Съешь меня

- Кёнсу, ты пойми меня, - Сухо ходил рядом с заново вставленной в петли железной дверью подвала, - Я это сделал… пытался сделать ради всех нас. За дверью в ответ слышится рычание. - Что?! Я не Сюмин! Кого попало не жру! На этот раз рык стал возмущённым. - Да-да, твой Чонин - само совершенство, но уверяю тебя, я бы не напал на него, если бы он не сунул свой нос в чужие дела! Кёнсу рыкнул уже недовольно. - Ну да, прости. Сглупил. Просто я не знал, как поступить лучше. - Ррррав! - Ну-ка, не матерись! - Рха! - Блохастый?! Это ты МЕНЯ блохастым назвал?!... Ну да, было один раз… Но ведь это не повод называть меня так всю жизнь! - Ррррр… - Что?! А ну повтори! - Чунмён, он сейчас просто рычал, - Чондэ уже надоело слушать безрезультатные попытки Сухо помириться с До. - Я знаю! Просто мне не понравилось, с какой интонацией он зарычал! - Иди лучше приготовь что-нибудь Минсоку, - Чен толкает старшего в сторону кухни. И не важно, что он не умеет готовить, главное - сплавить его и попытаться приободрить Дио. Чондэ аккуратно открывает дверь и заходит в подвал. Здесь кромешная тьма, но для оборотня это ерунда. Шатен подходит к своему другу, который лежит огромным клубком в углу, и обнимает его, ласково поглаживая по густой шерсти. - Кёнсу, не обижайся на Чунмёна и Минсока. Ты же знаешь, что у них мозг, как у блохи… то есть отсутствует. - Ррха! - А вот материть своих друзей нехорошо, - старший делает подзатыльник мохнатой голове, и До поджимает свои уши. Чен тяжело вздыхает. На самом деле, это просто невероятно, что Кёнсу находится в здравом уме. Ведь каждый оборотень раз в месяц принимает животную форму и его разум вмиг оттесняется инстинктом. А Кёнсу не просто рассудителен, он даже не напал на Чонина, и не просто не напал, а защитил его от своих же сородичей. Неужели любовь настолько сильна? Но теперь это уже не важно. Кай узнал их страшную мохнатую тайну, и ещё непонятно, как он поступит. Однако первая реакция была не очень хорошей, хоть и ожидаемой. И судя по мокрому пятну в области паха, Чонин ещё как в шоке, если Чондэ не подводит зрение… и нюх. - Думаешь, что он будет тебя избегать? В ответ жалобно заскулили. - Конечно, после такого любой человек так поступит. Дио поднял свои огромные со вселенской печалью глаза на Чена, и тот почувствовал чудовищную потребность пожевать галстук, как Саакашвили, у которого проснулась совесть: - Прости, но я, правда, не знаю, как тебе помочь, - Чондэ ободряюще улыбнулся и почесал друга за ухом, - Утро вечера мудренее. Завтра ты пойдёшь в институт и поговоришь с Чонином. « - Если он не убежит», - Чен решил не говорить горькую правду. Да и счастливые щенячьи глаза не позволили. Чондэ взял младшего за загривок и потянул шерсть вверх: - Ооо, да ты линяешь! – протянул шатен, - Пошли я тебя помою. Завтра ты должен предстать перед любимым во всей красе! *** Общага. Третий этаж. Трёхместная комната номер 69. На одной из кроватей мирно сидели Чанёль и Сехун. Ну как мирно. Они тесно прижимались друг к другу, а их губы слиты в поцелуе. Глаза О распахиваются от удивления, когда он чувствует, как чужой язык проникает в его рот. И он тут же начинает недовольно мычать и отталкивать обнаглевшего парня за плечи, но руки того крепко держали его, а язык горячо исследовал полость, и младший сдался, обвивая шею своего парня одной рукой, а другой зарываясь в волосы. Пак чувствует, как его мозг делает сальто и кричит «Банзай!», и парень наваливается на любимого, заставляя лечь на кровать, берёт его длинные худые ноги и ставит себе на бёдра. Его руки нетерпеливо запускаются под футболку, наконец, лаская давно желанное тело и в ответ слушая