Flowers in Your Hair

Луи Томлинсон видел его повсюду. В школе, в торговом центре, в парке, на детской площадке... В принципе везде. Этот мальчик был таким человеком, который, очевидно, любил распространять любовь вокруг, постоянно улыбаясь и смеясь, пока танцует с этими красивыми цветами в волосах. Он был словно ангел, посланный с небес, чтобы создавать любовь и мир в своем городе. Луи не знал его имени, но он знал одно: он был самым красивым мальчиком, которого он когда-либо видел. Таким красивым, что Луи был просто ослеплен от того, каким великолепным тот являлся. Этот мальчик был словно солнце, и Луи любил сравнивать его с ним. Теплый, красивый, милый настолько, что Луи не мог этого вынести. Его чудесные вьющиеся волосы, зеленые глаза, розовые щеки, замечательная улыбка и просто все в нем, заставляло Томлинсона улыбаться. Однажды, Луи шел по улице, как он обычно делал каждый вечер, пока музыка звучала из его наушников, а сам он кивал головой в такт. Его татуировки сияли в солнечном свете, особенно татуировка сердца на левой руке, которую так обожал Луи. Вообще, он не мог выбрать какую-то одну татуировку, которая бы являлась его любимой, потому что он любил их все. Он любил свои татуировки, которые были на его руках и шее, он любил пирсинг на его губах и то, как он подводит свои глаза каждый день. Он любил свой стиль. Люди всегда жаловались на него, говоря о том, что его родителям должно быть стыдно за него, что он должен прикрыть свое уродливое лицо, но Луи просто не обращал на них внимания. Кто он такой, чтобы слушать этих глупых людей? Это не имело значения, потому что они не знали его. На самом деле, его никто не знал. Луи решил пойти в продуктовый магазин, который был все еще открыт, чтобы купить энергетический напиток, но все его мысли неожиданно испарились, когда он увидел его. Этого... мальчика. Красивый мальчик, который всегда улыбается. Ну, не всегда, но довольно часто. Луи иногда видел, как тот становился предметом насмешек и издевательств в их школе. Все это из-за того, что он носит эти красивые цветы на своей голове. Студенты часто придираются к нему, бросая его веночки на пол (они заканчивали издевательства тем, что топтали те прекрасные цветы, уничтожая их). Луи хотел защитить его. Он хотел, чтобы эти хулиганы отстали от его мальчика. Причиной, по которой он никогда не подходил к нему во время разборок, был Зейн Малик (его лучший друг), который думал, что мальчик был глуп и уродлив. Он бы обидел его тоже, так что Луи был вынужден смотреть на все это. Это больно, намного больнее было думать о том, что все это делал его лучший друг. Луи понял, что он в полном дерьме, когда осознал, что он начал называть этого мальчика своим, хотя он даже ничего и не знал о нем. Мальчик сидел на скамейке, перед любимым (сейчас уже закрытым) музыкальном магазином Луи, глядя на закат, поджимая губы, пока он тихо напевал какую-то песню. Луи был удивлен, что тот не улыбался, а даже хмурился. Он не знал, почему он делает это, но понимал, что ему это не нравится. Хотя, на голове мальчика все равно был красивый веночек из цветов. На этот раз, он был из роз, которые так хорошо смотрелись с его белой футболкой и с голубыми джинсами. Мальчик вздохнул, глядя на землю, и Луи был на сто процентов уверен в том, что он вот-вот заплачет, или что-то вроде этого. Он плохо себя чувствовал, и ему было не по себе, пока он наблюдал за ним, находясь на расстоянии десяти метров и не делая ничего, чтобы успокоить его. - Эй, с тобой все в порядке? - спросил он, медленно подходя к мальчику, чтобы не испугать его. Он