Его таз - это искусство

Марк в который раз пытался отвести взгляд от аппетитной части тела разминающегося перед ним Джексона, но все тщетно. Сексуальный китаец как будто специально низко наклонялся, касаясь пальцами пола, плавно перекатывался с ноги на ногу, растягивая мышцы перед тренировкой, выгибался дугой, заводя руки за спину. Джексон, скорее всего, догадался, что Марку нравится, и надел обтягивающие черные джинсы, а не излюбленные свободные шорты. «Ох, уж эти бедра. Его таз все-таки — это искусство, черт побери», — подумал Марк, шумно втягивая воздух. Джексон почувствовал, что за ним пристально наблюдают, обернулся и наградил Марка сияющей улыбкой. «Он это специально, да? Чтобы я вообще здесь на месте кончил?» — сокрушался американец, стараясь выдавить из себя ответную улыбку. Марк часто представлял ночами, как он обхватывает и притягивает к себе это натренированное тело, как крепко сжимает эти упругие бедра, как закидывает эти сильные ноги себе на плечи, как слышит неровное дыхание и часто повторяющееся собственное имя на чужих устах… Ну, или он и сам не против, чтобы Джексон закинул его ноги. «Так, стоп, что-то я размечтался», — одернул себя Марк, встал с пола и сам начал разминку, последний раз нервно облизывая губы и осматривая Джексона с головы до ног. Все это время китаец чувствовал чей-то взгляд, и, конечно, он знал, кому тот принадлежит. Ухмыльнувшись самому себе, Джексон стал наблюдать за Марком через огромное зеркало, занимавшее всю стену. Старший пытался успокоить свое возбуждение и нервно встряхивал ногами, вскидывал голову к потолку и глубоко дышал. Еще раз похвалив самого себя, что довел парня до такого состояния, Джексон решил, что уже сегодня ночью все должно случиться. И к этому он приложит кое-какие усилия. «Ну-ну, давай, дорогой…», — злорадствовал парень, поглядывая на свою жертву. Тайные мечты обоих были прерваны тренером по танцам. Он зашел в зал, и хлопками привлек внимание парней. — Так, ребят. Я попросил вас одеться сегодня не в тренировочную одежду, потому что сегодня мы запишем практику танца «I like you». Приготовьтесь, — сказал руководитель. — Ах, да, и еще… Будет две версии. — Что за две версии? Какая еще? — посыпались вопросы парней. — Тихо-тихо, просто тот же самый танец, но сыграйте на публику, — поднимая руки и стараясь перекричать, сказал хореограф, — Фансервис, вы же понимаете. Boyfriend version, так сказать. Классика: прямой взгляд в камеру, поцелуйчики, подмигивания, эгье, ну вы знаете. В общем, надеемся на вас. Надо порадовать поклонников. Парни посмотрели друг на друга и громко засмеялись. — О, да, это будет весело, — отдышавшись, сказал Джейби. Ребята стали строить гримасы, дурачиться у зеркала: закусывали и облизывали губы, играли бровями, как бы соблазняя. Наконец, съемка началась, и Марк увидел бедра Геркулеса в действии. Плотная джинсовая ткань обтягивала натренированные ноги, ягодицы. Джексон танцевал резко, уверенно, выплескивая энергию наружу, а тем временем Марк пытался сосредоточиться на главном — не залажать танец. «Да, детка, смотри на меня», — ухмылялся в это время Джексон, чувствуя на себе взгляд американца. «Господи, просто думай о чем-нибудь другом. О неприятном, о мертвых котах, о заднице продавщицы из круглосуточного…» — втирал сам себе Марк, — «Ох, Джексон, опять». Конечно, в итоге он смог справиться и выполнил все безупречно, сделав коронное движение этого танца — прыжок со спины Джексона через ноги Джейби, но это стоило ему немалых усилий. — Так, молодцы, мальчики. Передохните немного, и снимем вторую версию, — похвалил парней хореограф. Ребята рухнули на пол, восстанавливая силы. Марк