The Penthouse

* Тем, кто помнил, ждал и верил Автора мучает совесть ТТ Мои руки обняли Таку, и тот расслабился в моих объятьях, позволяя зарыться носом в его волосы. Руки испугался, что потеряет меня, что я буду принадлежать кому-то ещё. Этих слов хватает, чтобы моё сердце забилось как бешеное. Неужели есть хоть какой-то шанс, что этот коротышка с большим самомнением расценивает меня не только как парня, с которым можно хорошо провести ночь на мягкой кровати? Мы затушили сигареты в стоящей рядом пепельнице почти что синхронно. - Ты бываешь милым, - говорю, начиная осторожно гладить парня от плеча вниз по груди, но только слегка, еле касаясь. С Такой нужно как с диким зверем: осторожно, потому что никогда не знаешь, взбрыкнётся ли он или замурчит как кот, которому чешут животик. К счастью, сегодня был второй вариант. Руки расслабился в моих объятьях и прикрыл глаза. - Я всегда милый, - сказал он вдруг обиженно и сощурил глаза, повернувшись ко мне. Смешной. Я потрепал Руки по волосам и улыбнулся ему. Ну что, снова идиллия? Така не кусается, такой весь из себя милашка, вроде бы даже простил меня за то, что я опять вёл себя так, как ему не хотелось бы, чтобы я себя вёл. Из-за него я стал таким подкаблучником! Но... Не жалуюсь. - Настолько милый, чтобы спеть мне, как и обещал? - усмехаюсь, а Руки, видно, задумывается. - Петь? - вдруг он выбирается из моих объятий и смотрит оценивающе. - Я думаю, ты сегодня не заслужил, - ну вот, как обычно! И только пару минут назад Таканори говорил, что не держит злобу на тех, кто извинился и всё объяснил. А он, видимо, всё же злится или... - Тебе просто лень? - приподнимаю бровь, осматривая парня, а тот прямо закипает за секунду. - И ничего мне не лень! Здесь другая причина! Я что, буду лишний раз связки напрягать, чтобы ты послушал, как я пою? Нет уж! Для этого есть диски, записи с концертов. Ты, между прочим, не был ни на одном. Проявил бы хоть уважение, любовничек, - певец даже голос поднял и голову вздёрнул, точно по-царски. - Така, - жду, пока Руки обратит на меня внимание. - А ты в курсе, что ты и так связки напрягаешь? Прямо сейчас, - смеюсь. А Таканори опять закипает как чайник! Я говорил, что раньше была идиллия, когда мы так мило стояли, обнимаясь и смотря вперёд, на вечерний Токио? Нет, идиллия наступила сейчас, когда Матсумото рвёт и мечет от моих безобидных слов, пыхтит так, губки дует. Люблю его таким... - Ну тебе, успокойся, - я обнял певца за талию, когда тот вдруг отвернулся от меня и уже намеревался куда-то пойти. - Куда? - глажу его по плоскому животу и груди, а тот всё пыхтит в моих руках. Просто не могу не улыбнуться! - Перестань ржать, - рыкнул на меня Таканори и дёрнулся, но я лишь сильнее прижал его к себе и поцеловал за ухом. Да, дьявол, знаю я все твои слабые места. Сейчас растаешь... И правда, Руки прямо растаял, стоило мне коснуться губами нежной кожи за ухом, а потом тяжело вздохнул и с видом "Как мне тяжело тебя терпеть!" произнёс: - У меня завтра важный день. Вечером интервью. С Мироку, - Така даже нахмурился. - А кто такой Мироку? - спросил я сразу же, не подумав. Охх, и зачем? - Нет, ну ты совсем не в курсе новостей моего мира, да? - Така вроде бы ещё спокоен. - Хорошо хоть, что знаешь, в каком стиле я пою и выступаю, памятник тебе поставить надо! Ну ладно... Мироку - это почти что противоположность меня. Он по ту сторону, так сказать, попсу поёт. Всякие нежные конфетные песенки, от которых тошнит. Ох, знаю я об отношении Руки к попсе. Не любит, это мягко сказано. Ему - одному из самых больших притворщиков страны - не нравятся наигранные притворные слова в песнях! Не смешно ли? - Почему же тошнит? Что в тех песнях такого? - нет, не скажу, что сам люблю попсу, мне просто жутко интересно узнать мнение Таканори. И он выдаёт мне своё мнение. - Идиот