Мой наркотик

Один из главных участников судебного процесса шёл на новое место поспешно, но стараясь не поднимать головы. На половине пути он всё-таки споткнулся, и весь зал вздрогнул, словно падение Узумаки Наруто могло привести к его гибели. Ямато, стоявший ближе всех к блондину, наклонился и тихо о чём-то спросил. Наруто помотал головой, выпрямился и ещё быстрее зашагал в сторону места для дознания. Цунаде, выдохнув, быстро оглянулась на Учиху Саске. На лице мужчины смешались несколько разных эмоций, которые женщина никак не ожидала увидеть. Она привыкла, что основная гамма чувств обвиняемого варьировалась от равнодушия и презрения до тщательно подавляемой злости. Лишь однажды она наблюдала растерянность на этом красивом лице. Сейчас всё было по-другому. Саске беспокоился и переживал. Казалось, если бы не наручники, подсудимый вскочил бы с места и направился прямо к мальчику. Но как бы Цунаде ни пыталась, она не видела в этом беспокойстве страха за свою шкуру. Учиха Саске словно боялся за Узумаки Наруто. Сжав губы, Цунаде стоически выдержала накатившую волну боли, параллельно раздумывая о том, что, возможно, ей всё это только кажется. Не может быть, чтобы насильник так переживал за свою жертву. Такая мысль допустима лишь в случае психического отклонения. Но Учиха Саске прошёл все проверки. Он был абсолютно и полностью здоров. Невольно в голове судьи всплыло воспоминание о том, как в самом начале заседания Узумаки Наруто старательно игнорировал своего опекуна и даже отсел к стороне защиты, оставаясь поразительно глух к приветствию Орочимару и его вопросам о самочувствии. «Что здесь происходит? Почему этот мальчик так странно себя ведёт?» Потерев переносицу и на секунду прикрыв глаза, Цунаде перевела взгляд на устроившегося в кресле парня. Достаточно яркий и привлекательный молодой человек. Она готова была поспорить, что Узумаки один из тех дерзких подростков, которые часто устраивают проказы в школе. Однако сейчас Наруто сильно нервничал и всё пытался найти точку, куда можно было бы пристроить взгляд, но никак не мог этого сделать, сбиваясь каждый раз, когда чувствовал на себе чужое внимание. Невольно Наруто отвечал наблюдателям, и тогда он начинал волноваться ещё сильнее. Цунаде хотелось бы его успокоить. Она и представить себе не могла, как должно быть плохо ребёнку – да и любому другому человеку – оказаться в центре внимания людей, которые знают, что тебя унизили самым отвратительным образом. Но женщина не могла приободрить Узумаки. Ей можно было лишь слушать и наблюдать. Цунаде отвлекли лёгкие шаги адвоката. Ямато вышел из-за стола и занял место подле свидетеля. В руках у него ничего не было, в отличие от Данзо, который всё своё выступление дефилировал по залу с целой кипой макулатуры, медленно и ненавязчиво перетаскивая все эти бумаги на стол Цунаде. Женщина покосилась на стопку писем и рекомендаций и недовольно нахмурила брови. В перерыве ей придётся всё это ещё раз перепроверить. - Вас зовут Узумаки Наруто? – голос Тензо был таким же ровным и спокойным, как голос Данзо, но почему-то внушал больше доверия и казался приятнее. - Я-я-я, - срывающимся голосом ответил мальчик а потом, словно что-то услышав, повернулся к Учихе Саске. Подсудимый молчал. Но его взгляд… У Цунаде вдруг защемило в груди. Снова в голове забилась мысль, что насильник не может так смотреть на жертву. Не с ободрением и успокаивающей улыбкой. Виновный должен запугивать или раскаиваться. Пытаясь взять себя в руки, Цунаде пропустила момент, когда мальчик выпрямился и твёрдым голосом ответил: - Да, меня зовут Узумаки Наруто. Сидя на свидетельском кресле, Наруто молил всех богов, чтобы его голос не срывался. В горле саднило от сухости, но он упрямо игнорировал мини-бутыли на столике рядом. Орочимару не должен видеть его волнения, иначе процедура дознания станет еще унизительнее, чем она есть. Боже, что он бы только ни отдал сейчас за умение превращать свое лицо в непробиваемую маску. Но, к сожалению, ему оставалось лишь судорожно сглатывать, изо всех сил стараясь не делать этого слишком явно. Узумаки полагал, что в кресле свидетеля ему будет комфортнее, чем на одной скамье с ублюдочным опекуном, но он ошибался. Потому что теперь Орочимару сидел прямо напротив, впиваясь в него взглядом своих отвратительных глаз. А позади него сидела целая толпа народа, и казалось, внимание каждого из них намертво приковано к нему, Наруто. Даже взгляды друзей словно сдавливали тисками, лишая способности дышать. - Пожалуйста, расскажите нам, что произошло в тот день, - мягко лился в уши деликатный голос Тензо. Рассказать? Наруто думал, что готов к этому. Но сейчас под прицельным взглядом двух-трех десятков глаз его едва расправившиеся плечи опускались обратно. Он не хотел бы рассказывать о таком даже совсем незнакомому человеку, не то что друзьям... В присутствии Орочимару. Наруто посмотрел на опекуна и споткнулся взглядом о слабо заметную усмешку. Казалось, еще чуть-чуть, и Орочимару ему подмигнет. Узумаки поспешно отвел глаза, чувствуя, что начинает задыхаться. Воздуха. Срочно. Он снова посмотрел на Саске. Не хотел ведь. Боялся показаться слишком слабым. Никчемным. Но сейчас ему как никогда нужен был этот ободряющий теплый взгляд. Как воздух. Один глоток - и все. Он должен постараться. Это все ради Саске. Он должен его вытащить. Наруто вдохнул и выдохнул, снова распрямляя спину и поворачиваясь к Тензо. До заседания суда он уже рассказал все адвокату в общих чертах. Во второй раз ведь будет легче? - В тот день после уроков я пошел в свой клуб. Это Клуб граффити. Они планировали поехать в город, уже не помню... расписать какой-то магазин вроде. Для этого нужно было разрешение