включена публичная бета! заметили ошибку? сообщите мне об этом. спасибо!
Товарищи! Напоминаю, что заявлен рейтинг NC-17. Не рекомендуется к прочтению особо целомудренным )) - Это... Это… Не знаю, что сказать. Мои губы то открываются, то закрываются, но разумных слов я не нахожу. «Меня возбуждает мучить тебя, Китнисс…», как гром среди посветлевшего неба. «Это соблазнительно, хотя и опасно», - говорит Богиня. - Это отвратительно, - произношу, наконец, я. – Ты в курсе, Пит, что это извращение – получать удовольствие, причиняя кому-нибудь боль? Мелларк хмурится. Садится в постели, позволяя мне любоваться его обнаженной спиной. Он долго молчит, и я уже жалею, что вообще начала этот разговор, но Пит все-таки отвечает: - Извращение, Китнисс, для каждого свое. Верно? Ты много лет причиняла мне боль, не физическую, душевную. Те раны никогда не затянутся, в отличие от тех, что на твоей коже. Злюсь, желаю высказать ему все. - Попрекаешь меня? – возмущаюсь я. – Какое вообще ты имеешь право, распоряжаться моим телом?! Обжигать меня, хлестать плетками… - Помогать тебе достигать оргазма! – перебивает Пит, резко поворачивая голову ко мне. Замолкаю на мгновение, после чего начинаю новую атаку, испепеляя его взглядом. - Это здесь не причем! Ты связывал меня, поливал воском, выпорол, как пакостливого щенка! - А ты текла, как похотливая сучка! – не отстает от меня Мелларк. – Ври самой себе, что тебе противны мои действия! Я задыхаюсь от возмущения. Нахал! Скотина! Мы похожи на двух схлестнувшихся псов, наносящие глубокие раны, своими словами. - Я просила тебя остановиться! – ору я. - Только один раз ты действительно была уверена в своих словах, - спорит Пит, - и я не тронул тебя! Думаешь, мне не хотелось тебя трахнуть? Чертовски хотелось, Китнисс, и сейчас хочется! Может, я и извращенец, и да, наверное, садист, но не насильник. Я уже сомневаюсь во всем, что знаю, или думала, что знаю. Ведь Мелларк отвратительно прав – я тоже хотела его, мое тело отзывалось страстными призывами на все, что он творил со мной. И он остановился, когда я попросила. Неужели, секрет все это время лежал на поверхности, а я просто не знала, с какой стороны к нему подойти? - Хочешь сказать, что если бы я приказала тебе не хлестать меня плеткой, ты бы послушался? – с вызовом говорю я. Пит улыбается, приводя меня в замешательство. - Приказываю у нас я, Китнисс. А вот попросить ты вполне могла, но ты хотела этого. - Не ври! – вырывается у меня, но щеки полыхают предательским огнем, признавая, что отчасти он прав. - Ты ждала меня покорная на коленях и с плеткой, которую выбрала сама, Китнисс. Так кто из нас врет? – вкрадчиво интересуется он, а я отворачиваюсь. Вот черт! Послушать его, так я сама напросилась на то, чтобы он меня калечил. Пит наваливается на меня сверху, отбрасывая в сторону одеяло, и наши голые тела оказываются слишком близко, и мы говорим о таких… сексуальных вещах, что сердце ускоряет ритм, разгоняя кровь. - Знаешь, птичка, я не смогу тобой насладиться. Ты - самое невероятное, что случалось со мной в жизни. Это карма за грехи, потому что я люблю тебя, или божья благодать, потому что твое тело отвечает мне взаимностью… - Только тело, - уточняю я. Мелларк покрывает поцелуями мою шею, проводит языком по контуру уха, а подушечки его пальцев резко сжимают сосок, выкручивая его вправо. Болезненный крик вырывается из груди, но я изгибаю спину, подставляя вторую грудь. Его пальцы щиплют мои бутончики, тянут их вверх и изредка поглаживают самую вершинку. Мои руки давно вцепились в Пита: одна держит его за волосы, не давая отстраниться, вторая гладит лопатки, периодически вонзая когти в его кожу. - Это тело создано для ласк, Китнисс, - шепчет Мелларк, всасывая, наконец, мой сосок. - Ласки могли бы быть и полегче, - парирую я, прикусив губу. Его язык крутится по моей коже, оставляя мокрые следы, правая рука опускается ниже, проскальзывая между нашими телами и погружаясь в мое влажное лоно. - Ты опять готова, птичка, - бормочет Пит, - хотя я только что сделал тебе больно. Тебя саму возбуждают свои муки. - Я не извращенка! – спорю я. Пит замирает, покидая мое сокровенное местечко, и этой же рукой касается моей щеки. Чувствую свой аромат, тону в голубых глазах, заглядывающих мне в душу. - Конечно, нет, Китнисс, ты не извращенка, не говори так. Но может, ты такая создана специально для меня? – улыбаясь, говорит он. Необычная мысль. Пугающая и притягательная одновременно. Я создана для него? Снова