ты, - фыркнул Руки. - Певец не обязан быть чистым, как ангел, а вот песня - это другое дело. Там не место выдуманным эмоциям, притворству и хитрости. Иначе, вместо песни, такое творение станет просто глупым криком в микрофон под музыку. Да и... Говоря о Мироку. Все знают, что он на концертах никогда не поёт сам, крутит фонограммы, и песни, если их так можно назвать, часто сам не пишет, козел, а его любят, - да... Така зол! Но то, что он сказал о его представлении песни, меня поразило. Он возвышает что-то выше себя! - И ты нервничаешь, что встретишься с этим козлом? - хмыкнул я, вплетая пальцы в волосы певца, - специально порчу ему причёску, треплю волосы. Всё равно Така сегодня больше никуда не пойдёт! Да и сам Руки не против: стоит, думает, видимо. - Я не нервничаю! Просто завтра будет тяжёлый день и... - Ты хочешь мне так плоско намекнуть, что сегодня не дашь? Ничего, - улыбаюсь. Я очень рад, что вообще с ним сегодня нормально поговорил. Секс даже отходит на второй план, хотя, не буду скрывать, я хочу его, тем более сейчас, когда он такой доступный и милый, проблемы мне свои рассказывает. Я даже уверен, что делает он это не только для того, чтобы отвязаться от секса со мной. Руки нужен мой совет, но он до жути не любит просить у окружающих что-либо. Всё сам. - А какой он человек, этот Мироку? - Козёл, - сразу отвечает Таканори, сжимает кулаки, а я уже напрочь порчу его причёску, теперь приглаживаю спутавшиеся прядки. Хорошо, что Руки пока этого не замечает: он бы снова завёлся, но пока что он занят немного другими вещами. - Алчный, хитрый, наглый, злой, мстительный, лживый, - начал певец перечислять характеристики этого загадочного Мироку. Хмм, похоже, у всех певцов такие качества наследственные! Я могу много такого сказать и о Таке, кроме одного. Матсумото какой угодно, только не злой. Я-то знаю, что у этого человека есть очень большое любящее сердце; не меня, конечно, но он любит творчество, любит своих фанатов и искренне любит всех детей, как и он, оказавшихся в дет.домах. - У него зуб на тебя, что ли? - Мы часто в шоу-бизнесе не любим друг друга, но этот... Я его очень давно невзлюбил. Мы с ним знакомы примерно с начала нашей карьеры. И вот... Всё бок о бок плетёмся, и он постоянно меня раздражает. Я просто не хочу его трогать, - Таканори хмурится. Охх! Есть такой человек, который настолько его раздражает. - Тогда не парься. Ты у нас парень тоже зубастый! - смеюсь, а Руки в подтверждение моих слов демонстрирует зубы, хитро ухмыляясь. - Ну, если что, мне говори, может, помочь смогу как-то! - Я не настолько беспомощный, Сузуки. Умею постоять за себя, - смотрит Така мне в глаза, а потом вдруг приближается. Да, мне нравится его настрой, особенно когда он придвигается к моим губам и жарко дышит. Мне захотелось обнять его, прижать к себе, чтобы этот змей уже не смог быстро сбежать. Но он похоже и не собирался. Мы целовались. Да, такой поцелуй я желал весь день, сидя в своём кабинете и проверяя скучные отчёты. Руки разнообразил мой мир так сильно, хотя сам он, похоже, этого и не понимает. Наивно полагает, что у меня до него было полно любовниц, с которыми я развлекался так же. Нет, Така первый, мой единственный. И я очень надеюсь, что он будет со мной долго, не сбежит, не разочаруется. Вообще, кто ему даст? Мне бы хотелось, чтобы этот дьявол открылся мне, но пока, да... Пока я просто буду наслаждаться его губами, пока он хочет этого, дожидаясь того момента, когда он сам захочет мне раскрыться. Не хочу давить. - Ру, - хриплю я спустя минуту жаркого, страстного поцелуя, во время которого сам певец жался ко мне, упирался своей грудью прямо в мою, хорошо, хоть пахом не прижимался, а то у меня бы непременно встал. На такого искренне отдающегося Таканори пусть только попробует не встать! Но сейчас я не хотел