Мы никому и ничего не должны

Холодный душ действовал отрезвляюще. Капли воды больно вонзались в тело подобно тысяче крохотных иголок, акцентируя всё внимание на боли, стекая и оставляя за собой мокрые дорожки. Это помогало отвлечься. Выкинуть из головы неприятный сгусток мыслей, что прочно засел в сознании, мешая сосредоточиться. Неприятное чувство сопровождало Элеонор вот уже несколько недель. Если бы кто-нибудь решился заглянуть в её разум, то просто поразился бы мыслям, которые сопровождали девушку последнее время. Она решила уйти. Уйти из жизни Луи Томлинсона. Человека, ставшего её спасителем и в то же время разрушителем всего, что Эль так тщательно строила на протяжении долгих лет. Все её мечты и ожидания полетели в чёртову бездну, стоило появиться русоволосому пареньку с глазами, цвета осеннего неба. Он внёс хаос, перевернул с ног на голову привычную реальность, ломая стереотипы и навязывая свои взгляды на жизнь. Он являлся проблемой, настоящей занозой в заднице, коей часто сам себя называл. Луи был странным. Пожалуй, самым странным из всех людей, коих Элеонор когда-либо встречала. Томлинсон кардинально менял всё вокруг себя, не спрашивая разрешения и не заботясь о том, что кому-то эти перемены могут быть не нужны. Томмо делал её счастливой. По-настоящему счастливой, без всех этих масок и фальшивых натянутых улыбок, без сплетен в таблоидах и недоверчивых переглядок. С ним девушка чувствовала себя защищённой и нужной. Необходимой, как воздух и живительный глоток воды. И опять она не заметила, как погрузилась в свои мысли. Девушка почувствовала, что замерзает. Повернув вентиль крана, Элеонор вышла из душевой кабинки. Тело покрылось мурашками, напоминая теперь шершавый лист старого пергамента. На крючке висело махровое полотенце. Всего одно, потому что Луи предпочитал выходить из ванной абсолютно голым. Да, ему было плевать на рамки приличия. Ему вообще на всё было плевать. Обматываясь куском материи, Элеонор внимательно смотрела в зеркало, висевшее на противоположной стене. Внешне она ничуть не изменилась. Осталась точно такой же, как и три года назад. Разве что на лицо лёг оттенок грусти, придавая своей хозяйке задумчивый и печальный вид. Нет, внешне она осталась той же - девчонкой, только закончившей школу, то самой Элеонор, которую знали друзья и близкие. Знали бы они, что внутри Колдер кардинально поменялась, стала совершенно другим человеком, нежели была раньше. Собрав волосы в тугой пучок на затылке и абсолютно не заботясь о том, что они всё ещё мокрые, девушка решительно распахнула дверь ванной комнаты. В спальне никого не было. Шлёпая босыми ногами по холодному полу, Элеонор подошла к комоду с вещами, выдвинула ящик и достала первое, что попало под руку. Этим оказалось простое ситцевое платье нежно-голубого цвета. Что ж, оно прекрасно подходило под сегодняшнее настроение Колдер. Надев нижнее бельё, девушка распустила волосы и принялась отчаянно вытирать их ставшим ненужным полотенцем. От резких движений лицо Элеонор разрумянилось, словно она была чем-то смущена. Покончив с волосами, Колдер наконец одела платье. Оно доходило ей до колен и было немного мешковатым, скрывающим плавные изгибы фигуры. Теперь осталась самая малость - собрать те немногие вещи, что находились квартире Томлинсона. Выудив из шкафа большую сумку, девушка последний раз глубоко вздохнула и с высоко поднятой головой вышла из спальни. Как на зло, дверь громко хлопнула из-за сквозняка, что царил в гостиной, или же Элеонор приложила слишком много усилий. Как бы то ни было, парень, удобно развалившийся на диване, оторвал свой взгляд от экрана телефона и заинтересованно посмотрел на девушку. - С лёгким паром, - пробормотал Луи. Впрочем, его интерес быстро угас, и он вновь принялся внимательно разглядывать свой навороченный гаджет. "Так даже лучше," - подумала Колдер. Собирать вещи было бы затруднительно под прицелом серых глаз. На столе лежало несколько книг, которые брюнетка любила читать перед сном. Запихнув их в сумку, Элеонор подошла к висевшим на стене полкам, которые были битком набиты безделушками: различные статуэтки, старый будильник со флагом Великобритании, фотографии в рамках. Весь этот, по её мнению, хлам Колдер отправила в сумку. Девушка была рада, что свои вещи вывезла ещё накануне, когда Томлинсон куда-то уехал. Теперь осталась самая малость - сказать всего лишь пару слов, типа "Пока, Луи" или "Это были неплохие три года, Томлинсон". "Чёрт, ну почему же так трудно?" - гневно подумала Элеонор, закусывая