знал, что тот видел его с Зейном, потому что, наверное, он был в точности похож на него, если смотреть издалека. Юноша выглядел таким мягким и сладким, словно котенок. Он посмотрел на него своими красивыми зелеными глазами, полными застывших слез, а затем быстро в страхе встал со скамейки. - Оставь меня в покое, - пробормотал он, слегка охрипнув на последнем слове. - Эй, я не причиню тебе вреда. Ладно, красавец? - шатен тихонько подошел к нему ближе, чтобы стоять уже всего в одном метре от него. - Я не такой, клянусь, - сказал он, улыбаясь. - Красавец? - мальчик захрипел, вытаращив глаза от удивления, - ты считаешь меня красивым? - спросил он, покусывая свою розовую нижнюю губу так сильно, что Луи просто не мог оторвать от нее взгляда. - Да, именно. Я думаю, что ты чудесный, - прошептал он, протянув свою руку, чтобы погладить мальчика по щеке. Луи мысленно ущипнул себя. Цветочный мальчик даже не знал его, а тот уже посмел прикоснуться к нему. Он был возмущен, и, кажется, впервые покраснел. Цветочек (новый псевдоним) хихикнул, убрав его кудри от своих глаз. - Спасибо, Луи. У Луи отвисла челюсть, он чувствовал, как сердце начинает все быстрее биться в его груди. Обычно у него такого не бывало, когда он находился с людьми, которых он любил, но этот мальчик был особенным. Он ничего не мог поделать с собой, это не его вина, он просто хотел плакать из-за того, что этот красивый юноша знал, как его зовут. Это было смешно, но сейчас он понял, что он действительно любит его, это не просто увлечение. Цветочек так сладко произнес его имя, так хорошо, что теперь Луи не мог перестать думать о том, как это будет звучать, когда тот будет стонать его имя. Ладно, он должен остановиться. - Откуда ты знаешь мое имя? Я имею в виду... Я не очень популярен. Люди боятся меня из-за моих татуировок, хотя, Боже мой, что в них такого страшного? Я ничего не понимаю, и людям не нравится мой карандаш для глаз. Ты знаешь, что? Мне очень нравится мой карандаш для глаз. Мне на самом деле нравится моя подводка для глаз, отлично смотрится, нет? Мне говорят, что это просто какие-то гейские линии, да, хотя и без них я похож на гея, нет? Я такой веселый... Я прав? Вау, я такой смешной... Я не могу... - Ого, ты говоришь очень много. Мне это нравится, - сказал мальчик, улыбаясь. Он подошел ближе, глядя на Луи, который был все еще красным от своей же идиотской болтовни. - Я не боюсь тебя. Ты уверен, что ты вообще лучший друг Зейна? - Да, да. Он совсем не нравится мне, правда. - Я вижу. Меня зовут Гарри, - пробормотал он, снова улыбаясь. Гарри. Гарри. Гарри. Луи узнал, как зовут этого цветочного мальчика, и это был Гарри. Ему понравилось, как звучит это имя, и как оно прозвучало из уст юноши. Оно было невероятно прекрасным, и Луи понимал, что он будет стонать это имя, когда будет мастурбировать в следующий раз. - Привет, Гарри. Ты в порядке? - спросил он, вспомнив, что Гарри плакал, когда он увидел его. Цветочек кивнул, улыбаясь, а затем протер глаза. - Да, сейчас все хорошо. Никто никогда не называл меня красивым, и я никогда не думал, что окажусь таковым для такого горячего панка, как ты, - прошептал он. - Горячий панк? Я получил прозвище от Цветочка, - Луи свистнул, ухмыляясь. - Цветочек? - тихо пробормотал Гарри, прикрыв рот рукой. Томлинсон заметил, что тот снова краснеет, услышав свой псевдоним, - я люблю цветы. - Да, я вижу, - он усмехнулся, указывая на веночек на голове мальчика, - они выглядят так мило. Гарри хихикнул еще раз, и Луи не хотел ничего больше, кроме как просто записывать на диктофон каждый раз, когда он это делал. Звук