Истина жизни

Резкий рывок, и наследная принцесса Ксинга распахивает глаза, отплевываясь от ледяной воды и жадно хватая ртом воздух. Уинри недовольно поморщилась. Это были ещё цветочки. - Ну что? – Сьюзан, всё также прыгающая около них в этой чертовой маске, раздражала пленниц безмерно. – Говорить будешь? Мей кинула на неё злобный взгляд и, прикусив губу, упрямо покачала головой. - Ну, тогда, - в глазах мучительницы появился задорный огонек, - мы попробуем по-другому. Глядя на то, как её бывшая подруга тянется к «чемоданчику смерти» (как она сама его величала), Рокбелл стало нехорошо. Она конвульсивно дёрнулась, но крепкие цепи сразу же впились в кожу. Прошипев от боли, девушка сдержала стон. - Да скажи ей! – прошипела Уинри, пытаясь стряхнуть с себя путы. Мей упрямо покачала головой. – К чёрту клан! Если ты здесь погибнешь, лучше никому не станет. - Я, - девочка виновато потупилась, - ничего не скажу. - Если ты сейчас же не расскажешь ей всё, - отчаянно завопила Рокбелл, - я отобью у тебя Ала! - Хей, - Мей обиженно засопела, - у тебя Эдвард есть. - Всегда хотела замутить с братьями, - пожала плечами Уинри. Мей задохнулась от негодования. - Вы не охренели, нет? – фыркнула злодейка, ошарашено переводя взгляд с одной пленницы на другую. Девушки синхронно вздохнули. - Мой клан, - вздохнула Мей, - уже несколько веков изучает «Меченных». - То есть, - Сьюзан склонила голову на бок, - ты не «Избранная»? – девочка покачала головой. – Вот же чёрт! А я убила на тебя столько времени! - Ты нам так просто поверила? – удивленно поинтересовалась Уинри. - Ты никогда мне не врала. Почувствовав, что путы больше не оплетают её запястья, Мей сделала шаг в сторону подруги, но её глаза начали слипаться, и она подверглась земному притяжению, напросто встретившись с полом. - Что ты с ней сделала? – прошипела Рокбелл. - Успокойся, - фыркнула Блэк, снимая с лица маску. – Всего лишь снотворное. Через пару дней вернем ее вашим военным шавкам. - Через пару дней? – удивленно переспросила механик, заметно напрягаясь. - Почему только через пару дней? - Она должна ответить за то, что покрывала приспешницу дьявола, - хмыкает Сьюзан. - Не говори глупостей, - бурчит Рокбелл, с легкостью выпутываясь из ослабевших пут. – Она-то тут причем? - Все, кто тебе дорог, - Сьюзан распустила волосы и устало плюхнулась в кресло, - так или иначе впутаны в это дерьмо. Девушка подтянула к себе колени и внимательно посмотрела на Уинри. - Садись давай! – фыркает Блэк, кивком указывая на соседнее кресло. – Так сказать, вспомним нашу молодость. - Ты говоришь так, - насупилась Бел, - словно нам под девятый десяток. - Иногда у меня возникает такое ощущение, - девушка подавила горькую усмешку, - но это бывает редко. - Отпусти меня, - тихо прошептала Уинри, обхватывая свои плечи руками. – По старой дружбе, так сказать. - Не могу, Бел, - Сьюзан покачала головой, - не могу. Уинри уставилась в окно, выходящее на старое заброшенное кладбище. Сумерки сгущались, и искореженные деревья, которые, казалось бы, даже тени не отбрасывают, тянулись своими ветвями к могильной земле. Покосившиеся надгробия, прогнившие деревянные кресты, разбитые мраморные таблички. Прекрасное начало для неплохой книги ужасов, но в реальной жизни всё это смотрелось как-то не впечатляюще. Или это просто Уинри настолько опротивело читать подобные сюжеты. Жаль, конечно, что она играет здесь главную роль. Рокбелл вздохнула полной грудью и тут же поморщилась. Запах сырой земли и гнилья, уже впитавшийся в воздух этого тусклого, полуразрушенного, богом забытого завода. Выхода нет. Почему-то отчаянье захлестнуло Уинри только сейчас. Отрешенность и безысходность в голосе бывшей подруги, которая, по идее, и заварила всю эту кашу, как-то окончательно угнетали. Блондинка несколько раз моргнула, пытаясь отогнать непрошеные слезы. Раньше у неё какая-то призрачная надежда была, а сейчас… - Мне жаль, - прошептала Сьюзан, вставая с кресла. – Как бы я хотела, чтобы всё это было сном. Ведь раньше… - Что было, то прошло, - прервала её Рокбелл, снова поворачиваясь к окну. На улице большими и пушистыми облаками по земле клубился плотный, почти осязаемый туман, скрывая в себе все искореженное недо-кладбище. - И то верно, - на губах Блэк застыла горькая усмешка. – Спокойной ночи, Уинри. - И тебе, Сьюзан. С громким лязгом за её пропавшей надеждой захлопнулась дверь. Размазывая по щекам обжигающие слезы, Уинри сползла по стене. Она невольно задумалась, чем всё это