нижнюю губу. Она давно всё для себя решила, только оттягивала время, сама не зная для чего. Может, она просто хотела побыть рядом с Ним ещё немного? Смотреть, как по утрам, как Он варит кофе, потому что больше ничего готовить не умеет. Или, затаив дыхание, слушать, когда он негромко напевает себе под нос слова одной из своих песен. Или тупо радоваться, когда вечером они смотрят какую-нибудь совсем не смешную комедию, а Он всё равно улыбается. Или... Ещё много или. Так много, что Элеонор до сих пор не могла поверить - она действительно приняла это решение. Вот так просто, спонтанно, словно не было всех этих бессонных ночей, наполненных переживаниями и сомнениями. Девушка замерла, почувствовав на себе пронзительный взгляд. Он всегда смотрел изучающе, словно видел её насквозь. Его серые глаза внимательно рассматривали битком набитую сумку, которую девушка прижимала к себе, словно та являлась её спасительным кругом. - Ты куда-то собралась? - Спокойно осведомился парень, отложив в сторону телефон. Томлинсон принял вертикальное положение и теперь сидел, скрестив руки ну груди и в упор смотря на девушку. - Да, - тихо ответила Элеонор, поправляя рукой выбившуюся прядь волос. - Куда, позволь спросить? - Домой. Думаю, ты не будешь против, - пробормотала Элеонор, начиная постепенно приближаться к двери, ведущей в коридор. "Я даже попрощаться нормально не могу!" - думала девушка, коря себя за свою слабость. - Кто тебе сказал? - Прозвучал громкий голос, подобно раскату грома. - Сказал что? - Переспросила Колдер, но всё так же осталась стоять спиной к своему, теперь уже, бывшему парню. - Что я не буду против? - Интонации постепенно возрастали, и девушка поняла, что ей всё же стоит обернуться. Лучше бы она этого не делала. Серые глаза окатили её холодом, словно льды Антарктики. В них было непонимание и раздражение. Элеонор тяжело вздохнула. - Я как бы ни у кого и не спрашивала, - пожала плечами брюнетка. Помедлив пару секунд, она всё же добавила. - Прости, Луи, но я правда ухожу. Не думала, что наше прощание будет вот... таким спонтанным, но я так решила, - девушка замолчала, переводя дух. - Почему? - И опять этот спокойный тон. Он что, непробиваемый или ему вообще наплевать? - Что почему? - Резко спросила Элеонор. Если он действительно не понимал причину её решения, то ей просто было не о чем с ним говорить. - Почему я ухожу или почему не спросила твоего разрешения? Казалось, это стало последней каплей. Всё напускное безразличие как рукой сняло. Резко подскочив к девушке, Луи выхватил из её рук сумку, которую она к себе прижимала, и бросил на пол. Раздался громкий хруст. Кажется, одна или несколько статуэток сломались. Однако, никто на это внимания не обратил. Теперь Томлинсон стоял вплотную к Элеонор. При желании она могла положить свою ладонь ему на грудь и почувствовать, как бьётся его сердце. Она могла ощущать на своей щеке дыхание, которым он её опалял, вызывая табуны мурашек по спине. А он мог намотать её волосы на кулак, как любил делать, и вдохнуть аромат клубники, исходящий от них. Мог провести пальцами по нежной коже шеи в том месте, где бешено пульсировала голубая жилка. Он, чёрт возьми, мог сделать сейчас всё, что угодно, а она не стала бы сопротивляться. Но вместо этого Томлинсон стоял и внимательно смотрел в её карие глаза, словно надеялся прочитать в них ответы на мучившие его вопросы. - Что не так, Эль? - Громко спросил Луи, нарушая неловкое молчание. - Ты сам всё прекрасно понимаешь. - Нет, чёрт тебя подери, не понимаю! - Рявкнул Томлинсон, хватая девушку за плечи и притягивая её к себе ещё ближе, оставляя между ними лишь считанные миллиметры. - Я давно перестал понимать, что творится в твоей голове! - Я не горю желанием сейчас объяснять тебе что-либо... - Колдер поморщилась, потому что плечи начали болеть. Она попыталась немного отодвинуться, но не смогла. Луи держал её, словно в стальных тисках. Порой Элеонор забывала, каким он может быть сильным в приступе гнева. - Отпусти меня, - тихо попросила девушка. - ЭЛЬ! - Буквально прорычал парень, сдавливая её плечи ещё сильнее. Колдер вскрикнула. - Луи, мне больно. - А мне не больно?! Ты ни с того ни с сего говоришь, что уходишь, без каких-либо причин. Что я должен думать? - Луи сам не понял, как перешёл на крик. Теперь до него начало доходить, с чем было связано напряжение последних дней. Вот оно - вылилось в выяснение отношений. - Причин предостаточно, Лу, - едва слышно сказала девушка, опуская голову. Она не могла видеть боль в родных глазах, боль, которую