был невероятно успокаивающим для его ушей. - Спасибо, горячий панк. Не всем нравится. - Ну, они такие глупые. Это отлично выглядит. Как ты их делаешь? Луи знал, что до него, этим мальчиком никто совсем не интересовался, никому не было дела до него и до его цветочных венков на голове, поэтому он решил, что этот вопрос должен удивить его и стать неким сюрпризом. Хорошим сюрпризом, по крайней мере. Луи искренне заботился о цветах, потому что они выглядели так красиво, так реально, он хотел знать, как Гарри делает это. Возможно, он бы даже надел один из веночков на свою голову? Он бы сделал это с одним лишь удовольствием. Гарри буквально светился, когда услышал вопрос Луи. Он был похож на солнце, стал улыбаться намного шире, чем было до этого. Мальчик так счастливо улыбался, что панку стало трудно дышать. Он стал причиной, по которой Гарри улыбался, и теперь он действительно захотел сфотографировать его. У него не было с собой телефона, так что он сохранил эту картинку в своей голове. Он точно, абсолютно точно никогда этого не забудет. - Я использую мои волшебные руки, разумеется! - прошептал юноша, снова хихикая, что заставило Луи засмеяться. - Талантливые пальчики, я думаю, - низким тоном прошептал он, кусая свои губы. Гарри покраснел, глядя вниз на землю с мягкой улыбкой. - Перестань намекать. - Эй, у тебя длинные, большие и красивые пальцы. Они очень милые, - утверждал Луи, игриво сверкнув глазами. Цветочек закатил глаза, слегка хлопнув Томлинсона по плечу. - Я могу научить тебя, если... ты хочешь сделать их, - мягко сказал он, словно это было вопросом. Луи засиял от счастья. - Конечно. У меня ужасные руки, но мы можем попробовать, - пробормотал он, глядя вниз на свои руки, - они маленькие, я не могу сделать ничего нормального с помощью них, но мне очень нравится твой веночек... Так что... Да? Гарри сделал шаг вперед, всматриваясь в голубые глаза. - Попрактикуемся, хорошо, - прошептал он, улыбаясь. Он собирался сказать что-то еще, но Луи прервал его. - Могу ли я надеть твою цветочную корону? Клянусь, я не испорчу ее. Цветочек рассмеялся, кивнув с нетерпением. Он снял венок с его головы, из-за чего его волосы начали развеваться на ветру. Это заставило Луи захотеть потрогать эти каштановые кудряшки. Все, о чем он мог думать сейчас, были эти мягкие кудри, и, если быть честным, он хотел бы знать, как бы Гарри отреагировал, если Луи начнет дергать его волосы во время секса. Гарри выглядел как мальчик, которому понравились бы такие вещи... Дерганье этих кудряшек - действительно горячо. Юноша подошел немного ближе к Луи, чтобы оторвать его от этих мыслей. Его лицо было таким красивым, что панк был удивлен, как человек может быть настолько прекрасным. Цветочек был самым замечательным человеком на этой ужасной планете, и Луи был так близко к нему, что даже чувствовал себя немного неуверенно. Что, если он был ничем, кроме как уродливым, для такого красивого мальчика перед ним? Что, если... - Ты выглядишь так... так... - мальчик замялся, но на его лице была огромная улыбка. Это было тогда, когда он поместил цветочный веночек на голову Луи. Он подумал, что он выглядел хорошо, Луи действительно хотел так считать. - Как? - он поднял брови, надеясь на приятный комментарий. - Так красиво, - ответил Гарри, снова краснея, - ух ты... Я никогда не позволял кому-либо носить их. Ты так прекрасно выглядишь, - он посмотрел вниз, слегка смущаясь. Луи не хотел, чтобы ему было неловко. - Цветочек, ты такой милый. Гарри взглянул вверх, хихикая уже в миллионный раз (Луи не возражал). - Мне очень нравится это прозвище.

