Непозволительная близость

...С тихим стоном Гадес откинулся на подушки. Неотвратимая судьба, подаренная ему злым жребием, преследовала его даже во сне, заставляя раз за разом вскакивать посреди ночи в холодном поту. Вот уже почти год он непозволительно далеко от своего подземного мира, где царят лишь боль, ненависть, ужас и страх, его вечные спутники. Слишком долго он счастлив, - да, именно счастлив. Непривычный трепет при виде Её, сладостная дрожь от мимолетного касания рук - это то запретное счастье, которое он не имел права вкушать. За его вольность может поплатиться вечным несчастьем Она. Гадес прикрыл глаза рукой. Непомерно яркий лунный свет неистово слепил глаза, заглядывал в душу, слово насмехаясь. Беспощадное голубоватое мерцание до боли напоминало свечение подземного пламени. Лучше просто смириться. Скоро Судьба вновь настигнет его, и все вернется на круги своя - Хронос неумолим в своем вечном движении... *** Зевс согласился. Такой эгоистичный и надоедливый младший брат, но он понял. А может, просто испугался. Но Гадес слишком устал, чтобы размышлять об этом. Сегодня все закончится. Пора вырвать этот клубок иллюзий, опутавших его разум и сердце. Сон разума порождает чудовищ, отнюдь не загробных. Он никому ничего не скажет. Никто и не вспомнит, разве что Она. Молча опустит глаза, а может, выпалит несколько оскорбительных фраз в адрес Зевса и вспомнит о почитаемой ею Справедливости? Ха, Фемида слепа, а её дочери - уродливы. *** ...Она пришла. Младший брат решил поиздеваться? Нет, здесь уже не место для слабости. Она боится. Эти скользкие стены и скользящие тени затаившихся фурий определенно пугают Её, - еще бы... Но она все равно устремляется вниз, в самое дно, где спрятан ото всех живых и мертвых в своем вечном одиночестве скорбящий бог. - Зачем ты пришла?.. Тебе здесь не место. - пронизывающий холод его голоса совсем не тронул льдом Её сердце. Она просит, сама не понимая, на какие муки обрекая его. Но он знает, что едва взойдет лгунья-Луна, он снова будет здесь, навеки прикованный к своему мрачному обиталищу. Навеки один. Ведь она простая смертная. Когда нить её жизни перестанут прясть ленивые Мойры, она будет здесь. Да, здесь, но не с ним. Огромная ледяная глыба будет вечно разделять их. Она касается его - его рука дернулась словно от прикосновения раскаленной жаровни. Голос предательски дрогнул: "Уходи". Но Она сжала его руку сильнее. Слишком. Это уже слишком даже для его закаленной выдержки. В порыве Гадес прижимает девушку к себе. На его плотно сомкнутых глазах блестит предательская влага, отливающая алым светом его глаз... *** ...Вздох, еще. Пурпурный шелк шелестит почти как ветер, создавая иллюзию свободы. Её глаза закрыты, волосы разметались по простыне, а её истерзанные поцелуями алеющие губы без устали шепчут его имя: "Гадес...". Под молочно-белой кожей сокрыт жар взрывающихся сверхновых. И стоит закрыть глаза, как они оба начинают видеть галактические бесконечности. Её тело изгибается в его руках. Она кричит, запрокидывая голову назад и бессознательно цепляясь ногтями за него, задевает проклятую метку. Странно, но, кажется, печать ненависти немного ослабла - или это просто сладкая иллюзия. Как и прерывисто дышащая и зовущая его сквозь космические бездны богиня из смертных. Но это не сон, и он понимает всю ответственность за содеянное. Она должна будет уйти - времени слишком мало. Нежный цветок никогда не будет цвести в мрачном пристанище. И снова и снова он любит её, не давая отдышаться; льнет к её телу словно к колодцу с исцеляющей водой, охлаждает её разгоряченную плоть вечной прохладой своего тела. Раз за разом он хочет сказать "Моя", но останавливается. А Она заглядывает в его глаза подёрнутым поволокой взглядом и притягивает к себе, призывая к продолжению любовной битвы. *** Она вновь просит. Алеющие уста и яркий румянец напоминают о совершившемся грехе, но она все так же излучает невинность. Просит, не отпускает. И он соглашается... взамен на одно условие. Он точно знает - Она его выполнит. Пускай он и не хотел бы этого. Боль от предстоящего становится невыносимой, но так надо. Он не имеет на Неё права... *** В последний миг он видит её растерянное лицо - прежде чем дверь захлопнется. Дверь между живыми и мертвыми. Между ним и Ею. Навсегда. Оставляя её, обманутую, но с правом на счастье. Оставляя его, вновь убитого, с вечным клеймом проклятия, разгорающегося на груди, без права выбора. И лёд заплакал...