Своя кровь

Все думают, что там, за Рагнарёком, ничего не будет. Тор знает: это не так. Тор помнит свою прошлую Последнюю Битву, помнит, что норны рассказали ему о циклах Рагнарёка и о том, как ему добиться своей цели, помнит, какую цену он заплатил за это знание... Он вспомнил об этом, когда его брат появился на свет, и Громовержец, будучи подростком, впервые взял свёрток с крошечным по сравнению со старшим царевичем младенцем на руки. * * * Норны поведали Тору о том, что, раз за разом возрождаясь в цикле Рагнарёка, обитатели девяти миров занимают позиции согласно тому, как умерли во время Последней Битвы, а те, кто оставил свою жизнь раньше, остаются на прежних местах. - Когда-то у тебя было много братьев, могучий Тор, - говорила старшая из норн, - но все они в тот момент были за пределами Асгарда. А Локи тогда и устроил Рагнарёк. Он и его дети-монстры. Ты всё ещё не разочарован? - Это осталось там, в прошлой жизни. Я знаю о ней только из ваших речей, но я помню, что было в этой, - Громовержец нахмурился. - Я задал вам вопрос, так отвечайте же на него. К чему разговоры о Рагнарёке, когда я спрашивал о том, как мне вернуть Локи домой, в семью? - Однажды Локи обманом выведал у Скульд о циклах Рагнарёка, и с тех пор, пусть уже давно и не помнит об этом, с каждым разом оказывается всё ближе к трону Асгарда, неосознанно стремится к тому, что когда-то поставил себе целью. В последние циклы он подобрался к вам как никогда близко, но всё же ему не дано стать частью вашей семьи, могучий Тор, потому что в нём нет ни капли вашей крови. - Нет крови? Только поэтому?.. - ас был в отчаянии. - Но как же так? - У вас - своя кровь, у него - своя, и пока в жилах его не будет твоей крови - не быть вам братьями. - седая норна махнула рукой, давая понять, что разговор окончен. - Иди, могучий Тор. Ты узнал всё, что хотел. Когда он возвращался назад, всё было словно в тумане. Громовержец обдумывал сказанное норнами, и с ужасом понимал: Рагнарёк неизбежен, Локи не остановить, как ни бейся, как ни пытайся повлиять на брата, который на самом деле и не брат вовсе, не своя кровь... Кровь! Тора настигло озарение. Кровь, конечно же, кровь! Вот о чём ему твердили норны! Вернувшись в Асгард, царевич понял, что едва не опоздал: перед ним во всей своей красе распахнул смертельные крылья Рагнарёк. Мчась по улицам, ставшим полем битвы, ас хотел остановиться и помочь своим - так требовала душа воина, но сердце гнало его вперёд, к семье. И он раз за разом пришпоривал коня. Тор успел. Успел до того, как Локи кто-нибудь убил. Ворвавшись в тронный зал, Громовержец в ужасе замер: над лежащим у трона Всеотцом стоял Локи, сжимая в трясущихся руках Гунгнир, по которому алыми ручейками стекала кровь мёртвого царя. Бледный, растрёпанный, с искусанными губами и рассечённым виском, он медленно обернулся, вперив в старшего царевича взгляд безумных зелёных глаз. Тонкий красный рот изогнулся в ядовитой усмешке: - Здравствуй, Тор. - Локи... Локи, брат... - Я не брат тебе, и не смей меня так называть! - гневно перебил его отцеубийца, переступив через тело поверженного Одина, судорожно сжимая копьё. - Брат, - упрямо продолжил блондин, - я знаю, мне не остановить это, но хотя бы объясни, зачем?! С минуту опальный принц двух миров стоял на краю верхней ступени, покачиваясь с пятки на носок, а потом, когда Громовержец уже перестал надеяться на ответ, шагнул, как рухнул в пропасть, вперёд, спускаясь с возвышения. Каждый шаг - ступень, пронзительная, кровью сотен тысяч существ выписанная фраза. - Неужто могучий Тор навострился думать напоследок? - шаг, ухмылка, призванная уязвить, но ему уже не больно. - Ты хочешь знать, почему я устроил всё это? - шаг, широкий, призванный означить собою окружающее пространство, взмах трясущихся рук. - Хочешь знать, зачем привёл армию? - шаг, неловкое движение кистью, заставившее Гунгнир взметнуться вверх, бисером рассыпая по золоту кровавые капли. - Да, брат. Хочу. - твёрдо сказал ас. - Тогда слушай, - шаг, звонкий, с нотками сумасшествия смех разносится по залу, но обрывается, когда за окном с грохотом обрушивается целый квартал, не выдержав напора орды тварей. Локи вздрагивает, поворачивает голову, бросая взгляд на пылающий Асгард, а затем делает ещё один шаг, возвращая привычную усмешку на лицо, растягивая в улыбке дрожащие губы, и доверительным тихим голосом говорит. - Я поклялся, что