***
Всё началось с Трента. Знакомство с ним не могло позволить Дарье полюбить кого-то другого ещё тогда. Во всём, наверное, виноват Трент. Конечно же, во всём виноват Трент, который по своему обыкновению проспал полдня и только под вечер заявился к Дарье со словами: "Я знаю, что я тормоз, извини. Когда-то я говорил тебе, что ты классная. И не скажешь, что ты обычная школьница. Дарья, знаешь, ну... мы могли бы встречаться, но у тебя есть Том. Я давно хотел это сказать". Сказать, что это было неожиданно - ничего не сказать. Глупа та девушка, которая будет чего-нибудь ждать от Трента: будь то музыка на тридцать секунд для школьного проекта, будь то песня, признание в любви или что-нибудь там ещё. Трент слишком инфантильный для того, чтобы от него чего-то ждать. Человек, способный растянуть работу над одной песней на несколько месяцев. На него можно положиться? А можно ли чего-то ожидать, когда Трент даже не носит часы, потому что они вгоняют его в депрессию? Для него времени не существует. Наверное, многим хотелось быть такими же беззаботными. Человек вне времени. Но лишь об этом безответственном, не наблюдающем часов тормозе с прокуренным голосом можно говорить как о человеке, который нравится Дарье. Можно даже перейти к чему-то более высокому. Например, к любви. Сыпь, заставившая Дарью прятаться в школьном туалете и торчать в больнице, не даст о себе забыть. Дарье было непривычно видеть Трента у себя дома поздно ночью. Это было даже странно. Как это он ускользнул от пристального наблюдения Джейн? Удивительно, что его не остановило её присутствие в доме, как это было, например, когда Дарья и Трент говорили по телефону. Дарье пришлось затыкать Трента до тех пор, пока они не поднялись наверх, в её комнату. Ту самую, в которой сейчас тусклые отношения, слабо напоминающие свет, если, конечно, он не такой же тусклый. А может, это комната Дарьи такая блёклая и бледная. В ней ведь живёт скептичная девушка с эксцентричным чувством юмора. А ещё в этой комнате стены как в дурдоме. Сложно сказать. Так же сложно сказать, что творилось в голове у Дарьи в тот момент. То ли она ругала Трента всеми нецензурными выражениями за то, что он не сделал раньше того, что сделал сейчас; то ли она думала, что ей ответить на это; то ли она думала послать Трента куда подальше, потому что думала, что любит Тома; то ли всего лишь навсего хотела сесть на кровать и только начать о чём-нибудь думать. Дарья села на кровать и уставилась в одну точку, которую, по всей видимости, никто не сумел бы найти даже при величайших стараниях. Трент не знал, куда себя деть. Скромным его не назовёшь, но эта ситуация вгоняла его в тупик - сводила всё к той самой точке, в которую смотрела Дарья. Да и что он должен сделать? Сказать ещё раз то, что сказал на пороге дома? Или, может быть, попытаться сказать то, что Дарья обрывала, шикая на него, когда они шли по лестнице наверх? Что он должен был сделать? Трент встал около кровати Дарьи и решился поискать точку, целиком и полностью укравшую внимание девушки, которой он пять минут назад предложил встречаться, наконец, решившись это сделать. - Дарья. - Трент? - Я думал, ты захочешь что-нибудь ответить. Дарья молчала. - Понимаю. Всё твоё внимание поглотила точка, которую я не способен найти. - Прости. Я задумалась. Представь, что тебе нравился кто-то очень долго, и ты неоднократно по чистой случайности выдавал это, но человек был будто сконцентрирован на какой-то неизвестной тебе точке, а через огромное количество времени пришёл к тебе и предложил то, чего ты уже даже не ждал. - Прости. Я живу вне времени. Сама знаешь. Я всё думал о твоём возрасте, о наших взглядах на жизнь, всё такое. Мне всегда казалось, что ты меня понимаешь. Потом Джейн и Том... Потом ты и Том... Чёрт знает, почему я не сделал этого раньше. Иногда ты сначала думаешь