родителей. Староста клуба обзванивал всех родителей, и мой опекун не разрешил мне поехать со всеми. В глазах Тензо едва заметно вспыхнули огоньки торжества. Он кивнул Наруто, побуждая его продолжать. - Поэтому я остался в клубе, чтобы заняться самостоятельной работой... - Узумаки замолчал, не зная, как продолжить дальше, но собравшись с мыслями, снова заговорил. Слова проталкивались с трудом, но это было и неважно. Неважно как, главное рассказать: - Потом я услышал, как кто-то вошел и запер дверь на ключ... Наруто обернулся, ожидая увидеть, кого угодно, но только не его. Банка с растворителем, которым он собирался оттереть с рук краску, сама собой выскользнула из пальцев. Была бы стеклянной, разбилась бы, а так только громко стукнула о бетонный пол и булькнула. "Зачем ты пришел?" - хотелось спросить Наруто, но слова застряли где-то глубоко внутри, и ему оставалось только во все глаза пялиться на внезапно объявившегося опекуна. На задворках сознания маячило смешное и наивное предположение о том, что Орочимару оказался в школе случайно, а насчет поездки Наруто в город передумал и решил лично заглянуть в клуб, чтобы подтвердить свое согласие на выезд. Ха-ха. Возможно, так поступили бы настоящие родители, но только не эта мразь. - С Днем рождения, Наруто, - елейным голосом пропел Орочимару, еще больше выбивая Узумаки из колеи. Что кроется за этим притворно-ласковым тоном? День рождения? Точно. У него же сегодня день рождения. Мысли Наруто метнулись от фальшивого поздравления к мягкому взгляду Саске и обещанию устроить домашнюю вечеринку после занятий. Ему нужно идти. Найти Саске. Не отходить от него ни на шаг. А потом уехать с ним домой и спрятаться в теплых объятиях. Наруто быстрым шагом направился к опекуну, намереваясь пройти мимо и как можно скорее покинуть клубную подсобку, внезапно ставшую слишком тесной. Миновать опекуна ничего не стоило - мужчина остался стоять за спиной. Это было неприятно, но Наруто считал главным поскорее выбраться наружу. Металлический ключ уже холодил кожу пальцев, но только он собирался его повернуть... Он не понял, что произошло, лишь услышал громкий треск, тут же следом почувствовав в ноге странную пронзающую боль, и словно со стороны услышал свой крик. Ногу словно подкосило, и Наруто упал на одно колено. Оглянувшись к Орочимару, он увидел в руке опекуна какую-то черную коробочку. Опекун демонстративно поднял руку с прибором, который тут же издал уже знакомый треск. Между двумя металлическими контактами заискрили беловатые нити тока. Электрошокер... Загнанным животным Наруто подскочил обратно к двери, но успел лишь скользнуть пальцами по ключу, когда пронзающая боль поразила поясницу. Это было дольше, чем в первый раз. То ли от самого разряда, то ли от наступившей слабости его бросило на бетонный пол и вышибло дух. Наруто старался продолжать дышать, мышцы тела мелко подрагивали. Он с ужасом смотрел, как Орочимару извлекает из скважины ключ и кладет себе в карман. - Поиграем, Наруто-кун? - усмехнулся Орочимару. - Ты... - Узумаки стиснул зубы. - Пошел ты, мразь! Наруто никогда бы не подумал, что Орочимару может быть таким быстрым и проворным. В ответ на свои слова он тут же ощутил эту нестерпимую боль в плече. Это было долго. Каким-то неимоверным усилием, скорее на инстинктах, Наруто дернулся назад, избегая прикосновения контактов. Но Орочимару тут же навис над ним, прижимая металлические выступы к его шее. Наруто с отстраненным удивлением сморгнул слезы. Когда это он успел разреветься? Его рубашка насквозь пропиталась липким потом, словно он пробежал стометровку. - Не шевелись, иначе будет очень больно, - любовно прошептал Орочимару, одной рукой расстегивая свой ремень, а другой еще сильнее вжал в кожу Наруто свой шокер. Узумаки закрыл глаза, моля свое сознание провалиться. Не видеть, не слышать, не чувствовать... Когда все закончилось, Орочимару поцеловал его в губы и оставил лежать на полу. Чем занимался опекун дальше, Наруто не знал. Отвратительная возня особо не отпечаталась в его памяти, телесная боль также не имела значения. Но теперь его захлестывала волна мучительного стыда. За безалаберность, за жуткое невезение. За то, что не сумел справиться, не нашел выход. Подвел Саске. За свой животный страх перед очередной порцией боли. Ему нечего было ей противопоставить, но легче от этого не становилось. Он сдался. Продал себя тому, с кем было противно даже находиться в одной комнате. Что теперь сказать Саске? Глядя в потолок, Наруто чувствовал, как по вискам текут слезы. Хотелось забиться куда-нибудь подальше, где никто не найдет. Кое-как поднявшись на ноги, подхватив свои брюки, он рухнул за мольберты, даже не пытаясь мало-мальски привести себя в порядок. Не было ни желаний, ни мыслей, кроме как о своей никчемности. - У меня больше нет вопросов к свидетелю, Ваша Честь, - в воцарившейся гробовой тишине громко объявил Тензо. - Благодарю сторону защиты, - Цунаде прочистила охрипшее горло и попыталась собраться с мыслями. - Обвинение, свидетель ваш. Она ожидала, что Данзо, как и всегда, легко вспорхнет со своего места и засыпет Узумаки сотней вопросов, переворачивая весь его рассказ с ног на голову и показывая им всем, что все было совсем не так и мальчик просто выдумывает. Однако на этот раз друг детства лишь задумчиво пожевал губу, после чего выдал: - У Обвинения нет вопросов к свидетелю, Ваша Честь. Ну что же. Значит, Данзо уверен, что невиновность Орочимару он легко докажет и без этого. Однако... Цунаде почувствовала, как в голове появился противный шум. Какая невиновность, о чем она? Разве этот мальчик врал? Разве Учиха смотрел на него как насильник на жертву? Но тогда... Она уже ничего не