вы все погибнете в пламени Рагнарёка! - этот ненормальный шёпот до дрожи пронзителен. - Вы все сдохнете, - лихорадочно шепчет зеленоглазый бог и срывается на крик. - Сдохнете, Тор, понимаешь?! Сдохнете!!! Локи заходится в безумном смехе, а потому не замечает надвигающейся опасности. Мьёльнир сносит хрупкое тело в зелёно-золотых доспехах и со всей вложенной в оружие силой припечатывает к стене, сминая рёбра, ломая грудную клетку, оставляя открытый перелом. Громовержец знает: с такими повреждениями не живут, но брат способен продержаться ещё несколько минут на пороге смерти. Когда молот возвращается к своему владельцу, тот уже преодолел половину пути к своему побеждённому противнику, безвольной куклой сползающему вниз по стене, оставляя на ней кровавый след. Локи судорожно, как рыба на суше, хватает губами воздух, вцепляется слабеющими пальцами в облачение Тора, несущего его на руках к Всеотцу. Кровь толчками покидает слабеющее, сравнявшееся белизной с бумагой тело, освобождая место для задумки старшего брата. Так, оставляя за собой след, который должен стать следом уходящего прошлого, они оказываются рядом с павшим царём. Там, опустившись на колени рядом с братом, блондин заботливо стирает одной рукой с его подбородка кровь вперемешку с кусочками лёгких, а другой тем временем находит в зелёно-золотых доспехах ножны с метательным кинжалом, достаёт их и освобождает клинок. Умирающий, следя за его движениями, начинает беспокоиться. - Тор? Тор, что ты делаешь? - кое-как выдавливает из себя он вперемешку с кровью, и брат заботливо его придерживает, не даёт захлебнуться и покинуть этот цикл раньше задуманного. - Тор, что ты... зачем? Ты безумен, Тор! - Не более тебя. Громовержец аккуратно освобождает грудную клетку Локи от покорёженных золотых пластин, обнаруживает, что сердце младшего практически невредимо и ещё продолжает, глупое, отчаянно бороться за жизнь. Ас помнит, как отдают свою кровь другому в мидгардских больницах, но здесь нет такого оборудования, и времени нет. И он действует по-иному: берёт в руки трепещущее сердце и делает первый надрез... Локи жалобно всхлипывает, цепляется из последних сил за жизнь и за Тора, который вливает прямо в его сердце кровь из своих жил, в то время как прежняя, ётунская, покидает тело. - Не бойся, маленький, - шепчет Громовержец, дрожащей рукой гладит чёрные волосы, большим пальцем вытирает слёзы с лица брата. - Всё будет хорошо, обещаю. Всё будет... * * * Приветственно кивнув Хеймдаллю, старший царевич выходит из Обсерватории. Фигурку в чёрно-зелёных одеждах он замечает сразу, и потому широко улыбается, подхватывая младшего на руки. - Тор! Тор, ты вернулся! - смеётся он, болтая в воздухе руками и ногами, радостно взвизгивает, когда брат подбрасывает его в воздух и ловит, обвивает тонкими ручками его шею и прижимается всем телом, и Громовержец обнимает его в ответ, несёт домой, не спуская с рук, пока тот увлечённо рассказывает о том, что происходило, пока старший отсутствовал. - А мама научила меня новому заклинанию! Хочешь посмотреть? - Хочу, - отвечает ас, ставит мальчика на землю, и, пока тот сосредоточенно сопит, делая магические пасы, ласково взъерошивает его чёрные, как смоль, волосы. Младший пока только постигает азы, но - Тор не сомневается в этом - достигнет вершин мастерства, когда подрастёт, и станет могущественнейшим магом девяти миров. Наконец, малыш заканчивает заклинание, и с его рук срывается стая птичек, кружит вокруг братьев, щебеча, и растворяется в зелёно-золотой дымке. - Ну как? Как? - на ходу, вприпрыжку, завернувшись в алый плащ Громовержца, спрашивает он. - У тебя всё прекрасно получается, ты такой молодец! - смеётся блондин, вновь взъерошивая тёмные волосы, и младший царевич смеётся в ответ. Так они идут до самого дворца, где их встречает мать. - Тор, Локи, - улыбается Фригг, целуя своих мальчиков по очереди. - Идёмте. Один ждёт. Маленький маг смотрит на брата, весело сверкая глазами, зелёным и голубым, и в них светится любопытство: что на этот раз задумал старший? Тор же подхватывает ребёнка на руки, и, посадив себе на плечи, устремляется вперёд, к тронному залу, где младший перекочёвывает в руки отца и получает от него вкусную большую конфету просто так, без всякого повода. Больше нет причин для ненависти и раздоров, больше не будет вражды меж братьями, ведь теперь и навечно они друг для друга своя кровь.