Тьма, отдающая золотом

Все сказки настолько разные, что кажутся абсолютно одинаковыми, и от этого становится дурно. Есть добро и зло. Черное и белое. В конце всё такое красивое. Когда сквозь толпу несут гроб с погибшим героем, та ревет, и отовсюду слышны хвалебные песни. А выжившие улыбаются и думают, что наконец-то всё хорошо. Так и заканчиваются красивые сказки. Но я бы хотела рассказать вам не сладкую ложь, от которой остается гнилой привкус, а правду. Ту, которой так боится вся эта ликующая толпа и её герои. Ту правду, что по-своему безумна. Ту, о которой не сложат песен и не вспомнят в далеком будущем. Ту, что лежит дальше понимания. Ведь правда не дает света, она оставляет тьму...

***

- Нет! Проул, прошу тебя, не делай этого! Отчаянный крик эхом разнесся по светлым коридорам, отталкиваясь от стен и гулом отдаваясь в аудио. По проходам шли два меха. Один - невысокий с оранжево-белым корпусом и хмурым фейсплейтом, другой же - повыше и заметно моложе, красно-синей расцветки и с оптикой, в которой плещется грусть. - Рэтчет, - обратился высокий трансформер к шагавшему рядом, - он сможет поправиться? - Я не знаю, Оптимус, - произнес медик, качая шлемом. - Я делаю всё, что в моих силах, но пока ничего не помогает - он будто сам не хочет возвращаться в реальность. - Я верю в тебя, - красно-синий бот чуть улыбается, ободряюще хлопая старшего меха по плечу. За этим маленьким разговором трансформеры и не заметили, как дошли до двери, из-за которой и доносились те страшные крики. Доктор набрал код, и дверь отъехала в сторону, являя оптике механоидов картину, полную... безумия? На просторной платформе лежал автобот, его серво были скованы магнитными захватами; чуть в стороне стояло разнообразное оборудование - некоторые приборы были подключены к меху и издавали надоедливый писк. Монохромный мех метался по платформе, бился в захватах и громко кричал. При этом его оптика была отключена, словно он спал, хотя так и было. Бот пребывал оффлайн. Но с недавнего времени тот не давал ему успокоения, а только вскрывал страшную рану, что навсегда поменяла этого трансформера. Он - лейтенант Джаз, бывший веселый и жизнерадостный автоботский оптимист, любящий музыку. О нем можно было сказать, что он любил жизнь как никто другой. Именно поэтому восстановленный в должности Прайма Оптимус сейчас с такой горечью смотрел, как этот бот ломается. Именно поэтому. Потому что Джаз был самым сильным. Именно поэтому так страшна была эта картина. Монохромный мех медленно сходил с ума, и никто не мог ему помочь. Ведь никто не может восстановить Искру из оставшихся от нее осколков? Ведь никто не может вернуть жизнь тому, кого нет? - Прошу тебя, не надо! Умоляю! Мы с тобой лишь друзья, но в пути Мы могли бы стать чем-то большим. Ты прости, я не смог спасти, Спохватился я поздно очень. Медик находился около оборудования и что-то изредка вносил в находящийся в его руках небольшой датапад. Прайм же стоял рядом с платформой и с грустью глядел на товарища. А ведь они даже не смогли подобающим образом попрощаться с Проулом. Его корпус сейчас покоился рядом с сотнями других, словно никогда и не был ниндзя-бот тем, кто спас их всех. Лишь обычный солдат... - Нет! Мы придумаем что-нибудь! Только не делай этого! Не оставляй меня! Я ведь тоже мечтал о том, Что вернусь с этих войн счастливым. Только не повезло в одном - Ты погиб. Это всё решило. - Оптимус, я разбужу его, а ты поговоришь, но только недолго, - предупредил медик, щелкая по каким-то кнопочкам на приборах. Крики неожиданно оборвались, а голубой визор монохромного автобота резко вспыхнул холодным сиянием. Он приподнял голову, чтобы увидеть "гостей", а потом губы меха расплылись в странной, совершенно невеселой улыбке. - Привет, Оптимус, Рэтчет, - он повернул голову, кивнув нахмурившемуся медику. - Хех, и сколько на этот раз я пробыл офф? - Несколько джооров, - тут же ответил доктор, будто его об этом спрашивали отнюдь не в первый раз. - О! А в прошлый раз я чуть ли не ротацию провалялся, - бывший лейтенант хохотнул, отчего стоящего рядом Прайма заметно передернуло. Такой холод проступал во всех действиях датсуна. Мех заметил маленькую слабость автобота и тут же отвлекся от медика, переводя всё свое внимание на красно-синего. - Оптимус, не ожидал тебя здесь увидеть, - трансформер обвел взглядом комнату. - У тебя ведь, наверное, дела. Обязанности там всякие. Всё время, что черно-белый механоид говорил, с его лицевой не сходила эта будто приклеенная улыбка. От этого Прайму становилось не по себе, но он всё же заставил себя ответить: - Я освободился ненадолго, - бот выдавил чуть веселую улыбку, хотя ему показалось, что это было больше похоже на вымученную гримасу. - О, ты теперь будешь меня навещать, как заболевшего маленького спарка, - из вокалайзера автобота вырвался чуть хриплый смех, а потом он продолжил, специально добавляя в голос нотки возмущения. - Опи, а где мой энергон? А потом бывший лейтенант начал смеяться. Этот громкий и безумный хохот заставил Оптимуса отступить на шаг назад, а потом с тоской посмотреть на Ретчета. Тот опять прошелся пальцами по каким-то кнопкам, и вскоре в отсеке воцарилась звенящая тишина, прерываемая лишь занудным писком оборудования. - Я говорил тебе, Прайм, это бесполезно, - раздраженно выдал медик и направился к двери; красно-синий пошагал вслед за ним, и оба скрылись за светлой дверью. А монохромный автобот лежал на платформе, кончики его пальцев заметно подрагивали, губы беззвучно шевелились. Он что-то шептал, но расслышать это было сложно. - Проул, не уходи... Пожалуйста, только не уходи... И теперь твой последний взгляд Мне ночами всё время снится. Возвращаюсь на день назад. Страхи вновь ползут вереницей... Светлые коридоры, неприметная дверь, за которой на платформе лежит закованный автобот. Его безумные крики разрезают привычную тишину. Он - бывший лейтенант Джаз, жизнерадостный автоботский оптимист. Именно так заканчиваются красивые сказки.