понимала. Тем временем в затянувшейся паузе заседания среди присутствующих стали зарождаться несмелые шепотки. - Тишина в зале! - тут же постучала молотком Цунаде. Пора было брать себя в руки. - Свидетель, вы свободны. Она еле дождалась, когда Узумаки, проигнорировав положенное ему место подле опекуна, усядется рядом с Тензо. - Суд удаляется для вынесения приговора, - Цунаде подхватила со стола свою папку, поспешно поднялась и кивнула Шизуне. - Прошу всех встать. Суд идет. Когда судья ушла в свой кабинет, послышался звук отодвигающихся стульев. Наруто остался сидеть на месте, пока не вышли остальные участники процесса. Напоследок послышался лязг цепей и тихое бурчание одного из охранников, который подтолкнул Саске к выходу. - Двигайся быстрее. Наруто успел перехватить полный беспокойства взгляд Саске, прежде чем за ним закрылась дверь. Поднявшись на ноги, Наруто стиснул зубы и сжал кулаки. Ему было тяжело. Недавнее откровение далось ему с величайшим трудом. Но он и не предполагал, что самое страшное ждало после. Столько людей узнали о нём подобную мерзость. Его собственные воспоминания всплыли на поверхность, как поднявшийся из глубин реки слой грязи. Царапающее чувство внутри ещё больше нарушало покой и не давало расслабиться. Он чувствовал себя беспомощным и бесполезным, потому что где-то в глубине души знал, что Орочимару готовился к «предательству сына» и ни в коем случае не даст Саске выйти на свободу. И тем более не позволит заменить арестованного Учиху собственной персоной. - Наруто, не хочешь выйти на улицу? – заботливо поинтересовался Гаара, когда Узумаки оказался в коридоре. Вопреки опасениям Наруто, опекун не поджидал у дверей, а ушёл куда-то в компании своей свиты и адвоката. Наруто был почти уверен, что они репетируют какую-нибудь насквозь лживую речь, чтобы свести к нулю старания Тензо и его собственные мучения. - Нет, спасибо, я хочу остаться один. Миновав свою группу поддержки, Наруто прошёл в конец коридора и уселся на деревянную скамью. Она была не очень удобной, но находилась в нише, мимо которой если кто и проходил, то очень редко. Все поняли намёк и разошлись по разным сторонам. Все, кроме Сая, который бесцеремонно уселся рядом с Наруто и в упор посмотрел в его хмурое лицо. - Очень жаль, что этот ублюдок подсуетился и прислал кого-то обшарить мою квартиру, - откинувшись на спинку скамьи, Сай запрокинул голову и вгляделся в выложенный белыми плитками потолок. – Будь у нас на руках хотя бы несколько фотографий, мы бы сейчас сидели не здесь, а в баре. Отмечали бы первую и, наверное, последнюю ходку нашего «папочки». Наруто тоже посмотрел на потолок. Не найдя там ничего интересного, он опустил голову и криво усмехнулся. - Не могло быть так просто. - И то верно, - согласился Сай и перевёл взгляд на Наруто. – Тебя с ним не оставят. Обещаю. Проведя по волосам дрожащими пальцами, Наруто грустно усмехнулся. - Ты не можешь этого обещать, - с горечью возразил он. - Я – нет, - кивнул Сай. – Но есть кое-кто другой. Наруто выпрямился и с недоверием взглянул на того, кто в какой-то степени был ему братом. - Он слишком долго получал то, чего ему хочется. Пора сворачивать лавочку. - Я тебя не понимаю, - Наруто растерялся, услышав в голосе Сая непривычную серьёзность. - Просто расслабься. Всё будет хорошо. Наруто не чувствовал уверенности, но на душе стало чуть легче. Он был не один, за него волнуются и переживают. Его ждут. Он просто обязан быть сильным. Решив для себя держаться до самого конца, Узумаки нахмурил брови и приготовился встречать вторую часть заседания с новыми силами. Взгляд Цунаде упорно пытался прожечь дыру в стопке бумаг, предоставленных Обвинением. Нет, это ведь ни в какие ворота не лезло. Мало того, что ей приходилось выслушивать эти оды в честь Орочимару на заседании, так ещё теперь и читать их? Увольте. Цунаде усмехнулась. Пусть её друг детства хоть в лик святых войдёт - лишняя похвала всегда портит впечатление. Все-таки как же здорово было им вчетвером, когда они были обычными, ничем не примечательными детишками: она, Орочимару, Данзо и Мадара. Никаких чинов и заслуг перед городом. Всё просто и лежит словно на ладони. Цунаде усилием воли отогнала воспоминания. Пора было возвращаться в реальность и выносить решение в деле Учихи. Внезапно со стороны приёмной послышались громкие голоса секретаря и Шизуне, началась какая-то возня, после чего в кабинет Цунаде вошёл Кабуто, а сразу за ним две женщины. - Я же сказала, вам сюда нельзя! - продолжала восклицать разволновавшаяся секретарша. - Цунаде-сама... - Тем временем хмурая Шизуне пыталась воззвать к совести нежданного гостя: - Кабуто, ты уже не в том возрасте, чтобы как и раньше заявляться к Цунаде-сама, когда тебе вздумается! Будь добр, подожди в приёмной. Госпожа Цунаде сейчас занята. Ей нужно вынести приговор... - Насчёт него я и хочу поговорить, - спокойно перебил Кабуто, переводя взгляд на судью. Цунаде вскинула бровь, но быстро справилась с удивлением и кивнула на стул перед собой. Кабуто всегда был хорошим серьёзным мальчиком. Раз пришёл, значит, его действительно стоило выслушать. - Шизуне, Макото, оставьте нас. В лёгком недоумении женщины покинули кабинет. Тем временем Кабуто сел напротив Цунаде, но не заговорил, даже когда аккуратно щелкнул "язычок" входной двери. Пальцы молодого мужчины бесшумно, но нервно барабанили по столешнице. Взгляд Цунаде зацепился за опущенные глаза и поджатые побелевшие губы. Судья почувствовала, как внутри зарождается странное чувство. Какая-то тёмная тревога. О чем бы ни хотел поговорить Кабуто, ему явно было сложно произнести это. Цунаде уже знала, что ей определённо это не понравится. В полной тишине кабинета прошло