тихие сладкие стоны, от которых кажется, будто член в штанах взорвётся. Но теперь можно не бояться умереть от спермотоксикоза, ведь Сехун прямо сейчас лежит перед ним, тяжело дыша от возбуждения, и Чанёль не медля тянет руки к излюбленным фирменным трусикам… как их там? О, Цалвин Клеин! А родители этого модельера те ещё тролли, так по-идиотски назвали собственного ребёнка. Впрочем, нахуй его!.. А не! На хуй будет насаживаться Сехун, а Цалвин идёт к чёрту. Откинув всякую ненужную херню из головы, Чанёль принялся стягивать с любимого штаны с трусами… Но внезапно в комнату врывается Кай. Вмиг покрасневший Сехун тут же отталкивает от себя Пака. Ну как отталкивает. Пинает двумя ногами в грудь, и тот отлетает к противоположной стенке. Но Чонину на них как-то насрать. Он быстро закрывает за собой дверь на ключ, потом тащит кровать, загораживая дверь. От того, что он до сих пор находился в состоянии шока, он как-то запамятовал, что дверь открывается наружу, так что пользы от кровати никакой. Потом он бежит к окнам и плотно зашторивает их, и в комнате наступает кромешная тьма. Но можно было разглядеть широко распахнутые глаза Кима и его тяжёлое дыхание, белые стиснутые зубы Чанёля и его постанывания от боли, и пылающее ярко-красным лицо Сехуна. - Кай, мы фефно жанималифь, - решил первым нарушить тишину О, начав оправдываться перед другом. - Да! А ты нам помешал! – недовольно буркнул Пак, потирая ушибленный затылок, - А мы ведь только приступили к самой интересной теме. - Жаткнифь! – младший кинул в него подушкой и каким-то неведомым образом попал точно в цель, так что Чанёль опять ударился головой об стену. И опять наступила тишина. Сехун встал со своего места и включил свет. Вырубившийся Пак лежал около стены, а Кая… не было. Младший удивлённо вытянул лицо и принялся искать друга, и тот нашёлся под самой дальней кроватью около стены. - Кай, ф тобой вфё в порядке? – осторожно спросил О и испуганно шарахнулся, когда Чонин посмотрел на него сумасшедшими глазами: - Не называй меня «Кай»! - Фёнин? - И по имени тоже! Он может услышать и прийти за мной! - Кто? Ким пальцем поманил Сехуна, чтобы тот приблизился ухом поближе и как рявкнет: - МОНСТР!!! Младший от неожиданности отскочил, и сзади его поймал Чанёль: - Ты чего буянишь, Кай? - Я же просил не называть меня «Кай» и по имени тоже! - Ладно. Ты чего буянишь… эээ… Чай? - Фего? – покосился на него Сехун. - Это первое, что пришло мне в голову, - пожал плечами старший, и О посмотрел на него, как на душевнобольного. Парни кое-как вытащили из-под кровати своего друга и посадили на кровать, устраиваясь по бокам от него. - Так фто флуфилофь… Фяй? - Ооо, как ты мило говоришь «Чай»! – умилился Чанёль, а Сехун стрельнул в него убийственным взглядом и снова вернулся к Каю. - Погоди, - вдруг нахмурил брови Пак, - Чай, ты, что ли, обоссался? Парни посмотрели вниз и действительно, штаны Кима в области паха были влажными. - Ядрён батон! – воскликнул Чанёль и к удивлению младшим не заржал, - Значит, реально что-то случилось. Говори! - К-кёнсу, - заикаясь, начал Чонин. - Что Кёнсу? - Кёнсу о… о… о… - О-хуел совсем? - Нет! Он об… об… об… - Об-рюхатил тебя? - Нет! Он обо… обо… - Обо-сфальт ёбнулся? - Блять! Фанёль! Дай ему жаконфить! – не выдержал Сехун. - Кёнсу… оборотень! – наконец выдал Кай, и вновь наступила тишина. - Хера се он укурился, - сказал Чанёль, а О кивнул в знак согласия. - Я не курил! Он, правда, оборотень! - Ну да. А я эльф восемьдесят лвл из прекрасной страны Вовляндии! А Сехун - Сейлор Малышка! А ты вообще Чай! - Эй, пофему я Фейлор Малыфка?! – возмутился младший. - Потому что сурово стреляешь саранхульками. - Заткнитесь! – Чонин