может закончиться. Почему-то хэппи-энда Рокбелл не видела даже в сказочном варианте. Она усмехнулась. «Ты иди, все иди в танце по крышам, Позови, позови, чтобы услышал! Пусть играют сердцем в груди LaCroix, Cemetierre a Samedy...» Канцлер Ги «Da Capa Preta» Сейчас бы взывать ко всем известным богам и молить о спасении. Только Бога нет. Только Смерть дышит в спину, и выхода не найти, даже если лоб о камни разбить. Царапай стены, рви на себе волосы, кусай ногти. Показывай безумие и боль, застрявшую где-то между ребер, не в сердце, нет. Это было бы слишком сопливо и эфемерно. Рокбелл чертова реалистка. До истерики просто. Это не было необходимостью, но и по-другому было никак. Не выжила бы просто. Не пережитое прошлое, непонятное настоящее и отсутствие будущего крайне негативно отразились на её психике, утягивая в пучину безумия. Да и не слишком она против была. Просто не привычно как-то. Хотя, казалось бы, что может быть проще? Только вот, вдохновленная примером Элриков, она не искала легких путей. Девушка закрыла глаза. Pov Уинри Рокбелл. Я проснулась от душераздирающего крика. Вскочив с холодного пола, я, не до конца осознавая, что делаю, огляделась по сторонам. Я уже надеялась, что это был просто сон. Ан нет. Цепи. И кровь. Много крови. Она, казалось бы, была повсюду. Крик повторился, но на этот раз тонкий девичий голосок срывался на хрип. Мей! Я дернулась в сторону двери, но та была закрыта. Чертыхнувшись, я со всей силы ударила кулаком по двери. Затем ещё и ещё. Я кричала, сбивала костяшки в кровь, не обращая внимания ни на дикую боль в вывихнутом запястье, ни на открывшиеся раны. Достучаться. Привлечь внимание. Только бы успеть. Мой светлый сарафан, который мне любезно предоставили, так как моя одежда была не в лучшем состоянии, с левой стороны весь пропитался кровью. Старые раны саднили, лопатки обжигало дикой болью. На глаза навернулись слёзы. Последний удар, и я опускаюсь на пол. Капли крови с моих рук падают на белоснежный подол. Больно. Здание погрузилось в какую-то пугающую тишину, нарушаемую лишь моим тяжелым дыханием и редкими всхлипами. Почему они замолчали? Что произошло? Что сделали с Мей? Голова трещала и кружилась. Кто я? Что я? Почему я должна все это терпеть? Неожиданно на меня нахлынула огромная волна ярости, захлестнувшая меня с головой. Я закрыла глаза, погружая мир во мрак, а затем… А затем я очутилась где-то. Это была явно не моя камера. Что произошло? Я оглянулась по сторонам, но вокруг были только обшарпанные стены, с потрескавшейся побелкой, и та же проклятая тишина, словно бы преследующая меня. Прядь волос упала мне на глаза, и я дрожащей рукой потянулась, что бы убрать её, но… Я отшатнулась, ошалело рассматривая свои руки и одежду. Вся в крови. И все бы было ничего, если бы это была моя кровь. Конец Pov Уинри Рокбелл. Охватывающая людей ненависть несет в себе огромную угрозу, но в тоже время и избавление. Главное - не перейти черту и знать когда нужно вовремя остановиться, иначе наша жизнь превратится в вечную жажду убийства. Что будешь делать, Избранная Богом, когда потеряешься в собственном разуме? Мей очнулась от ужасающих криков, режущих уши. Привстав и чуть не встретившись с полом, она, придерживаясь за стену, еле дотелепала до выхода, откуда и раздавались эти вопли. Зацепившись ослабевшими пальцами за дверной косяк, принцесса Ксинга подавила истерический крик. Кажется, здесь одни трупы. От «любования» на мертвецов её отвлекло тихое пение, раздающееся в конце коридора. Мей вжалась в стену. Какая-то тень надвигалась на неё. Сначала обычное темное пятно, но как только оно начало принимать человеческие очертания, глаза Мей расширились от ужаса. Порванный в некоторых местах светлый сарафан, пропитавшийся кровью, босые ноги также были в запекшейся крови, как и светлые, довольно длинные волосы. Девушка подняла глаза, встречаясь с принцессой взглядом. Мей вздрогнула. Абсолютно пустые черные глаза и хладнокровная усмешка, бросающая в дрожь. Это совсем не Уинри. - Хей, - лицо Рокбелл оказалось всего в нескольких сантиметрах, - а ты все ещё жива. Мей, вскрикнув, отступила на пару шагов. - Ай-ай-ай, - покачала головой блондинка. – Так не пойдет. Как ты хочешь умереть? Девочка вздрогнула и попыталась сбежать, но Рокбелл с легкостью перехватила её за локоть. - Куда собралась? – весело поинтересовалась не-Уинри. – Мы с тобой ещё не закончили. - Прекрати, - тихий голос, и ещё один двойник. - Истина, - недовольно промычала