уже минуты три, но Цунаде терпеливо ждала, каким-то шестым чувством понимая, что Кабуто лучше не торопить. Наконец, мужчина сглотнул и поднял на судью побледневшее лицо. - Я пришёл рассказать вам кое-что о моём... о господине Орочимару. Весь вчерашний вечер Кабуто просидел в кресле, вертя в руках и разглядывая второго собакоторлуса, почти точную копию подаренного Кибе. Кабуто и сам до конца не понимал, зачем ему понадобилась вторая статуэтка, уже для себя. Возможно, это было похоже на романтическую дурь с одинаковыми предметами у возлюбленных, и Кабуто полагал, что таким способом он пытается тайно присвоить себе хоть какую-то часть жизни Инузуки. Возможно, он хотел сохранить статуэтку выдуманного животного просто как память. Потому что завтра все должно было закончиться. Добрая половина ночи ушла на то, чтобы подготовить документы и все тщательно перепроверить. Глупо было бы ошибиться в какой-то мелочи или что-то забыть. Собакоторлус, который стоял под ярким светом лампы на письменном столе, снисходительно следил за тем, как упорно работает Кабуто несмотря на поздний час. Наконец, все было готово, и утром ему оставалось только отыскать Инузуку. Кабуто искренне полагал, что после целого вечера раздумий и переживаний он будет готов к этой встрече, и решительно направлялся к кабинету математики. Каково же было его удивление, когда дверь кабинета распахнулась сама. Стоя в отдалении, Кабуто смотрел, как до чертиков злой Инузука направляется к лестнице. Нет. Он не был готов встретиться с ним. Вообще. От одного только взгляда на Инузуку вышибало дух. Но Кабуто стиснул зубы и поморщился, надевая свою обычную маску приветливого психолога, мистера-у-меня-самого-все-хорошо-и-я-точно-знаю-как-вам-помочь. - Киба-кун, - от его оклика Инузука остановился как вкопанный и резко обернулся. К удовлетворению Кабуто, в его взгляде не было страха или неприязни. Скорее усталость с едва потухшей злостью и удивление. - Как хорошо, что ты сам вышел из класса, - Кабуто улыбнулся уголками губ. - А я думал, мне придется отпрашивать тебя с урока. Он действительно намеревался это сделать, но судьба подкинула неожиданный подарок в виде удачного стечения обстоятельств. - Что вам нужно? - холодно спросил Киба, недоуменно приподнимая брови. Кабуто невесело усмехнулся. Разумеется, он и не ждал встречи с распростертыми объятиями. - Поговорить с тобой. - Я слушаю. - Не здесь. Не мог бы ты пройти со мной ко мне в кабинет? Киба только раздраженно фыркнул: - Ага. Уже бегу и спотыкаюсь. Я ж просто сплю и вижу, как бы снова... - на этом моменте он неожиданно смутился и замолчал, тут же затравленно оглянувшись по сторонам. - Короче, до свидания! - прокричал неугомонный парень, явно намереваясь продолжить свой путь к лестнице. - Стой! - поспешно воскликнул Кабуто. - Не ты ли просил меня о помощи? Киба моментально замер и, в неверии распахнув глаза, обернулся. Видимо, от удивления у парня пропал дар речи, потому как он просто продолжал молча пялиться на Кабуто. - Я... я поразмыслил над твоими словами, - выдавил тот, невольно отводя взгляд. - И я знаю госпожу Цунаде, судью, лично. Я мог бы поговорить с ней... - Что я буду должен? - холодный голос парня резанул Кабуто слух. - Ничего, - ответил он, посмотрев прямо в глаза Инузуки. Тот медленно повернулся к нему, с подозрением щуря глаза. - Ой ли, Кабуто-сан? - Пожалуйста, - вздохнул Кабуто, стискивая кулаки. - Прошу, дай мне шанс. Просто следуй за мной. Он совсем не был уверен, что Киба за ним пойдет. С какой стати парню ему доверять? Но Инузука был смелым, и у Кабуто отлегло от сердца, когда они снова оказались в родном кабинете. - Что это? - заморгал Киба, когда Кабуто, не присаживаясь за стол, подвинул к нему толстую папку с бумагами. - Банковские операции. Знаешь... я ведь не только психолог. Еще я бухгалтер. Личный бухгалтер господина Орочимару. - Э-э-э, но... - Должно быть, тебе уже известно, что в последнее время Орочимару выбирал себе состоятельных подопечных? - дождавшись кивка Кибы, Кабуто опустил взгляд на папку. Он не был уверен в том, как Киба воспримет следующую информацию. - Орочимару находил способы присваивать их деньги себе. А я ему в этом помогал. В кабинете воцарилось тяжелое молчание. Но все же Киба не обвинял его в открытую, и Кабуто продолжил: - Я собираюсь показать эти бумаги судье. Даже если исключить сексуальные связи с несовершеннолетними, одного этого будет достаточно. - Зачем вам это? - почему-то Киба произнес это шепотом. Кабуто поднял на него растерянный взгляд. Если честно, он уже и не помнил, когда окончательно отчаялся идентифицировать свои чувства к Инузуке. То, что поначалу воспринималось как сексуальное влечение или даже влюбленность, превратилось в нечто... сверхвнимания или белой зависти. Словно глядя на Кибу, Кабуто представлял, каким бы мог стать он, если бы он... если бы с ним не случилось все, что случилось. Сколько бы Кабуто ни пытался понять свои чувства, он знал только одно: когда в поле зрения появляется Киба, становится словно бы теплее и солнечнее. Парень с растрепанными каштановыми волосами и карими глазами будто бы обладал неким внутренним светом. Тем светом, который внутри самого Кабуто давно погас. Он не знал, что ответить Инузуке. "Я просто хотел сделать то, что понравится тебе. Хотел хоть на секунду почувствовать себя тобой. Помочь твоим друзьям, как это сделал бы ты". И пусть Орочимару спас ему жизнь, забрав к себе и не позволив разделать на органы или что там с ним собирались сделать... Кабуто больше не чувствовал, что предает отца. Возможно потому, что, наконец, осознал: если у него и были какие-то долги перед Орочимару, он уже давно их выплатил. - Наверное, я просто