секса. - М? - переспрашивает парень, улыбаясь мне красиво. - Я тебе причёску испортил, - признаюсь сразу же, а Руки только хмыкает, выбираясь из моих объятий и зевает, потягиваясь. Такой миленький, маленький. - Ну раз уж испортил, будешь мне волосы в порядок приводить, - учитывая, что я знаю Таканори, эти слова звучат как угроза, месть, расплата за все мои грехи. И что же за пытку приготовил мне за такой грех его величество Матсумото Таканори? - Ты не хочешь со мной в душ сходить? Мне казалось, что у меня пропал дар речи, когда он сказал такое. С ним вместе в душ? Мы вместе уже больше месяца, сколько у нас секса было за это долгое время, но мы ни разу, НИ РАЗУ не ходили в душ вместе. Сегодня, правда, какой-то праздник! После такого важного события, связанного с Сусуме, было логично для Таканори закатить мне истерику и психовать где-то неделю или две, оставляя меня без секса, но Руки сама щедрость. Может, и, правда, его отношение ко мне изменилось? Не просто же это так! - Хочу! - выдал я, как только вышел из так называемого ступора. - Вот и хорошо, - облизнулся Таканори, бросая взгляд на часы. - Соответственно, ты останешься со мной на ночь, верно? - продолжил Матсумото, внимательно глядя на меня. И сейчас мне плевать, что у него за причина такого поведения. Он просит меня остаться! Теперь я на седьмом небе от счастья! Я резво закивал и улыбнулся Руки, ослабляя свой галстук. Боже... Будоражит сознание осознание того факта, что мы с ним сейчас примем душ вместе и я смогу без преград при ярком свете осмотреть тело Матсумото. А то парень всегда прячется от меня. Мы делаем это в большинстве случаев в темноте, так, что только голубые холодные глаза Таканори в темноте светятся и я вижу очертания его тела, но самого его так отчётливо рассмотреть не могу. А мне очень хотелось бы. Посмотреть на Руки с его худощавым телом и выпирающими косточками. Ками, главное, чтобы у меня не встал. Нужно думать об его красоте в другом плане. - Тогда мы идём в душ, - певец игриво потянул меня за галстук на себя, а потом позволил неплотной ткани проскользнуть сквозь его пальцы, сам же направившись вон из комнаты к большой ванной. Намёк понят. Следовать за ним, да. Я с удовольствием! Как только мы оказались в комнате с плиточным полом и стенами, Таканори, не теряя больше не секунды, начал стаскивать с себя одежду. Я где-то минуту тупо пялился на него: на то, как он сначала стянул с себя множество украшений, таких как кольца, браслеты, цепочки и кулоны, кроме одного - крупного креста, затем я наблюдал, как Руки стаскивал с себя пиджак, а потом кофту, и когда он уже схватился за ремень штанов, он вдруг обернулся на меня. - Ау! Я. Ты. Душ. Забыл? - смотрит на меня парень с интересом, а потом хмыкает довольно, когда я начинаю прямо срывать с себя одежду, чудом умудряясь не отрывать пуговицы от рубашки. И вот, вскоре я стою перед Руки обнажённый, а тот уже раздетый стоит перед зеркалом и стирает косметику, повернувшись ко мне спиной. Боже... Как я обожаю его тело. Худое, утончённое, я бы даже сказал тонкое. Возбуждает, ничего не могу поделать с собой! - Не съешь меня, - бросает Така и заходит в душевую кабинку. - Уж постараюсь! - улыбаюсь. В его пентхаусе ванная комната просто огромная. Здесь и душевая кабинка есть, и ванная-джакузи, массажный душ. В общем всё, что только можно захотеть. Я был бы не против поселиться здесь, о да, вместе с Матсумото. Залезаю вслед за ним в душевую кабинку, а Руки на меня даже внимания не обращает. Включает тёплую воду и подставляется под струи, довольный похлеще кота, объевшегося сметаны. Капельки воды красиво скатываются по его телу.. - Ты бревно? - вдруг спрашивает Матсумото, а потом хмыкает. Я ему сейчас покажу бревно! Толкаю его в бок, заставляя отлететь к стене душевой кабинки. Певец сразу начинает злобно