Исцеление

Эрик проводил Петру невидящим взглядом и опустился в кресло. Она ушла окончательно и бесповоротно и больше никогда не вернется в его класс. Уже через несколько дней её ждут вручение дипломов, путешествие на Итаку и новая, волшебная жизнь на Итаке. А что ждёт его? Каникулы, слишком длинные для того, чтобы их пережить, очередной учебный год и новые студенты. Возможно, среди них и будет кто-нибудь, кто хоть немного выделится из серой массы, но такой, как она… Такой уже больше не будет. Эрик перебрал в голове множество вариантов, от эскапизма до суицида, но ни один из них не приносил его душе мира. И когда дверь за Петрой закрылась в последний раз, он совершенно не представлял себе, чем теперь он сможет наполнить свою жизнь, в одночасье ставшую настолько пустой и бессмысленной. За дверью послышался какой-то шум. — О, ты ещё здесь? А я забыла свою тетрадь, представляешь? — Зимит узнал голос Бонни. Только этой упрямой девчонки, сорвавшей ему второй эксперимент, сейчас и не хватало. Эрик беглым взглядом окинул парты — тетради на них не было. Что ж, наверное, Бонни просто пришла высказать свое негодование или, может быть, презрение… Это не было хоть сколько-нибудь важным. Зимит покосился на ящик стола, в котором был спрятан пистолет. Нет, паршивая идея. Или все-таки?.. Дверь распахнулась, и в класс своей обычной горделивой походкой вошла Бонни. — Мистер Зимит, — хитро улыбнулась она и произнесла чуть громче, чем обычно, — я где-то здесь забыла свою тетрадь. Могу я её поискать? — Конечно, — кивнул Эрик, несколько заинтригованный таким началом разговора. Казалось, Бонни хочет сказать что-то, о чём Петра не должна знать. Она прошлась по классу, оглядывая парты, и наконец подошла к нему. Зимит молчал, ожидая продолжения разговора. — Слушайте, мистер Зимит… — Бонни немного замялась, но вскоре взяла себя в руки. — Я всё знаю о вас с Петрой. — Она рассказала? — удивился Эрик. — Тебе? Не знал, что вы такие подруги. — Петра ничего не говорила, — заверила его Бонни. — Просто я не дура и кое-что заметила. — И зачем же ты пришла сюда? Ты ведь не забывала тетрадь. — Я пришла сюда, потому что Петра предпочла вам Джеймса. Потому что вы захотели показать, что Джеймс ей не пара. Потому что она ясно дала вам понять, что не изменит своего выбора. И теперь после всего этого вам просто нельзя оставаться в одиночестве. — С чего ты взяла, что мне нужна помощь? — усмехнулся Эрик. — С чего ты взяла, что мне нужна твоя помощь? — Это у вас оружие там, в ящике? — Бонни безошибочно ткнула пальцем в ящик с пистолетом. — Как ты узнала? — удивленно поднял бровь Зимит. — Фотографическая память, — широко улыбнулась она, но потом заговорила серьезнее. — Не делайте этого, мистер Зимит. Потом у вас не будет даже возможности пожалеть о своем поступке. И вы ведь это прекрасно понимаете. — И всё-таки, Бонни, зачем именно ты пришла? — Если честно, я и сама не знаю, — пожала плечами Бонни. — Просто не хотела, чтобы вы остались здесь в одиночестве и наделали глупостей. Не хотелось бы, чтобы студенты лишились такого учителя, как вы. — Вот уж не думал… — Всё, мне пора! — прервала его Бонни, вдруг что-то вспомнив. — Кстати, я поступаю здесь в университет, так что, может быть, мы ещё увидимся. Я принесу вам суп. Дверь за ней захлопнулась прежде, чем Эрик успел хоть что-нибудь возразить. Он снова окинул взглядом пустой класс и свой стол, но меланхоличное настроение словно куда-то испарилось. Момент был упущен. Кажется, ему придется жить дальше, что бы это ни значило. *** Возбужденно обсуждая только что закончившийся урок, первокурсники покидали класс. Для Эрика Зимита этот урок был последним на сегодня, и он ждал, пока все уйдут, чтобы в тишине подготовить темы занятий на завтра. Однако его планы были сорваны: когда вышел последний ученик, задержавший его с каким-то дурацким вопросом, в дверном проёме показалась Бонни. — Мистер