захотел исправиться и стать хорошим, - усмехнулся он Кибе, склонив голову вбок. Для подростка, увлеченного видеоиграми и сериалами про супер-героев, такой ответ вполне сгодиться, верно? Как и ожидалось, Киба чуть расслабился и облегченно вздохнул. - Что ж... Спасибо, Кабуто-сан. Надеюсь, ваши бумаги помогут Наруто и Саске-сану. Я... я правда вам очень благодарен. Даже не знаю, что еще сказать. Заметив, что Киба явно собирается уходить, Кабуто поспешил добавить: - Это не все, Киба-кун. У меня есть кое-что для тебя лично, - он наклонился и, достав из-под стола спортивную сумку, положил ее на стол перед Инузукой. - Ч-что это? Кабуто криво улыбнулся. - Помнится, на наших сеансах ты рассказывал о твоей небольшой проблеме с той девушкой, Хинатой-сан, - Кабуто медленно потянул на сумке молнию и раскрыл пошире, чтобы Киба мог увидеть содержимое. Выражение лица Инузуки было непередаваемо. Кабуто пришлось прикладывать все усилия, чтобы не рассмеяться. Наверное, так ошарашен Киба не был даже после того их поцелуя. - Это... это что? - наконец, выдавил Инузука, невольно хватаясь за край стола. - Это деньги, - с терпеливой иронией пояснил Кабуто. Как будто аккуратно перевязанные пачки валюты можно было перепутать с чем-то другим. - Здесь вполне достаточно, чтобы открыть какое-то свое дело, начать бизнес. Только, пожалуйста, доучись. И не растрать их на какую-нибудь ерунду. Хотя... можешь и растратить, если захочется. - В смыс-смысле? - Киба никак не мог отойти от увиденного и поднял растерянный взгляд на Кабуто. - Это тебе, - тот кивнул на сумку и с невозмутимым видом ее застегнул. - Считай, прощальный подарок любимому пациенту. - Но откуда? - Благодаря подопечным, господин Орочимару стал весьма состоятельным человеком. После того, как выяснятся подробности его личной жизни, все его сбережения будут арестованы, и деньги наверняка выплатят пострадавшим от него людям. Уже никто не сможет сказать, кому сколько нужно вернуть. Сумму просто поделят поровну между богатыми подопечными. Киба только продолжал хлопать глазами. - Но наверняка часть средств выделят и для остальных, не столь состоятельных. Я осмелился взять себе свою долю заранее. В конце концов, тому, кто только-только вылетел из родительского гнезда, надо на что-то начинать новую жизнь. - Но... значит, эти деньги ваши... - Я оставил себе некоторую сумму. Остальное хочу отдать тебе. Пожалуйста, прими. - Но здесь так много, - Киба уставился на сумку и сглотнул. - В любом случае забери эти деньги. Сумка похожа на ваши школьные, для физкультуры, поэтому никто ничего не заподозрит. Примешь решение, когда все хорошенько обдумаешь. Если не захочешь брать, всегда успеешь разделить их между Наруто, Гаарой и Саем. Только позволь напомнить, что суд вряд ли оставит их без приличной компенсации, а тебе никто не возместит тот поцелуй. Кабуто едва сдерживал улыбку, наблюдая, как у Кибы тут же вспыхнули щеки. - Если возьмешь деньги, я обещаю исчезнуть из твоей жизни навсегда, - уже серьезным тоном добавил Кабуто. Киба хмуро посмотрел на него, и Кабуто поспешил пояснить: - Я собираюсь уехать. Больше надоедать тебе не буду. - А если я не возьму деньги? - Что ж, - усмехнулся Кабуто, - придется мне остаться и как школьному психологу проследить, чтобы ты больше не ввязывался ни в какие неприятности. - Если вы останетесь, вас посадят вместе с Орочимару, - отрезал Киба. Кабуто опустил голову и придержал пальцем тут же сползшие очки. - Верно. Немного помолчав, Киба спросил: - Зачем вы хотите, чтобы я взял эти деньги? - Ну, - повел плечом Кабуто, - я же уже говорил, что собираюсь стать хорошим. По наступившей тишине он понял, что его слова Кибу не убедили. - Я хочу, чтобы у тебя все наладилось. С Хинатой. Или вообще. Чтобы осталось что-то от меня. Я благодарен тебе, - он поднял взгляд и посмотрел во внимательные карие глаза. - За то, что помог кое-что понять. Об Орочимару. Кабуто снова опустил голову, ожидая окончательного ответа. С замершим сердцем он наблюдал, как смуглая рука парня, с запястьем, обтянутым белой школьной рубашкой, медленно тянется к ручкам сумки. - Спасибо, Кабуто-сан. Надеюсь, у вас все будет хорошо. Сумка исчезла из поля зрения. Шаги до двери казались громко отсчитываемыми секундами. - Сайонара. Кабуто заставил себя повернуть голову, чтобы увидеть в последний раз. Спортивная сумка в руках, белая рубашка, карие глаза, растрепанные волосы. - Сайонара, Киба-кун. Кабуто даже смог выдавить слабую улыбку. - Этого не может быть. Просто не может быть, - он отрешенно смотрел, как трясется рука судьи, которой она перелистывала принесенные им бумаги. Госпожа Цунаде выглядела бледной и больной и не смела поднимать на него взгляд. Конечно же. Ведь она столько раз бывала в доме Орочимару-самы и всегда видела только одно: счастливых и здоровых детей. Общалась с ними лично, но не видела главного. Да и как заметишь, если даже друг детства оказывается вовсе не тем, кем ты столько лет его считаешь. Кабуто ее не винил. Напротив, даже жалел. На Цунаде было больно смотреть. Всегда собранная и уверенная в себе женщина еле сцепила перед собой трясущиеся руки и неверящим взглядом уставилась в пустоту. Кабуто не мешал и терпеливо ждал, когда чужой разрушенный мир обретет хоть какую-то целостность. Через некоторое время, заглянувшая в дверь Шизуне, напомнила, что пора бы уже вынести окончательное решение. - Сейчас, сейчас, - дождавшись, когда дверь снова закроется, Цунаде открыла ящик стола и без всякого стеснения извлекла оттуда подозрительного вида фляжку. Несмотря на всю ситуацию выглядело это несколько комично, и Кабуто едва не улыбнулся уголками губ. Открутив крышку, судья сделала небольшой глоток и хмуро