Святые белые цветы

Шикамару постоянно повторяет, что от женщин одни проблемы. Это, разумеется, глупость. Шикамару вообще говорит сплошную глупость, если подумать. Он идиот, и это при всём его уме. Да, собственно, не было бы Тэмари до этого дела, если бы не приходилось с ним постоянно работать. Деревне скрытого Песка предстояло долго и упорно налаживать контакты с Листом. Продолжительная вражда и холодная война дали свои результаты. Оставалось только восхвалять всех богов за то, что Пятые каге обеих деревень были более чем заинтересованы в установлении дружеских отношений… Дипломата лучше, чем Тэмари, конечно же, не нашлось. Экскурсовода скучнее, чем Нара, видимо, тоже. Но при всём скептицизме и пофигизме, Шикамару всё же ей нравился. Да, было в нём что-то определенно притягивающее таких, как она. Наверное, то, что под его монотонное бурчание Тэмари хорошо засыпала бы. Но, если даже сделать скидку на характер, одна только его любимая фраза — «от женщин одни проблемы» — вызывала в ней волны ненависти. И вот, отбившись в очередной раз от своего невольно эскорта, Тэмари повстречала свою судьбу. Ну, если не судьбу, то воплощение Конохского милосердия уж точно. Хьюга Хината. Тэмари видела её еще на экзамене на звание чуунина. Замкнутая, слабенькая девочка с кучей комплексов. Теперь она стала настоящей девушкой. Её нелепая неуклюжесть преобразилась в очаровательную грациозность, тщедушное тело наконец приобрело формы, а румянец неуверенности стал просто обаятельным дополнением к чарующему взгляду из-под ресниц. О, Тэмари со всей своей нарочитой женственностью, было далеко да этой сошедшей со страниц древних мемуаров Грации. Тэмари при всём старании была больше пацанкой, она всё-таки вырастила двоих братьев… Хината была хрупкой, как магнолия, и красивой до боли. А какие у неё были глаза. Прозрачные дрожащие озера. По ним то шли круги техник, то они успокаивались, глядели так восторженно — на весь мир. И вся Хината — восторженная, чистенькая, как принцесса древних культур. Да она, собственно, и являлась принцессой своего клана. А ещё она до безумия была влюблена в Узумаки Наруто. От мужчин одни проблемы… Она не могла смотреть ни на кого. Её взор, возвышенный, влюбленный, тщетно искал в толпе только его. Она не замечала, какие взгляды на неё кидал её кузен. Тоскливые, любящие. Так смотрит старый пёс на хозяина, играющего с щенками. Может, он не хотел её как женщину, но он любил её. Тэмари не знала на самом деле, как получилось так, что они с Хинатой поладили, но подружками или знакомыми их нельзя было назвать. Они просто проводили порой совместные вечера. За разговорами. И Тэмари безумно её любила. Впервые, как женщину. Нежно и властно одновременно. С Хинатой она могла отпустить своё «мужское начало», быть той, кого она сама же и сдерживала внутри. Она целовала белые руки, пальцы, запястья. Чертила линии прикосновений, дорожки поцелуев по предплечьям, плечам. Целовала шею, ключицы, грудь. И Хината дышала судорожно, громко, подставляясь под поцелуи, гладила волосы Тэмари своими молочными ломкими руками, прижимала к себе. Проводила подушечками пальцев по её скулам. Невесомо, нежно… Так касается случайно пролетевшее мимо перышко. Так задевают кожу лепестки цветов… Хината краснела, смотрела в полузабытьи и шептала, шептала своим тонким голоском её имя. И называла неизменно «Тэмари-сан». Даже когда Тэмари прижимала её к себе по ночам и тихо говорила «моя Хината-чан, моё солнышко». Но на самом деле наследница Хьюга не походила на солнце, несмотря на такое