Sulfur

Люцифер – (с латыни?) означает «несущий свет». Антихрист болезненно жмурится и отодвигается для верности подальше от княжеского стола, решительно не понимая, чего этот «несущий свет» так неприятно на нее пялится. Так вот прямо в лоб, словно бы на врага. Словно не смотрит, а меч заносит для удара. С самого первого дня в Аду все пошло как-то совсем наперекосяк. Сиера чешет нос и фыркает. Дьявол в упор не видит тех грации и изящества, что были у Мелиссы. --- Мелисса даже улыбалась по-своему особенно. Слишком редко и слишком искренне. И это была совсем не ангельская улыбка. Грустная и полувиноватая. И руки у Мелиссы были тоже совсем не ангельские, потому что теперь в них лежал тяжелый меч, способный сокрушить даже небесную сталь. Потому что теперь она и Князю тоже враг. А терять – привычное уже дело. --- Сиера вдруг отрывает трусливый взгляд от книжных полок с их поистине дьявольским многообразием томиков о черной магии и с неожиданной дерзостью встречает глаза Дьявола, вызывающе складывая на груди руки. – Ну и? Чего уставился? Все немного сложнее, чем кажется на первый взгляд. --- Люцифер – с латыни означает «несущий свет». Сиера свешивается с перил по пояс и думает над тем, что могло бы значить ее собственное имя. А сама-то – болезненно усмехается Антихрист – сама-то ты хоть что-нибудь да значишь? А то как-то раскисла после первой же недели в Геенне. По-правде говоря, кричать почему-то хотелось. Но ей не кричится, а воздух застревает еще в трахеях ломаными сухими кольями. От княжеского взгляда дрожь пробирает насквозь. Эта первая вещь, которую Сиера начинает ненавидеть, освободившись от оков небесной темницы. ----- – Усек, макака голожопая? А в следующий раз я тебе и ирокез твой в задницу запихаю! Красавицей будешь! Архистратигу небесному волей-неволей приходилось сдавать позиции своих легионов под натиском Преисподней в сопровождении победных фразочек новоявленного Антихриста. Сиера смеется, а меч в ее руке кровью перепачкан настолько, что уже даже на солнце не блестит. Смеется, а самой не смешно ни капельки. Она шмыгает носом и запрокидывает голову вверх. Ноги вдруг подкашиваются, а опереться на воткнутый в землю меч Антихрист не успевает. – Тц, Сиера... – Дьявол со вздохом отчего-то снисходительного осуждения, даже не оглядываясь, ловит ее за шиворот и ставит на ноги. Этот жест понемногу начинает входить в привычку. От звука собственного имени Антихриста чуть ли не передергивает. ----- Словарь закрывается с глухим хлопком, предварительно бесстрастно сообщив, что есть такое слово в литовском. Означает «сера». Сера — элемент 16-й группы, третьего периода периодической системы химических элементов, с атомным номером 16. Не особо-то примечательно. Антихристу в сущности и возразить нечего. ---- Пальцы шустро бегали с переплета на переплет. «Поистине дьявольское многообразие томиков о черной магии» сбивало с толку и заставляло страдать. Сиера искала всего одну книгу – справочник. Что-нибудь такое химическое. Когда коготь наконец зацепился за нужный антрацитовый переплет с красивой гравировкой золотыми буквами, ей пришлось, зажмурившись и шумно втягивая воздух, подавлять желание отползти вообще в другой угол библиотеки и там остаться. По плечу, игнорируя все рамки демонической солидарности и личного пространства, скользили бледные костлявые пальцы. Паническая боязнь чужих прикосновений сходит на нет примерно через месяц. Антихрист все равно напрягается, будто перед сражением, и остатки внимания концентрирует на кончиках пальцев, переместившихся уже на спину, под ключицы. – Как будто я собираюсь тебя убивать, – фыркает Князь, но руку все-таки убирает. – А кто тебя знает, может, и собираешься, – мрачно ухмыляется в ответ Сиера. За прошедший месяц и взгляд у Князя тоже меняется. Он перестает с внимательным беспокойство выискивать и сличать. Антихрист не походил на Мелиссу ни малейшей чертой, ни единой манерой. Поначалу это казалось жутко раздражающим, но со временем принесло чувство сродни облегчению. Месяца достаточно было, чтобы осознать ошибки. Взгляд у Князя меняется, но досаждать не перестает. Сиере по-прежнему хочется отползти в вообще другой угол библиотеки или врезать уже этому Князю наконец для чистой совести. Но вместо этого она разворачивается на сто восемьдесят градусов и встречается с ним нос к носу во всей буквальности. – А я никогда и не была на нее