сел по-турецки на скользкий паркет, опираясь сзади на руки и выгибая спину, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Тут он почувствовал чьи-то ладони на своих плечах и резко распахнул глаза. Джексон наклонился к нему и, опалив горячим дыханием шею американца, прошептал на ухо: — Марк-хён, ты как? Не устал? — казалось бы, простое проявление заботы со стороны друга, но, конечно, каждый из них понимал, что здесь намного больше, чем дружба. Марк нервно сглотнул и, прочистив горло, хриплым голосом ответил: — Экхм, да, все нормально. А ты как? — Все отлично, — задорно подмигнув, ответил Джексон. — Ха-ха-ха, так и будешь на камеру подмигивать? — Да, — играя бровями и закусывая губу, сказал Джексон. — Эй, прекрати, — со смехом сказал Марк. Но все-таки у Джексона эти незамысловатые действия выходили чертовски соблазнительно. — А что, не нравится? — хрипло спросил Джексон, внезапно разворачивая Марка к себе лицом и нависая сверху. Его пухлые губы, будто созданные для страстных поцелуев, находились в дюйме от губ Марка. Американец прерывисто вздохнул. Сейчас он был на грани, а фантазия разыгралась не на шутку. Но наброситься на младшего посреди тренировки на глазах у всей группы…не очень. Переведя взгляд на глаза Джексона, Марк обнаружил в них явные признаки животной страсти. Большие и черные, как смоль, зрачки будто говорили: «Чего ты ждешь, хён? Действуй!». Теперь настала очередь старшего ухмыляться. — Нравится, — почти в губы прорычал Марк, поддаваясь вперед и улыбаясь, как хитрый лис. Джексон слегка отпрянул, совсем не ожидая от милого хёна такой прыти. Но эту битву прервал тренер: — Парни, давайте скорее снимем это и пойдем отдыхать, уже поздно. Джексон напоследок крепко сжал плечи Марка и пошел в центр зала, оглянувшись на хёна. Марк выдохнул с улыбкой на губах и отвел взгляд в сторону. — Так, поехали! — камера включилась, и заиграла музыка. Ребята просто напросто дурачились, неумело, но сексуально строя глазки в камеру. Но в конце же надо было кому-то вытворить что-нибудь этакое. Конечно, это был Джексон. Но в этом движении был подтекст, ясный только им двоим. На последних нотах Джексон резко и крепко схватил сзади Марка за талию, сминая серую футболку, и плотно прижался к телу. Оба широко улыбались, как будто так и задумано. — И, стоп. Снято. Все молодцы, отдыхайте, — похвалил парней хореограф, но Джексон и не думал отпускать Марка. Переместив руки чуть ниже, парень положил ладони на тазовые косточки, выпирающие через обтягивающие голубые джинсы. Парни тяжело дышали после активных движений. Свободная левая рука Марка потянулась к желанному бедру Джексона и провела по нему снизу вверх. Все остальные члены группы собирали вещи и совершенно не обращали внимания на эту китайско-американскую парочку. Целое стадо мурашек пробежало по телу младшего. Джексон томно закатил глаза, ощущая через джинсы длинные пальцы хёна, и хрипло прошептал куда-то в шею Марка: — Попался. — Да, попался, — выдохнул парень, сжимая еще крепче бедро и, скорее всего, оставляя синяки на нежной коже. Спиной Марк ощущал возбуждение Джексона и с наслаждением предвкушал сегодняшнюю ночь. Все удивительно хорошо складывалось. — Эй, Дже, у нас проблемы. Я кое-что чувствую спиной. С этим надо что-то делать, — широко улыбаясь, сказал тихо Марк, поворачиваясь лицом к донсену. Джексон ухмыльнулся и сказал, рывком сжимая тело Туана еще крепче: — Да, надо. Так помоги же. Оба, не говоря друг другу ни слова, быстрым шагом направились к своим сумкам и поспешили к выходу. — Эй, Марк-хён, Джексон-хён, вы чего так долго? — удивился Бэм Бэм, когда старшие вышли из зала, но не получил ответа на