Зимит? Я не помешаю? — Бонни? — удивился Эрик. — Какой сюрприз. Конечно, заходи. — Почему же сюрприз? Я ведь говорила, что остаюсь в Джакарте. — И что принесёшь суп, — улыбнулся он. — А я и принесла, — Бонни достала из сумки какую-то коробку. — Лучшее средство для израненной души. — Так уж и лучшее, — недоверчиво протянул он. — Ну, если не считать бренди. — Суп, — Эрик открыл коробку и действительно нашел внутри пластиковый контейнер с супом и ложку. — Ты меня удивляешь, Бонни. — Пожалуйста, — в шутку поклонилась она. Бонни взобралась на ближайшую к Эрику парту и внимательно оглядела его. — Что ж, всё не так уж и плохо. — Ладно, — Зимит отставил коробку в сторону. — Что ты хотела? В самом деле, ты же пришла сюда не ради того, чтобы я пообедал, не так ли? — Даже не думай, — покачала головой Бонни. — Это не твоя коробка для эксперимента, здесь нет двойного дна. Я просто пришла убедиться, что с тобой всё в порядке. — Со мной всё в порядке. — На самом деле не всё, — она пытливо заглянула ему в глаза. Эрик замолчал. Он выдержал взгляд Бонни, вздохнул и подвинул к себе суп. — Куда ты поступила? — В Индонезийский университет. — Отличный выбор. — Не без помощи твоей пятерки. — Ты её заслужила, — Зимит пожал плечами, будто не понимал, почему они вообще обсуждают совершенно обычную оценку. — Не помню, чтобы у меня выходила пятерка. — Вы с Чипсом отлично справились с последним заданием, и я поднял вам оценки на балл. — А почему тогда Омоседе получила три? — Она с заданием не справилась. — Не понимаю. — У неё была очень сильная роль. Практически беспроигрышная. При небольшом усилии Омоседе могла бы установить свои правила и законы в бункере. Если бы она это сделала, применив ораторские способности настоящего сенатора, то всё могло сложиться по-другому. Вместо этого она потратила свои козыри на то, чтобы взять в бункер бесполезного, но симпатичного ей парня. Это не то, для чего нужен сенатор. — Но она была ненастоящим сенатором. — А ты — ненастоящим воином, однако же полностью раскрыла свои возможности, хотя вторую применила несколько нечестно. Но это не имеет значения. Ты использовала данные тебе способности, а Омоседе — нет. Это и повлияло на оценку. — А Чипс? — Гарем стерильного парня. Отличная идея для того, кто вообще не должен был выжить. — Омоседе из-за этой тройки решила не поступать в университет и уехала домой. Не могу сказать, что в снижении оценки не было смысла, но это всё равно было достаточно жестоко. — Я никогда и не утверждал, что изучение философии похоже на отдых в парке аттракционов. — Как первокурсники? — Бонни поспешила сменить тему разговора. — Ты задаешь так много вопросов, что я не успеваю есть, — шутливо пожаловался Эрик. — Лучше сама расскажи, как продвигаются твои дела в университете. — Всё в порядке. Я живу в новом общежитии, и теперь мне не нужно делить комнату с Джорджиной, что просто прекрасно. Загруженность, конечно, намного выше, но это и нормально. — Я думал, вы с Джорджиной подруги. — Нет, — покачала головой Бонни. — Она большая лицемерка, и это ужасно раздражает. Ну да ты, наверное, заметил. В ответ Эрик только улыбнулся. — А так вроде и рассказывать нечего. И вообще-то мне пора. Нужно подготовиться к завтрашнему семинару, да и тебя я уже достаточно отвлекла. — Спасибо за суп. — Да не за что, — закатила глаза она. — Увидимся. Эрик вдруг подумал о том, что это действительно было бы неплохо — увидеться ещё. Что-то в Бонни зацепило его. Что-то новое, чего он ещё не видел в, казалось бы, давно знакомой ему ученице. Правда, она уже не была его ученицей. Возможно, она хотела быть его… другом? *** Бонни и её приятельницы вышли из здания университета, наперебой что-то обсуждая. Они направились в сторону общежития. Бонни ни за что не заметила бы Эрика, если бы он не окликнул её. Она наскоро попрощалась с однокурсницами и подошла к нему, лучезарно улыбаясь. — А вот это действительно