Уинри, отпуская очередную жертву. – Какого черта? - Насколько я помню, - она привлекла Мей поближе к себе, - ты не для этого здесь. - Я могу сделать себе приятное, - голос недо-Уинри больше напоминал шипение. – Ты сказала помочь - я помог. Чего ещё ты хочешь от меня? Я выполнил приказ. - Она, - Истина кивнула в сторону Мей, - ни при чём. - Меня это не волнует, - блондинка пожала плечами. – Мне все мешают. Сначала, - она зарычала, - хозяйка этого тела. Теперь ты! - Что сделала Уинри? – озабоченно поинтересовалась Истина. Уж ей ли не знать, что бывает, когда ты мешаешь Самди. - Глупая девчонка показывает свою слабость, - рявкнул он. - То есть не хочет убивать? – хмыкнула Истина, принимая обычный для алхимиков образ. – Она ребёнок, Самди. - Тогда, - блондинка фыркнула, - зачем ты ей «дар» отдала? - Это уже мои проблемы, - прорычала Истина. - Убирайся из её тела! - Ты стала слишком человечной. - Это не твоя забота. Не-Уинри весело хмыкнула. - Ну, это мы ещё посмотрим. Не успела Истина и глазом моргнуть, как Самди в теле несчастной Рокбелл исчез в черной дымке. - Вот же неугомонный! – Истина покачала головой. Она повернулась в сторону Мей, но та уже была в глубокой отключке. Присев около девушки, она провела ладонью по её лбу. - Забудь, - прошептала она. Яркий свет, и Бог исчезает, забрав с собой темные и пугающие воспоминания. Мей очнулась уже в больнице. Воспоминаний у девушки и правда не было, поэтому на расспросы медперсонала она отвечала неохотно и очень спутано, явно не понимая, что вообще происходит. Уинри очнулась в каком-то лесу. Память подвела и эту девушку, ставшую игрушкой в руках Богов. Такие разные судьбы, сплетенные в неизвестном ранее мире танце, затмевали собой все непокорности судьбы. Ты знал это? Ты помнил это? Чего ты хочешь, непокорный? Тьма всё равно настигнет тебя. Рассказать тебе, мой друг, что такое отчаяние? Или же ты сам захочешь его познать? Появление Самди не было неожиданностью, но Истина от чего-то всё равно вздрогнула. Слишком человечная. И вправду, когда она успела такой стать? Что же происходит в последнее время? - Теперь ты довольна? – Самди недовольно нахмурился, наблюдая за тем, как Истина принимает привычный облик. - Не знаю, - она пожала плечами. - Бондьё*, - он хмыкнул, - да что с тобой происходит? - Тебе что, некого донимать? – она хмыкнула. - Или пререкания с Бриджит** тебя не удовлетворяют? - Не будь такой противной. - Не буду. - Что будем делать, а, Истина? – он хмыкнул, внимательно разглядывая собеседницу. - Просто смотри, Самди, - она улыбнулась, - просто смотри. Это же время. Военный штаб Централа. - Докладывай, Стальной, - фыркнул Рой, жестом указывая на кресло. - Я больше не армейский пес, - Эд скрестил руки на груди. – Можешь забыть эту кличку. - Прости, но всё не так просто, - Мустанг ухмыльнулся. – Ты кое-что должен армии, да и мне в частности. - Не понимаю, о чём вы, полковник, - ехидно протянул Эд. - Генерал, - невозмутимо оповестил его Рой, копаясь в одном из многочисленных ящиках стола и вытаскивая из одного небольшой белый пакет. - Это что такое? – буркнул парень, недовольно уставившись на бывшего начальника. Тот только хмыкнул. На стол с характерным лязгом приземлились серебряные часы. Элрик с удивлением уставился на Мустанга. - Наши люди привели их в порядок, - хмыкнул Рой, - отмыли, очистили, но кое-кто умудрился испортить казенное имущество, нацарапав на казенной вещи какие-то тайные послания. Ну и как оплачивать ущерб будешь? - Натурой, - брякнул Эдвард, с тоской поглядывая на свои часы. Мустанг подавился воздухом. - Генерал, - к столу оного подошла достаточно симпатичная брюнетка, – Вам просили передать. Она протянула Рою письму и с гордым видом удалилась восвояси, не забыв при этом наградить Элрика оценивающе-раздевающим взглядом. Как только дверь за этой странной женской особью закрылась, Эд не мигая уставился на своего собеседника. - Что? – возмущению Роя не было предела. - Она мне тут Ризу заменяет. Пока она в отпуске. А мне нужна помощница. - Уинри бы тебе глаза выколола, - фыркнул Эд и тут же сник. Мысли о исчезновении подруги не давали покоя уже больше месяца. Мустанг откашлялся, привлекая к себе внимание поникшего парня, и кивком указал на часы: - Забирай их. - Зачем? - Эд удивленно выпучил глаза. – Я, как ты помнишь, больше не алхимик. - Это будет твоим напоминанием, - чуть заметно ухмыльнулся Рой, - будешь долгими зимними вечерами, сидя в кресле-качалке у камина, вспоминать свою