***

На следующий день, Луи пошел в школу, как он и всегда делал каждое проклятое утро. Ходить туда было ужасно раздражающей вещью. Там полно лицемеров, хулиганов, странных друзей и отвратительных учителей. Хотя, он немного ждал этого утра, все же. Цветочек сказал ему, что он хотел бы поговорить с ним в школе, и Луи не мог дождаться этого. Он знал, что на самом деле они не смогут поговорить без хулиганов, без Зейна, который бы прокомментировал, что это - худшее, что он видел в своей жизни, и Луи думал об этом, когда был в постели прошлой ночью. Зейн Малик - просто глупый хулиган, а сам он все равно поговорит с мальчиком. Он не мог поверить, что все эти месяцы он просто смотрел на то, как над Гарри издеваются. Он не мог поверить, насколько он был глупым и грубым, раз не стал защищать его. Никто не заслуживает издевательств над собой из-за того, что им нравится. Особенно, этого не заслуживает такой мальчик, как Гарри, ведь он был таким невинным и приятным. Он действительно с нетерпением ждал его, на это было много причин. Он мог бы провести с ним время, но в то же самое время узнать, как сделать эти прекрасные венки, которые красивый мальчик повседневно носил и даже не снимал перед сном. Луи тянуло к нему, словно магнитом, он не мог остановить эти чувства. Томлинсон стоял там, возле своего шкафчика, смотря на людей, прогуливающихся по коридору со скучающим, даже немного смешным выражением лица. Ну, он не думал, что это смешно, но, видимо, Гарри именно так и думал. Мальчик на самом деле стоял рядом с ним, стараясь не рассмеяться. Он также немного покраснел, на его голове был тот же цветочный веночек, что был вчера. Луи не увидел его сначала. - Привет! - Услышав глубокий, хриплый голос, он понял, что тот был рядом. Это получилось неловко. Луи подпрыгнул, корчась от неожиданности. Когда он понял, что это был просто тот самый прекрасный мальчик, Томлинсон счастливо вздохнул, а затем рассмеялся. Другие люди глазели на них, удивляясь тому, что они были вместе. - Лу, ты в порядке? Не хотел тебя пугать, - сказал Гарри, немного хмурясь. - Я в порядке, правда. Все отлично. Он посмотрел вверх, мечтательно глядя на мальчика перед ним. Гарри, должно быть, заметил это, потому что снова начал хихикать, слегка краснея. Он был одет в тот же наряд, что и вчера, но Луи очень любил его белую футболку и голубые джинсы. - Мне нравится твой карандаш для глаз сегодня. Или я должен сказать... Эти гейские линии, да, - пошутил он, посмеиваясь. Луи покачал головой, чувствуя, что тоже краснеет. - Прости, что я был таким странным вчера, неспособным нормально связывать свою речь. Я очень нервничаю, когда нахожусь среди людей. Я... - он запнулся, мысленно ущипнув себя, примерно раз десять. - Я... - повторил он, почесывая свой нос пальцем. Гарри поднял брови. - Ты? - прошептал он, мягко улыбаясь. - Я люблю... - выпалил Луи, плотно закрыв глаза, - я сожалею. Гарри засиял, ухмыляясь и краснея в то же время. - Ты мне так нравишься... Черт возьми, ты такой красивый. Может быть, я ослеплен твоим великолепием. Это же... Такое слово есть, да? Мой язык буквально заплетается... - он открыл глаза, нерешительно улыбаясь. Он не решился сказать что-то еще, когда увидел выражение лица мальчика. Счастье. Теплота. Счастье. Красота. Ох, и счастье? Цветочек выглядел таким счастливым, и Луи встал еще ближе к нему. Возможно, это был сон, и вскоре он проснется. - Правда? - спросил он, счастливо вздыхая. Томлинсон усмехнулся, откинувшись головой на свой шкафчик. - Да. Ты замечательный, и я, вроде как, влюблен в тебя очень давно. Я не знаю, ты такой милый и добрый, и ты всегда... Всегда... - он закрыл свое лицо руками. - Я такой убогий. - Я всегда? - повторил Гарри, дав ему знак руками, что тот должен продолжить. На его лице была мягкая ухмылка, а сам он покусывал свою нижнюю губу. Все, о чем Луи мог думать: "Придурок, дурак, зачем ты делаешь это со мной, зачем, ты мне не нравишься, но я люблю тебя, ты мне нравишься." Луи глубоко вздохнул. - Ты... Ты всегда распространяешь счастье вокруг, всегда улыбаешься незнакомым людям, в твоих руках всегда находятся эти красивые цветы. Это звучит так, что я слежу за тобой, но нет... Ладно, может быть, такое иногда бывает. В любом случае, ты - совершенство, и я не могу оторвать от тебя взгляда... Ты