сама же причиняла. - Меня все ненавидят. Твои фанаты, они... - Элеонор замолчала. Просто не знала, как объяснить это человеку, который предан своим поклонникам. - Я знала, что будет трудно. И я осознанно пошла на этот шаг. Я терпела, Лу, потому что ты дорог мне. Но когда на улице меня останавливают люди и говорят о своей ненависти ко мне, о том, что желают мне смерти... - Эй, всё нормально, - Луи приподнял пальцами подбородок девушки. Каково же было его удивление, когда он заметил слёзы. Её слёзы. Она очень редко плакала, вернее сказать, почти никогда. - Нет, Лу, всё ужасно, - Элеонор затрясла головой, отталкивая руку Томлинсона. - У тебя есть твои друзья, они тебя поддерживают и с ними ты счастлив. Я лишь ненужная вещь, притворство, подделка, которая никак не может оставить тебя в покое, - брюнетка горько усмехнулась, припоминая гневные выкрики разъярённой толпы. - Без меня тебе будет лучше, - добавила девушка так тихо, что Томлинсон едва смог её расслышать. - Всё это неважно! - Отчётливо сказал Луи, встряхивая девушку, словно тряпичную куклу. - Ты нужна мне, слышишь? Нужна до сумасшествия. Только рядом с тобой я ощущаю себя живым, настоящим, а не той пустой оболочкой, которой являюсь. Она должна была поверить. Должна была услышать. В данный момент казалось жизненно важным достучаться до неё. Эль сильная. Она не сломалась. Просто... запуталась. Да он сам постоянно путался, с трудом различая, где реальность, а где ослепляющий и фальшивый свет софитов. Резко притянув к себе девушку, Луи коснулся её губ своими со всей нежностью, на которую был способен. Он целовал её так, словно видел в последний раз, хотя... возможно, так оно и было. Исходящий от неё дурман кружил голову, забираясь в самые потаённые уголки сознания. Это всё ещё была Эль. Та самая Эль, из-за чьей улыбки ему хотелось жить. Встречать утро нового дня и наблюдать за тем, как она спит, смешно морщит нос и тихонько сопит в подушку. Он любил просыпаться рядом с ней и долгими часами изучать её умиротворённое лицо, чувствовать в своей руке её руку, такую хрупкую... Он любил её запах - запах клубники, доводящий весь организм до дрожи, поднимающий тело до вершин экстаза. Он любил её веснушки, которые можно было рассмотреть только с очень близкого расстояния. Настолько близкого, чтобы иметь возможность поцеловать её в лоб, словно защищая и оберегая. Он любил всё связанное с ней: её вещи, аккуратными стопками лежащие в шкафу, её книги, разложенные на столе по схеме, понятной только ей... Он любил её саму. Со всеми положительными сторонами, похожими на яркий калейдоскоп красок. - Я не могу отпустить тебя, Эль, - прошептал Томлинсон, зарываясь лицом в её густых волосах. - Это чувство... Оно сильнее меня. - Лу, пожалуйста, - последняя попытка помешать ему. Потому что девушка знала - ещё одно слово, и она просто не сможет уйти. Не посмеет оставить его. - Я должна. - "Мы никому и ничего не должны", - процитировал парень. - Ты сама мне это говорила, помнишь? Когда я сдался, ты была рядом и не позволила скатиться мне в бездну. Ты меня держала и не отпускала. А теперь я не отпущу тебя! Луи прижимает её к себе ещё сильнее, если только это возможно. Ему кажется, что их рёбра трещат. Катастрофически не хватает воздуха, но сейчас ему плевать. Если им суждено погибнуть в гостинной дома, который они сами обставили, внесли в него крупицу самих себя - пусть будет так. Значит, такова судьба. Умереть, держа в руках своё самое большое сокровище, с которым не сравнятся многомиллионные контракты. С этим вообще ничего не сравнится, никогда... - Ты сейчас раздавишь меня, - шепчет Элеонор. Томлинсон улавливает в её голосе новые нотки. Боясь, что его догадка не подтвердится, Луи медленно отстраняется и неуверенно смотрит на брюнетку. Так и есть - она действительно улыбается, едва заметно, но всё же улыбается. - Прости, - Луи ослабляет хватку, но всё ещё крепко держит девушку, словно та в любой момент может убежать. - Значит, никогда не отпустишь? - Тихо спрашивает Колдер. В голове пульсирует лишь одна мысль - когда её мир успел стать таким маленьким, что теперь в нём помещается лишь один человек? - Нет, - качает головой Луи. В глазах Элеонор он видит странный огонёк. Парню хочется ликовать, но он боится спугнуть удачу. Неужели у него получилось удержать её рядом? - Я настоящая дура, раз решила, что смогу уйти от тебя. И он ликует. Кажется - это единственное правильное решение, которое они когда-либо принимали. Он сильный - он удержал. Она храбрая - она осталась.