прежнюю жизнь. - У меня много пороков, Мустанг, - хмыкнул Эдвард, - но сентиментальность не в их числе. Оставь себе. - Я настаиваю, - требовательно повторил полковник, который уже не полковник. Эдвард с мученическим видом запихнул часы в карман. - Кстати, - спохватился блондин, - что в письме? - Я откуда знаю? – фыркнул Рой, с подозрением рассматривая конверт. - Открой его, - елейным голосом посоветовал Эд, а затем, хохотнув, добавил: - Иногда я думаю, кто из нас действительно блондин, - Рой на выходку нахального блондина никак не отреагировал, продолжив сверлить взглядом уже распечатанное письмо. - Что там? – поинтересовался Элрик, наблюдая за тем, как меняется лицо не-полковника. - Вчера ночью в больницу доставили маленькую девочку, утверждающую, что она принцесса Ксинга, - начал зачитывать письмо Мустанг. - Наши люди люди выехали проверить, так ли это. На 90% они уверенны, что это наша Мей. - Это хорошо, - улыбнулся парень. - Как она? - Частичная потеря памяти, множество небольших порезов, - начал перечислять Рой, - несколько вывихов и незначительных ушибов. - А Уинри? – Эд с такой надеждой посмотрел на него, что Мустангу даже стало как-то неудобно сообщать такие вести. - Её так и не нашли. Улыбка на лице Эдварда померкла. Как-то скомкано распрощавшись, он вышел из кабинета размашистым шагом. Ему срочно нужен был воздух. Где я? Этот вопрос навязчиво крутился у Рокбелл в голове. Казалось бы, этот лес никогда не закончится. Становилось все труднее дышать. Паника. Это была чёртова паника. Тихий плеск воды заставил Уинри воровато оглянуться. Сделав несколько неуверенных шагов, она подошла к довольно высокому и густому кустарнику, раздвинув несколько ветвей руками, девушка зажмурилась и смело пошла вперед. Открыв глаза, Уинри не сразу поняла, что находится в том же лесу. Солнечные блики играли на поверхности воды, ярко-зеленая трава склонялась к земле под напором теплого ветра, разноцветные бабочки порхали между яркими, необыкновенно красивыми цветами. - Это словно другая вселенная, - тихо прошептала Рокбелл, кончиками пальцев прикасаясь к прохладной глади воды. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что здесь больше никого нет, девушка стянула с себя платье и нижнее белье. Разогнавшись, она со всего размаху плюхнулась в воду. Она вынырнула, с удовольствием смывая с себя запекшуюся кровь. Вода принимала бледно-розовый оттенок. Сделав несколько кульбитов в воде и расслабившись, девушка решила просто наслаждаться прохладной водой, как вдруг в её светлую голову пришла «гениальная» идея. Подплыв ближе к берегу, Рокбелл потянулась к оставшейся на берегу одежде. Прополоскав её и, вроде как, отмыв от крови (ну, хотя бы по большей части), девушка почувствовала себя гораздо лучше. Закончив водные процедуры, Уинри вылезла на берег, развесила вещи, да так, чтобы на них попадало наибольшее количество солнечного света, она снова залезла в озеро. Голой по лесу гулять было не ахти. - Хей! – голос, раздавшийся за её спиной, заставил несчастную девушку подскочить и почти мгновенно обернуться. - Истина, - как-то облегченно вздохнула Рокбелл, улыбаясь старой знакомой. - Держи, - та протянула ей полотенце. – Выходи давай. У меня для тебя сюрприз. Вылезти на берег не составило труда, так что уже минуты через две перед Истиной предстала Рокбелл, замотанная в длиннющее махровое полотенце. - Держи, - в Уинри полетел какой-то непонятный комок из ткани, который, впрочем, при ближайшем рассмотрении (и распутывании) оказался одеждой. – Переодевайся. Бог тактично отвернулся в другую сторону. - Я всё, - сообщила девушка минут через пять. - Быстро ты, однако, - хмыкнула она, наблюдая за тем, как механик пытается расчесать свои волосы руками, но только сильнее их запутывает. - Спасибо тебе, - искренне улыбнулась Уинри. Истина отвела взгляд. - У тебя есть ещё два часа, - хрипло произнесла она, - потом стемнеет и тут станет опасно. В двадцати километрах отсюда железная дорога, перейдешь её и минутах в десяти будет небольшой населенный пункт. Там узнаешь, где ты и как добраться домой. Деньги на поезд у тебя во внутреннем кармане куртки, - она внимательно посмотрела на одежду, которую сушила Рокбелл и добавила: - Её сожжешь. Поторопись, у тебя мало времени. Не успела девушка ничего спросить, как её спасительница исчезла, а одежда, которая была на ней во время побега, вспыхнула. Уинри потянулась. Так-то лучше. Девушка хмыкнула и побрела в указанную сторону. Уже через час она