«Нечего сказать»

      — Вот так так, — дедушка расхохотался, хлопнув в ладоши.       Арнольд ответил ему хмурым видом и безмолвно опустился на стул напротив, по привычке потерев ушибленное место, которое поспешил скрыть кепкой.              — Ну, признавайся, внучек, кто тебя так?              — Эээ… Да это Гарольд на бейсболе мячом зарядил, — отмахнулся Арнольд, лениво ковыряясь в своем омлете.              — Да-да! Уж не твоя подружка тебе в лоб прописала? — спросил Фил, все еще смеясь.              Арнольд насупился еще больше и погрузил взгляд в тарелку.              — Ясно, — ответил дед. — Ну, это никуда не годится! Я думал, это должно кончиться, когда вы…              — Оно и закончилось. Почти, — перебил его Арнольд, — Но… В общем, я сам нарвался.              — Понимаю, вот, помню, когда я еще в школе учился, у меня в классе была девочка, Пегги Легги. Так вот, она не упускала возможность сделать мне какую-то пакость: то подножку поставит, то струю фонтанчика мне в лицо направит, то…              — Дедушка, ты уже рассказывал про девочку, которая тебе досаждала, — заметил юноша, — но звали ее, кажется, по-другому.              — А кто сказал, что у меня была только одна поклонница? Твой дед был парень что надо.              Фил согнул жилистую руку в локте, демонстрируя бицепс.              — Так вот, однажды, я набрался смелости, подошел к Пегги на переменке и прямо спросил: «Зачем ты меня постоянно бьешь, Пегги Легги? Может, я тебе нравлюсь?»              — И что?              — А то! Она поставила мне такой фингал, что он сходил до самого Сочельника.              — А потом?              — А потом я бросил школу, чтобы устроиться на работу.              — И как твой рассказ должен был помочь мне, дедушка?              — Не знаю, коротышка, зато это уморительная история.              Он снова расхохотался, а Арнольд только тяжело вдохнул.              Проскочив на лестнице мимо бабушки, которая в красной униформе звоном пожарного колокола созывала жильцов на завтрак, Арнольд шагнул в прохладу утра. Было слишком рано для автобуса, потому, не раздумывая, он двинулся в сторону школы. Стоило чуть приподнять бровь, как тупая боль расходилась от очага ушиба на всю поверхность лба. Кто бы мог подумать, что у Хельги такой мощный удар правой. Выходило, что все это время она толкала его вполсилы и притом еще сдерживалась… Вообще-то она была милой девушкой, если не злилась. Это Арнольд повторял про себя, подобно мантре. А еще Хельга ему действительно нравилась. Иначе он не пригласил бы ее на свидание несколько месяцев назад, а потом снова и снова. Так они стали встречаться, но она пожелала сохранить это в тайне.              — Большой Боб заявил, что я не должна встречаться с парнями до колледжа, ты только вообрази! Видите ли, у нашей умницы Ольги не было на такие глупости времени, — так она это объяснила.              Арнольд не протестовал. Так могло продолжаться бесконечно долго, если б сама Хельга не ставила их «нелегальное» положение под угрозу раскрытия. То она затаскивает несчастного парня за руку в кладовую, уводя прямо из-под носа у Джеральда — якобы «срочно поговорить». То прилюдно целует его в щеку. Однажды вышло уж слишком явно, Хельге пришлось потом отвесить ему знатного тумака. То держит за руку весь общий для старших классов поход в кинотеатр, тогда еще Ронда, сидящая по соседству, не сводила с них глаз весь сеанс. От этого всего Арнольд то краснел, то бледнел, то впадал в состояние, близкое к ступору.              — Ну же, Арнольдо, мы же взрослые люди, — шептала Хельга ему на ухо, обнимая его за шею.              — Вообще-то, с юридической точки зрения, это не так, мы несовершеннолетние и…              — Ой, да заткнись ты, — отмахнулась она, приближаясь к его губам.              — Но что же о нас подумают?              Дыхание Арнольда сбилось, но вовсе не от любовного волнения. Он подозрительно косился по сторонам, ведь их уединение в лаборатории, пустующей во время обеденного перерыва, было уж очень шатким. Буквально через пять секунд дверь в кабинет открылась, у входа появилась Надин, погруженная, к счастью, в учебник по энтомологии. Она заметила их слишком поздно, но Хельга уже разозлилась. Ей не очень нравилось, когда ее резко отталкивали на добрых пять футов.              Арнольд покачал головой, подтягивая лямку тяжелого рюкзака повыше. Если бы происходящее не повторялось день ото дня с завидным постоянством, то на это еще можно было бы закрыть глаза, а так… И еще, если бы его очередная попытка мягко уклониться от публичного проявления Хельгиной симпатии не окончилась шишкой на лбу, он бы точно сейчас чувствовал себя куда лучше. Правда, теперь он уже сам не знал, что его расстраивало больше: то, что Хельга Патаки с такой легкостью пренебрегает их обоюдной договоренностью, или тот факт, что им приходится скрываться. Теперь он уже сам не знал…              Хельга прошагала мимо, не обратив на него ни малейшего внимания. Фиби, сопровождавшая ее, легко кивнула ему, а та в свою очередь даже не взглянула в сторону Арнольда. Что за черт?              — Отчего снова грустишь, старик? — Джеральд подтолкнул поднос с едой поближе к Арнольду, который как будто бы забыл, с какой целью пришел в кафетерий.              — Да так, — ответил он, — сущие пустяки.              — О, я вижу, этими пустяками ты грузишься уже неделю. Давай рассказывай.              — Ну… Как сказать… Ладно, можно я спрошу у тебя совета для гипотетической ситуации?              — Валяй, гипотетическая или не гипотетическая, мистер Джоханссен в любом случае даст полезную рекомендацию, — бахвально заявил друг.              — Окей. Вот представь, что у одного парня проблема с девушкой.              — Ну, представил.              — Они встречаются. Тайно. На то есть причины, но девушка постоянно ставит парня в неловкое положение, как бы стараясь выдать всем их секрет. Это ужасно нервирует… ужасно нервирует того парня. Вот что делать, а?              Джеральд на минутку призадумался, уставившись расфокусированным взглядом в пространство. В этот момент Арнольд отыскал глазами Хельгу, которая медленно ела свой ленч, беседуя с Фиби.              Она выглядела расстроенной, расстроенной из-за него.              — Ну, я думаю, — промолвил друг, — что в первую очередь тому парню следует решить проблему, из-за которой их отношения вынуждены оставаться секретом, ну а потом уже... потом уже публично признаться в любви, или типа того. Желательно, чтобы народу было побольше, вот как здесь, к примеру.              Он обвел взором забитый под завязку студентами кафетерий. Арнольд нервно сглотнул, но идея, казалось, была не так уж и плоха.              — И ты думаешь, это сработает?              — Конечно, — заверил его Джеральд. — Я лично так бы и поступил.              — Хорошо, а если поменять местами эти два пункта?              — То есть?              — Ну, допустим, вначале публично признаться в любви, а потом решить проблему с отцом?              — Каким отцом? — удивился Джеральд.              Поняв, что сболтнул лишнего, Арнольд чуть было не заткнул рот руками.              — Да не важно! Ты мне ответь, перемена мест будет иметь большое значение?              — Полагаю, нет, — друг был крайне озадачен его напором. — Ситуация же гипотетическая.              — И тебе было бы не важно, что бы о тебе... обо мне... о том парне бы подумали.              — Все равно что-нибудь подумали бы. Да к черту это!              Лицо Арнольда просияло. Он вскочил с места.              — Спасибо, друг!              — Да... не за что. Эй, ты куда?!              Но тот его уже не слышал, он стремительно приближался к столику, за которым сидели Хельга и Фиби. Остановился у соседнего стола и стал освобождать место в его центре.              — Извините... Прошу прощения... Я заплачу за ваше пролитое молоко... За весь ленч заплачу, окей?              Хельга все это время ошарашено глядела на Арнольда, не в силах выдавить из себя ни единого слова. Фиби последовала ее примеру. Наконец, он взобрался на стол и расправил плечи.              — Хельга... Хельга Патаки...              — Репоголовый, ты что, сбрендил? Зачем ты забрался на стол? — Хельга удивленно хлопала глазами.              — Пожалуйста, не перебивай, это важно, — ответил Арнольд, но все же со стола слез.              Он подошел к ней вплотную, так, что они оказались лицом к лицу.              — Хельга Патаки, ты будешь моей девушкой? Официально?              Вся публика как-то в раз притихла, только откуда-то со стороны столиков для "популярных" донесся голос Ронды: "Слышали? А я говорила!" Хельга, замерев, стояла молча. Похоже, все происходящее сейчас не входило в список того, что ожидалось ею.              — Арнольд, я...              Он прервал ее на полуслове. Лучшим способом, который только когда-то изобретали, и в этот миг Арнольд Шотмэн был готов поклясться, что ему было плевать на все.              — Надеюсь, кроме "да" тебе нечего сказать? — спросил он, оторвавшись от ее губ и поглаживая ее по волосам.              Кафетерий в этот момент разразился аплодисментами и свистом.              — И как давно ты стал таким самоуверенным засранцем? — улыбнувшись, поинтересовалась она, опуская руки на его плечи.              — Буквально минуту назад, — Арнольд склонился к ее уху и прошептал: — Ты мне очень нравишься, другие ответы не принимаются. И да, теперь мне все равно.              — А как же Боб?              — Я поговорю с ним, что-нибудь придумаю. Это все ерунда. Я это улажу.              — Точно чокнулся.              — Возможно, — загадочно произнес Арнольд. — Тебе есть, что добавить?              — Абсолютно нечего, — заверила Хельга, сжимая его ладонь покрепче.