Silbern

Большую часть жизни Пьетро скучает. Грабит магазины, с притворно-изумленным лицом выслушивает копов, иногда уделяет время сестре и приемной матери. Все меняется, когда в его дом вероломно врываются три этих ублюдка, с особой жестокостью разрушая карточный домик его спокойствия. Пентагон убивает душащую скуку, но вместе с тем вносит в жизнь какое-то странное зудящее желание совершить нечто подобное еще раз. Магнето забавный. Такой же медленный и скучный, он подобен пафосному Ксавьеру и его компашке; и в то же время он удивительный. Пьетро чувствует в Эрике силу. Тягуче-манящую, темную… и до боли знакомую. Прошлое Леншерра окутано дымовой завесой, и мальчишке в один момент начинает нестерпимо хотеться ее развеять. Магнето приходит сам. После выкрутасов, которые транслировали по всей стране. Находит его и дает Пьетро то, о чем он все это время мечтал — возможность проявить себя. Ртуть — идеальное имя, думается новобранцу странноватой армии Эрика. Она такая же неуловимая. Мальчишка не разделяет временами чересчур радикальных взглядов своего предводителя, однако предпочитает помалкивать. Пьетро чертовски хорош, когда необходимо быстро и безнаказанно что-то стащить. Магнето это знает, а потому недостатка в работе Ртуть не ощущает. Эрик не такой пафосный, как профессор. У него нет своего кабинета, его не заботит, чем занимается его армия в свободное время. Главное, чтобы они были рядом, когда потребуется. Леншерр часто сидит на диване, закутавшись в свой необъятный халат и бездумно пялится в камин. В такие моменты он кажется особенно покинутым и донельзя одиноким, но мальчишка не спешит избавлять его от грусти. Просто садится рядом и прижимается щекой к плечу псевдо-наставника, а тот изредка его даже обнимает. Он будто чего-то ждет. Когда у Магнето хорошее настроение, он учит Пьетро играть в шахматы. Ртуть не стремится запомнить правила столь скучной и медленной игры, попросту поедая все фигуры соперника. Эрик — единственный, который в состоянии поставить наглому мальчишке мат. Леншерр ненавидит, когда кто-то из них называет его по имени. Однажды Пьетро рискнул и получил пощечину такой силы, что полчаса проходил с красной щекой. Он этого не понимает, потому что знает, что эта истеричка, возомнившая себя профессором, всегда называет их предводителя по имени. Эрик то, Эрик се. Ты бросил меня, ты забрал ее. Сплошное фамильярничество и пронзительный возмущенный голос, бесящий Ртуть до скрежета зубов. Невероятно правильный мужчина, помешанный на собственных идеалах. Магнето говорит о нем часто, просто маниакально часто. Чарльз бы не одобрил, а что он бы сказал, а еще Чарльз… Хороший пример, как один человек может вызвать к себе ненависть, абсолютно ничего для этого не делая. Женщины в жизни Эрика занимают особую ступень. Если он их не ненавидит поголовно, то хотя бы презирает — точно. Мальчишка знает, что исключением является только мать Леншерра, как ему однажды заговорщицки сообщила заглянувшая на чай «тетя» Мистик. Рейвен скучная слабачка, растерявшая весь свой потенциал — так говорил ему Магнето, раздраженно наблюдая, как оная выходит за ворота его особняка. Слабачка, постоянно путающая ему карты. В один отвратительный момент розовые очки предательски слетают с его носа, и Эрик злорадно их топчет. В один мерзкий момент Пьетро понимает, что боится этого человека. Боится холода серых глаз, столь странно похожих на глаза Ртути — серовато-голубые. В один глупый момент мальчишка возвращается домой, обнимает сестру и заговаривает с приемной матерью. В один дурацкий момент, слово за словом, приходит ответ. И лучше бы Пьетро его не знал. Жизнь без Магнето превращается в ад. Слишком обыкновенная, слишком одинокая. Эрик не приходит, он возвращается сам. Проклиная весь мир и в первую очередь собственную мать, которую даже не помнит. Просто в один умиротворяющий момент собственная неполноценность сменяется тошнотворной наполненностью, а награждающие поцелуи в лоб — чем-то омерзительным и неправильным. Леншерр не знает. Не видит. Не узнает. Родного цвета усталых и померкших глаз, дрожащих холодных пальцев, рисующих фигуры на его груди. Не понимает. И лучше бы так было всегда. А Магнето волнует только раздражающий Чарльз Ксавьер. Ртуть однажды в сердцах советует наставнику уже взять и взять несчастного профессора, на что получает очередную пощечину и приказ — впервые за все время, именно приказ! — пойти вон. Мальчишка истерически смеется собственной ревности к человеку, который нуждается лишь в его способностях и теле — как приятном бонусе. Пьетро ненавидит сам факт, что какой-то там пусть и трижды профессор волнует Эрика больше единственного родного существа. С Вандой они так и не познакомились. Ртуть не выдержал, но уйти так, как уходил до этого, не смог. Бороться за чужие идеалы, которых не разделяешь. Прислуживать тому, кому от твоего присутствия ни холодно, ни жарко. После такого жизнь обыкновенного человека превращается в яд, медленно убивающий остатки разума. Когда мальчишка ушел вместе со Старком, Магнето хохотал. Слишком бесполезный для всесильных мстителей, слишком обуза для него самого. Он не пытался его остановить или вернуть. Эрик никогда не видел трагедии в потере пешки. Просто в один момент все удерживаемое одиночество жидкой ртутью вылилось на обоих, душа дождливым запахом пустоты. Просто Магнето снова начал ждать.