была около железной дороги. Истина не соврала: сумерки сгущались, да ко всему прочему до этого ясное небо заволакивало тучами. Скоро пойдет дождь. Посильнее укутавшись в куртку, Уинри поспешила к маленькой деревне на другой стороне железнодорожного перехода. В это же время. Столичная больница. - То есть ты ничего не помнишь? – Эд внимательно смотрел на растерянную Мей. – Совсем? Девушка покачала головой, Элрики подавили тяжелый вздох. - Ну что, - потянулся Альфонс, - начинаем сначала? - А у нас есть выбор? – приподняв одну бровь, поинтересовался Эдвард, впрочем, ответ его не сильно интересовал. Сорвавшись с места, он без объяснений покинул палату. - Ты его прости, - Ал присел на край больничной койки. - Не совсем уверен, что он себя контролирует. - Да ничего, - Мей выдавила из себя понимающую улыбку. – Кому как не нам его понимать. - Спасибо, - перебирая волосы пострадавшей, парнишка улыбнулся. - Ну, а ты как себя чувствуешь? Мей вспыхнула и пробурчала что-то нечленораздельное. - У тебя что, температура? – младший из Элриков прикоснулся губами ко лбу девушки. - Ты горячая и красная. - Я в порядке, Ал-сама, - пробурчала наследная принцесса, зарываясь лицом в подушку, - просто устала очень. - Конечно-конечно, - Альфонс подскочил и смущенно отвел взгляд. - Я ещё зайду. Выздоравливай. Мей что-то пропищала, и парень выскользнул за дверь. - Эдвард? – Ал сделал несколько шагов к брату. – Как ты? Элрик-старший сидел на подоконнике в одном из коридоров больницы. Спиной прижавшись к холодному стеклу, он поднял голову, зажмурился и сделал несколько глубоких вдохов. - Мы найдем её, - Ал оперся на стену, боковым зрением наблюдая за братом. Мало ли, что ему в голову взбредёт. - Я уже не уверен, брат, - он покачал головой, - я уже ни в чем не уверен. - Хей, - Альфонс недовольно насупился. – Это же Уинри. Она у нас девушка сильная. - Только не бессмертная, - Эд прикрыл глаза. – У меня плохое предчувствие. Ал растерялся. Подбодрил, называется, а ведь он чувствовал то же самое. Неужели они никогда её не увидят? Их размышления прервали весьма наглым образом: - Решил скинуться с третьего этажа, а, Стальной? – Мустанг, как всегда, появился неожиданно. – Я твои внутренности от улицы отскребать не собираюсь, - он злорадно хмыкнул. - Да, я думаю, и Уинри тоже. Элрики удивленно на него посмотрели. - Она нашлась, - улыбка на лице Роя стала уж слишком довольной. – Тут часа три на поезде, - он полез в карман и достал оттуда небольшой блокнот и пару билетов. – Здесь вся нужная информация. Ваш поезд через час. Пора вернуть беглянку домой. Pov Уинри Рокбелл. - Бедное дитё! – возле меня хлопотала милая бабулька, согласившаяся приютить меня на ночь. Нет, вы не подумайте, я ничего лишнего ей не рассказывала. Я, мол, потерялась в лесу, провела там несколько дней блуждая между сосенок, и вот наконец выбралась к населенному пункту, дабы попросить помощи, да и узнать, где я. Вроде бы повелась. Не думаю, что кому-то нужно знать правду. Поблагодарив милую старушку за чай, я направилась в свою временную комнату. Господи, как же я устала и хочу домой. Только прикрыв глаза, услышала тихую ругань и тяжелые шаги. Я вышла из комнаты на разведку, и в тот же момент распахнулась входная дверь, впуская полуночного гостя. У меня перехватывает дыхание. - Уинри, - голос охрипший, но такой до боли любимый и родной. А в глазах безмерное такое облегчение. Мне почему-то хочется плакать. Он делает шаг вперед, но я сама кидаюсь ему навстречу. Господи, как же я соскучилась. «Но даже эта скорбь не тяжела. От унижений, ужасов, увечий Я не погибла, нет, я дожила, Дожаждалась, дошла до нашей встречи… Я не погибла, нет, я спасена. Гляди, гляди - жива и невредима. И даже больше - я тебе нужна. Нет, больше, больше - я необходима»*** - Уинри, - он отстраняет меня, внимательно рассматривая каждую черточку лица, и улыбается. – Слава богу, ты жива! Мы так волновались. Слава богу? Я просто киваю. Говорить не могу. Совсем голос пропал, поэтому я просто всхлипываю, размазывая по щекам слезы, и киваю головой как болванчик. - Всё хорошо, - тихо шепчет Эдвард, не выпуская меня из своих объятий. – Всё хорошо. Я прижимаюсь к нему сильнее, и, кажется, даже чувствую, как бешено стучит его сердце. Или это моё? Сейчас это абсолютно не важно. Он губами касается моих волос и шумно вдыхает их запах. Я почему-то уверенна, что от моих волос пахнет пылью, гарью и ржавчиной. Здесь всё пахнет ржавчиной. Как свернувшаяся кровь. Только