поцелуй, жадный, властный. Кого я обманываю? Мелларк каким-то образом знает лучше меня самой, что нравится моему телу. Это отвратительно. Это восхитительно. Мои ладошки скользят по телу Пита, а ноги обвиваются вокруг него, сцепляясь в замок на его пояснице. Его член мучительно близок ко входу в меня, я чувствую, какой он твердый и горячий, но Мелларк не делает попыток проникнуть, только целует и гладит везде, куда дотягиваются его руки. - Пит, а у тебя когда-нибудь был… обычный секс? – спрашиваю я, смущенно. Он смотрит мне в глаза, улыбаясь уголками губ: - Обычный? - Ну да, без выкручивания сосков и обливания девушки воском? – уточняю я, покрываясь густыми красными пятнами. - Нет, - просто отвечает он. – Мне не нравится. Я удивлена и собираюсь спорить. - Откуда ты знаешь, что тебе не нравится, если ты не пробовал? – возмущаюсь я. – Это глупо! Мелларк замирает. В глазах мелькает недобрый огонек, но я не успеваю вовремя прикусить язык. - Не называй меня глупым, - предупреждает Пит. «Но разве Китнисс когда-нибудь слушала голос разума?» - ехидничает Богиня. - Пит, ты глупый, потому что сам не знаешь, от чего отказываешься, - не унимаюсь я. Странная улыбка появляется на лице Пита. Даже не улыбка, оскал, не предвещающий ничего хорошего. - А ты пробовала анальный секс? – дерзко спрашивает он, а я бледнею, когда до меня доходит суть вопроса. - Нет, - шепчу я, - мне не нравится. - Откуда ты знаешь, если никогда не пробовала? – зло говорит Мелларк. «Твою мать, детка, умеешь ты найти на свою пятую точку приключений! В буквальном смысле!» - охает Богиня, делая пару шагов назад. Пит резко поднимается с меня, рывком переворачивая мое тело лицом вниз. Его рука давит на поясницу, фиксируя сведенные руки, и я слышу, как он роется в несчастном ящике прикроватной тумбы. Широкий отрез кожаной веревки перетягивает мои руки от запястий и почти до локтя, намертво закрепляя их за спиной. Дергаюсь, стараясь ослабить путы или скинуть с себя Пита – бесполезно. Звонкий шлепок по попе, отзывающийся во мне резкой болью, и Мелларк приподнимает меня, заставляя опереться на колени, а мое лицо утыкается в подушку. Господи боже, он действительно собирается сделать это?! Его пальцы устремляются к моим дырочкам, поглаживая сначала одну, потом вторую. Чувствую прохладную влагу на его подушечках его пальцев, слюна? Проникновение его пальца в задний проход болезненное, отвратительное. Вырываюсь, зарабатывая еще несколько шлепков по ягодицам. - Я тебя очень прошу Пит, не надо! – хнычу я. – Ну пожалуйста! Мелларк медлит, продолжая поглаживать мою кожу, пробегаясь пальцами по все еще возбужденной киске. - Я очень хочу просто заткнуть тебе рот, птичка, и погрузиться, наконец, в тебя. В любую тебя, спереди или сзади, - шепчет он, наклоняясь почти к самому уху. Его тело повторяет мои изгибы. Его возбужденная плоть касается моего бедра, опаляя. – Ты сводишь меня с ума, Китнисс. Хочу тебя. Всю. Без остатка. Господи, нельзя говорить девушкам такие вещи. Это лишает их способности мыслить разумно. «Китнисс, - слабо напоминает о себе внутренний голос, - и ты позволишь?!» Пит прокладывает дорожку поцелуев вдоль моего позвоночника, нашептывая хриплым голосом о том, что собирается сделать со мной. - Я не откажусь от тебя, Китнисс, - говорит Пит. – У тебя слишком красивая попа, чтобы оставить ее без внимания. Просто расслабься… Обзываю его, запрещая даже мысли о таком! - Смотри сама. Расслабишься – будет совсем немного больно, а потом приятно. Будешь сопротивляться – не почувствуешь ничего кроме боли. Снова ругаюсь! - И знаешь, не прекратишь ругаться матом, придется все-таки заткнуть твой прелестный ротик, - добавляет Пит. «Ох, наверняка, тот самый шарик на кожаных ремешках, который мы видели в ящике!» - подначивает Богиня. - Я буду ласковым, птичка, тебе понравится, - говорит Мелларк, поглаживая меня пальцами. Легкие круговые движения по напряженной коже между ног, теплые поцелуи, покрывающие мои ягодицы. Его шепот, сводящий с ума. Все, что он делает неприлично. Запретно. Я чувствую, как влага моего желания буквально стекает по его пальцам, скользящим в моем лоне. Стон, растворившийся в подушке, которую я прикусываю, чтобы не кричать в голос. Снова стон. Выгибаясь, двигаюсь навстречу Питу. - Ох, птичка, - бормочет Мелларк, - ты красавица. Я хочу тебя. Снова его палец упирается туда, куда не следует, топчется на входе, но аккуратно проскальзывает внутрь. Не двигается, позволяя мне привыкнуть к нему. Выскальзывает, и все