сюрприз, мистер Зимит, — проговорила она, несмешливо щуря глаза. — За мной должок, — пояснил Эрик. — За суп. — И что же меня ждет? — Второе лучшее средство для израненного сердца. Мне нужно было выбраться на время из колледжа, и я подумал, что тебе небольшая смена обстановки не повредит. — Отлично! Куда едем? Зимит одарил Бонни таинственным взглядом. Они въехали на стоянку возле небольшого бара, больше похожего на какую-то лачугу. Бонни вышла из автомобиля и огляделась, недоумевая, почему они здесь. — Все-таки бренди, — вздохнула она. — Если ты против, мы можем поменять планы. — Ну уж нет, — твердо произнесла Бонни. — Я не из тех, кто любит спорить с учителями. — Ты из тех, кто скорее наставит на учителя пистолет, — согласился Эрик. — Ты был первым, — парировала она. Внутри бар выглядел куда более цивилизованно, чем снаружи. Зимит усадил Бонни за столик, а сам отправился за выпивкой. — Ты голодна? — Эрик вернулся и поставил на стол два стакана, наполненных тёмной жидкостью. — Я подумал, что начать стоит с коктейлей. — Так это только начало… — задумчиво протянула Бонни. — Ты не ответила на вопрос. — Я недавно ела. — Если проголодаешься — скажи. Здесь делают отличные супы. — Ты мне его никогда не забудешь, да? — рассмеялась Бонни, поднимая свой стакан. — Суп был действительно вкусным. Ну, за разбитые сердца? — И их восстановление. Первый коктейль закончился очень быстро, и Эрик отправился за вторым. Решив не тушеваться, Бонни вдруг поднялась с места и настигла его уже за барной стойкой. — Я хочу «Титаник», — заявила она, изучив барную карту. — Хорошо, — кивнул Эрик. — Один «Титаник» и… — Два «Титаника», — перебила его Бонни. — Не уверен, что это хорошая идея, — Зимит вопросительно покосился на неё. — Это отличная идея, — коварно улыбнулась она. — Хорошо, — кивнул он. — Два «Титаника». Они вернулись за столик с двумя разноцветными бокалами. — Я много думал о том, как ты догадалась о нас с Петрой. Никто ведь больше не понял, так? — Все были слишком заняты собой, — пожала плечами Бонни. — Так как ты догадалась? — В третий раз, когда Петра назло тебе собирала самых бесполезных членов общества. Я просто посмотрела на тебя и поняла, что ты чувствуешь. — Потому что ты чувствовала то же самое? — Да, из-за Джека. — Как долго ты его любила? — Два года. Всё не решалась сказать ему или что-нибудь сделать. Ну а потом ты сам знаешь, что выяснилось. — Как ты сейчас? — Лучше, чем ты. Джек ведь меня не предавал. Просто произошло небольшое недоразумение, которое растянулось на два года. Теперь я чувствую себя совсем по-другому. Думаю, университет идет мне на пользу. — Ты считаешь, что Петра предала меня? — Я считаю, что тебе совершенно не нужно мое мнение об этом. — Ты очень изменилась. — И не одна я. Эрик замолчал. Он внимательно вглядывался в лицо Бонни, пытаясь понять, что именно изменилось в этой девушке, которая еще недавно была совсем другой. Возможно, она просто стала взрослее, но для него это произошло как-то слишком уж быстро. — Я хотел поблагодарить тебя. — Я всего лишь принесла тебе поесть. — Нет, за то, что пришла тогда, после занятия. Это действительно помогло. — Пожалуйста. — Что ж, — между ними снова повисла неловкая тишина. — Еще лекарства? — Ты не сможешь вести машину. — Чёрт с ней. — Ну ничего себе, — рассмеялась Бонни. — Где же строгий мистер Зимит? — Остался на дне «Титаника». — Хорошо, — сдалась она. — Давай ещё. — Только теперь я выбираю. — Как скажешь. Спустя три часа Эрик и Бонни, придерживая друг друга, выбрались из бара. — Мне пора, — выдохнула Бонни. — Скоро закрывается общежитие. — Я поймаю такси, — кивнул Эрик. — Я рада, что больше не твоя ученица, — призналась она. — Теперь я могу не соблюдать необходимую дистанцию и опираться на тебя при ходьбе. — А я рад, что ты была моей ученицей. — Ну, ещё увидимся. — Конечно. Эрик выпрямился и проводил взглядом отъезжающую машину. Он