Мент

Сигареты в пачке всегда были подсчитаны так, чтобы не оказалось, что в любой момент они закончатся. Она курила ровно четыре раза за день. Первый - утром, только проснувшись, уже сняв тонкую шелковую ночнушку, но еще не накинув халат, совершенно обнаженная, Марго делала первую затяжку и меланхолично наблюдала за проснувшимся городом мечты. Она прекрасно знала, что любой прохожий, посмотрев наверх, легко сможет разглядеть её в окне, но всё равно продолжала курить по утрам - люди не поднимали головы. Вторая сигарета была ровно через пятнадцать минут, когда девушка наливала в маленькую, почти что крошечную, чашечку горячий кофе. Третий раз - около двух часов дня, когда в салоне наступало затишье. Тобольская выскакивала на улицу, как подросток, не желающий привлекать внимания. А потом возвращалась на рабочее место. Четвертая, последняя за день сигарета, выкуривалась на кухне, поздно ночью, когда засыпал Воробьев. Маргарита осторожно высвобождалась из крепких мужских объятий и на кухне, глядя на грязную посуду, стряхивала пепел в бокал из-под шампанского. Сергей отлично знал о привычках Марго, по утрам она видела, как спецназовец неодобрительно и в то же время с откровенным удовольствием разглядывает её. Так было заведено. Менять ничего не хотелось. Но иногда устоявшийся порядок нарушался. - О чем задумался? Марго провела острым ноготком по плечу мужчины, а потом нагнулась, касаясь того же места губами. Сергей посмотрел на неё с усмешкой и покачал головой: - Тебе кажется. Девушка равнодушно то ли фыркнула, то ли просто выдохнула и закинула ногу на бедра Воробьева, прижимаясь к нему всем телом и игриво водя пальцем по груди. Спать не хотелось, говорить тоже. Она была согласна лежать так всю ночь, но знала, что Сергей заснет через полчаса, а её ещё несколько часов будет мучить бессонница. - И всё же? - ей было неинтересно, но почему-то спросила, продолжила ненужный разговор. - Да всё о Японце думаю, - выдохнул Воробьев, а потом, почувствовав, как напряглась Маргарита, добавил: - Не начинай, ладно? Мы уже обсудили. Да, обсудили, Тобольская отлично помнила, чем закончилось последнее "обсуждение" работы мужчины. - Мент, - пробормотала она и потянулась, касаясь его губ своими. - Какой же ты всё-таки мент... - он предпочел не услышать её слов. Через полчаса Сергей действительно заснул. Марго сидела в постели и почти что с ненавистью смотрела на любимое и дорогое лицо. Она могла помочь. Ей стоило сказать только один адрес, и спецотделу бы даже думать не пришлось, как подобраться к Японцу. Не говорила - боялась. Этот глупый страх был совсем не за себя и даже не за Воробьева. Одна единственная мысль мучила бывшую хозяйку борделя: что, если она нужна только ради сведений? Скорее всего, так и было - мужчина часто ненавязчиво узнавал у неё про того или иного человека. И пусть потом они совсем не говорили об этом, осадок оставался. Утром Тобольская хмурилась и ничего не говорила спецназовцу - молча курила, а потом ушла в душ, громко хлопнув дверью. Горячие струи разбивались о поверхность ванны, брызги разлетались, а Марго рассматривала себя в зеркале, то и дело, протирая его влажной ладонью, когда изображение терялось в белой дымке. Она злилась на себя, на Воробьёва, хотелось разбить это чёртово зеркало, зарычать и не отпускать мужчину от себя ближайшую неделю никуда. Они все дни проведут в постели, будут пить, курить и не думать ни о каком Японце. Сначала она услышала, как скрипнула дверь, а потом почувствовала на талии широкие ладони мужчины. Маргарита прикрыла глаза, силясь справиться с собой, а потом повернулась и упёрлась руками в его грудь. - Иди к черту, - она выдохнула чересчур резко, зло. - Вали к ментам и ловите Японца. Адрес на столе. Это будет не сложно. Воробьев смотрел на неё немного насмешливо и удивленно, а Марго еле сдерживала готовые вырваться наружу эмоции. - И знаешь что, не приходи больше, ладно? - этих слов она не готовила, они пришли сами, как единственные правильные и честные. - Я не хочу и дальше так. Уходи, - голос сорвался, девушка дернулась назад, отстраняясь от Сергея. - Марго... - Уходи, - повторила она, отворачиваясь к зеркалу и равнодушно глядя на собственное отражение. В пачке неожиданно закончились сигареты.