Эда это совсем не волнует. Он слишком рад, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Эдвард неожиданно хмыкает, прижимаясь лбом к моему лбу: - Эк тебя жизнь потрепала, красавица. Я недовольно хмурюсь и пихаю его под ребра. Ни слова. Не смей говорить. Я хочу радоваться, но не могу. Он должен уйти. Сейчас же. Немедленно. - А где Ал? – я всё-таки подаю голос. Парень задумывается, словно бы вспоминая, кто такой этот Ал. - Ох, - Эд улыбается, - я думаю, он нас скоро найдет. - Может лучше его поискать? – я чуть заметно улыбаюсь, выпутываясь из его объятий. - Возможно, ты права, - кивает Элрик. – Я пойду его поищу, а ты оставайся тут. - Хорошо, - я выдавливаю из себя улыбку, наблюдая за тем, как он растворяется в темноте. Как только звук его шагов исчезает окончательно, я выбегаю из своего временного убежища. У меня есть несколько минут до того, как он поймет, что я сбежала. Мне надо было бежать, ведь… Ведь это точно не Эдвард. Конец Pov Уинри Рокбелл В тоже время. - Братик, - Ал толкнув его плечом, но в ответ получил только тяжелый вздох. – Да что с тобой происходит? - Она в опасности, - тихо прошептал Эд, внимательно всматриваясь в кромешную тьму. До их остановки оставалось ещё тридцать минут. Лишь бы успеть. Удар, снова удар. Увернуться бы, но сил уже нет...да и желания тоже. Блок, который снова не удался, и болезненный удар под дых. Согнуться и хватать ртом воздух, цепляясь за призрачную надежду выжить. Дикая боль в левом боку то ли от раны, то ли от постоянного длительного бега. Куда? Зачем? Есть ли в этом смысл? Усталость сыграла с ней злую шутку, девушка падает на мокрый асфальт. Резкая боль в затылке отдается волной мурашек по всему телу. Подняться бы, да ноги не слушаются. Попытка разлепить глаза, дабы взглянуть на своего собеседника, увенчалась успехом. Хотя лучше бы она этого не делала. Нет, нет, пожалуйста, только не он! Из-под прикрытых в отчаяньи век холодными ручьями потекли слезы, обжигая не успевшие зажить раны на щеках и подбородке. - Ты не Эдвард, - отчаянно всхлипывает Уинри, отползая от этого монстра. – Ты не можешь быть им! - Праааавда? – растягивает он, ухмыляясь. – Ты наконец-то умрешь, глупая-глупая Рокбелл. - Нет! – вскрикивает девушка, поднимаясь на ноги. - Надо же, - его ухмылка бесит, - это последние потуги? Или жалкая попытка спастись? - Кто кого, да? – неожиданно мрачно хмыкает девушка, и в глазах её появляется темный огонёк. - И где нам её искать? – Эдвард недовольно хмурится, осматривая станцию. - Я думаю, можно спросить у местных жителей, - улыбается Ал. - В час ночи? – фыркает Эд. - Они сожгут тебя. Альфонс только качает головой. Громкий женский крик разрезает тишину ночи, и братья, переглянувшись, несутся искать его источник. Следующий крик раздался совсем рядом, и парни свернули в какой-то закоулок. - Уинри, - синхронный вопль Элриков, от которого у девушки закладывает уши. Она лежит, скрючившись на холодном асфальте, её лицо искривляет гримаса боли. - Мальчики, - она всё-таки находит в себе силы для еле заметной улыбки. – Я так рада вас видеть. Но перед тем, как парни успевают ей ответить, она выгибается и кричит, да так громко, что Элрики невольно вздрагивают, даже не представляя, чем они могут помочь. Она тяжело дышит, и её всю трясет, как при лихорадке. - Мне больше совсем не больно, - подмигивает им девушка, стараясь унять дрожь. - А вот это враньё, - хмыкает кто-то позади них. Альфонс поворачивается к неизвестному в то время, как Эдвард аккуратно приподнимает голову девушки, перекладывая к себе на колени, и сжимает её руку. - Вы же Самди! - ошарашено вскрикивает Ал, смутно вспоминая, что именно так его описывала Уинри. Мужчина снимает шляпу. - Её нервная система повреждена, - Барон хмыкает. - Кажется, я немного перестарался. - Это был ты, - рычит Эдвард, до боли сжимая ладонь Рокбелл, та чуть заметно всхлипывает, и он тут же ослабляет хватку. Девушка закашливается, и Элрики с ужасом наблюдают, как её вздохи становятся все короче, а дыхание - прерывистей. Барон исчезает в черной дымке, забирай последний шанс на возможную помощь. - Найди местного врача, - тихо шепчет Эдвард, повернувшись к Альфонсу, - и свяжись с нашими. Он кивает и уносится прочь. Уинри чуть заметно сжимает руку Эда. - Держись, - он улыбается, но в глазах страх, - все будет хорошо. - Нет, не будет, - тихо выдыхает Рокбелл. - А это не так и страшно. - Не так страшно? – удивляется парень. - Ты это о чем? Уинри не отвечает, так как заходится