сопеть, толкает меня в ответ, но я так далеко не отлетаю. Смешной Руки такой. Обнимаю его за плечи. - Потереть тебе спинку? - провожу ладонью от шеи парня вниз по его спине и поглаживаю ягодицы. Я всё же извращенец. Така немного хмурится, надувает губки, но всё же позволяет себя касаться. А, может быть, он сам всё так задумывал, маленький гадёныш? - Не нужно, о себе позаботься, - выдаёт певец. Берёт с полочки какой-то гель для душа и намывается, не смотря на меня. Хочет же, чтобы я сделал это, но ждёт, пока я сам начну. Вырываю у Руки мочалку и сам теперь намываю его тело, а на нём такая милая пена теперь. Даа, Таканори прямо ангел! Тихо ржу, на что получаю от певца убийственный взгляд. Смешной он всё-таки. Обступаю его, становлюсь сзади и тру спинку. Теперь-то Матсумото чуть ли не мурчит от удовольствия. Я же только и делаю, что твержу себе не совершать глупых поступков, ведь тело Таканори выглядит таким красивым в ярком свете, кожа кажется прозрачной и видны синеватые венки. Без косметики Руки ещё более сексуален, как ни странно, и конечно же он остаётся всё тем же демоном, которого я знаю. Я всё же взял себя в руки и смог смотреть на Таку как на предмет обожания, а не как на сексуального демона-искусителя, что прямо ёрзает на месте, когда я намыливаю его тело. Мне даже казалось, что он покраснел, когда я опустил руку вниз по его животу и ниже. Хотя, наверное, тёплая вода всему виной - вот почему лицо Руки стало таким красным. - Голову тоже? - спрашиваю, нагибаясь к ушку парня, а тот мотает головой, бурча что-то вроде: - Ммм, не-не, я сам. И правда берёт шампунь и моет голову. Значит, пришло время уделить внимание и себе! Я быстро помыл своё тело тем же гелем для душа, который использовал Таканори, а потом просто потерялся, смотря на кучу разных баночек-скляночек на полке в душевой кабине. Если бы Руки не пихнул мне в руки шампунь в конце концов, видимо, заметив мою крайнюю озадаченность, я бы так и стоял и пялился на тюбики, банки, бутылки, читая кучу названий и пытаясь понять, что из этого мне всё-таки нужно. - У тебя ужасные волосы, - сказал Таканори вдруг, включая воду погорячее, и взлохмачивая свои волосы. Он только что использовал на них четыре разных средства, и после них волосы Матсумото прямо блестят, а ещё кажутся очень мягкими. - Почему это ужасные? - беру в пальцы прядку и рассматриваю. - Причёска абсолютно нелепая и цвет натуральный у тебя выцвел, тебе бы его освежить. Ты выглядишь старше, чем ты есть на самом деле, - сказал мне певец с серьёзным лицом. Вот значит как... Ему не нравятся мои волосы? - А что мне делать? Я привык так стричься, и мой натуральный цвет мне нравится, - вообще зачем Така заговорил об этом? Не может молчать, если ему что-то не нравится? - Если не думаешь о себе, то подумай обо мне. Ты ведь должен соответствовать своему любовнику, м? - щурит глаза Матсумото, а потом вдруг выдаёт. - Я покрашу тебе волосы на следующей неделе. И подстригу. У меня наверное челюсть отвисла. Таканори начал этот разговор для того, чтобы заявить мне нечто подобное? Оххх, и сказал - как отрезал. Как будто бы я буду возражать против такого заманчивого предложения!? Пфф.. - Хорошо. - Отлично, - на лице Матсумото расцвела прекрасная улыбка, и он подставил лицо под тёплые струи воды, закрывая глаза. То же сделал и я. Только вот сейчас, стоя бок о бок с Руки, я просто не могу не любоваться на него. Лицо у него такое красивое: прикрытые глаза с подрагивающими ресницами, пухлые губы, растянутые в улыбке. И его утончённое худощавое тело. Боже, он правда так красив... Красивее, чем все мои девушки до него, чем все звёзды шоу-бизнеса, которых я видел. Что тут говорить? Руки - моя первая любовь. Первая за все 27 лет моей жизни. Но что в этом такого странного? Никогда ведь не поздно начать всё заново. Полюбить... Ведь