Love me

Рубиновый свет ослепляет. И вот я уже в подвале 1953 года. Ты приземляешься рядом, более аккуратно, чем я. Конечно, ты путешествуешь во времени гораздо дольше меня. Ты подаешь мне руку, усмехаясь при этом. Я не принимаю ее и встаю самостоятельно. Небольшое головокружение через минуту уже оставляет меня. Я бросаю на тебя взгляд. Господи, как же хочется стереть с твоего лица эту ухмылку. - Так неуклюже, Гвенни. Хотя, как обычно, – говоришь с насмешкой ты. Эти слова разжигают во мне гнев и злость. Пытаюсь ответить тоже что-нибудь колкое, но в голову ничего не лезет. - Куда же мне до вас, мистер де Виллер, - в голос вкладываю весь сарказм. От этих слов его губы растягиваются в еще более широкой ухмылке. - Прекрати ухмыляться! – не выдерживаю и срываюсь. Боже, все это так достало. Все достало. Хранители. Семья. И он. Мистер Совершенство. Больше всех злость и ярость вызываешь во мне ты. Раздражаешь своими колкими комментариями и никак не реагируешь на мои колкости. Только ухмыляешься. Вновь. Ты отходишь от стола, перед которым приземлился, и садишься на диван рядом со мной. Пытаешься завести легкую беседу. Тяну руку к рюкзаку, дергаю со всей силы за собачку, и молния легко поддается. Достаю из кармашка рюкзака айпод и наушники, вставляю в уши капельки. Включаю на всю громкость песню «From The Inside» в исполнении Linkin Park. Ухмылка не покидает твоего лица. Я смотрю в твои зеленые глаза. Они напоминают два изумруда. Два ярких изумруда, смотрящих на меня с насмешкой и чем-то еще, понятного только тебе. Протягиваешь руку и резко вытаскиваешь наушники из моих ушей. Бросаешь айпод с наушниками на другую сторону софы. Резко разворачиваешься ко мне и прижимаешься губами. Проводя по ним языком, а потом, покусывая, чтобы они раскрылись. Пытаюсь сопротивляться, но все же понимаю, что проигрываю. Ты всегда делаешь это, когда целуешь. Лишаешь способности думать. В голове проносится сразу несколько мыслей: «Какие у тебя мягкие губы», «Эта щетина приятно колется», «Не останавливайся». Еще минуту назад я тебя ненавидела. Пытаясь отвлечься, придумывала разные способы того, как стереть эту ухмылку с твоего великолепного лица, а теперь уже не сопротивляюсь и отвечаю на твой поцелуй со всей страстью, на которую способна. Вкладываю в него всю ненависть и ярость на тебя. Кусаю твою нижнюю губу, чувствую привкус крови. Ты стонешь. Я чувствую немаленькую выпуклость у своего бедра. Когда я успела оказаться на тебе? Эта мысль появляется в голове и сразу же исчезает, когда ты начинаешь расстегивать первые пуговице на моей белой школьной блузке. Зарываюсь руками в твои волосы. Они приятные на ощупь. Очень мягкие. Расстегиваешь последнюю пуговицу. Стягиваешь блузу, продолжая целовать. Я уже возбуждена и очень хочу тебя. Выпуклость на джинсах становится еще больше. Я мягко стону тебе в губы. Хватаю за низ твоего свитера и тяну вверх. Ты поднимаешь руки, позволяя мне его снять. Отбрасываю его в ту же сторону, где лежит моя блуза. Твои губы быстро находят мои, язык раздвигает их и проникает мне в рот. Одна твоя рука уже под юбкой, а другая сминает грудь. Постанываю тебе в рот. Снова кусаю твою нижнюю губу. Стонешь. Мои руки шарят по твоему торсу, слегка царапая его. Руки немного приспускают колготки и отодвигают трусики в сторону. Нежно поглаживаешь меня там. Господи, как же я соскучилась по этому. По твоим рукам на моем теле. - Такая влажная и совершенная. - только моя, - хрипло шепчешь мне на ухо, отрываясь от моих