Скажи, что любишь меня...

Легкий ветерок сквозняком обдувал палату. Я крепко прижался к своему любимому англичанину, жадно вдыхая его запах. Голова кружилась: это было приятное головокружение, долгожданное. Тело совсем невесомо в его объятиях. Я не чувствовал себя – мы как будто одно целое. Две половинки, которые друг без друга существовать не могут. Сладкий аромат цветов, словно шелковым покрывалом, окутывал нас. Вечность с тобой, как одна минута. И минута без тебя – вечность. Я ждал, не переставал верить. Не хочу тебя отпускать, больше жизни не хочу. - Ты мой, - подумал я и не заметил, как произнёс. - Только твой, - он крепче обнял меня за талию. Моё тело так истосковалось по твоим ласкам. Я словно очерствел без твоих прикосновений. И сейчас переживал снова эти чарующие импульсы. Места, к которым прикасался Артур, горели приятным пламенем. Перевернув меня на спину, британец возвысился надо мной. Его улыбка сводила меня с ума. Протянув свою руку к его щетинистой щеке, я слегка улыбнулся уголками губ. Он повернул голову по направлению к моей руке и поцеловал. - Я скучал, - томно проговорил Артур, наклонившись ближе ко мне. Я машинально повернул голову в сторону дверей. Киркланд проследил за моим незамысловатым движением. - Боишься? – слегка язвительно спросил англичанин. - Если только немного, - повернувшись к нему, проговорил я. - Мы можем и закрыться, - так же улыбаясь, спокойно сказал Артур. Отпустив Артура, позволил ему встать. Присев на кровати, проследил за действиями своего мальчиком. Подойдя к двери, блондин щёлкнул на ручке защёлку. Подождав полминуты, повернулся, взглянул на меня. На нём была одета белая пижама: свободная рубашка, на размер больше и штаны. Солнечные лучи отражались от его бледной кожи, делая его ещё бледней. В зеленых, как свежескошенная трава, глазах не было прежней искорки. Они словно застыли. Под глазами на бледной коже красовались фиолетовые подтеки. Синяки, наверное, были от недосыпа и от операции. Он заметно похудел. Подойдя ближе, Артур присел на кровать. Повернувшись ко мне, слегка улыбнулся, прищурив глаза от яркого света. Протянул свою руку к моей щеке, погладив, запустил её в мои волосы. Наклонившись так, что наши лбы соприкоснулись. Его рука нежно скользила по моим волосам, вторая рука расстегивала пуговицы на моей рубашке. Я не сопротивлялся его движениям. Наши желания совпадали. Я хотел, безумно его хотел. Все эти недели без него я жил словно в бреду. Для меня всё потеряло смысл. Не помню, что за последние три недели я хоть раз улыбнулся. Я проклинал мир, себя. Я хотел только одного. Хотел этого момента. Вспомнить, как это, когда к тебе прикасается любимый и дорогой сердцу человек. Вот оно, моё счастье. Артур быстро освободил меня от рубашки. Его руки скользили по моей груди, опускаясь до торса. Своими руками я обвил его шею, притянув своего англичанина ближе. Меня сводила с ума его улыбка. В зеленых глазах горело желание – желание схватить меня. Я прекрасно знал, о чем думает Артур, чего он хочет и какие действия предпримет. Аккуратно положил меня на кровать, нависнув надо мной. Я чувствовал его горячее дыхание. У меня самого внутри уже всё горело и хотело только одного. - Я больше не могу себя сдерживать, - томно проговорил Киркланд мне на ухо. - И не надо, - ответил я, придвинувшись ближе к его лицу, и припал своими губами к его. Обхватив меня за спину, Артур углубил поцелуй, исследуя своим языком каждый уголок моего рта. Я повторил его действия с моей рубашкой и снял с него тоже, оголив его грудь. Бледный, но также прекрасный торс. Он прикасался руками, и по мне словно проходили импульсы тока. Тело словно наэлектрализованно. Внутри меня всё горело. Этот жар рвался наружу. Руки Артура расстегивали мне ремень брюк. Я помог ему быстро избавить меня и от нижней части одежды, вплоть до нижнего белья. Я лежал под своим мальчиком, абсолютно обнаженный и только подрагивал от его ласк. Он посасывал мой сосок, пока другой теребил рукой. Поцелуями покрывал торс, спускаясь ниже к паху. Мой член постепенно наливался кровью, становясь всё жарче. Прикусив левую руку, я сдерживал стоны, которые так и норовили выскочить из моей груди. Артур медленными движениями сводил меня с ума. Заметив, что