думаешь, наверное, что я без ума от тебя, или я сумасшедший, но нет... Ты мне нравишься. Хотя мы поговорили только вчера, в первый раз, но ты мне нравишься. Ты. Ты мне нравишься, ты мне нравишься... Его прервала пара мягких губ, прижимающиеся к его собственным. Луи тихонько замычал, прежде чем ответить на поцелуй так же нежно, как целовал его сам Гарри. Руки Цветочка были обернуты вокруг шеи Томлинсона, в то время как его руки приятно устроились на талии мальчика. Это было похоже на рай. Луи никогда не отправлялся на небеса, не имел возможности вкусить что-то небесное, но это было настолько хорошо, что он не мог объяснить это другими словами. Губы младшего юноши были просто невероятными. Его собственные были заключены в мягкие, красивые губы, которые на вкус напоминали мяту и клубнику, что заставляло шатена постанывать, отвечая на поцелуй и углубляя его. Стайлс не останавливался, целуя его так страстно, как этого хотели оба мальчика. Он действительно хорошо целуется, и Луи правда хотел бы целовать его вечно. В конце концов, им пришлось оторваться друг от друга, чтобы дышать. Гарри прервал поцелуй, но ни чуть не отстранился. Их губы по-прежнему прикасались друг к другу, по позвоночнику Луи пробежался рой мурашек. Они молчали несколько секунд, затем кудрявый мальчик улыбнулся. Улыбаясь, он потерся своим большим носом о маленький носик Томлинсона. - Я люблю твою несвязную речь, и ты мне тоже нравишься, панк, - прошептал он. Луи открыл глаза, много хихикая от счастья. Он любил эскимосские поцелуи, но никто об этом не знал, и он не думал, что когда-то расскажет об этом. Он и не собирается. Ну ладно, может быть, об этом узнает Гарри. - Извини за это. Я всегда так делаю, когда нервничаю, ну, или когда слишком взволнован. Студенты, которые наблюдали за ними, были в откровенном в шоке. Потрясенные тем, как странный цветочный мальчик страстно целовал страшного панка, на виду у всех. Все желающие могли увидеть это, в особенности Зейн Малик. Он стоял вместе с остальными, слишком потрясенный, чтобы сказать хоть слово, пока он смотрел, как два мальчика хихикают друг другу в рот. Через минуту он был рад, что снова может говорить. - Луи, какого черта? Луи повернулся на знакомый голос, тут же понимая, что это был Зейн Малик, который всегда издевается над этим красивым мальчиком, стоявшим перед ним. Ему не понравилась мысль о том, что он может снова сделать ему больно. Это было причиной, по которой Луи бережно заключил Гарри в свои объятия, глядя на его "лучшего друга". Зейн тоже был панком, но они с Луи были совсем разными. Во-первых, Томлинсон не курил сигарет, травы, или что-то еще более глупое, что может повредить его здоровью. Он делал это раньше, но это были только сигареты... Во-вторых, он был на самом деле хорошим. В-третьих, его "лучший друг" был одной из причин, почему все студенты так боятся Луи и его. Зейн всегда издевался над людьми и говорил про них всякие гадости, применял силу и угрожал им. Это было ужасно, и Луи не понимал, почему он должен каждый раз наблюдать за этим, совсем никак не помогая бедным студентам. Отныне, он пообещал себе, что будет защищать всех тех, над кем Зейн будет издеваться. В-четвертых, татуировки Малика были какими-то уродливыми. Ладно, это просто было не в стиле Луи. Понимаете? Совершенно разные люди. Хотя, они оба наносили подводку для глаз. - Чего ты хочешь? - зарычал Луи, глядя на Зейна, который стоял к ним уже ближе, чем десять секунд назад. - Пожалуйста, скажи мне, что это какое-то тупое недоразумение. - Нет, это не так. Что такое? Какие-то проблемы? - Да, на самом деле. Ты - педик. Я думал, что ты был другим, - щелкнул Зейн, снова шокируя абсолютно каждого человека в коридоре. - И что? Мне нравятся мальчики, в чем проблема? - Ты любишь его? Он уродлив! - крикнул он. - Нет, это не так! Оставь его в покое. Ты не можешь сделать ему больно, - так же прокричал Луи, прижимая Гарри сильнее к себе. Цветочек взглянул на Луи с грустными глазами, но он по-прежнему улыбался ему, мысленно благодаря за то, что тот делает. Луи улыбнулся в ответ. Зейн смотрел на них, сузив глаза. Он растерялся на мгновение, это действительно разрушало его. - Фу. Луи застонал, глядя на него. - Иди к черту. Заткнись. Я не твой друг. - Я не хочу дружить с педиком, во всяком случае.