одно, а потом смотришь на тот же предмет иначе. Мне казалось, что мы не подходим друг другу. Я безответственный. О тебе так не скажешь. Я не знаю, что ещё сказать. Дарья снова замолчала. - Я пойму, если ты пошлёшь меня к чёрту. У тебя же есть Том, у вас вроде всё хорошо. - Я скорее пошлю Тома к чёрту. - Разве у вас с ним не ладится? - у Трента появилась надежда на благоприятный исход, хотя он бы не сбросился с крыши, если бы Дарья его выставила. Скорее он бы проспал весь следующий день и написал очередную песню ночью. Вернее, начал бы её писать и закончил через пару месяцев. - Это всё ошибка. Глупая ошибка. Я предалась порыву. Сейчас я начинаю думать о себе как о Квин, которая меняет парней два раза в неделю. - Успокойся, Дарья. Ты не похожа на свою сестру. - Приятно слышать, - Дарья улыбнулась. - Не часто можно увидеть, как ты улыбаешься. - Действительно. В комнате опять повисла тишина, а лицо Дарьи приняло обычное выражение. - Трент... Я хочу сказать, что это будет очень некрасиво с моей стороны по отношению к Тому. - Я говорил, что пойму, если ты пошлёшь меня к чёрту, хотя ещё пару минут назад ты готова была послать Тома. - Я знаю. Я хочу это сделать, но понимаю, что так тоже нельзя. Если я сделаю так, я точно начну ассоциировать себя с Квин. - Квин сказала бы, что не может встречаться с непопулярным парнем, музыка которого бездарна, как и вся его группа, а к чёрту скорее всего никого бы не послала, даже этого непопулярного парня с бездарной группой. - Трент, ты не бездарный музыкант, а безответственный и медлительный тормоз без часов и уверенности в собственном таланте. - Возможно, ты права. Что будем делать? - сказал он привычным тоном своего прокуренного голоса, который так любила Дарья. Действительно, что можно сделать? Дарья помнила свои представления об их будущем с Трентом. Такое сложно забыть. Но её не волновало всё это. Она знала лишь одно: у неё нет любви к Тому. У неё нет ничего к нему и для него. Нет, она знала чуть больше: у неё есть что-то к Тренту, и это даже можно назвать любовью, особенно после всего, что сказал Трент той ночью. Особенно после того, как он сказал всё это своим голосом, какого нет ни у кого больше в этом маленьком городишке неудачников - тем более у Тома. - Трент? - Дарья? - Тебе пора идти. Квин может проснуться и наговорить родителям какой-нибудь чепухи. - Да, я понимаю. Дарья встала с кровати, в очередной раз оторвавшись от своей излюбленной точки. На самом деле, она смотрела в стену и не могла перестать в течение всего разговора, потому что представляла себя в объятиях Трента. Ей было бы стыдно в этом признаться кому бы там ни было, в том числе Тренту, а особенно - его сестре Джейн. Дарья встала прямо перед Трентом, который преградил ей дорогу к двери. - Если ты и дальше будешь стоять здесь как вкопанный, я точно не смогу вывести тебя из дома по-тихому до того момента, как проснётся один из членов этой семьи. - А Том когда-нибудь был у тебя в такое время? - он сделал вид, что не услышал высказывания Дарьи. - Ни разу. А что? - Не хочешь поддаться ещё одному глупому порыву?***
Здесь слишком часто повисает молчание. Прошлой ночью оно повисло между Дарьей и Трентом, сейчас - между Томом и Дарьей. Только ещё совсем недавно здесь был яркий свет, а сейчас тусклый. Самый яркий свет - ночь. В случае с Дарьей и Трентом - самое то. - Дарья, ты скажешь мне хоть что-нибудь? Что с нами не так? - С нами всё не так. Мы - ошибка. С самого начала. - Почему? - Том не понимал, что происходит, но догадывался, что она скажет дальше. - Потому что вы не должны были ссориться с Джейн, а Трент должен был чуть раньше сказать мне всё, что хотел. - Значит... Трент. - Том откинулся на кровати, но крайне осторожно, будто воображал, что здесь могло произойти прошлой ночью между Дарьей и Трентом. - Только не надо думать, что он