свой вопрос. Парни быстро попрощались с друзьями и вместе чуть ли не бегом понеслись в общежитие. Остальные участники GOT7 только удивленно пожали плечами, поражаясь скорости Марка и Джексона. Дорога до общежития оказалась удивительно быстрой. Парни без слов буквально ворвались в свою комнату, бросая сумки на пол. Джексон запер дверь на ключ и прижал к стене Марка, резко обнимая того за талию и тяжело дыша куда-то в шею. Туан же тем временем переместил руки на обожаемую им часть тела китайца, поглаживая и периодически сжимая ее пальцами. Оба уже были на грани, чтобы сорваться и накинуться друг на друга, но хотелось еще поиграть со своей жертвой. Только каждый из них был абсолютно уверен, что он уж точно не жертва. Они некоторое время пожирали друг друга глазами, всматриваясь в черноту зрачков и стараясь уловить там последние признаки человечности, а не животную страсть. — Ну, — сорвавшимся голосом начал Джексон, опаляя дыханием горячую кожу шеи Марка, — Я тоже теперь кое-что чувствую. Что же будем мы делать с этим, а? — То же, что и с этим, — пробасил Марк, резко подаваясь навстречу, прижимая ягодицы младшего к себе и касаясь возбуждения Джексона через плотную джинсовую ткань. Он наслаждался этим зрелищем: Джексон, неожиданно откидывающий голову назад от пронизывающего его удовольствия, громко выдохнул, не способный контролировать свои действия. Первым не выдержал именно он и впился в губы Марка. Поцелуй становился с каждым мгновением все более пошлым и развязным, переходя за границы дозволенного. Страстно сминая губы и скользя языком в теплый и влажный рот, старший оттолкнулся от стены, сжимая крепко талию младшего и направляя его в сторону кровати. Толкнув Джексона на кровать и нависая сверху, Туан снова припал к раскрасневшимся и припухшим от долгого поцелуя губам. Марк, разорвав поцелуй, прошелся по линии подбородка, опускаясь ниже, оставляя красные пятна и слегка целуя вздымающийся от стонов кадык. Джексон вцепился в волосы старшего и закрыл глаза от наслаждения, закусывая губу. — Ну уж нет, так не пойдет, — неожиданно оказываясь сверху, прохрипел младший. Старший совершенно не стал возражать и обвил ногами его талию, притягивая к себе. Руки с ягодиц скользнули выше, схватив края футболки и потянув наверх. Джексон недовольно рыкнул из-за того, что ему приходится отвлекаться от шеи Марка, но все же поскорее избавился от своей и его футболки, отбросив вещи куда-то в сторону. Жар голого тела только усилил возбуждение, и американец еще крепче прижался к китайцу, переместив одну ладонь на голову Джексона, а другую на его упругую ягодицу. Ван откинулся назад и сел сверху, наблюдая шикарную картину: красные волосы растрепаны, румянец играет на щеках, губы припухли от страстного поцелуя, бледное тело уже покрыто красными отметинами, оставленными Джексоном. Марк прерывисто дышал, любуясь потрясающим торсом и вздымающейся грудью. Несколько мгновений они переводили дыхание, разглядывая друг друга, чтобы потом наброситься с новым пылом. Джексон, не разрывая зрительного контакта, щёлкнул пряжкой ремня, стягивая с Марка узкие джинсы и оставляя его в одних боксерах. Дальше он снял штаны и с себя, услышав восхищенный вздох Марка. — Господи, эти бедра, — не отрывая взгляда, просипел старший, но тут же резко закинул голову назад и вскрикнул. Горячая рука Джексона легла на его пах. Парень довольно ухмыльнулся, радуясь такой реакции и начал массировать возбуждение через тонкую хлопковую ткань. Марк положил руки на бедра Джексона, все ближе притягивая к себе, и в наслаждении закусил губу, сдерживая стон. Проворные пальчики китайца потянулись выше и оттянули резинку