Три лепестка

♦ Первый раз они встретились, когда расцветала весна. Розовые облачка на ветках деревьев висели в морозном воздухе символами молодости, жизни и любви. Юкимура впервые увидел Санаду под цветущей вишней. В зеркале пруда отражалось высокое дерево, оно было старше университета вокруг, и, по-прежнему, цвело каждую весну. Санада стоял под деревом и смотрел на нежные соцветия, задумчиво и серьезно, как будто спрашивал их ответа на самый важный вопрос своей жизни. Юкимура по другую сторону пруда как завороженный наблюдал за неподвижным Санадой. Тогда он не знал еще его имени, только восхищался красотой образа. Налетел легкий порыв ветра, и Юкимура с трудом выныривая из омута наваждения, раскрыл альбом для набросков. Карандаш побежал по бумаге, запечатлевая совсем не то, что можно было бы увидеть глазами – Юкимура всегда рисовал то, что видело его сердце. Второй раз они встретились в тот же день, несколькими часами позже. Юкимура ступил в лекционный зал, оглядываясь в поисках свободного места. И сердце глухо стукнуло – он увидел знакомый профиль, запечатленный в паре набросков в альбоме – один с натуры, один по памяти. Не раздумывая, Юкимура сел рядом. ♣ Юкимура сумел скрыть удивление, когда встретил Санаду в третий раз. В университетской столовой Янаги Рендзи с музейного факультета приветливо махнул рукой, и они втроем оказались за одним столом. – Мы посещали общий курс в прошлом году, – Янаги ответил на незаданный вопрос. – Но ты ведь не выбрал классическую литературу? Юкимура улыбнулся. С Санадой оказалось легко просто молча сидеть рядом. Юкимура смотрел на него и старался запечатлеть в памяти каждую черту, чтобы потом перенести в альбом. С трудом удавалось унять душевный трепет – но он никогда прежде не видел человека, столь гармонично ложащегося легкими линиями на бумагу. – Санада? – Юкимура наклонился вперед, почти приблизился вплотную. – Хочу тебя нарисовать. Янаги приглушенно кашлянул, а Санада смущенно отвел глаза. – Это не займет много времени, – добавил Юкимура. ♠ Рисовать себя Санада не позволил – точнее, отказался позировать. Юкимура не смутился ни на минуту, он не рассчитывал на легкую победу. Но они стали встречаться чаще, чем просто на лекциях. Пересекались в столовой, в коридорах, в университетских дворах, где вишневый цвет опадал розовым дождем. И Юкимура часто приходил к круглому пруду, потому что знал, когда Санада смотрит на цветы, он не замечает больше ничего. Однажды Санада сам подошел к нему. Юкимура сидел возле пруда, весна закончилась, солнце пригревало зеленую траву. В альбоме среди набросков появлялись какие-то немыслимые облака и цветы. – Я согласен, – просто сказал Санада, и Юкимура кивнул. ♦ Санада учился на факультете природоохранного проектирования и занимался в клубе кендо. Даже выигрывал соревнования, как рассказал Янаги, но это Юкимуре было не очень интересно. Ему захотелось видеть движение, стремительный порыв чистой силы, и Санада позволил прийти на тренировку. Карандаш плясал по бумаге, мечи скрещивались, вокруг бурлила настоящая энергия жизни, и Юкимура чувствовал себя невероятно счастливым. Когда он показал потом наброски Санаде, тот нахмурился смущенно, но Юкимура почувствовал, что ему понравилось. Он по-прежнему отказывался позировать в полном смысле слова – просто разрешал себя рисовать, и Юкимура не требовал большего – так было интереснее. И его работы становились лучше день ото дня, приносили удовлетворение и внутренний покой. Приближалось лето. ♣ – Хорошая подработка, – сказал Янаги, и все, почему-то, согласились. Летние каникулы они втроем проводили на море. Как Янаги нашел это место, Юкимура не спрашивал – у Янаги такие вещи получались виртуозно. Маленькое кафе, в котором была работа для всех, а по вечерам жглись костры и фейерверки, можно было бесконечно смотреть на море и звезды. И рисовать. Кроме Санады, моря и неба в набросках Юкимуры иногда появлялись и другие персонажи. Интересно было рисовать Янаги, когда тот говорит с посетителями или поджигает римскую свечу. Янаги не особенно часто выражал эмоции, но Юкимуре удавался тот легкий изгиб бровей, меняющий все. – Интересно, – сказал однажды Санада. Он сидел рядом и смотрел на листок, где Рендзи улыбался сквозь искры. – Спасибо, – Юкимура обернулся и чуть прищурился. – Хочешь посмотреть остальное? Санада задумался и кивнул, соглашаясь. ♠ В мастерской царил полумрак из-за тщательно задернутых больших окон, свет давала одна только маленькая люстра. – И как здесь можно рисовать? – Это на каникулы, – Юкимура дернул плотную ткань, высвобождая свет, впуская его внутрь. Санада даже зажмурился в первый миг, солнце ударило по глазам, мгновенно захватывая самые дальние уголки студии. – Здесь занимается весь курс, а мои работы вот, – Юкимура указал сложенные, составленные и просто наваленные холсты и листы бумаги в паспарту. Он осторожно разбирал их, демонстрируя Санаде. Здесь были пейзажи, натюрморты и портреты. Очень много портретов. Санада отрабатывает удары, Санада сидит над учебниками, Санада смотрит в небо. – Нравится? – спросил Юкимура. Санада осторожно кивнул: было видно, что ему неуютно. – Я сказал, ты моя лучшая модель. Профессор одобряет. Ты хоть и не позировал по-настоящему, но наброски очень хорошими получались. Санада осторожно взял очередную акварель: розовые облачка, темный ствол и гладь пруда. И под деревом стоит – нет, не он, кто-то другой. Кто-то гораздо более прекрасный, порожденный живым воображением Юкимуры. – Моя любимая, – прошептал Юкимура, легко касаясь картины совсем рядом с пальцами Санады. ♦ Потом ничего не изменилось. Санада так же отказывался позировать, Юкимура так же рисовал его, а Янаги иногда замечал как бы вскользь, что такие отношения можно – зная обоих – считать нормальными. И была осень, она осыпалась красным огнем листьев, ложащихся под ноги драгоценным ковром. И была зима, она заметала листья, траву, дороги холодным снегом и продувала сердца холодным ветром. А когда вновь пришла весна, и Санада опять стоял под розовым невесомым облаком вишневого цвета, Юкимура понял, какой будет его выпускная работа. Время шло, неумолимо приближая конец. ♣ Последний раз они встретились под тем же деревом. Дипломы в руках, беспорядок в мыслях, и та растерянность, которая наступает, когда заканчивается старая жизнь, а новая все медлит начинаться. – Поздравляю, – сказал Юкимура. Санада поблагодарил. – Какие теперь планы? Санада неопределенно повел плечом: – Пригласили на Хоккайдо. Туда же, где отрабатывал практику. Много проектов, экологическое проектирование теперь на волне. Юкимура покивал. – А ты? – как бы невзначай спросил Санада – А я всегда мечтал побывать на севере. Санада не ответил, только разжал кулак, показывая три немного смятых розовых лепестка. – Сегодня утром удалось, – добавил он. – Два года ушло. В ответ Юкимура только улыбнулся. Так началась другая история, в которой уже не было нужды считать встречи. ♥