Правила самообороны

– Гринберг, это ты, что ли? Гринберг, сисечка моя, неужели ты принес классный журнал прямо после того, как я попросил об этом? Вау, это прям праздник какой-то! – Харрис старательно игнорирует насыщенную сарказмом речь тренера Финстока, который останавливается в дверях учительской и «дружелюбно» беседует с учеником. – Я бы мог поинтересоваться, отчего же ты сегодня такой услужливый, Гринберг, но не буду лишать тебя удовольствия сеять вокруг себя интригу – в женщине должна быть загадка. Что ты смотришь на меня? Ждешь душевного объятия? Иди сюда. Ну чего ты смотришь? Говорю, иди сюда. Аарон хмурит лоб и смотрит через плечо на разворачивающееся действие: неуверенный высоченный подросток мнется и млеет перед Финстоком, а затем наклоняется, чтобы его обнять и… – Гринберг, ты что, ополоумел? – Финсток легко тыкает подростка в плечо, отталкивая от себя, и смотрит на него со смесью недоумения и смутного раздражения на лице. – Шагай на тренировку, два круга по стадиону! Громкий звук свистка на несколько секунд оглушает. Харрис разражено мотает головой и вновь возвращается к конспектам будущих лекций. – Объятия, тоже мне, – бубнит себе под нос Финсток, но тут же замолкает, поймав недовольный взгляд Харриса. – Ученики офигели совсем! Оправдание не согревает «Снежную Королеву»-Харриса, и его тихий, медленно закипающий гнев обращается на шумного Финстока. – Журнал? – пытается реабилитироваться тренер, протягивая предмет Харрису. Химик поправляет манжет пиджака, затем очки и берет журнал из рук Финстока. – Спасибо. Тренер чувствует себя Брюсом Уиллисом в трениках, который обезвреживает бомбу, и довольная улыбка расплывается по его лицу. Сейчас не хватает только горячей цыпочки, бросившейся с поцелуями на шею. Но внимание Финстока привлекает стопка мятых бумажек в одной из папок Харриса. Опираясь рукой на край стола, он тянется к карандашнице, пытаясь как можно незаметнее разглядеть бумажки, но маневр не удается: ладонь Финстока поскальзывается на лужице воды рядом со стаканом Харриса… Тренер со всем присущим ему отсутствием грации падает на стол, задевая бумаги химика, которые взлетают в воздух. – Финсток, какого черта? – вскипает Харрис, вскакивая со стула, когда тренер поднимает на него виноватый взгляд. К его щеке прилипает бумажка, которую Финсток снимает и со всей возможной в данной ситуации концентрацией читает. – «Может мой потенциал потитрируешь?» До тренера не сразу доходит истинный смысл записки. Его рот медленно открывается, а глаза обращаются к пачкам записок с крайне замысловатыми «подкатами». (см. записки по ссылке) http://savepic.net/5397772.png Харрис внимательно смотрит на Финстока, растянувшегося на столе и перечитывающего записки. – Вы закончили ознакомление, мистер Финсток? – ледяной тон химика выводит тренера из ступора. Он вскакивает, пытается собрать бумаги, но Харрис жестом останавливает Финстока и сам начинает складывать конспекты и злосчастные записки с предложениями сексуального характера. – Аарон… То есть мистер Харрис, я прошу прощения, мне не стоило лезть в свое дело, – виновато бормочет тренер, почесывая затылок. – Это же сексуа… секс…домог…во. Финсток бессвязно бубнит себе под нос. – Аарон, можно просто Аарон. И да, это сексуальное домогательство – слова, которое вы с трудом выговариваете. – Аарон, – автоматически повторяет тренер, вздрагивая, когда Харрис поворачивается. – Пирож… То есть, Бобби. Можно просто тренер. Химик кивает, не отрываясь от своего занятия. – И что вы будете делать … с этим? Харрис не смотрит на Финстока, но последний ощущает, как похолодало в комнате. – Ничего. Тренер в недоумении замирает. – Так и оставите? Харрис собирает бумаги в стопку и разворачивается к Финстоку. – Да. Химик открывает свой портфель и убирает в него пачку конспектов. Тренер беспокойно мнется на месте, пытаясь что-то сказать, но его губы только беззвучно двигаются. Когда Харрис застегивает пиджак и оправляет лацканы, направляясь к выходу, Финсток резко хватает его за запястье, тут же застывая на месте и замолкая. – Тренер? – Обеспокоенно обращается химик к Финстоку, который в упор смотрит на него и молчит. – Позвольте мне помочь, – наконец-то выдавливает из себя тренер. – Я научу вас самообороне. – Но, – пытается возразить Харрис, внимательно глядя на крепко сжимающую его запястье руку. – Мне не нуж… – Позвольте мне помочь. – Настойчиво и вкрадчиво произносит Финсток, не ослабляя хватки. *** – Почему мы должны заниматься сегодня? – нерадостно произносит