взглянула на Кабуто. Якуши был уверен, что этот сканирующий строгий взгляд был призван заставлять собеседника отвечать "правду и только правду", но он и без того собирался рассказывать все как есть. - Значит, Мадара и Данзо заодно с ним? - Да, - кивнул Кабуто. - И мэр? - И мэр. - И они все... тоже участвовали в... в устроенном непотребстве? - Бывало и так, - скосил взгляд Кабуто. Цунаде запрокинула голову, тяжело вздохнув, и снова приложилась к фляжке. На этот раз дольше. - Видимо, не всем друзьям детства нужно доверять априори, - еле слышно произнесла судья. Кабуто лишь молча ждал. Ему, ввиду отсутствия друзей, сказать было нечего. - Ты сам-то как? - спохватилась Цунаде. - Почему не рассказал раньше? Если не полиции, то хотя бы мне. Уж я-то бы тебе точно поверила! Кабуто с улыбкой покачал головой: - Все хорошо. Я не рассказывал потому, что воспринимал все... немного по-другому. Это трудно объяснить. Но мне не нужна помощь. Вернее мне уже помогли. Сейчас прошу, позаботьтесь о Наруто. И об остальных. Саске-сан невиновен. Цунаде кивнула, похоже, наконец-то собравшись с мыслями и духом. - Ну что ж, была рада повидаться с тобой, Кабуто-кун. Но пора работать. Пойду выносить подсудимому справедливый приговор. Когда секретарь позвала всех в зал заседаний, Наруто одновременно почувствовал облегчение и дикий страх. Ожидание вынесения приговора казалось бесконечно долгим, но ещё ужаснее было бы узнать, что они проиграли эту войну с опекуном и Саске посадят в тюрьму. За недолгое время Наруто успел обдумать мысль о проигрыше сотню раз. И пусть Сай внушил ему некоторую уверенность, головой Узумаки понимал, что шансов у них катастрофически мало. Глядя на лица Гаары, Какаши, Сая, Итачи и Тензо, Наруто лишь убеждался в своей правоте. Все они были задумчивы и серьёзны. Но бросив взгляд на Орочимару, Наруто наткнулся на широкую ухмылку, которая показывала настроение опекуна. Он был уверен в победе и лишь усилием воли подавлял желание высказать это вслух. Но Наруто и без слов понимал его: «Я победил, Наруто-кун, теперь ты мой». Пристроившись рядом с Гаарой, Узумаки уставился перед собой. Краем глаза он заметил, что Саске уже вернули на место. Наруто хотел, но не успел встретиться взглядом с Учихой, потому что из боковой двери вышла судья. Шла она стремительными и широкими шагами, что полностью противоречило её движениям в остальное время. Неторопливая и размеренная, сейчас женщина казалась запыхавшейся и нервной. Но не одного Узумаки поразила перемена. Орочимару, до этого вальяжно растянувшийся на спинке жёсткого деревянного стула, едва успел вскочить на ноги при появлении женщины. Он нахмурился, уловив холодность со стороны Цунаде, но всё ещё продолжал растягивать тонкие губы в противной улыбке. - Садитесь, - резко скомандовала Цунаде, свалив на столе груду папок, которая стала гораздо больше со времени её ухода. - Суд рассмотрел дело… Наруто сглотнул и посмотрел на Саске. Тот неотрывно следил за ним. Немного обеспокоенно и печально, словно прощался. Наруто стало очень страшно. - … учитывая новые доказательства, суд принял решение подсудимого оправдать, полностью снять с него все обвинения и освободить из-под стражи немедленно, в зале суда. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Стук судейского молотка заставил Наруто вздрогнуть. Тишина резко оборвалась и послышался ропот. Узумаки и не заметил, как Гаара потряс его за плечо и радостно выдохнул почти в ухо: - Наруто, его отпустили. Орочимару, сидевший неподалёку, недовольно хмурился и о чём-то переговаривался с Данзо. Тот вертел головой и убеждал мужчину в своей правоте, но Цунаде, которую Орочимару попытался окликнуть после вынесения приговора, смерила бывшего друга презрительным взглядом и губами пробормотала: «Чтоб ты сдох». Последний поступок судьи, мало для кого оставшийся незамеченным, произвёл сильное впечатление. Разговоры новой волной прокатились по помещению, а сам Орочимару, продолжая раздражённо переругиваться с адвокатом, пулей вылетел из зала вместе со своей свитой. Спустя несколько минут, оказавшись в объятиях Саске, Наруто начисто стёр из памяти все ненужные моменты. Ему было наплевать на Орочимару. Он был просто рад, что Саске рядом, и никакие решётки не изолируют их друг от друга на долгие годы. Итачи смотрел на брата и улыбался, терпеливо ожидая своей очереди на объятия. Однако его самым наглым образом опередили. - Пироженка на свободе! - Суйгецу охапкой обнял Саске и Наруто, соприкасаясь с ними лбами. Рядом Карин указательным пальцем вытирала слезы под стеклами очков. А вытерев, случайно посмотрела на старшего Учиху, после чего судорожно принялась пихать Суйгецу локтем. Но Хозуки уже и сам почуял убийственную ауру, исходящую от Итачи, поэтому тут же отскочил к своей девушке, открывая доступ к Саске. Итачи поспешил этим воспользоваться. - Это всё конечно замечательно, - Сай, всё ещё ошарашенный победой над неуязвимым Орочимару, физически не мог принять хороших новостей. Его немного потряхивало, и лишь принесённый Итачи горячий кофе из автомата заставлял молодого человека сосредоточить разбегающиеся мысли, – но он этого так не оставит. Он будет биться до конца. Ещё ничего не закончено. Почему-то Наруто не верил ему. Всё было замечательно. Они победили. Орочимару далеко, а Саске близко и сжимал его так, словно боялся снова потерять. - Я думаю, у судьи были серьёзные доказательства, обличающие Орочимару. Не может быть, чтобы она быстро и легко кардинально поменяла своё мнение, - Гаара, так же поражённый победой справедливости, старался не думать как Сай, однако и он ловил себя на мысли, что даже после провала опекун способен испортить им жизнь. Зазвучала стандартная