в Таканори мне красивым кажется всё, даже... Да, даже это. Чуть отступаю назад и кладу руку на спину Матсумото, поглаживаю мягкую кожу, осторожно касаюсь тонких полосочек шрамов. Сейчас всё так хорошо... Может, сейчас? - Знаешь, что бы ты ни говорил и как ни пытался их скрывать, на твоём теле даже они выглядят симпатично. Вот здесь это как одна полоса, а потом она расходится на много других. Как дерево... Даже на татуировку похоже. Очень красиво, - осторожно касаюсь пальцами кожи Таканори и чувствую, как он напрягается всем телом, но всё же не сдвигается с места, как он всегда делал до этого, видимо, на этот раз желая дослушать, что я хочу сказать. И я продолжаю, наплевав на всё... - Может, тебе не стоит так прятать и ненавидеть свои шрамы? Используешь их как преимущество - наврёшь что-то прессе, скажешь там, что получил их в какой-то серьёзной передряге, они ведь тебе поверят и будут ноги целовать за очередную историю, о которой будут говорить миллионы. Это ведь такая реклама! - говорю восторженно, а Таканори вдруг оборачивается ко мне. Его ангельское до этого лицо перекошено от злости. - Когда мне потребуется совет, я обязательно спрошу именно тебя, Сузуки, - рыкнул он, а потом язвительно усмехнулся. - А пока что не суйся не в свои дела! - злобно выдавил из себя певец. Может, всё же не стоило поднимать эту тему...? Но мне ведь так хочется узнать об этих шрамах. Мы с Матсумото уж давно вместе, и меня просто съедает беспокойство, ведь я понимаю, что, что бы ни оставило на Таканори эти следы на всю жизнь - шрамы, его до сих пор это очень волнует, и это до сих пор то, из-за чего он просыпается ночью в страхе. Руки, не желая больше ничего слушать от меня, вылез из душевой кабины и начал обтираться с выражением лица обиженного на весь мир человека. - Така, - я выключил воду и тоже вылез на плиточный пол ванной комнаты, хватая второе полотенце и осторожно накрывая плечо певца.- Слышишь меня? Я просто хочу, чтобы ты знал, что ты можешь мне довериться. - Угу, - пробурчал Матсумото себе под нос, натянул на себя одежду так быстро, будто опаздывал куда-то, и пошлёпал босыми ногами в спальню, вроде сказав мне что-то вроде: - Жду. Ждёт? Ну хоть не прогоняет. Это уже хорошо. Быстро вытеревшись, я натянул на себя нижнее бельё и зашагал вслед за Таканори, который уже устроился под одеялом и изображал труп. Обижен... Когда я лёг рядом, Матсумото что-то мне забурчал в ответ и потянул одеяло на себя, оставляя меня без него. Охх, и серьёзно обижен. - Ну Така, - я положил руку ему на плечо. Пинаю свою гордость ногами и выдаю: - Прости меня... Да, запретная тема, да, больше не буду говорить о таком. Така, - вновь зову певца, и тот всё же отпускает одеяло, позволяя и мне укрыться. Неужели я прощён? Так быстро? - Эй, ты даже волосы от воды не выжал, - смеюсь тихо, но, не получая ответа на такой подкол, всё же удобно устраиваюсь на кровати и для большего удобства певца отворачиваюсь от него. Неужели я совершил такой ужасный поступок? Я ведь просто спросил Матсумото о его шрамах.. Снова, уже, наверное, в тысячный раз, но всё же. Мне так хочется, чтобы Таканори знал, что он может мне доверять, как себе. Что я выслушаю его и помогу, как бы это сложно ни оказалось. Сколько я уже намёков делал ему, говоря своими поступками, что он мне жутко нравится, я даже говорил ему иногда, что люблю. Неужели эти слова не воспринимались всерьёз? Или Руки просто не хочет никому верить. Я тяжело вздохнул, смотря на часы. Светящиеся неоново-жёлтым цветом цифры оповестили меня о том, что вставать мне всего лишь через 7 часов. И грустно как-то. Прикрываю глаза, но через минуту резко распахиваю их, чувствуя чьи-то руки на своей талии. Матсумото жмётся ко мне отчаянно, а потом говорит тихо-тихо, так что я еле-еле разбираю: - И ты меня... Прости.