повторяется вновь. Вторая рука Пита не перестает ласкать мою киску, и я нервно покачиваюсь из стороны в сторону, сомневаясь в своих ощущениях. Не так уж и больно, но это только палец… И правда, когда в меня проникает головка его члена, я позволяю себе заорать, затихая вместе с притуплением боли, растворяющейся во мне. Медленное продвижение Мелларка вглубь меня - и мои всхлипывания, прекращающиеся только спустя время. - Расслабься, - повторяет Пит, надавливая мне на поясницу и принуждая выгнуться сильнее. Он движется быстрее, наращивает темп. Мне больно. Чертовски больно. Мелларк стонет, сильно сжимая в руках мои ягодицы и продолжая рассказывать мне, как я желанна для него. Слова – мед, проникающий в меня, растекающийся в душе и смазкой стекающий по ногам. Его толчки теперь почти не причиняют боли. Я привыкла? Я растянулась? Мое имя, как молитва, не сходит с его губ, и это опьяняет. Я желанна и я любима этим странным парнем с красивым лицом и изорванной в клочья душой. Стон. Неужели мой? Понимаю, что медленно двигаюсь навстречу Питу, позволяя ему погружаться в меня. Странные ощущения. Приятные. Толчок. Опять толчок… Мелларк замирает, с силой вжимаясь в меня, и неожиданно покидает мое тело, оставляя меня одинокой и … неудовлетворенной. Почти сразу завязки на моих руках слабеют, исчезая совсем, а его губы находят мои в благодарном поцелуе. - Терпимо? – спрашивает Пит, с явной заботой. Странная смесь ласки и жестокости в нем никогда не перестанет меня удивлять. - Терпимо, - отвечаю я, – но… Не договариваю, заливаясь краской, однако в глазах Пита пляшут чертики, понимающие мою проблему. - Я помогу, - говорит он, сползая вдоль моего тела вниз, зарываясь лицом в мою промежность. Опять его шершавый язык, теплые уверенные пальцы, влажные поцелуи. Выкрикиваю его имя, взрываясь в экстазе. Мой. Никому не отдам. Только мой, Пит Мелларк. Он обнимает меня, целует в губы и устраивается на моем плече. Его палец рисует узоры на моем животе, а я перебираю пальцами его светлые пряди. - Хочешь умыться? – шепчет мне на ухо Пит. Отрицательно качаю головой, и Мелларк уходит в ванную, оставляя меня нежиться в постели. Перекатываюсь с места на места, выбирая удобную позу, когда мой взгляд замирает на приоткрытой двери. «Там… за дверью… свобода», - шепчет Богиня, как будто ее может услышать кто-то кроме меня. - Да, - коротко отвечаю я. – Выход… «Чего тогда лежим?» - также тихо спрашивает внутренний голос. Бросаю быстрый взгляд на запертую дверь ванной комнаты, возвращаясь к заветному «пути в прежнюю жизнь». Подскакиваю, как ужаленная, кутаюсь в простынь и бросаюсь прочь из своей личной комнаты пыток. Миную кабинет Пита, в котором по-прежнему весит доска, обклеенная моими фотографиями, проскальзываю в просторную комнату с бильярдным столом по центру. Почти под потолком вижу узкое окно. Почему оно так высоко? «Подвал!», - подсказывает Богиня, и я киваю. Точно! Значит, должна быть лестница! Перебегаю из комнаты в комнату, с замиранием сердца ожидая появления Мелларка, но его все нет, а заветные двадцать ступеней я все-таки нахожу. Верхний этаж, к моему удивлению, почти не освещен, через огромные окна не льется солнечный свет – все шторы плотно задернуты. Где уличная дверь? «Вон! Налево!» - в нетерпении подсказывает Богиня, и бегу туда, куда она советует. Распахиваю дверь и жмурюсь от яркого солнечного света, ослепившего меня. Часто моргаю и, сквозь выступившие слезы, вижу останавливающуюся возле дома машину, из которой выходит пожилой мужчина в форме полицейского. Его седые волосы зачесаны назад, светлая борода аккуратно выстрижена полукругом. - Помогите! – кричу я, бросаясь к стражу правопорядка, так вовремя очутившемуся рядом. Мужчина поднимает на меня удивленные глаза, скользит взглядом по белой простыне, прикрывающей мое тело, и, когда я оказываюсь в метре от него, спрашивает: - С вами все в порядке, мисс Эвердин? Голос мужчины вкрадчивый, участливый. Его руки обнимают меня, позволяя расплакаться на его плече. Как же я счастлива, что сумела выбраться! Больше Пит не сможет меня мучить! - Ну, ну, Китнисс, не плачь! – успокаивает меня он. Полицейский усаживает меня в машину, закрывая двери на замки, а сам остается на улице. Всхлипываю, размазывая слезы облегчения по лицу. «Тебе ничего не показалось странным?», - тихонечко интересуется внутренний голос. - Например? – не понимаю я. «Откуда этот дедуля знает, как тебя зовут?»продолжение следует... финал близится... осталось несколько глав )))