всё ещё не мог понять, что же происходит с ним, почему он так близко общается с ученицей, которую прежде и из толпы-то не выделял? И ещё его волновало то, что происходит с ней. Бонни очень быстро росла над собой, и он не был уверен, что дело только в Джеке. Что-то ещё происходило в её жизни, что-то, о чём она упорно молчала, но что было не менее важным. Зимит вдруг подумал о том, что на этом дело не закончится. Интересно, что она придумает в следующий раз?.. *** — Доброе утро, мистер Зимит, — Бонни помахала рукой у него перед носом. — Или лучше называть тебя мистер Соня? — Уходи, — Эрик перевернулся на другой бок, накрыв голову подушкой. Бонни с усилием вырвала подушку у него из рук. — И не подумаю. Ты уже опаздываешь. — Я никуда не собираюсь. — А как же завтрак? Вот, посмотри, ты же внёс его в свое расписание, — Бонни подсунула ему под нос его собственную записную книжку. Эрик приподнял голову и попытался сфокусировать взгляд. И действительно, напротив сегодняшнего дня её почерком было вписано: «11:00 — завтрак с Бонни». — Знаешь, обычно по воскресеньям я сплю до полудня. Если бы ты назначила завтрак на час позже, я был бы куда бодрее и приятнее в общении. — Только это был бы уже не завтрак. Поднимайся, у меня всё готово. — Нет, — отрезал Эрик. — Тогда я вылью кофе на твою постель. — Хорошо, — вздохнул Зимит. — Я встаю. На кухне Эрика ждал приятный сюрприз: ещё горячий завтрак и свежезаваренный кофе. Бонни немного отодвинула стул, приглашая садиться. — Что за повод для такой роскоши? — улыбнулся Эрик. — И как ты узнала мой адрес? — Никакого повода. Адрес я узнала в колледже, а сюда попала через окно. Приятного аппетита. — Ты продолжаешь удивлять меня. — А ты шокировал моих однокурсниц. Они до сих пор гадают, кто ты такой. — И какие догадки? — Пока ни одной правдивой. Думают, что ты какой-то приезжий ученый и что у нас с тобой роман. — Мило, — отметил Эрик. — Не хочешь рассказать им, что на самом деле я всего лишь учитель философии, которого ты преследуешь? — Тогда я не смогу объяснить то, что ты сам приехал в университет. — Вот чёрт, — рассмеялся он. — Это было моей ошибкой. Бонни некоторое время молча наблюдала за тем, как Эрик с удовольствием поедает приготовленный ею завтрак. — Она не должна была так поступать. — Прости? — Эрик оторвался от еды. — Я знаю, что мое мнение тебе не нужно, но Петра поступила с тобой подло. Эрику ужасно захотелось сказать что-то резкое, чтобы прекратить этот разговор, не вспоминать об этом снова. В конце концов, он только-только пообещал себе перестать думать об этом каждый вечер. И теперь Бонни заставляла его опять переживать всю ту боль, что не давала ему спать по ночам. У Эрика совсем не было желания чувствовать её вновь. Но он, обычно скрывающий все за язвительностью и издёвками, сейчас почему-то не мог нагрубить. Что-то будто останавливало его. Он просто не мог обидеть Бонни. Не сейчас, после того как она сделала столько всего, чтобы помочь ему подняться на ноги. Последнее, что он хотел бы сделать — это оттолкнуть единственного человека, который хотел быть его другом. — Бонни, я… — Подожди. Мне все равно придётся это сказать, потому что я слишком много думала об этом и слишком долго молчала. — Ладно, — вздохнул Эрик. — Говори. — В этой ситуации вы оба молодцы: ты затеял избиение Джеймса, а Петра попыталась дать тебе сдачи. Но я считаю, что у тебя было право на эту месть. Священное первобытное право мужчины бороться за любимую женщину, добиваться её любой ценой и всеми способами, вне зависимости от степени их благородства. Ты использовал возможность, и Петра не могла тебя за это судить. Тем более что и Джеймс тоже поступил некрасиво. — Полагаешь? — Убедить всех, что он сможет быть полезным в бункере, а потом сложить лапки на груди и списывать всё на природу? Да ладно, даже у Оскара Уайлда были дети! — Ты злишься из-за Джека? — Отчасти. И отчасти я