Харрис, складывая руки на груди и глядя на разминающегося со скакалкой Финстока. – И почему после закрытия школы? Ответом на вопросы химика служат только быстрый счет и частое дыхание тренера. Количество прыжков Харрис рассчитывает как повторение сакрального «раз-два-три-четыре» в четвертой степени: ровно двести пятьдесят шесть прыжков. Счет продолжается: двести пятьдесят семь, двести пятьдесят восемь, двести пятьдесят девять, двести шестьдесят, закончили. – Почему? – с вопросом разворачивается запыхавшийся тренер, наклоняясь вперед и упираясь руками в колени. – Потому что нельзя такое терпеть. – Терпеть? – переспрашивает удивленный Харрис и получает в руки скакалку. – Меня не беспокоят чьи-то глупые шутки. – Это не шутки,– обрывает его Финсток и забирает протянутые химиком очки. – Это самое настоящее, самое отвратительное сексуальное домогательство. Серьезность тренера немного сбивает с толку, но Харрис пытается сдерживаться и быть благодарным за помощь. Не очень своевременную и нужную, но все-таки помощь. – И что мне делать? Создается впечатление, что этот вопрос ставит Финстока в тупик. Финстока, учителя экономики и тренера школьной команды по лакроссу. – Прыгать, – скомкано заключает Финсток и свистит в свисток. После этого Харрис испытывает на себе все прелести разминки, переживаемые командой по лакроссу: прыжки на скакалке, бег, силовые и кардиоупражнения . Любые попытки призвать к богу, совести, жалости или великодушию Финстока прерывались громким свистом. Когда тренер указывает на мат и берется за свисток, химик уже понимает, что от упражнений на пресс ему не отвертеться. Харрис падает на мат и пытается восстановить дыхание. – И когда же мы перейдем непосредственно к приемам? – на выдохе произносит химик, приподнимаясь на локтях с мата и глядя в глаза слишком серьезного Финстока, сидящего у его ног. – Скоро, – бубнит тренер. – Прямо сейчас, например. Харрис тяжело выдыхает. – Нам нужна ситуация. Представь, что я – маньяк, – Финсток снимает свой ценный свисток с шеи и откладывает на край мата, вставая на колени перед Харрисом. – Ты идешь домой после работы, усталый и беззащитный. Ты слышишь, что кто-то идет за тобой. Ты ускоряешь шаг, и я тоже. И вот я уже бегу за тобой. Я загоняю тебя в безлюдный парк… – На пути к моему дому нет парка, – серьезно произносит отдышавшийся Харрис. – Хорошо, – тренер на несколько минут задумывается и продолжает. – Я загоняю тебя в переулок… – Переулков тоже нет. – Хорошо-хорошо, – частит неугомонный, возбужденный погоней за жертвой «маньяк». – Я врываюсь в твой дом, в твою спальню и швыряю тебя на кровать, начинаю снимать с себя одежду… И в подтверждение слов Финсток стягивает с себя футболку, отбрасывает ее в сторону и надвигается на оцепеневшего Харриса. – Моя спальня на втором этаже. Тренер на несколько секунд зависает, после чего продолжает движение к «жертве», а затем нависает сверху . – Я поднимаюсь на второй этаж, врываюсь в твою спальню, швыряю тебя на кровать, раздеваюсь. Затем я… Харрис в ожидании смотрит на замявшегося Финстока прямо над ним. – Ты-ы? – тянет химик, сглатывая комок в горле и торопливо облизывая губы. – Я-я… Финсток наклоняется к нему, и близорукий Харрис видит, как покраснели от волнения его щеки и уши, как он в ступоре кусает губы, слышит частое дыхание. – Я маньяк, – видимо самоутверждаясь, произносит тренер. – Я сейчас… – Я знаю, что ты маньяк, Финсток, – спокойно, с полуулыбкой произносит Харрис. – Откуда ты знаешь? – тренер ловит ртом воздух, пытаясь совладать с собой и своей глупостью, которая его как-то выдала. – Я видел, как ты приносил все эти записки. Да и к тому же, только ты мог придумать такие странные подкаты к учителю химии, – Харрис едва сдерживает смех, видя перед собой раздосадованного и пойманного с поличным Финстока. – Я не злюсь. -Тогда, что ты сделаешь, когда маньяк… – горячечно шепчет тренер и тянется рукой к паху химика. – Дам ему по яйцам, – спокойно произносит Харрис и фиксирует руку Финстока, выкручивая ее так, что он теряет равновесие и падает на мат. – Как ты… Харрис… – Я с девяти лет занимался дзюдо, – по секрету шепчет химик ему на ухо и встает на ноги, оставляя тренера корчится на мате. – Ну так что, Финсток, теперь, когда ты знаешь, где моя спальня, осмелишься найти «мою точку эквивалентности»? Тренер со смесью удивления и восторга растирает руку и садится на пол, не веря тому, что слышит. – Так я могу? Серьезно? – Да, если ты ни разу не произнесешь в постели «три-четыре, закончили».