красноречивое имя*. Она представлялась Тэмари как звездная ночь с этой своей белой кожей, лавандовыми глазами, иссиня-черными волосами… Такая красивая, тёплая. Любимая. Ночная нимфа, танцующая в звёздных водопадах… Хината была чем-то неземным, нездешним блаженством. Именно поэтому Тэмари повторяла, как проклятая, как заводная, как сильно любит её. Её руки, её лицо, её волосы, её глаза, её тело, её душу. Тэмари любила в ней всё и готова была кричать об этом ежесекундно. А Хината приподнимала уголки губ в закрытой улыбке… Эта улыбка будто скрывала что-то в хрустальном ларце — её чудный смех, разносившийся перезвоном лунных колокольчиков. Тэмари нечасто удавалось услышать, как Хината смеётся, но каждый раз это было что-то новое: шорох песчинок, «песня ветра», одиночный треугольник или трактирный бубенец. И – ах! Тэмари благодарила за это всех богов! — то время, что они провели вместе, было лучшим. Лучшим во всём. Пока Тэмари не пришлось уехать. Хината смотрела растерянно, очень по-детски. Тэмари и сама растерялась, в этой неуверенности лепетала «Хина-чан…». Принцесса Хьюга не любила такие сокращения. Тэмари клялась вернуться, заклинала всех известных обоим странам богов. И сжимала тонкие пальцы Хинаты, смотрела ей в глаза, целовала скулы, почти плакала навзрыд, а Хьюга только поджимала губы, глядя в землю. Руки её дрожали. Разлука было беспощадно долгой. Когда Тэмари возвратилась в Коноху, ей показалось, что уже никогда ничего не будет как прежде, ей показалось, что она потеряла всё. Потому что вместе с ней вернулся Наруто… И Хината хорошела с каждым днём. Может, от счастья видеть его? Чёрные волосы лились по её молочным плечам, спадали на грудь, доставали линии пупка. Она смущенно заправляла прядку за ухо — и картина менялась. Когда Хината впервые ей улыбнулась после их первой разлуки, Тэмари почудилось, что она за одну секунду умерла и воскресла. — Привет, Хината-чан, — она улыбнулась широко, по-мальчишески, — как ты тут? — Много чего случилось, Тэмари-сан, но, — она подняла сияющие глаза, ресницы затрепетали, — я скучала по вас. И в этот миг весь мир рухнул. Он разлетелся на куски, сошёл со своего престола лавиной, но — рухнул, исчез. — Хината-чан, я в этот раз надолго, но как ты смотришь на то, чтобы уехать потом со мной в качестве члена мирной делегации? Посмотришь на место, где я живу, где родилась. Они улыбались друг другу, такие разные, такие далёкие. Тэмари, иссушенная песчаными ветрами до меркантильного цинизма. И Хината, полная ночной росы, полная глубокими чувствами. — Да, — она кивнула, - да, конечно! С радостью! И улыбнулась, так ярко, по-настоящему. Её друзьям не суждено было увидеть такую улыбку. Она была только для Тэмари. «А потом я увезу тебя. Куда угодно, но далеко-далеко, за пределы обоих стран, за пределы мира шиноби, если потребуется», — решила Тэмари и взяла возлюбленную за руку. Но «потом» было нападение на Коноху, в котором Хината чуть не погибла. «Потом» была четвёртая мировая война шиноби. «Потом» Тэмари боялась каждый миг за возлюбленную девушку, находящуюся так далеко, в таких ненадёжных руках. Но она не могла отступить: за её плечами были братья, были товарищи, её деревня и её страна. Тэмари попросту не могла всё это бросить. Поэтому она вглядывалась сквозь песчаные ветра туда, куда рвалось её сердце. «Я увезу тебя. Я обязательно увезу тебя отсюда, из этой страны, из этого мира. Куда угодно… Только дождись», — шептала она в пустоту. Тэмари была готова на всё, лишь бы ещё раз услышать из родных губ «я люблю тебя».