схватился за голову, - Ну почему вы мне не верите?! - Может, потому что ты несёшь качественный бред? - Это не бред! Кёнсу правда огромный волосатый оборотень, и его друзья тоже! И они хотели меня сожра…! - Фанёль, ты нафига его вырубил? - Ещё чуть-чуть и у него пена изо рта пошла бы, - Пак аккуратно укладывает Кима на кровать, - Ты лучше принеси его чистые трусы, а то его переодеть надо. О, и резиновые перчатки захвати! *** - Здорова, Кёнсу! – Чанёль подлетает и хлопает по плечу До. - Привет, - с другой стороны появляется, мило улыбающийся Сехун. - П-привет, ребята, - неуверенно здоровается Дио. - Признавайся, - моментально сделал суровое лицо Пак, - Что ты сделал с Каем? - А? Ничего, - шатен отводит глаза. - Уверен? Он вчера укурился, обоссался и сказал, что ты оборотень. - П-правда? – пытался улыбнуться Кёнсу, и парни в ответ утвердительно закивали, - А где он? - Шкерится от тебя. В глазах оборотня промелькнула грусть. Вот значит как. Чонин избегает его, а это может значить, что между ними всё кончено. И нет возврата. Ведь его любимый боится даже попадаться ему на глаза. - Так фто ты пофкорей найди его и помирифь ф ним, - серьёзно посмотрел ему в глаза Сехун, - А то Кай фовфем ф катуфек флетел. Да и менять его мокрое бельё нам больфе не хофетфя. - Помирись с Каем по полной, - Чанёль сделал характерное движение тазом, за что и получил по голове от Сехуна, и они ушли прочь, оставив Кёнсу наедине со своими невесёлыми мыслями. *** Ким сидел в углу самой дальней душевой кабинки, прижимая к груди колени и дрожа от страха. Он дергался от каждого шороха, и ему мерещилось, что где-то рядом бродит большой зверь, ища его, чтобы вцепиться своей пастью в его плоть. Как так получилось, что его парень оказался оборотнем? Ведь он так доверял Кёнсу!.. и почти что влюбился в него. Кай тряхнул головой. Влюбиться в монстра?! Ни за что! Он поднимает глаза и с ужасом расширяет их, так как видит перед собой три пары ног. Его быстро поднимают по стенке, так что его ноги не касались кафеля, а рот зажимают, чтобы он не закричал. - Чунмён, осторожней! – упрекает старшего Чондэ, и тот слушается его, опуская человека ниже, но не отпуская. - Слушай меня внимательно, человек! – начал Сухо, и Чонин быстро закивал, насколько позволяла рука, закрывающая его рот, - Я никогда не ставил вас даже близко к нашему уровню. Вы для меня просто еда. Но… Кёнсу любит тебя! Очень сильно любит тебя! Я никогда не видел его таким… таким… - Подавленным, - заканчивает за него… Минсок, и все мигом шокировано уставились на него, - Когда он влюбился в тебя, он перестал охотиться, и стал питаться только человеческой пищей. От недостатка необходимых витаминов его организм стал слабее, а со вчерашнего дня он вообще не притрагивается к еде! Видеть своего друга в меланхоличном состоянии больно для меня. Остальные некоторое время были в состоянии культурного ахуя от того, что Сюмин сказал вразумительную речь. Хоть речь и не обошлась без излюбленной им темы жратвы. - Кхм, - первый пришел в себя Чен, - Да… Минсок прав. Кёнсу очень страдает. Тебе не нужно бояться его, потому что он готов пожертвовать своей жизнью ради тебя. Подумай над этим и поговори с ним… Мы надеемся, что у вас всё наладится. Чунмён отпускает Кая, и оборотни покидают душевую комнату, а Чонин, не в состоянии стоять на ватных ногах, спускается по стене на пол. *** Когда оборотни ушли, из-за угла возле душевой комнаты вышел Тэмин. На его лице красовалась кровожадная ухмылка: - Как интересно. От автора: Вот это глава мне нравится 8[ Знаете, только после прочтения этой главы я наконец задала себе этот вопрос: "Чё за травку я курю?!"