мелодия мобильного телефона. Какаши похлопал рукой по карманам и вытащил аппарат. - Да, здравствуйте, Хирузен-сама. - Это он сейчас с губернатором разговаривает? – подал голос Наруто, уловив знакомое имя, и неожиданно вспомнив сведения о его владельце. Позже Какаши рассказал о том, что его просьбу рассмотрели. Очень тщательное расследование привело к доказательствам десятка преступлений горячо любимого Орочимару и его сторонников. Финансовые махинации, подмена документов, сговор с мафией и, конечно, сексуальное насилие. Всё это делало Орочимару преступником, который сядет в тюрьму на пару сотен лет. - Я в это не верю, - сказал Сай и нервно рассмеялся. Сложно поверить в наказуемость людей, которые много лет считали себя и внушали остальным свою безнаказанность. - Придётся поверить, - хмыкнул Какаши и засунул телефон обратно в карман. – Но если мои слова не убедительны, предлагаю следить за новостями и ждать сенсационного репортажа. Сарутоби Хирузен с оттенком презрения и горечи смотрел, как на назначенного им же главу реабилитационного центра и его людей надевают наручники. Задержанных рассаживали по черным мини-фургонам, территорию дома оцепляли на неопределенный срок. То же самое сейчас происходило вокруг домов Данзо и Мадары. С мэром вышло сложнее. Еще до начала суда ублюдок устроил себе отпуск, видимо, предпочитая в тревожные времена отсиживаться под тенью пальм. Ничего. Мэр ошибается, если думает, что до него будет слишком трудно добраться. Губернатор последний раз окинул взглядом роскошный дом - теперь уже бывший дом - Орочимару и сел в автомобиль, где тут же достал заранее набитую табаком трубку. Горько, когда ошибаешься в выборе, безумно горько. И большое счастье, когда удается докопаться до правды, отрубить голову ядовитой змее порока. Только жаль, что сотворенной мерзости это уже не исправит. Хирузен открыл окно и закурил, задумавшись о тех, кому не повезло стать воспитанником такого опекуна. Горький дым не мог перебить горечи вины и разочарования. Как же умудрился он так сильно ошибиться? На минуту губернатора посетила мысль о сложении с себя полномочий. Ведь если ошибся раз, не исключено, что ошибешься и второй... За ворота цепочкой выезжали черные фургоны. Машины людей Орочимару так и остались стоять посреди двора, некоторые с открытыми дверями. Хирузен верил, что каждому греху уготовано свое наказание, и не сомневался: Орочимару получит за все сполна. Что ж, уйти в отставку, на беззаботную пенсию и постараться забыть о содеянном - слишком легкий путь. Слишком соблазнительно спрятаться за собственным чувством вины и опустить руки. Нет. Каждый должен понести свое наказание. Он должен продолжать свою работу, как бы ни давила на плечи тяжесть ошибки. Трудиться на благо общества, заботиться за вверенным. Быть осмотрительнее, проверять. Вдали затихал рев моторов, и наступающая тишина создавала картину полной безмятежности. Хирузен очень надеялся, что теперь в этом городе и правда наступит мир. Только к назначению людей на освободившиеся должности нужно будет подойти в разы тщательнее, чем прежде. Потому что от одного-единственного гнилого зерна может сгнить целый амбар. Губернатор вынул из кармана жестяную коробочку, выбил в нее трубку и сказал водителю заводить мотор. Впереди ждала большая работа. Впервые за несколько месяцев оказавшись в доме Саске, Наруто осмотрелся по сторонам и вдохнул уже знакомый запах учиховских вещей. В квартире было затхло и тепло, но Наруто отчего-то почувствовал себя зябко и невольно поёжился, словно его обдало ледяным ветром. Саске положил ключи на полку, разулся и отправился прямиком в ванную. По пути он резко затормозил и оглянулся. - Что-то не так? Наруто покачал головой и немного заторможено принялся снимать кроссовки. Внутри всё было одновременно родным и чужим. Наруто не понимал в чём дело, но бродя из угла в угол, пока Саске принимал душ, он никак не мог найти себе места. Квартира была наполнена приятными воспоминаниями о совместном с Учихой просмотре телевизора, занятиях уроками, занятиях сексом в конце концов. Но вместе с тем Наруто помнил, как сюда приходил Орочимару. Эти его фото в подарок на Рождество… Мысли об опекуне никуда не исчезали. Несколько минут назад Наруто получил от Гаары ссылку на новостную ленту, в которой говорилось об аресте Орочимару с бонусом: фотографией ненавистного опекуна в наручниках и с перекошенным от гнева лицом. Но отчего-то ему не стало легче. Справедливость восторжествовала, но прошлое не отпускало. Наруто вдруг понял, почему месть не приносит удовлетворения. Пусть Узумаки и не ставил своей задачей отомстить Орочимару, но, избавившись от него, изолировав от других, Наруто всё ещё ощущал отголоски прошлых переживаний. - Давай закажем пиццу, дома совершенно нечего есть. Красивый голос Саске разорвал тишину. Наруто, не поднимая головы, рассеянно кивнул. Он хотел вернуть себе былую весёлость, но физически не мог заставить себя улыбаться. - Ты всё ещё думаешь о нём. Вздрогнув, Наруто поднял взгляд, успевая рассмотреть лишь полуголый силуэт Учихи. В любой другой ситуации его бы это возбудило, но сейчас вызывало лишь стыд (за собственную слабость) и недоумение. Наруто поднялся на ноги, ставя задачей нагнать Саске в другой комнате и поговорить. Ему хотелось, чтобы Учиха не считал его слабым и не переживал из-за его проблем, потому что если и Саске начнёт волноваться, Наруто окончательно впадёт в уныние. Но Узумаки не успел покинуть пределы комнаты. Саске вернулся, уже в домашней одежде и со знакомой чёрной коробочкой. - Зачем ты его принёс? – Наруто, не скрывая удивления, смотрел, как Учиха достаёт кольцо Акацуки. Бросив половинки чёрного картона на диван, Саске