трусов, неторопливо снимая совершенно ненужный сейчас предмет одежды. Марк тоже не терял времени зря и стягивал черные боксеры с Джексона, заставляя его немного приподняться. Оказавшись абсолютно без одежды, парни снова впились друг другу в губы. Джексон одной рукой сжимал член Марка, задевая большим пальцем головку, а другой тянулся к тумбочке, пытаясь выудить оттуда заветный тюбик. Разорвав поцелуй и кое-как справившись с крышкой, Ван щедро вылил себе на пальцы смазку и стал растягивать Марка, закинув одну ногу себе на плечо. От неожиданности Туан вскрикнул, еще крепче впиваясь ногтями в бедра Джексона. Марк ощущал какую-то неприятную смесь температур: холодная смазка и горячие пальцы внутри себя. Неторопливо, но настойчиво Джексон двигал рукой. Марк прерывисто дышал, с его губ срывались никак не сдерживаемые стоны. Тянущее чувство внизу живота становилось все сильнее, и Джексон, достаточно подготовив Марка, стал плавно входить в него, придерживая таз. Глаза Туана округлились, он старался привыкнуть к немаленькому размеру Вана. Войдя до конца, Джексон потянулся за поцелуем к Марку. — Расслабься, — прохрипел прямо в губы младший, — так не будет больно. — Да, двигайся, — с этими словами Марк резко притянул к себе ягодицы Джексона. От узости и жара внутри Туана у парня сносило крышу, и он стал медленно двигаться, надрачивая член Марка в такт своим движениям. Первое время Марк морщился и кусал губы, стараясь отвлечься от болезненных ощущений. Наконец, Джексон вошел под нужным углом, задевая простату. Марк выгнулся под ним, запрокидывая голову назад и громко выдыхая: «Джексо-о-он». В его глазах потемнело, и он начал жадно хватать губами воздух. Впиваясь губами в бледную шею, Джексон наслаждался тем, как Марк произносил его имя. Комната постепенно стала наполняться пошлыми шлепками и громкими стонами. Марк не может больше терпеть, умоляя двигаться быстрее. Потные тела прикасаются друг к другу, стоны рвутся из груди, рычание становится все громче. Кусая шею, царапая ногтями широкую смуглую спину, Марк с каждым толчком все более яростно и несдержанно выкрикивает имя Джексона, постоянно прося «еще». Увеличивая темп, Джексон вбивается в сильное тело Марка. Содрогаясь всем телом, Туан кончает с громким стоном на губах. От ощущения теплой спермы на животе и невообразимой узости Марка, Джексон откидывается назад, выгибаясь в спине, и изливается в старшего. Тот вздрагивает и притягивает младшего ближе к себе, не давая отстраниться. Джексон падает на Марка, находя его губы, и устало целует. Оба тяжело дышат, впиваясь взглядом друг в друга. С виска Джексона стекает капелька пота, Марк прослеживает ее путь и проводит пальцем по щеке, довольно улыбаясь. Зрачки все еще мутные, а разум витает далеко. Джексон аккуратно выходит и ложится рядом, крепко обнимая Марка за плечи и утыкаясь носом в его макушку. Тела постепенно восстанавливают прежнюю температуру, а дыхание выравнивается. Марк поворачивается лицом к Джексону и снова осматривает его мускулистое тело. Взгляд медленно скользит от выпирающих ключиц до смуглой груди, перемещается ниже к натренированному прессу и, наконец, останавливается на сильных бедрах. — Хватит меня раздевать. Я и так голый, — смеется Джексон, перебирая шелковистые волосы Марка и сцепляя их пальцы в замок. — Ты был Геркулесом в прошлой жизни, да? — приподнимаясь на локте и смотря прямо в глаза с какой-то детской надеждой, спрашивает старший. Джексон в который раз удивляется тому, что хён может быть таким огненным и страстным, но в тоже время наивным и чертовски милым. — Определенно, — целуя в висок, смеется Джексон, еще ближе притягивая к себе Марка.