Девушка, которой не было

Это был один из тех редких зимних дней, когда, как доктор Уотсон, так и Шерлок Холмс, пребывали в состоянии вынужденного безделья. Не смотря на зимнее время, около недели у доктора не было пациентов ни с воспалениями, ни с различного рода простудными заболеваниями, как это обыкновенно бывало в холодное время года. Холмс, уладив предыдущее, весьма необычное дело, также пребывал в бездействии и сильно этим тяготился. -Знаете Джон,- сказал сыщик, оторвавшись от разбора кипы фотографических снимков, - должен как другу признаться вам, что мне, и может тому виной именно такие периоды вынужденного спокойствия, иногда приходится отступать от принципа не забивать себе голову всякой ненужной информацией.- -О чем это вы?- спросил его Уотсон, - Или вы намекаете, что не так уж и сильно следите за порядком на своем «чердаке»?- - Совсем нет, дорогой друг. До такого вопиющего положения еще очень далеко. Я всего лишь хотел сказать, что мои расследования, свидетелем многих из которых вы были, мои наблюдения за жизнью привели меня к интересному философскому размышлению. Дела в которых, человек обладая способностями, средствами и желанием что-либо осуществить, наконец осуществлял задуманное уже мало привлекают мой разум, сколь бы не были примечательны под час их так сказать, «технические» подробности. Совсем по-другому обстоит дело с теми случаями, когда человек не имея ни ума, ни сил ни средств, даже иногда и не желая явно для себя благоприятного исхода, получает то, что ему на руку. Или когда у человека есть все для успеха, а он терпит сокрушительное поражение. Вот какие дела мне стали теперь интересны, дорогой доктор. Ведь в них при первом рассмотрении логика уступает мистике или злому року, тем более трудно, но и вместе с тем почетно для моих способностей бывает проследить те закономерности, которые ведут к таким парадоксальным последствиям. - Уотсон, минуту поразмыслив, спросил: - Вы наверное читали работы Гегеля?- -Я же сказал, вам - ответил ему Шерлок, - что лишь иногда отступаю от своего правила и не настолько сильно как это могло вам показаться.- Их разговор прервала миссис Хадсон, которая войдя, сообщила, что их хочет видеть молодой джентльмен и передала его визитку. На карточке было написано: «Уолтер Мак-Грегор. Преподаватель философии и изящной словесности в колледже святого Марка в Глазго. Магистр искусств...» Прочтя это, Холмс произнес с некоторой усмешкой: - Ну вот Джон, стоило мне заговорить о философских вопросах, как к нам пожаловал подходящий человек.- Далее он сказал миссис Хадсон, чтобы она впустила посетителя в к ним. Через минуту после того как она вышла, они увидели низкорослого, полного человека лет тридцати пяти в несколько изношенном черном костюме. Из чего Холмс заключил, что мистер Мак-Грегор не богат, тем более, что пришел он в том же одеянии, в котором и преподавал, о чем свидетельствовали плохо удаленные следы мела на его рукавах. -Я слушаю вас мистер Мак-Грегор- сказал Холмс, внимательно его разглядев.-Что же привело вас ко мне?- - Понимаете ли мистер Холмс?- сказал посетитель, - дело мое может быть не совсем того свойства которое по вашей части, и я не знаю: возьметесь ли вы за него? Хотя мой однокашник мистер Сомс, репутацию заведения которого вы спасли, говорил мне что вас привлекают необычайные случаи. - Уолтер, спросив разрешения, закурил сигарету и продолжил: - Видите ли, я до сих пор не женат. Хотя я был помолвлен с одной девушкой, родители ее подыскали ей более солидного жениха. Ну да я, кажется, уже не о том стал говорить... Хотя не совсем, ведь и здесь речь пойдет о даме. Событие, которое со мной произошло случилось следующим образом: после занятий я сидел у себя в кабинете и проверял сочинения