благодарна ему. Если бы не Джеймс, я бы до сих пор сохла по Джеку. Или попыталась бы сделать что-нибудь глупое на выпускном. — Будто бы ты не сделала, — усмехнулся Эрик. — Под завязку залить больное сердце алкоголем — это не глупость, а лечение. Но мы сейчас не о моих терзаниях. Возьми ещё булочку. Так вот, Петра не должна была вмешиваться, да ещё и на глазах у всего класса. Выставлять тебя злобным ревнивцем было подло. — Неужели я действительно выглядел злобным ревнивцем? — Нет, ты выглядел учителем философии. Не беспокойся, никто ни о чём не догадался. — Ты догадалась. — Ну, это отдельная история, — Бонни улыбнулась и долила Эрику ещё кофе. — В общем, я наконец сказала тебе всё, что хотела. Прости, что напомнила. — Ничего, булочки это полностью компенсировали, — неожиданно для себя Эрик почувствовал, что ему лучше. Возможно, то, что кто-то другой согласился с его собственной точкой зрения, помогло ему избавиться от гложущих сомнений. — Вот и отлично! Теперь можешь спать хоть до вечера: мне пора идти. Скоро сдавать экзамены, а у меня ничего не готово. — Что ж, раз ты так нагло меня разбудила и заставила съесть больше, чем я обычно съедаю за день, думаю, мне нужно тебе отомстить. — Ну уж нет, ты больше не мой преподаватель, ты не можешь поставить мне двойку. — Но могу помочь с занятиями. Едем к общежитию, заберешь учебники. — Поверить не могу, что ты столько лет скрывал это, — задумчиво произнесла Бонни, выходя из дома. — Что именно? — Что ты милый. — Следите за языком, юная леди. Ещё одно слово — и я передумаю, — Эрик подошел к своей машине. — Запрыгивай. *** — Ты совершенно несносна, — посетовал Эрик, строго глядя на Бонни. — Как ты вообще получила пять по философии? — Наставила ствол на своего учителя, — Бонни сложила пальцы пистолетом и, изображая Джейсона Стэйтема, приставила их к его виску. — И не оставила ему никакого выбора. — А я слышал, — Эрик мягко перехватил её пальцы и отвел их в сторону. — Что твое упрямство сгубило весь твой класс. — Да и чёрт с ним, — пожала плечами Бонни. — Это всё равно был последний урок. Зимит рассмеялся. — Надеюсь, тема стала тебе понятнее, — он закрыл учебник и отложил его в сторону. — Когда я учился в университете, я потратил на неё немало времени. — Да, теперь туман немного рассеялся, — кивнула она. — Спасибо тебе. Бонни склонила голову набок и улыбнулась ему. Эрик непроизвольно опустил взгляд на её пухлые губы и почувствовал странное желание поцеловать их. Он поднял глаза и встретился с ней взглядом. Её бросило в жар. В воздухе повисло какое-то напряжение, и оба уже были готовы сделать что-нибудь невообразимо глупое, как вдруг отпрянули друг от друга. — Мне пора возвращаться, уже поздно, — выпалила Бонни. — Я тебя отвезу, — согласился Эрик. После нескольких минут неловкой возни со сбором учебников Бонни выбежала на улицу. Эрик поспешил за ней. Всю дорогу между ними будто бы стояла стена из гнетущего молчания. — Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, — выпалил Зимит, когда они подъехали к общежитию. Он будто бы готовил эту фразу всю дорогу. — Если нужно будет объяснить сложную тему или ещё что. Да что угодно. — Спасибо, — кивнула Бонни. — Ты тоже… ну, если захочется супа или поговорить. — Да, — отвел взгляд Эрик. — Я пойду. Спасибо за сегодня. — Тебе спасибо. — Ну… Пока. — Пока. Бонни вышла из машины и поспешила в общежитие, но застыла на месте, как только услышала, что Эрик уехал. Она не понимала, что сегодня произошло. Неужели мистер Зимит хотел её поцеловать? И неужели она сама хотела этого? Вот уж действительно, напасть явилась, где не ждали. Последнее, что она планировала в своей жизни — это роман со своим бывшим учителем. Чёрт, как это вообще могло произойти? Эрик почти до упора утопил педаль газа, превышая все возможные нормы скорости. Его не волновали ни штрафы, которые позже придут на почту, ни возможность разбиться и погибнуть. Ему