little pervert

      Влажный язык прошелся по красного цвета пластмассе, лукавый взгляд темных глаз из-под густых трепещущих ресниц вызвал волну мурашек по телу, пухлые губы цвета зрелого персика обхватили корпус маркера, а длинные пальцы погрузили предмет глубже в рот. Парень усмехнулся, втянул щеки и прищурился, наблюдая за реакцией юноши напротив, который будто вытянулся и нервно постукивал пальцами по столу, прожигая взглядом блондина. Тот в свою очередь лишь усмехнулся и закинул ногу на ногу под столом, вальяжно раскинувшись на стуле и подвигав маркером за щекой. Джонин оскалился, сжимая в ладони карандаш и с треском ломая его, от чего профессор изумленно посмотрел на него, потом на Сехуна, который вмиг принял вид самого невинного человека на земле, а затем, когда мужчина отвернулся, переключил свое внимание на ярко-рыжего юношу за соседним столом, приводя Кая в бешенство.       - Мелкий извращенец, не беси, - прошептал он, прекрасно зная, что Сехун прочтет по губам, если не услышит.       Он услышал, и это его раззадорило. Се перегнулся через стол и начал что-то шептать на ухо впереди сидящему пареньку, от чего тот медленно краснел, и глаза его расширялись. Затем младший взял его за руку и что-то написал на ладони, прикусив нижнюю губу и кончиком носа скользнув по чужой щеке. Джонин ощутил на себе самодовольный взгляд, но держался - он ни за что не проиграет этому наглецу. Ну, может быть. Возможно, завтра точно не проиграет.       Слишком громкий звонок заставил студентов вздрогнуть, заснувших под бормотание профессора - проснуться, а Кая - быстро собрать свои вещи, подлететь к Сехуну, который уже практически вис на бедном парне, бывшем уже краснее самого зрелого помидора, схватить его за воротник рубашки и потянуть вон из аудитории в наполняющийся людьми коридор.       - Порвешь же, псих, - с наигранным недовольством захныкал Сехун, пытаясь освободить ткань из цепкой хватки сильных пальцев.       - Сам виноват, - прошипел Ким, обходя зазевавшихся ботаников и дергая по пути ручки всех дверей в поисках хоть одного свободного помещения.       - Я не при чем, ты сам вдруг взбесился, - О с трудом сдерживал ухмылку - ему нравилось раззадоривать старшего и наблюдать за тем, как тот злится.       Кай промолчал и открыл последнюю в коридоре дверь, утягивая за собой следом продолжающего ныть о своей рубашке Сехуна и толкая его к ближайшей горизонтальной поверхности.       - Ты что вообще творишь, мелочь? - Ким повернул замок на ручке двери и скрестил руки на груди, поджимая губы и постукивая носком туфли по лакированному паркету.       - Я просто разговаривал с соседом, что ты так завелся? - Се пожал плечами, окидывая взглядом помещение и присвистывая. - Дурень, ты хоть в курсе, где решил выяснить отношения?       - Да мне плевать, по большому счету, - фыркнул парень и подошел ближе к О, хватая того за подбородок и поднимая лицо к своему. - Какого черта ты стал липнуть к тому парню?       - Я не лип, я решил попробовать что-то новое, ты такой скучный стал, Ким Кай, - Сехун облизнулся и взял Джонина за запястье, пытаясь убрать его руку, но хватка стала лишь сильнее.       - Новое? Скучный? - возмущению Кима не было предела, и он вдавил О в рядом стоящий шкаф.       - Очень. Скучнее нашего профессора, - закивал Сехун, не оставляя попыток освободиться.       - Будет тебе веселье, мелкий. Завел - получай, - Кай остервенело впился в губы О, нарочно сильно кусая и проталкивая колено между бедер младшего.       - В том, что ты сорвался, виноват лишь ты сам. Просто не нужно было на меня смотреть, - на секунду отстранившись, с усмешкой прошептал Сехун, сжимая плечи старшего.       - Да что ты говоришь. Когда-нибудь я буду делать точно так же, и ты почувствуешь себя в моей шкуре, дьяволенок, - младший хрипло засмеялся и ощутил болезненный укус на шее.       - Не могу дождаться, - Кай довольно грубо оттянул голову Се назад, запустив пальцы в мягкие волосы и крепко сжав пряди.       На белоснежной коже ежесекундно расцветали темно-алые засосы и почти фиолетовые кровоподтеки, от которых юное тело, прижатое к деревянный поверхности, извивалось. Сехун только и мог, что недовольно хныкать от боли, слабо постукивая кулаками по сильной спине. Через секунду он почувствовал щекой холод: его бесцеремонно опрокинули на стол животом вниз. Он очень не любил эту позу, поскольку не видел действий Джонина и его самого, о чем и поспешил проинформировать парня:       - Но ты же знаешь, что я не...       - Замолчи, меня это не интересует, - раздраженно отрезал Ким, расстегивая рубашку юноши и стягивая ее.       Сехун не нашел, что ответить, и лишь опустил голову, прикусывая губу в предвкушении того, чего добивался половину лекции. Он делал это не в первый раз, и Джонин постоянно попадался. По телу младшего разливался обжигающий жар от многочисленных поцелуев Кима, который знал, где и как нужно коснуться, куда надавить, а где особенно старательно оставить метку. Сехун выгибался под студентом, стараясь не проронить ни звука, так как опасался, что кто-то любопытный вдруг решит проверить, что здесь творится.       - Я закрыл дверь, если ты об этом волнуешься, - услышал младший шепот Кая где-то в районе поясницы и почувствовал бедрами прохладу - старший оставил его без брюк в этот же момент.       - Хренов телепат, - огрызнулся Се и вскрикнул от резкой боли сзади. - Черт возьми.       