учеников. Тут меня позвал секретарь директора мистер Грин, у которого на его рабочем месте располагался телефон, и сказал, что со мной хочет поговорить мой приятель Пол Джекобсон, библиотекарь из гимназии для девочек, где я преподавал литературу два года, прежде чем стал работать в колледже святого Марка, . Это меня нисколько не удивило, так как, должен вам признаться, мы частенько используем телефон на месте работы чтобы, например, договорится о встрече. На этот раз также все было как обычно: мы условились, что к девяти вечера Пол зайдет ко мне на квартиру с нашим общим знакомым Жаком Вальдесом, который преподает французский язык в той же гимназии и с которым мы сдружились на почве любви к французской литературе и философии. Но было кое что еще: Джекобсон сказал мне, что надо приютить на ночь одного человека, который скоро прибудет в Глазго проездом из Лондона, а утром должен будет ехать дальше на пароходе. Куда ехать, этого он мне не сказал. Но когда Пол и Жак пришли ко мне вместе с тем человеком, я увидел, что это не мужчина, а юная, лет двадцати, девушка. Ее мне представили как мисс Диану, сказав, что ни настоящего имени, ни фамилии ее они разгласить не имеют права, ибо связаны обещанием, которое они ей дали. Вскоре, весьма быстро, они ушли и я остался с Дианой наедине. Я не спрашивал ее кто она такая, считая это бестактностью в сложившихся обстоятельствах, но мы много с ней говорили об искусстве, литературе, даже о философии, в которой она, несмотря на то, что была девушкой, весьма неплохо разбиралась. Чем больше я с ней говорил, тем больше привязывался к ней, но, как воспитанный человек, держал свои чувства при себе. Когда настало утро я, проводив ее до дороги, где взял ей извозчика, ушел к себе собираться на работу в колледж. Не сразу заметил я, что она забыла серебряный католический медальон с изображением Девы Марии на столе у меня в прихожей. А когда я кинулся, чтобы догнать ее, то, разумеется, не преуспел в этом, ведь прошло уже больше двух часов. - Гость немного отдышался и затем продолжил: Я хотел отыскать эту девушку, между нами говоря, не только чтобы вернуть ей забытую вещь, но и чтобы сделать ей предложение руки и сердца. С этой целью я встретился с Полом о спросил его о ней. Пол крайне удивился этому и отвечал, что да, они с Жаком навещали меня вчера, но никакой девушки с ними не было да и быть не могло. -Какая бы девушка,- спросил он, - согласилась ночевать у незнакомого ей мужчины?- Жак, при встрече сказал мне примерно то же самое. Домой я возвращался в уверенности, что Диана была плодом моего воображения, подогретого бурным дружеским возлиянием, а медальон я случайно нашел где-то, а потом забыл о нем. Однако эту мою убежденность развеяла моя соседка, вдова ювелира, старая еврейка миссис Лапидус. Она, увидев меня поинтересовалась как здоровье моей родственницы. Когда я спросил кого она имеет ввиду, миссис Лапидус сказала: -Как же? Мистер Мак-Грегор, я ведь говорю о той юной леди, которую вы сегодня утром проводили к извозчику. Я как раз собиралась навестить свою дочь и вышла уже из дома, как увидела, что вы проводите ее до дороги и останавливаете экипаж. - -Я попросил миссис Лапидус описать внешность этой «родственницы» и когда я услышал,что: «это была высокая, худая, черноволосая леди в синем платье и синей шляпке», для меня этого было достаточно. После этого, мистер Холмс, я понял,- сказал Мак-Грегор — что Диана отнюдь не плод пьяных фантазий и что медальон оставила именно она. Я прошу вас найдите ее а также узнайте, почему это мои друзья стали врать мне, выставляя меня сумасшедшим в моих собственных глазах? На вас у меня вся надежда, ведь случай этот кажется мне настолько щекотливым, что ни к кому другому я не посмел бы обращаться.-