***

Две недели спустя, Луи был дома у Гарри. Мать юноши была самым замечательным человеком, с которым только удавалось поговорить Томлинсону, и это было правдой. Когда он рассказал об этом своему Цветочку, тот просто захихикал, пробормотав слова благодарности. Луи знал, что он по-настоящему ценил его комплименты, потому что он всегда краснел и улыбался, иногда называя Луи идиотом. Если кто-то называет тебя идиотом, при этом с самой красивой улыбкой на лице, это значит, что ты сделал этого человека действительно счастливым. Мать Гарри, которую звали Энн, была очень приятной и красивой, как и сам ее сын. Она мгновенно приняла Луи, как только он вошел в их дом. Гарри представил ей его как своего парня, и Луи подумал, что никогда не был так счастлив, как в тот момент. Быть парнем Гарри Стайлса - удивительное чувство. В ответ на это, Энн улыбнулась им обоим, обняв двух мальчиков, после чего ушла на кухню, чтобы сделать им их любимый чай. - Откуда она знает, какой мой любимый чай? - спросил Луи, когда женщина покинула гостиную. Он повернулся к мальчику, приподняв брови. - Маленькая птичка прощебетала ей об этом, - прошептал Гарри, улыбаясь. - Кхм, кхм, кхм! Это все я. - Конечно, ты помнишь все эти мелочи. - Эй, ты говоришь так, будто не помнишь ничего из того, что я тебе говорил? - воскликнул Цветочек, смеясь и слегка толкая Луи. - Конечно! - он усмехнулся.

***

- Гарри, можешь сделать мне цветочный веночек? Гарри Стайлс, его красивый парень, лежал рядом с ним на кровати. Он посмотрел на него и захихикал, словно это было шуткой. - Ты можешь сделать его сам! Луи бросил на него свирепый взгляд. - Я не могу, ты, идиот. Я имею в виду... Ты самый великолепный идиот, - он засмеялся, приближаясь к мальчику, - разве ты не можешь сделать мне? Пожалуйста. Твои ручки такие красивые и талантливые, они могли бы делать все, что угодно. Я заплачу тебе, ладно? Я заплачу тебе сотню... - Лу! Он посмотрел на Гарри, который закачал головой, все еще мягко улыбаясь. - Что? - прошептал он. - Я сделаю для тебя один. Не нужно платить мне. Я ведь твой парень! Кроме того, ты, кажется, единственный человек, который заинтересован в этом. В этих цветочных вещичках, понимаешь? Хотя, вот я, например, не понимаю. Я чувствую себя довольно глупо, увлекаясь этим. Луи покачал головой, а затем нежно поцеловал мальчика в губы. - Нет. Ты чудесный. Гарри покраснел, печально вздохнув. - Я всегда был влюблен в тебя. - Правда? - Да. Я думал, что ты такой же высокомерный парень, как и Зейн, но я просто не мог не смотреть на тебя иногда. Ты такой красивый. По-настоящему красивый. Я чувствовал себя странно, когда думал о тебе. Ты красивый. Теперь я могу видеть это. Луи застонал, чувствуя себя неловко, так как начал краснеть. - Цветочек! - Это правда, - прошептал Гарри, проводя указательным пальцем по губам Луи. - Кстати... Мне очень нравится кольцо в твоей губе. И эти гейские линии, как ты подводишь свои глаза... - А мне очень нравятся цветочки в твоих волосах, - сказал Луи, ухмыляясь и обнимая мальчика за талию. Прошло несколько секунд, он снял цветочный венок с головы Гарри, поместив его на свою голову. - Эй! - Я хорошо выгляжу. Гарри нежно поцеловал его в щеку, прежде чем снять с его головы венок. - Это правда. Луи был так счастлив. Очень счастлив. Кто бы мог подумать? В конечном итоге, он был с тем, кто любил его. С тем, кто любил носить цветочные венки на своих волосах.