хотелось поскорее уехать оттуда, чтобы больше не видеть насмешливую улыбку и сияющие весельем глаза, чтобы не произошло того, о чём бы он пожалел. Как же это было безрассудно! Как он вообще мог подумать о том, чтобы поцеловать Бонни? Будто мало ему было одной ученицы, которая уничтожила его привычную жизнь. Неужели обязательно нужно наступать на эти грабли снова? Не желая возвращаться домой, Эрик сбавил скорость, свернул в сторону и неожиданно попал в пробку. Он никогда не был на этой улице и даже не предполагал, что пробка здесь — явление постоянное. Вынужденная остановка немного охладила его. Что ж, в конце концов, ничего и не произошло. Он вовремя остановился… они оба остановились. Значит, Бонни и сама не хотела никакого романтического продолжения. Чёрт возьми, она была просто его другом, а он чуть всё не испортил! В душе Эрик понимал, что не было никакого «чуть». Хоть он и не поцеловал её, отношения уже испорчены этой ужасной неловкостью. Теперь она не придёт к нему домой, не будет вести себя как его близкий друг, не будет вытаскивать его из хандры и дарить удивительные минуты безмятежного спокойствия. Позади него раздался возмущенный сигнал машины, и Эрик, очнувшись, немного проехал вперед. Пробка уже заканчивалась. Он бросил беглый взгляд на часы: он стоял здесь уже час. Целый час он думал только о Бонни. Что же это было за наваждение такое? Зимит принял решение: он больше не будет беспокоить её. Он не позвонит ей, не приедет к университету, он оградит её от своего внимания. Только так он сможет не сделать дважды одну ошибку. *** Если бы Эрик позвонил, Бонни не взяла бы трубку. Но он и не звонил, и за это она была ему благодарна. Она всё ещё не понимала, что чувствует к нему. Она всегда считала мистера Зимита просто своим бывшим учителем, с которым у неё возникли тёплые и почти дружеские отношения. Просто человеком, которому нужна помощь, а не её юное тело. Теперь она всё испортила. Они уже никогда не смогут вот так же просто сидеть вдвоем, смеяться и болтать о чепухе. И ей будет страшно не хватать его в своей жизни. Бонни нравились их редкие встречи, они заставляли её чувствовать себя лучше. Через две недели ей ужасно захотелось позвонить ему самой. Или приехать к нему домой, размахивая перед его носом пакетом с супом, сделать что-нибудь, что не будет напоминать о том неловком моменте. В конце концов, можно было просто пожаловаться на проблемы в учёбе, и тогда Эрик не смог бы отказать ей в помощи. Однако же он явно не хотел видеться с ней, иначе давно бы дал о себе знать. Вечерами Бонни часто бросала взгляд на телефон, в надежде, что на его экране высветится сделанная украдкой фотография Эрика. На ней он задумчиво изучал чьё-то эссе. Судя по выражению лица, это было эссе Джека. Он всегда так смотрел на него и его работы, будто не понимал, как можно быть таким безалаберным. Невольно Бонни вспомнила Джека. Может, спросить совета у него? Но это напомнит ей о прошлой боли, не так ли? Или нет? Она окончательно запуталась. Но, в конце концов, лучше жалеть о сделанном, чем о том, что сделано не было. Бонни решительно взяла в руки телефон и набрала номер Джека. — Привет, кудряшка! — раздался в трубке бодрый голос. — От кудряшки слышу, — весело парировала Бонни. — Я тебя не разбудила? — Нет, я как раз завтракаю. — Со своим бойфрендом из Кембриджа? — Нет. Ты даже не догадаешься, с кем, — голос Джека стал глухим, будто он прикрыл мобильник рукой. — «Это Бонни», — услышала она. — Паркер?! — удивлённо воскликнула Бонни. — Вот чёрт, а я ведь и правда думал, что ты не догадаешься. — Как твои дела? — Немного скучаю по тёплому солнцу. Но в целом в порядке. А как тебе университет? Уже завела десяток поклонников? — В университете всё отлично. А вот как раз насчёт поклонников я и хотела с тобой поговорить. Мне нужен твой совет. Ты же спец по отношениям, в отличие от меня. — Все, что угодно, кудряшка. Неужели