Время

У них проблемы со временем. И Логану, и Пьетро оно кажется слишком медленным, слишком долгим, почти бесконечным. Говорят, что один грамм золота можно растянуть в тонкую нить длиной в километр. Со временем можно поступить так же, вернее, время само так с собой поступает. Только если для Пьетро в тонкую нить превращается каждая минута, как обращается - так и рвется, беззвучно и резко, то у Логана всё иначе. Золотая нить должна опутать лабиринт Минотавра, чтобы затем можно было вернуться обратно. А он никак не может добраться до сердца лабиринта, и уже приходится самому растягивать нить, и она, дрянь, так легко поддается, так легко тянется, скользит в темноте тонкими белыми отсветами, но не рвётся. Сколько бы раз ни пыталась смерть забрать его, сколько бы раз ни пытался он оборвать нить - ножницы мойр затупились о его время, время, которое уже опутало его. У Пьетро же рвется нить за нитью, словно тысячи, миллионы жизней, одна за одной, движение за движением. Время кажется Пьетро бесконечным. Это, с одной стороны, радость - словно бы кругом яблони в цвету и густой, тёплый ветер - вечная молодость, вечное лето, листья всегда будут липкими от смолы, солнце всегда будет высоко, можно бежать так быстро, что ноги не будут касаться земли, а время не коснется тебя. Но по другую сторону - страх перед каждой минутой, слишком долгой, глубокой, как старый колодец, и всякий раз Пьетро наблюдает, как сотни золотых нитей, переливаясь, переплетаясь, как змеи, скрываются в этой колодезной темноте. Пьетро пытается обогнать время. Время обгоняет Логана. Но когда они рядом - время теряет свою бесконечность. Нить времени плавится; время набирает обороты, время мчится быстро, время сгорает в костре закатов. Время никогда не щадит их.