Сзади раздался смешок старшего, и пальцы проникли глубже, растягивая мышцы и скользя по внутренним стенкам. Сехун уткнулся лбом в гладкую поверхность стола, искусывая губы, когда чужая рука взъерошила светлые волосы, сжала пряди и потянула вверх, заставив поднять и повернуть голову, чтобы столкнуться с губами старшего. Блондин будто нехотя ответил на поцелуй, на самом деле с трудом сдерживая себя, чтобы не начать просить, потому что этот черт-бы-его-побрал-Ким-Джонин будто специально медлил, двигая пальцами внутри. Но просьба - это проигрыш в этой маленькой стычке, а Сехун не любил проигрывать, хотя всегда это делал. Кай проигрывал, срываясь, а О упускал победу, когда его терпение иссякало, и он полностью отдавался во власть сильных рук. Вот и сейчас Сехун был на грани, потому что каждая его мышца ныла, кожа горела, особенно там, где Кай запечатлевал поцелуй. Младший извивался, с силой кусая чужие губы и сжимая кулаки, пока, наконец, его самообладание не иссякло, и он не всхлипнул:       - Ну Джонин, давай уже, хватит мучить, черт тебя дери!       Обычно Кай отпускал какое-то язвительное замечание после этого, но сейчас просто молча выполнил просьбу, заменяя уже подрагивающие пальцы членом и заполняя парня снизу полностью.       Сехун зажмурился, выгибаясь от резкого проникновения и издавая на выдохе громкий стон. Его поясницу обвили смуглые руки и прижали к груди. Младшему не особо нравилось ощущать кожей ткань рубашки Кая, и он, извернувшись до боли в спине, дрожащими руками попытался расстегнуть пуговицы, но сильные толчки мешали сделать это быстро и без проблем, поэтому парню удалось лишь дернуть нижнюю пуговицу, прежде чем он застонал от боли в изогнутой немыслимым образом спине и вернулся в нормальное положение. Джонин, перехватив Сехуна одной рукой, исполнил желание того сам, расстегнув рубашку. Вот теперь младшего устраивало абсолютно все, он вцепился пальцами в запястье парня и откинул голову ему на плечо, ценой последнего кислорода выстанывая имя Кая и судорожно хватая губами жаркий воздух. По его коже скользили губы старшего, собирая капельки пота, впивались в отдельные участки, разрывая капилляры внутри, и ставили темно-алые метки. Кай знал, что О нравится этот процесс, поэтому маленькие засосы появлялись чуть ли не через каждый сантиметр белоснежной кожи, а голос младшего в эти моменты срывался, и тот практически захлебывался воздухом, подмахивая бедрами навстречу Джонину и царапая короткими ногтями полированное дерево.       Несомненно, Сехун старался стонать потише, но тем не менее слышал их весь этаж, а то и больше. Эту немного придурковатую пару знал абсолютно весь университет, но не все привыкли к их практически ежедневным разборкам интимного плана в первых попавшихся кабинетах. Кто-то уже не обращал внимания, кто-то возмущался, а кто-то, в основном девчонки, подслушивал и подглядывал под дверью, где происходило весьма пикантное действо, которое заставляло восторженно визжать представительниц прекрасного пола. Вот и сейчас парни слышали возню за дверью, и это лишь раззадоривало их и подстёгивало Сехуна все громче выкрикивать всякие пошлости в лучших традициях каких-нибудь немецких порно-фильмов. Стол под ними ходил ходуном, что уж говорить о предметах, стоящих ранее на нем. Кажется, им придется покупать новую вазу для хозяина кабинета, поскольку стоило лишь Сехуну подумать о том, почему она до сих пор стоит, как Кай толкнулся в него со всей силы, младший вскрикнул, вновь проехавшись локтями по столу, и предмет интерьера соскользнул со стола и разбился вдребезги. Видимо, это настолько завело старшего, что он стал вбивать парня в деревянную поверхность более остервенело, не особо задумываясь о целостности задницы последнего.       Ощутив, что Се уже на грани, Кай опустил руку вниз и заключил в кольцо из пальцев член младшего, от чего тот уже немного осипшим голосом простонал что-то невнятное. Стимуляция с двух сторон сразу для Сехуна было даже несколько слишком, поскольку он не знал, куда ему теперь деваться. Он даже не понимал, что ему в данный момент шепчет Джонин, обхватывая мочку уха губами, но это явно было что-то крайне пошлое. Нескольких движений на члене младшего хватило, чтобы тот кончил, испачкав темную поверхность стола и отчасти руку Кая белоснежной жидкостью.       - Только не в... - Сехун не успел договорить, как почувствовал в себе чужую сперму. - Сволочь.       - Сам виноват, не надо было меня заводить, - передразнил Джонин, целуя парня в плечо и отстраняясь, чтобы застегнуть брюки.       Поджав губы, О дрожащими руками отыскал свое белье и принялся одеваться, пока старший поправлял перед зеркалом воротник рубашки. Злился он наигранно, конечно же, ведь все это происходило не в первый раз.       - Ненавижу тебя, - фыркнул младший, накидывая пиджак на плечи и направляясь на выход. За дверью раздался почти "тихий" топот не менее десятка ног: наблюдатели наивно полагали, что парни их не слышали.       - Я тебя тоже, малыш, - с усмешкой произнес Кай, притягивая упирающегося Сехуна к себе и оставляя нежнейший поцелуй на его искусанных губах.       Когда парни вышли из кабинета, в коридоре не было ни души. Это был прекрасный повод зажать ворчащего Сехуна у шкафчиков и целовать его как минимум минут пятнадцать, прежде чем направиться домой, чтобы уже там продолжить выяснения их ненормальных отношений на чем-нибудь более удобном, чем стол.