наша маленькая недотрога наконец влюбилась? — Не совсем, — Бонни с недовольством отметила «недотрогу». — Скорее, у меня возникли проблемы с одним другом. — Рашшкажывай мне вщё, — с набитым ртом произнёс Джек. — В общем, я тут начала общаться с парнем, и мы всё это время были вроде как друзья. А две недели назад мы чуть не поцеловались, и это было ужасно неловко. И вот до сих пор не разговариваем. — Это всё?! — возмущённо спросил Джек. — Я-то думал, там настоящая драма! — Да иди ты к чёрту, — обиделась Бонни. — Подожди. Бонни, дружба между мужчиной и женщиной — это всегда прелюдия к сексу. Если оба натуралы, конечно. Так что не нужно парить в облаках, кудряшка. Если он тебе нравится, то ты сейчас должна разговаривать не со мной, а с ним. — Но если он не захочет со мной разговаривать? — Он хотел тебя поцеловать? — Да. — Значит, ему придётся с тобой поговорить, прежде чем он всё-таки сделает это. — Спасибо. — Не за что, милашка. Я передам привет Паркеру. Целую! Бонни завершила звонок и задумчиво посмотрела на экран телефона. Может быть, Джек и прав: ей нужно действовать. Она отыскала номер Эрика в записной книжке и решительно нажала кнопку звонка. Эрик не поднял трубку. Бонни со злостью отбросила телефон в сторону. Сейчас она злилась на всех: на Эрика, на Джека, на мобильник и больше всего — на себя. Теперь всё точно закончилось. Она резко поднялась с места, схватила ключи от комнаты и вышла в коридор. Общежитие гудело как улей: несмотря на приближающиеся экзамены, студенты праздновали наступление выходных и возможность хоть на один вечер забыть о занятиях. Бонни вышла на улицу: сегодня ей совершенно не хотелось находиться в чьей-либо компании. Покинув общежитие, Бонни медленно побрела по дорожке, ведущей к парку. Если повезет, там будет достаточно тихо, чтобы можно было отдохнуть от вечной студенческой суеты. И тогда она, возможно, сможет понять, почему её так задела вся эта дурацкая ситуация и особенно — молчание Эрика. Дорожка упёрлась в пешеходный переход. Посмотрев, нет ли поблизости машин, Бонни увидела, что одна с огромной скоростью приближается к ней. Через несколько секунд автомобиль резко остановился, оглушив её скрежетом тормозов. Дверь распахнулась, и из машины вышел Эрик. — Бонни! — обрадовался он. — Слава богу, я ведь даже не знаю, в каком из корпусов ты живешь. — Эрик? Но я звонила тебе, и ты… — Ты звонила мне? Когда? — Только что. — Я оставил мобильник дома. — Боже, — расцвела Бонни, но вдруг забеспокоилась. — Что-то случилось? — Да, — Эрик подошёл к ней вплотную. — Я идиот. Я последний идиот, я две недели хотел позвонить тебе, но не знал, что сказать. И тогда я решил приехать и поговорить с тобой, но забыл телефон и сейчас даже не знал, как тебя искать. И вот я вижу тебя и всё равно, представляешь, не знаю, что сказать. — Эрик, — тихо рассмеялась Бонни. Она обняла его, прижалась к нему всем телом и зажмурилась от счастья. Он зарылся пальцами в её каштановые кудри и вдруг понял, что говорить ничего и не нужно. — Эрик, — повторила она, подняв голову. — Я так скучала. Он улыбнулся, наклонил голову и поцеловал её. Мир моментально стал настолько простым и понятным, будто бы они разгадали его самый большой секрет. Их обоих пронзило такое резкое чувство счастья, что даже ноги немного подкашивались. — Куда ты собиралась? — прошептал Эрик, боясь спугнуть это чувство. Он не мог выпустить Бонни из своих объятий. — В парк, — так же шёпотом ответила она. — Пойдём? — он обнял её сильнее и чуть приподнял над землёй. — Я и сама могу ходить. — Но теперь я тебя не выпущу. — Тогда, — Бонни обвила руками его шею. — Я тебя тоже никуда не отпущу. Эрик посмотрел в её смеющиеся глаза, улыбнулся ещё шире и начал медленно переходить дорогу. Оставшийся на обочине автомобиль одиноко мигнул фарами, закрывая двери. Бонни и Эрик скрылись в темноте парка. Они оба наконец обрели своё исцеление.