похожа. Ни капельки женственности и того обаяния. Но если еще раз посмотришь на меня так, будто я не существую – прибью на месте, – единой скороговоркой, негромко, но убедительно сообщает Антихрист и бесится, что от чужого дыхания на щеке сердце стучит аж в горле. Стучит с перебоями. Сиера предпринимает неуверенную попытку смыться-таки в тот самый треклятый угол, но Дьявол, перехватывая ее запястья, бесстыдно подается вперед. «Alchimia et simpliciter venena» в антрацитовом переплете с грохотом на всю библиотеку падает на пол. Антихрист дрожит. Температура в Пандемониуме переваливает за тысячу градусов по Цельсию. ---- Небесные слуги в большинстве своем крайне редко спускаются на землю. По пальцам легко пересчитать тех, кто делает это охотно или хотя бы по своей воле. Дьявол с усмешкой поднимает голову – в воздухе шелест ангельских крыльев слышится. Мелисса опускается а землю мягко, совершенно бесшумно. Безоружная. – Я знала, что ты будешь здесь. – Знала – и все равно пришла? – лукаво щурится Дьявол. Она кивает твердо и смотрит прямо, но все равно кажется беззащитной. – Я лишь собиралась предупредить, что когда мы столкнемся в следующий раз, я никого не пощажу. Не дожидаясь ответа, Мелисса разворачивается спиной к своему врагу. Сильная, волевая, прекрасная. В битве ей равных нет, а от сокрушающих ударов меча сотрясается даже воздух. Дерзнувшие бросить ей вызов живыми из боя не выходят. Крылья вздрагивают и в нужный момент не раскрываются. Оказывается, что плечи у Мелиссы худые и узкие. – Скажи... – осторожно начинает она, – почему мы воюем? Почему эта война отняла у меня сестру? Почему забрала единственного, кто способен был меня понять? Тебя забрала. Князь превосходно знает, что ответить на каждый из ее вопросов, но молчит, потому что слышать она хочет не это. У Мелиссы совсем не ангельские руки – в ожогах все. Потому что меч с каждым разом все тяжелее и тяжелее держать. Оружие – не дух и не человек, и сражаться за все, идущее вразрез с убеждениями и причиняющее боль, ни за что не станет. Заставлять его постепенно становится до невозможности сложно. Мелисса – твердая, волевая, достаточно сильная, чтобы переступить через себя ради цели. Ради мира. Сиера – ребенок только. Между ними – огромная, ничем не восполнимся пропасть. Но даже сильнейшие иногда могут позволить себе послабление, спрятав лицо на груди врага. Мелисса дышит тихо и расслабленно, чувствуя, как знакомые теплые пальцы перебирают ее волосы, ненавязчиво касаясь лба. Князь все это время не говорит ни слова. Антихристу безумно хочется уже куда-нибудь деться, смертельно хочется закрыть глаза и не смотреть. Но то, что безжалостно приковывает к месту, попутно расцарапывая когтями душу, отчего-то намного сильнее ее. Сера горит в кислороде. --- Мелисса держит обещания так же твердо, как и дает, поэтому следующая схватка получается вполне кровавой. Когда меч вспыхивает, отражая солнце, Антихрист понимает, что Мелиссе пошел бы алмазный. Сверкающий ангел, твердый в намерениях, твердый на ногах. Мелиссе пошел бы алмазный. Клинок опускается, разбивая на атомы даже воздух. Сиеру спасает только то, что ее собственный меч аж до неприличия удобно лежит в руке и легкий, как перышко. Алмаз – значит, «несокрушимый». – Это война, так что пощады не жди. Мелисса так сжимает рукоять, что она дымиться в ее ладонях. Алмаз имеет десять из десяти по шкале твердости. – Это война на уничтожение или за мир? – тут же осведомляется Сиера, и усмешка у нее нехорошая. Если все будут подчинены одной воле, не будет больше войн. Но для начала всех надо бы подчинить. Мелисса достаточно сильная, чтобы ради цели себя сломать. Сиера – чтобы оставаться собой, несмотря на цели. Алмаз растирается в пыль ударом железного молотка. --- – В конце концов, она просто трус. Сиера неумело балансирует на обломках павшей крепости, чихая от пыли. Нога съезжает по раскрошенному камню, и Князь ловит непутевого Антихриста за шиворот, возвращая в прежнее положение относительно равновесия. – Боится жить ради себя, чтобы потом самой отвечать за свои поступки. Когда Сиера второй раз оступается, Дьявол дергает ее на себя за локоть и треплет по волосам. – Скажем, это был ее собственный выбор, за который так или иначе придется отвечать. Мелисса теперь враг. В первую очередь, самой себе. Когда Князь настойчиво касается губ Сиеры своими, она в очередной раз теряет равновесие.