в новом приступе кашля. Её тело сжимает судорога, и девушка тихонько вскрикивает, на большее она уже не способна. - Хей, держись давай, - улыбается Эдвард. - Ты, конечно, странная и вообще маньяк-механик, но без тебя тут все будет не так. Кто же мне по голове гаечными ключами давать будет, чтоб мозги вправить? Девушка усмехается и пальцами дотягивается до его щеки, Эд прижимает её руку к своему плечу. - Ты же не можешь умереть, правда? – и голос его дрожит. – Ты ведь ещё стольким людям помочь должна, помнишь? - Спасибо, - Уинри улыбается. - Я рада, что увидела тебя. В последний раз, - её глаза закрываются. - Не говори так, - Эдвард ошарашено всматривается в лицо подруги, - не смей так говорить! Рука девушки безвольно падает вниз. - Нет, - глаза парня расширяются, а голос срывается на крик. - Уинри! Альфонс возвращается только через пятнадцать минут в компании какого-то паренька-военного и местного докторишки-знахаря. Элрик всё также прижимает к себе Рокбелл. - Она умерла? – ошарашено протягивает Ал, опускаясь на колени. Глаза шипит от слез. – Эд, она что, умерла? - Она не умрет, - рычит Эдвард, его глаза блестят от влаги, - она не умерла. Только отрицать очевидное бесполезно. У Эдварда появляется жуткое желание снова наплевать на все правила и опять совершить человеческую трансмутацию. Уинри на его руках холоднее металла. Эдвард сдерживает слезы. Им нужно возвращаться в столицу. - И снова здравствуйте, - фыркает Истина, наблюдая за растерянной Рокбелл. – Тебе умирать не надоело? - Это всё твои гребаные помощники виноваты, - огрызается девушка, разглядывая свой наряд. – Почему я в этом? - Ибо на все воля божья, - пафосно прогундосил Самди. – Прости, я не хотел тебя убивать. Выглядишь, кстати, круто. - Мда? – Уинри недовольно осмотрела довольно длинное белое платье, сделанное из тончайшего кружева и легкого шелка. Черт, это прозвучало как реклама. - Окей, - хмыкнул Барон. - Я тебя убил - я тебя и воскрешу. - А может не надо? – Рокбелл с надеждой посмотрела на Истину. - Я не слишком доверяю ему в этом вопросе. - Ну, тогда просто умри, - развел руками Самди. – Вот такая вот дилемка. - Прекрати издеваться над ребенком, дорогой, - прозвучал приятный женский голос, и вспышка яркого света ознаменовала появление Maman Brigitte. - Эм, - ошарашено протянула Уинри, во все глаза разглядывая новоявленное божество. – И Вам здравствуйте. Перед нашими знакомыми предстала довольно симпатичная женщина. Красивая фигура, длинное нежно-фиолетовое платье с переливами, черные волосы, заплетенные в затейливую прическу, и дурацкая черно-белая маска на всё лицо. Как у Самди, но только более…женственная, что ли. - Привет, милая, - Бриджит крутанулась вокруг своей оси. - Для ныне покойной выглядишь потрясающе. - Эм, спасибо, - замялась механик, - наверное. - Такая смешная девчушка, - радостно взвизгнула Богиня, прижимая к своей груди несчастную Рокбелл. Затем она бросила яростный взгляд на своего мужа. - Верни её немедленно. Не успела Уинри возмутиться, как почувствовала, что её сознание уплывает куда-то, а последнее, что она услышала, был непонятный язык, на котором что-то нашептывал Самди, и мир погрузился во мрак. Когда Рокбелл очнулась, она попыталась встать, но всё тело задеревенело. Скинув с себя какую-то простынь, она встала босыми ногами на ледяной пол. И, тут же громко выругавшись, укуталась в ту самую простынь. Мило. Она в морге. Она не просто в морге. Она, мать вашу, в том же самом морге, в котором ей довелось работать! А ещё она голая! И, черт возьми, пока девушка не решила, что её злит больше. Раздались тихие шаги, и Уинри не смогла придумать ничего лучше, как улечься обратно на кушетку, при этом не переставая поливать всех трехэтажным матом. Про себя, конечно. Не предстало девушке ругаться матом. Тем более, когда она труп. Кто-то протащил стул через весь зал и уселся прямо рядом с ней. Вот же чёрт. Pov Уинри. В это время этот кто-то заговорил голосом Эдварда. Срывающимся шепотом он говорил то, что я и так знала, но вряд ли когда-нибудь услышала бы… И не должна слышать. По-моему, это слишком личное, и даже если учесть, что он говорит это моему телу, он ведь уверен, что я его никогда не услышу. Ну да ладно, была-не была. Резво вскочив с «кроватки», я улыбнулась Эду: - Ты не мог бы принести мне одежду? Мне тут охренительно холодно. Я ожидала любой реакции, на самом деле. Но Эдвард побил все рекорды неожиданности. Он просто…упал в обморок. - Вот это я называю