Здравствуй

Just call my name Step to the line Dive into my vein For the last time (с)

— Кап-кап! — звонко звучала заливистая мелодия дождя, когда стеклянные капли в разнобой, как ноты на нотном стане, падали в чёрные лужи-зеркала, отражавшие хмурое ночное небо. — Кап-кап… — неуверенно вторили им осторожные капли где-то в тенях высоких домов. Ни звёздочки, ни единого блёклого лучика луны, только усталый искусственный свет фонарей озарял улицу. Блеск их, как потускневшая корона, украшал голову Зеро, неспешно возвращавшегося домой по мокрым улицам. Лёгкий, едва уловимый ветерок с запахом мёртвых осенних листьев шевелил его седые волосы, отросшие до плеч. Зеро и сам не знал, почему не состригал их: то ли хотел больше походить на своего брата внешне, окупая тем самым его вечное отсутствие, то ли… на кого-то другого. Он сжал в кармане ключ от квартиры, когда почувствовал её. Присутствие чистокровного почти никогда не было секретом для вампиров, а уж её запах он и вовсе узнал бы из миллиона. Осторожно поставил ногу на первую ступеньку и остановился. В голове — тысячи мыслей. Радостных, печальных, торжествующих, раздирающих сердце… И только один вопрос: почему сейчас? Он осторожно повернул ключ в замке и тихо вошёл в квартиру. Тихо — потому что не спешил, а не потому что хотел от неё скрыть свой приход. Она бы в любом случае заметила, что он здесь, и к тому же ему вовсе не хотелось прятаться. Он не спешил. Чем позже разговор начнётся, тем дольше она здесь пробудет. Щелчок! — и светом озаряется узкий коридор у входной двери. Шорох — и влажное от дождя пальто слегка болтается на вешалке. Несколько медленных шагов. Вдох. Скрип деревянного пола. — Здравствуй, Зеро, — полушёпотом, но широко улыбаясь, как и всегда, поприветствовала его Юуки. Кирию не знал, ответить ему улыбкой или нет. Ведь он не знал, зачем она пришла: подарить новую боль или наконец осчастливить? — Давно не виделись… — чуть менее уверенно добавила она и встала с кресла, протянув ему руку для пожатия. Ответив на приветственный жест, Зеро хрипло спросил: — Зачем ты пришла? Улыбка мгновенно стёрлась с лица чистокровной королевы. Глаза опустились, колени дрогнули. — Ты не рад меня видеть? — Я рад, — поспешил её уверить охотник и сел на кресло напротив того, в котором только что сидела Юуки. — Я всегда рад. Вот только ты приходишь, чтобы сделать мне больно и снова исчезнуть надолго. Юуки присела. За окном было оглушительно тихо. Зеро хотелось, чтобы там сейчас гремел оркестр, только бы что-нибудь заполнило эту тяжёлую тишину. — Прости… — Ты пришла извиняться? — Нет. — Правильно. Снова тишина. На этот раз ночь разрезал мощный звук рёва авто. Когда он стих, Кирию заговорил: — Я столько раз просил тебя остаться. Но ты каждый раз либо молчала, либо уходила. Уходила так, что даже твоя дочь не могла тебя найти. Что же ты за мать? — Она уже взрослая, — возразила Юуки, на что Зеро покачал головой. — Кроме тебя у неё никого нет. — А ты? — Я ей не отец, — горько усмехнувшись, озвучил вслух непримиримую истину Кирию. — А что насчёт Него… Я же знаю, что ты каждый день ходишь к ледяному гробу. Ходила всё то время, что тебя не было. Юуки подняла голову и посмотрела Зеро прямо в глаза. Она была ошеломлена. — Откуда… ты знаешь? — Иногда я спускаюсь туда, к Нему. Просто чтобы ощутить твой запах. Каждый раз я чувствовал там следы твоего присутствия и был счастлив, что с тобой всё в порядке. Юуки снова потупила взгляд. Что можно было на это ответить? Несмотря на тонны боли, которые вылила на него чистокровная королева, охотник всё ещё ждал её ответа. Ответа на вопрос, который задал ей более ста лет назад, в день, когда Куран Канаме уснул на бесконечные десятки лет. — Я ведь знаю, — осипшим голосом начал Зеро, словно не желал, чтобы их услышал кто-либо, даже тишина, — однажды ты пробудишь Его и обратишь в человека. Ты ждёшь этого дня, как солнца во время метели. И ты дождёшься, но до этого дня… позволь мне быть хоть немного счастливым. Позволь мне быть столь эгоистичным, как и Он, чтобы попросить тебя больше никогда не покидать меня. Юуки молчала. Вдруг она заметила, что в комнате стало заметно светлее — вставало солнце. Зеро устало вздохнул и закрыл лицо ладонями. Словно не хотел, чтоб она видела его слёзы, но он не плакал. Нечем было плакать уже очень давно. — Я ведь всё равно умру… На этих словах Юуки дрогнула и одним прыжком пересекла расстояние между ними. Отняла его руки от лица и обеспокоенно посмотрела на него. Кирию хмыкнул. — Всё ещё ребёнок… Ты ведёшь себя так, будто можешь спасти меня от смерти. Но на этот раз, чистокровная королева Куран Юуки, у тебя ничего не получится: однажды я умру, я не такой как ты, я даже не аристократ. Всё равно умру. У Юуки защипало глаза. Она сжала запястья Зеро и, дав волю слезам, уткнулась в его колени. — Не могу больше… Я всех теряю и сама в этом виновата. Мама, папа, брат, Канаме… Йори… Зеро высвободил руки из её цепких ладоней и погладил по голове. Юуки задрожала — обычно так делал Канаме… — Ты не виновата ни в одной из этих смертей. Особенно в смерти Вакабы: она прожила счастливую жизнь с Айдо-семпаем и сама не захотела стать вампиром и разделить с ним вечность. Что до остальных… На твоих руках нет их крови. Они умерли за то, чтоб ты жила и радовалась, а не плакала. Кирию взял её за подбородок и заставил посмотреть на себя. — И подумай, Юуки, что хуже: однажды потерять близкого человека или заставлять его страдать всю жизнь? Чистокровной королеве показалось, что она услышала голос Канаме. Эти слова будто звучали из его уст, а перед глазами был образ Зеро с печальной улыбкой на лице. Другой его улыбки она и не знала. Выдавив из себя грустный смех, она обняла Кирию и прижалась к нему крепче. — Какая же я глупая. — Мы оба глупые. Оглядываясь назад, я понимаю, что только Один из нас троих был по-настоящему мудр… А мы, Его нерадивые ученики, не можем усвоить Его последний урок. Первый утренний луч осветил их. Два вечных средоточия печали и боли, будут ли они когда-нибудь счастливы? Надежда есть, пока хотя бы один из них стремится это счастье подарить. — Я отдам тебе то, что должен был отдать Он, если бы был жив. Стоит тебе только сказать, что ты никуда не уйдёшь. Стоит ответить… — …да, — договорила Юуки за него и прижалась тёплыми губами к прохладному лбу, заботливо прикрытому светлой длинной чёлкой. — Я никуда не уйду. Солнце встало и осушило землю и слёзы. Золотые лучи окутали город и нарисовали радугу на голубом небе. И кажется, что больше не будет дождя. Юуки кажется, что больше не будет необдуманных побегов, слёз, отчаяния, а главное — боли. А когда придёт «этот день», когда Зеро умрёт, она выдержит и отдаст Канаме свою жизнь, потому что больше не будет страшно. Больше не будет больно.