во всём виноват и что всё зависело исключительно от его слов. - Только он и виноват. Не только слов, я думаю. - Мне казалось, ты понимаешь, что наши отношения... я бы сказала, слабые. Ты никогда не думал, что тебе было лучше с Джейн? Никогда не думал, что наше примирение с тобой - огромная странность и неожиданность для окружающих? - Какое мне дело до окружающих? Если конкретно для тебя наши отношения - странность и неожиданность, я ещё попробую понять. - Тома даже взбесили эти слова о каких-то ничего не значащих окружающих. - Так и есть. Я не могла примириться с твоим существованием с самого начала. Ты же пытался со мной поладить. Уже забыл? - Дарья посмотрела на Тома с необыкновенной серьёзностью. - Не надо на меня так смотреть. Я помню. - И что ты можешь сказать? - Я могу сказать, что сюда явился Трент - уж не знаю, днём или посреди ночи - и вправил тебе мозги, а может, сделал что-то ещё такое, из-за чего ты хочешь всё закончить. - Том уважал Трента, но обстоятельства настолько его раздражали, что он не мог сказать иначе. - Трент здесь ни при чём. То есть это связано с ним, но он не вправлял мне мозги, как ты выразился. Я просто считаю наши отношения фальшивыми и бессмысленными. - Хорошо. Том встал с кровати, потому что его подозрения насчёт прошедшей ночи укрепились. Дарья и Трент. Трент и Дарья. Неужели это возможно? - Только никогда не забывай о том, что на Трента нельзя надеяться и рассчитывать, от него нельзя ничего ожидать. Ты не хуже меня знаешь его натуру. - И меня она устраивает, - отрезала Дарья. - То есть это всё? - Пожалуй. - Могли бы расстаться и поспокойнее. - Как видишь, не могли. Конечно же, во всём виноват Трент. - Я удивлюсь, если не он. Ладно, пока. - Пока. - Будем друзьями? - А в прошлый раз получалось? - Ладно. Том вышел из комнаты, спустился вниз по лестнице, чертыхаясь, попрощался с родителями Дарьи и ушёл прочь. - Джейк, у Дарьи всё в порядке? - Я не знаю, Хелен! Почему ты спрашиваешь? - Мне показалось, что её молодой человек только что ушёл в худшем расположении духа. - Ты думаешь, что в этом виновата Дарья? - Джейк как всегда говорил на высоких тонах. - Во всём виноват Трент, - тихо сказала Квин, слышавшая весь разговор Дарьи и Трента, потому что моментами они были слишком уж шумными и не давали ей уснуть. Мать Дарьи трудоголик, а Джейк вряд ли бы что-то заметил, разглагольствуя о том, как его собственный отец испортил ему всю жизнь.***
Во всём виноват Трент? Нет. Во всём виновата Дарья, которую не устроили фантазии, возникшие во время залипания в одну точку. "Не хочешь поддаться ещё одному глупому порыву?", - это всё, что нужно было сказать, чтобы Дарья забыла о двери, Квин, всех её парнях, родителях и всей чепухе, которую Квин могла им наговорить. Это всё, что нужно было сказать, чтобы она решилась на то, на что не решилась с Томом. Разве есть у Тома то, чего нет ни у кого в городишке, полном неудачников? У Тома есть часы, его нельзя назвать безответственным, он не пишет бездарную музыку (и не бездарную тоже), его голос вполне нормален, и он не просыпает целые дни, довольствуясь таким образом жизни. Том вообще нормален. Вполне. Только у него есть один изъян. Самый значительный из всех, которые может найти особенно занудный и критичный человек, и единственный, а также вполне естественный для обычного человека. Том - не Трент. Пожалуй, это важно. - Дарья? - Трент? - А что с Томом? Дарья прижалась к Тренту. - Какая теперь разница? Я всё равно уже начинаю чувствовать себя Квин, а ты наверняка окажешься во всём виноват. Кстати, какой цвет сейчас в моде? Снизу послышался писклявый голосок Квин: "Нет, Стейси, ты не должна надевать розовые туфли в сочетании с тем зелёным топом. Это же безвкусица!" - Может, мне всё-таки стоит купить часы? - Оставайся уж человеком вне времени. Без этого ты - не Трент. - Согласен.