Выжженный белый

Ног босых следы сохранит золоченный камень. Сколько света впитала кожа твоя в себя? Вознося молитву Амсету добавишь: "Amen. In nomine patris, et fille". Богов дитя, ты запомнил, что белым бывает одно лишь солнце, оно слепит глаза, выжигает на теле следы золотых браслетов. Теперь над тобой смеется судьба, что тебя растворила, как сизый дым, судьба, что тебя проносит через столетья. Твои волосы выжжены, как и твоя душа - войной или миром? Похвалой или грубой лестью? Судьба, хоть и женщина, вовсе не хороша. Ты запомнил, что белой бывает одна пустыня и в сравнение с ней воды Нила - черней ночи. Ты забыл свою жизнь и запомнил одно лишь имя, твоя Ка оказалась белым огарком свечи, твоя Ба оказалась белой над морем чайкой. Это ложь, что у чаек на крыльях черные пятна. Ты теперь понимаешь, что все это не случайно, для тебя теперь все так просто и так понятно. Цвет сирени, фиалок и грез означает память, цвет листвы - душу, слезы и детский смех, цвет заката - жизнь или смерть, пепел или пламя, цвет волны и неба есть разум и воля всех семерых, цвет песка - мораль, любовь и отвага, цвет ночи - то, что делает вас сильней. А тот самый цвет, которым слепит бумага, ты нашел в глубине души обнаженной своей. Раньше знал - после смерти будет не оправдаться, говорят ведь, перо Маат тяжелее сердца. Ног босых следы на песке, и пора прощаться, только, как на зло, в глаза сыпанули перца. Тебе снился снег, что белее песка в пустыне, ты не знал тогда, что снега еще не видел, как не видел многого в этом огромном мире, лишь палящее солнце. Лишь его ты возненавидел. Ты глядишь в отражение стен зеркальных чертогов, а звезда в тебе выжгла все, что сумела выжечь. Et spiritus sancti, во имя всего святого! Для тебя теперь Солнце стало гораздо ближе, для тебя и души твоей обожженной медью, золоченой медью, сияющей ярким светом. Хоть с Судьбой не срослось, то срастется, может, со Смертью? За зрачками твоими Солнце таится где-то.