подошёл к Наруто ближе и, взяв его за левую руку, надел кольцо на большой палец. - Пусть это будет означать перемены, - тихо заговорил Саске, сжимая ладонь Наруто одной рукой, а другой обвивая Узумаки за талию. – Я передаю кольцо новому поколению, и ты начнёшь новый период в своей жизни. Согласен? Смутившись на секунду, Наруто с недоверием посмотрел сначала на свой окольцованный палец, а потом на Саске. - Опять звучит как предложение руки и сердца, - ворчливо заметил Узумаки, стараясь скрыть накатившую бурю волнения. Саске мягко улыбнулся и поцеловал Наруто в щёку. - Вполне возможно именно это я и имею в виду. Эпилог Этот город полюбился Саске тем, что Наруто словно начисто забыл о своей прежней жизни. Как будто все случившееся осталось за морем и оказалось отрезано от абсолютно счастливого солнечного парня, который сейчас шел с ним плечом к плечу. Они определенно были счастливы. Ну, как определенно... Конечно, бывали и ссоры... Саске, не замедляя шага, искоса глянул на блондина, который беззаботно жевал хот-дог, будто в издевку над местными палаточниками-продавцами национальной кухни. Нет, на самом деле Наруто обожал их стряпню. Особенно Узумаки радовало наличие в их меню рамена. Однако сейчас поедатель американского фаст-фуда откровенно наслаждался направленными на него возмущенно-неодобрительными взглядами. А Саске бесило то, что Наруто недостаточно одного лишь его внимания. - Не забудь, что нам нужно заглянуть в книжный магазин, - с полунабитым ртом проговорил Наруто. Саске не смог определиться, сексуально это или отвратительно. - Опять хочешь купить книгу Гаары? - И мангу Сая. - Ты же все равно их не читаешь, - фыркнул Учиха. - Когда-нибудь прочитаю, - пожал плечами Наруто и плюхнулся на скамью автобусной остановки. - Надо же материально поддерживать друзей. Саске лишь выгнул бровь. - Ты еще Инузуку поддержи. А то он там, наверное, совсем загибается. Как и Наруто, Киба являлся студентом университета. Однако сразу после него готовился принять участие в процветающем семейном бизнесе: семья Инузука теперь заведовала сетью магазинов и салонов для домашних животных. Киба на пару с сестрой намеревался открыть несколько дрессировочных школ. К слову, отношения с Хинатой у него были замечательные. Пока что родители девушки о них не знали, но пара была уверена, что в скором времени они это исправят. - А пятую книгу Гаары и мазню Сая издатели публикуют лишь по доброте душевной... Саркастичные замечания Учихи были прерваны проворными ступнями Наруто, который теперь стоял перед Саске в полный рост, изящно разместив свои подошвы прямо на белых кедах Учихи. - Узумаки, - прошипел Саске, мученически возводя глаза к крыше остановки. - Это новые кеды, бестолочь ты... - Вы слишком много ворчите, сенсей, - заметил Наруто, откусывая хот-дог и опуская взгляд на губы Саске. - Если не прекратишь, засосу прямо здесь. - От тебя сосисками пахнет, - Саске также смотрел на рот Наруто, но заставил себя поморщиться. - Кеды мне языком вылижешь. - Я бы предпочел вылизать кое-что другое, - усмехнулся Наруто. - Так... - это было последней каплей. Саске толкнул Узумаки обратно на скамейку. - Больше никакого общения с Хозуки. Он ужасно на тебя влияет. - Напротив, у меня идеальное поведение. Жаль, ты преподаешь в школе, а не у нас в университете, поэтому ничего не знаешь. - Это радует, - строго взглянув на Узумаки, отрезал Саске. И уже наклонившись к самому уху Наруто, добавил: - Ведь мы-то знаем, что плохо ты себя ведешь только с теми учителями, которые тебе нравятся. Наруто в ответ лишь довольно хмыкнул. OWARI Дорогие читатели! Вот и закончился наш рассказ (даже не верится), который мы с Zaksis писали - даже страшно подумать - почти семь лет! {гребаныйстыд} Товарищи, специализирующиеся исключительно на макси, наверное, сейчас ржут, читая это))) Но... вот так оно получилось) Это были лихие двухтысячные, мы писали, как могли))) Писали, когда горели идеей, когда не горели - не писали, а потом снова загорались. Ловили вдохновение друг у друга, подсказывали, подбадривали, пинали под задницу))) Простите, что заставили ждать, и огромное спасибо тем, кто ждал и, наконец, дождался! <3 Я очень рада, что в моей жизни был этот рассказ. Потому что минуты (часы, дни) обсуждения его сюжета и составления плана для меня бесценны. Потому что в ходе этих обсуждений родился мой любимый кинковый пейринг (Zaksis меня поняла XD). Потому что мы начали писать этот фик вскоре после того, как познакомились с моим дорогим соавтором, так что, можно сказать, мы писали его столько, сколько дружим, и для меня этот рассказ навсегда останется неким символом. И психотерапией, да. Так что, как я уже писала в шапке, спасибо, Zaksis, без тебя не было бы этого фика =) И еще, дорогие читатели! Мы решили не останавливаться на достигнутом и задумали новый фанфик (и уже написали три главы, ага XD). Называется он "Жажда". Он написан в другом жанре, нежели "Мой наркотик". Жестче, мрачнее, но среди прочего это романтичный рассказ о соулмейтах. Действие происходит в мире, где люди в совершенстве освоили механику и технологии паровых машин. В общем, смесь мира "Наруто" и стимпанка)) Обязательно прочитайте его! ^__^ Поскольку основная его идея принадлежит Zaksis, он будет публиковаться в ее профиле, вот здесь https://ficbook.net/readfic/5050478 До скорых встреч! ^___^ P.S. Минутка юмора) Zaksis: Хоть я и не ожидала, но мы таки выплатили эту писательскую ипотеку вместе =D Neko Lovecraft: Ахах)) Ага, и уже взяли новую))) Zaksis: Ну да! За квартиру заплатили, теперь машину взяли =D P. P. S. И последнее) Авторы будут рады принять любой донат на карту Сбера по номеру тел. 8960585214пять ♥️ Теперь точно всё)