губ. Начинаешь покусывать мочку моего уха. Стону еще громче. - Да, твоя. – Хрипло отвечаю тебе. Твои пальцы проникают внутрь меня. С губ слетают стоны. Добавляешь еще один палец. Такой яркий контраст. Твои пальцы ледяные, а у меня там все пылает и горит. Жаждет тебя. Боже, как же я по тебе соскучилась. Словно читаешь мои мысли и говоришь: - А ты скучала, малышка. – Стону тебе в ухо и чувствую твою ухмылку. Расстегиваешь лиф, отбрасывая его к остальным вещам. Берешь в рот сосок. Не оставляешь без внимания и второй. Нежно покручиваешь его ледяной рукой. Твои пальцы продолжают двигаться во мне. Тяну руку к выпуклости на твоих брюках. Сжимаю. Ты отвечаешь мне. Стонешь. Отрываешься от груди и опять глубоко целуешь меня. Руки дрожат. Я не могу нормально расстегнуть ремень. Усмехаешься, твои пальцы выскальзывают из меня, и помогаешь мне его расстегнуть. Разочарованно стону. Тяну руку к пуговице. Даже странно, получается быстро с ней разделаться. Ты приподнимаешься, и я приспускаю джинсы вместе с боксерами. Твои губы вновь находят мои. Я протягиваю руку между нами и провожу по всей длине твоего достоинства. Ты громко стонешь. Начинаю быстрее водить рукой по твоему «дружку». Хватаешь мою руку и заводишь назад. Берешь нежно за талию и кладешь на диван. Устраиваешься между моих ног. Я развожу их еще шире. - Давай же. Ну, – шепчу нетерпеливо тебе. Твои губы целуют мою шею. Нежно входишь в меня. Только наполовину. Я толкаюсь тебе на встречу и ты уже полностью во мне. - Нетерпеливая, – вновь усмешка на твоих губах. Ненавижу ее. Тянусь к тебе и целую. Со всей страстью. – Черт, Гвенни… Как же я тебя люблю… Услышав эти слова, начинаю быстрее двигаться тебе на встречу. Ты ускоряешь ритм. Я близка к разрядке. Мышцы начинают сокращаться, и я со стоном кончаю. Ты делаешь еще несколько толчков и приходишь к кульминации. Не выходя из меня, лежишь на мне. - Ты… ты сказал, что любишь меня… - шепчу, еще не отдышавшись. - Да, люблю, – отвечаешь. Тянусь к губам и нежно касаюсь их. Ты раздвигаешь мои губы и проникаешь языком внутрь. – Я тебя раздавлю. – Выходишь из меня. Я разочарованно стону. На губах уже не ухмылка. Улыбка. Глаза нежно смотрят на меня. Скатываешься на другую сторону дивана на бок, переворачиваешь меня и я уже на тебе. Нежно касаюсь губами твоих губ и шепчу «я тебя люблю». Улыбаешься. Еще шире. Твоя улыбка очень заразительна. Тоже улыбаюсь. - Чёрт… - привстаешь и смотришь на время. – Через десять минут мы элапсируем назад. Надо привести нас в порядок. Внизу живота приятно ноет. Не хочется никуда вставать и возвращаться назад. Так бы до конца дня и лежала на тебе. Нежно целуешь меня, при этом, не углубляя поцелуй. Я встаю. Твои глаза смотрят на меня. В них опять плескается желание. Твое достоинство опять начинает увеличиваться. Усмехаюсь. Ты усмехаешься тоже. Тянусь к своим вещам. Надеваю трусы. Следом лифчик. Натягиваю колготки. Застегиваю блузу. Поправляю юбку. Хвалю себя за то, что не смотрю на то, как ты одеваешься. Когда поворачиваюсь, ты уже застегиваешь ремень. Ну вот, пропустила все шоу. - У тебя есть расческа? – спрашиваешь ты, улыбаясь. - Что? – не понимаю я. В голове только ты. Твоя улыбка. Нежный взгляд. Совсем не такой, каким ты смотрел на меня, когда мы только элапсировали в подвал. - Я говорю, расческа у тебя есть? Твое лицо и гнездо на волосах сейчас явно само за себя говорит, будто ты недавно побывала на сеновале, – произносишь ты, и я начинаю счастливо смеяться, вспоминая Ксемериуса.