на нем ещё красовались штаны, мне захотелось исправить это. Я недовольно фыркнул, указав блондину на ненужную вещь на нем. Улыбнувшись, англичанин исправил данную оплошность и продолжил покрывать моё тело поцелуями. Я изгибался под ним, словно змея. Одной рукой Артур обхватил мой половой орган, начал медленно водить по нему рукой. Он становился всё тверже, и жар усиливался. Свои руки я зарыл в шевелюре любимого, продолжая изгибаться и сдерживать себя от сильных стонов. Когда моё возбуждение было на пределе, мой англичанин усмехнулся. Он прекрасно понимал, что я уже не могу себя сдерживать. Мысли были затуманены. От наслаждения я не мог ни на чем сосредоточиться. Отодвинув мою крайнюю плоть, Артур начал тихонько посасывать головку моего члена, проводя языком по всей длине. Долго он играться со мною не стал. Смочив пальцы слюной, он стал массировать моё колечко мышц, тщательно подготавливая меня. Моё тело содрогалось от желания и предстоящих действий. Всё, что делал Артур, сводило меня с ума. Я терял над собой контроль. Введя в меня два пальца, Киркланд тихонько начал ими двигать, я начал двигаться в такт его движений. Вытащив из меня пальцы, Артур приподнял мои бедра. Он уже был готов в меня войти. Его обжигающий орган начал тихонько во мне двигаться. Наслаждение импульсами проходило по всему телу, затрагивая каждую клеточку. Я изгибался еще больше. Мои глаза были закрыты. Нижнюю губу старался прикусывать сильней, чтобы избежать лишнего шума. Мне было так хорошо, я полностью потерял голову, окунувшись в волну наслаждений. Движения Артура были напористы, он входил на всю длину и также выходил. Но мне это безумно нравилось. Нравилось когда он во мне. Его жгучее тепло. Наши тела были одним целым. Он ускорял темп своих движений, ещё больше сводя меня с ума. Я чувствовал, что скоро настанет вспышка истинного наслаждения и по всему телу разольется приятное тепло. Тело Артура было влажным от пота, его руки прижимали к моему телу мои бедра. Мой блондин двигался интенсивней. Он, как и я, был на пределе. Первым не выдержал я. Эта вспышка наслаждения ослепила меня, я не мог сдержать стона. Этот вскрик вырвался из моей груди, и разорвал тишину в палате. Ещё несколько толчков и изнеможенный, но счастливый Артур повалился мне на грудь. Приподняв голову, придвинулся ближе ко мне. Наши губы встретились и слились в страстном поцелуе. Я обнял англичанина за шею. Летний, чуть прохладный ветерок нас обдувал. Легкие шторки на окнах колыхались, а из открытого настежь окна всё так же доносился сладкий аромат цветов. Наши уставшие и изнеможенные тела содрогались от прикосновения с ветерком, доносящимся к нам легким сквозняком. - Люблю тебя, - проговорил Артур, ложась мне на грудь. - Я тоже тебя люблю, - ответил я, поглаживая его по голове. Это произошло. Это наконец-то произошло. Я больше никогда не позволю Артуру настолько меня оставлять одного. Никогда! Ему придется многое наверстать по школьной программе. Ещё меня очень волновало: не оставят ли его на второй год. Хотя, думаю, вряд ли. Он пропустил не так уж и много. Хотя о чем я только думаю. Плевать на учебу – главное он со мной, и точка. Мой единственный и самый дорогой. Неделю спустя. - Кику. Кику! - Что? Меня кто-то звал? – кое-как открыл сонные глаза. - Кику, сынок, - в комнате раздался стук. - Мам? Я уже встаю. Встав с кровати, я не сразу вспомнил, что ещё каникулы, и я мог спокойно спать. Мама упорно продолжала меня звать и стучать в дверь. - Да что такое случилось? – возмущался про себя я. Открыв дверь, увидел на пороге мать. В её руке красовался конверт, который она протянула мне. - Что это? – удивленно произнес я, взяв конверт. - Наверное, они рассмотрели твоё заявление. Открывай скорей. - Два года уже прошло, - тихонько раскрыв конверт, сказал я. - Ну что ворчишь, они могли и по окончанию старшей школы его прислать. Ну, что там? – маме было гораздо интересней, чем мне. Вытащив лист бумаги, на котором было написано мне письмо, и, развернув его, я очень сильно удивился. В мои глаза, наверное, засветились от счастья, вырвав у меня из рук письмо, мама принялась его изучать. На её лице также заиграла радостная улыбка. - Я знала, - проговорила она, крепко меня обняв. – Знала, что тебя примут.