Не покидай!

Цепь громыхала. Она была ржавой и тяжёлой, и от неё почему-то несло хлоркой. Интересная ассоциация. Джим поднял голову и закричал в пространство: – Почему ржавая цепь пахнет хлоркой, скажи, Шерлок? Для тебя ограничение свободы как-то связано с этим запахом? Тебя хватали за руки и окунали лицом в толчок? Я уже вижу эту картинку, ведь это были твои одноклассники, глупые здоровилы, такие же, как Карл, скажи мне? Они ведь издевались над тобой? Смеялись, обзывали умником? Или я неправ? Джим закружил по комнатушке, которая не давала простора для ходьбы, но раскинуть руки было можно. Он кружил, а цепь наматывалась вокруг его туловища, и Джим хохотал. Потом она обернулась вокруг ног, и он упал. Продолжая смеяться, он громыхал цепью. Хотел бы он рассыпаться хлопьями и собраться вновь целым, но без ошейника, только цепь не пускала. – Я идиот, прости Шерлок! А ты романтик, чёртов романтик, который так и норовит меня обмануть. Конечно, хлоркой воняло в бассейне. Наше первое свидание, ты всё время думаешь о нём? Ты так меня любишь, Шерлок? Шерлок, если ты меня любишь – отпусти. Знаешь, так говорят: если любишь – отпусти. А иначе ты лжёшь, лжёшь, и цепь твоя – лживая сучка. – Зачем ты решил уйти от меня? Зачем бросил? Шерлок стоял наверху, на лестничной площадке у двери, к Джиму ему ещё нужно было спуститься по последнему лестничному пролёту. – А ты читал сценарий? Кого я спрашиваю, ты ведь маг посильнее меня, – спросил Джим, сначала становясь на колени, а потом на ноги. То немногое, что ему оставалось в этом месте – право подняться с колен. Джим стряхнул с себя цепь, и та спала с него широкими кольцами – без шума. Шерлок не хотел грохота, и тот исчез, ведь это была его реальность, полностью контролируемая, Джим хотел бы так уметь, он и пытался, но преуспел хуже Шерлока. Именно потому он оказался на цепи, а не наоборот. – Сценарий? – переспросил Шерлок, будто бы равнодушно, а сам насторожился как ищейка, почуявшая след. – О, Шерлок! Наш маг восьмидесятого левела не научился читать в Книге Судеб? Смешно. Неудивительно, что я тебя всегда обыгрывал. И сейчас я тебя обыграл. Ты знаешь? Пусть пишут, что хотят, но я не буду ссать в твой камин – это слишком мелко для меня. Пусть ищут другого дурака для каминов и вылизывания старух. А ещё я тебя спас. Да, Шерлок, я спас тебя, и как некрасиво сажать меня за это на цепь. Гадкий-гадкий мальчишка! Ведь ты должен был застрелить меня, свою любовь, ради Джона и его жёнушки. Тебя бы это не порадовало, верно? Выбирать между любимым и другом и в любом случае разбивать себе сердце. Ты бы не хотел, правда? Я лишил тебя этого жестокого выбора, а ты со мной за это так поступаешь, – Джим подёргал за ошейник. – Не смешно ли, что ты, Джим предлагаешь быть снисходительным с тобой? Ты, вынуждавший меня покончить с собой? Ты, угрожавший моим друзьям? Шерлок наступал, он возвышался над Джимом, хотя в жизни не был заметно выше, и Джиму ничего не оставалось, кроме отступления. – И не стоит заблуждаться, – продолжал Шерлок, – относительно моих мотивов. Ты просто знаешь больше, и я сохранил тебя ради известной тебе информации. Джим засмеялся. – Злой, злой Шерлок! Ты нравишься мне таким! И оказался прижатым к стенке с больно вывернутой рукой. Шерлок обхватывал его горло другой рукой и прижимал спину коленом. – Так тебе тоже нравится, враг мой? – спросил он прямо в ухо. – Очень, – признался Джим. – А если ты ещё опустишь ногу чуть ниже, моему восторгу не будет предела. Хочешь ощутить, как я тебе рад? Отпусти руку и потрогай. Вместо этого Шерлок отпустил его совсем и отошёл на пару шагов. – Значит, ты не хочешь выдавать мне сведения? – холодно уточнил он. – Почему же. Мне будет скучно тут одному. Приходи и рассказывай, что там снаружи, а я буду рассказывать тебе что-нибудь из того, что знаю. Не сразу, конечно, а в обмен на поцелуй. Шерлок сощурил глаза. – Интересное предложение, – сказал он и шагнул к Джиму. Жёстко ухватил за волосы, отклоняя голову, как ему было удобнее, и так же жёстко поцеловал, прикусив язык Джима напоследок. – Устраивает? – спросил он хриплым голосом, взволнованно дыша. – О да, мой злой хозяин Шерлок. Задавай свой вопрос. – Что за жена Джона? – Так ты сохнешь по нему, мой милый? Как это грустно, Шерлок не любит волшебника Джима с его загадками, он любит зануду Джона. Джим будет плакать вечно, а Джон поплачет-поплачет да и забудет Шерлока, спрыгнувшего с крыши. И женится. Ты будешь его спасать, а он женится на другой, такой уж порядок у этих Джонов, они никогда не выбирают Шерлоков, они выбирают Мэри. Иногда Морстен, а иногда и Сью. Было видно, как Шерлок устраивает информацию в голове, как крутятся механизмы и появляются новые планы на будущее. Джим ухмыльнулся. Он знал, что говорил – Джон Уотсон выбирал Мэри во многих вариантах Книги Судеб. Джим читал её неоднократно, зная, как изменчивы варианты будущего, и видел впереди Мэри, маячившую как неизбежность. Шерлок шагнул к нему и поцеловал снова, уже иначе, не то чтобы ласково, но и не зло. И гораздо дольше. Джим наслаждался каждой миллисекундой. – Кто охотится за Джоном? – спросил Шерлок. – Не так быстро мой милый! Мне ведь не скучно! Одно посещение – один ответ. – Я могу не всегда быть таким добрым, как сегодня, – пригрозил хозяин положения. – Ох, Шерлок, я жду не дождусь! Поиграй со мной в те игры, что тебе нравятся. Накажи меня, и я наконец узнаю, каков ты изнутри на самом деле. Но правила я не изменю. Одно посещение – не чаще раза в день – и один ответ в обмен на поцелуй. Шерлок смерил его взглядом и развернулся, собравшись уходить. – Не забудь в следующий раз принести свой стек, Шерлок. Молли рассказывала мне о нём, и я мечтаю узнать, насколько ловко ты управляешься с ним! Шерлок вышел, а Джим улыбался, он знал, что тот вернётся и снова будет задавать вопросы. О, у Джима было так много ответов! И он знал, что Шерлоку понравился поцелуй, так что он будет только рад придумывать всё новые поводы посетить его, даже когда главные вопросы кончатся. И когда-нибудь Шерлоку захочется большего, чем просто поцелуй. Джим был в этом уверен.