плохим восприятием информации, - бормотала я, хлопая Элрика по щекам. – Да очнись ты! Эд распахнул глаза, внимательно так на меня посмотрел и выругался. Ух ты. Даже я таких слов не знала. Восторгаться мне, правда, долго не дали, потому как попытались удушить в объятьях. - Я тоже рада тебя видеть, - пробурчала я, стараясь высвободиться из тисков Элрика, но тщетно. – Но мне, правда, нужна моя одежда. Через два часа после того, как меня все обслюнявили и обтискали, я сказала, что хочу поразмяться и свалила на улицу. Эдвард последовал за мной. Отломив с ближайшего куста две тонкие веточки, он с изысканным поклоном вручил одну мне. Ух ты. Фехтование? Следующие полчаса мы совмещали приятное с полезным – развлечение с тренировкой. Дело закончилось тем, что мою веточку Элрик выбил и нахально присвоил, назвав боевым трофеем, и я с воплями бегала за ним, требуя, чтобы мне немедленно вернули мой «меч». Под конец мы оба упали на траву, заливисто хохоча. К чёрту всё, ведь жизнь прекрасна! Завтракали мы в старом, но чертовски красивом и большом ресторане, который снял добрый Фюрер, узнав о том, что всё вроде бы в порядке. Тут собралась совершенно сонная компания – мои друзья позевывали в кулачок, Риза, Рой и сам Фюрер откровенно клевали носами, только мы с Эдвардом были более-менее бодры и полны сил. Только усевшись за стол, я поняла, насколько голодна – ну еще бы! Чёрт знает сколько времени ничего не ела! Несколько видов мяса, жареная картошка с хрустящей даже под взглядом корочкой, соленые и свеженькие огурчики (моя слабость), огромная гора какой-то зелени, сочные персики… Наполнив свою тарелку всем, что видела, я с жадностью накинулась на еду, не отвлекаясь на посторонние вещи вроде умиленных смешков окружающих. Вкуснятина-то какая… Мясо, картошка, еще раз мясо… Обожаю! Умяв полную тарелку всякой всячины и добрые полкило огурцов, я потянулась за персиком, впиваясь в него зубами. Персик начал послушно истекать соком, решив, кажется, меня в нем выкупать. Когда моя жертва окончательно сдалась, то есть осталась одна косточка, принесли десерт – огромную вазочку с шоколадным мороженым. Желудок пробурчал что-то одобрительное, видно совсем не протестуя против добавки. Эдвард как-то мерзко хихикнул, за что сразу получил ложкой от мороженного по лбу. Чтоб неповадно было. Находясь в компании друзей, я потихоньку начала забывать весь тот ужас, который я умудрилась пережить за последние полгода. Мне нужно было расслабиться. Мне нужно было домой. Через три дня мы той же веселой компанией собрались на вокзале. Наша принцесса уезжала в свою страну, но теперь более удобным маршрутом. Вместе с ней (вроде как охранником) отправился Бреда. - Ты точно ещё у нас не погостишь? – я оторвалась от обнимашек с Мей и внимательно на неё посмотрела. - Нет, - девушка покачала головой, - погостила, пора и честь знать. - Соскучилась, наверняка, по дому, - улыбнулась Риза, целуя нашу «гостью» в щеку. - Ну, не без этого, - рассмеялась Принцесса, обнимая Мустанга и Эдварда. – Хотя по вам я тоже буду скучать. - Не сомневаемся, - я улыбнулась, наблюдая, как очаровательно покраснел Ал, когда девчушка чмокнула его в щеку. - Пиши нам. - Конечно, - она ещё раз меня обняла и, помахав всем на прощание, наконец-то села в поезд. - Удачи, дорогая! – я улыбнулась, активно махая руками. Я сейчас вообще больше походила на утопающую, чем на провожающую. О чем мне тут же удосужился доложить незабвенный Элрик-старший. Стоит ли говорить, что мой гаечный ключ всегда попадает в цель? Я на секунду обернулась, чтобы увидеть, как Рой нежно и бережно держит Ризу за талию. - Хей, - я привлекла внимание подруги и подмигнула, - удачи тебе! Хоукай заливисто рассмеялась, утаскивая Мустанга в более безлюдное место. Представив его реакцию, я рассмеялась. - Что с тобой? – Альфонс бережно обнял меня за плечи, прижавшись щекой к моей щеке. С другого бока меня нагло привлекли к себе за талию. Я улыбнулась. - Риза сейчас сообщит нашему многоуважаемому генералу Мустангу о своей беременности, - я заговорщически подмигнула ошарашенным ребятам. - Три, два, один! - СЕРЬЁЗНО? – раздался вопль, который, пожалуй, слышали даже в Ксинге. – И ТЫ МОЛЧАЛА! Мы расхохотались. - И как? – Ал внимательно посмотрел на нас с Эдом. - Вот и всё, да? - Да, - я расслабленно улыбнулась. – Мы наконец-то можем вздохнуть спокойно. - Ну, тогда, - Эдвард довольно прищурился, - возвращаемся домой? - Да, - я прижалась к своим мальчикам. – Мы возвращаемся домой.