Спокойной ночи

      Тяжело ли жить, зная, что ты уже мертв, просыпаться по утрам, не чувствуя ничего, даже биение собственного сердца? Если да, тогда почему он все еще может так улыбаться мне? Если нет, значу ли я что-либо для него?       Фрау шел впереди меня. Вид синего плаща, пропитанного запахом табака и сладким холодом его тела, успокаивал меня. Видеть его снова рядом с собой было так приятно. Подумать только, а ведь несколько недель назад я даже не помнил его имени. - О чем задумался, маленький стервенец? - он повернулся ко мне и с высоты своего роста посмотрел на меня, как на букашку. - Не называй меня так! Сколько раз мне тебе говорить, я еще вырасту! - вспылил я. - Ну конечно.        Светлые голубые глаза Фрау сейчас казались такими глубокими и пугающими, что я невольно сглотнул. И чего он такой злой? - Где мы остановимся на ночь? - В каком-нибудь кабаке, как всегда, - он закончил предложение легкой ухмылкой, которая тут же стерлась, как только я отвел глаза. - Твой дракончик, где он сейчас?       Его особо и не интересовал мой ответ; остановившись, он достал сигарету из кармана и, поднеся к губам, зажег ее, но все же я ответил: - Я оставил его у Оука. - Понятно.       Мы молча шли некоторое время, пока он не выбросил окурок и не заговорил: - Так ты все еще намерен просить это желание у Небесного Владыки? - Да.       Дул прохладный ветер. Серый день застыл так и не меняясь. Я думал, что мы не успеем до деревни, и попадем под дождь, но видимо я ошибался. Вскоре показалась и сама деревня. Как оказалось, она находилась у подножия холмов, окруживших ее, словно стены. Жители ее выглядели счастливыми: абсолютно все улыбались, что дети, что взрослые. - Это дом Бога? - спросил я. - Нет. Здесь мы просто переночуем, переждем дождь, а утром пойдем дальше. Черт, надеюсь, хотя бы здесь найдется хавкзайл, - последнее он уже бурчал себе под нос.       Кабак мы искали недолго. Я давно понял, что у этого извращенца нюх на подобные места. Как только мы вошли в кабак, все присутствующие стихли, словно увидели смерть наяву, хотя в какой-то мере, так и было. - Привет, скучали? - начал Фрау как всегда в своем репертуаре. Тут все подскочили со своих мест и разбежались во все стороны, что вскоре кроме девушки, стоящей за барной стойкой, никого уже не осталось. - Ты всех моих клиентов распугал, Фрау-сан,- с укором произнесла она, подойдя к нам. - Извини-извини, - улыбнулся он, почесав затылок. - Как дела, что нового, Кайя? - Да все отлично, как всегда, - ее глаза опустились в мою сторону и я тут же покраснел. - Кто это с тобой? - спросила она у Фрау. - Твой сын или любовник? - И то и другое. Ха-ха-ха! - Заткнись идиот-извращенец! - зарычал я на Фрау, но тому хоть бы хны, смеялся, небось уже и пупок порвал.- Я Тейто Кляйн,- вежливо представился я. - Красивое имя, а я Кайя Семиль. - Рад знакомству. - Как и я. Ну, что же,- произнесла она, хлопнув в ладоши, - усаживайтесь за стол, господа. Вы, наверное, устали после дороги. - Да, спасибо, - ответил я.       Усадив нас за столик около окна, она принесла меню. - Что будете кушать? - Эм, ну... - я бегло посмотрел по незнакомым названиям блюд, но не найдя здесь ни одного аппетитного, растерянно посмотрел на Фрау. - Нам что-нибудь с мясом, да посочнее, - произнес он вместо меня, даже не открыв меню. - Будет исполнено, - подмигнула Кайя и удалилась куда-то.       Я зевнул и без интереса стал разглядывать людей через окно. Фрау меня расспросами тоже не беспокоил, лишь что-то свистел себе под нос. Вскоре нам принесли пышущую жаром еду. Аппетита у меня особо не было, поэтому толком ничего не поев, я сказал Фрау, что сильно устал, на что тот лишь одарил меня добродушным взглядом.       Хозяйка проводила меня в комнату, помогла мне приготовить ванную и ушла, закрыв за собой дверь. Раздевшись, я улегся в наполненную до краев ванную и вздохнул. Было так приятно!       Я долго лежал в воде, пустым взглядом уставившись на стеклянную крышу, сквозь которую можно было увидеть облака. Сейчас они напоминали меня самого: такие же угрюмые и серые.       Вскоре пошел дождь. Барабаня по крыше, он, как ни странно, не мешал мне, а наоборот, медленно погружал в сон.       Маленький мальчик с темно-синими глазами смотрел на меня так недоверчиво и холодно, словно на врага. Я сразу узнал этот взгляд, так как видел его однажды - это был Фрау. Он стоял на краю сломанной лестницы. Стоит ему сделать только один шаг - и он провалится в темноту. Как ни странно, я знал, о чем он думает сейчас, о чем спрашивает меня, безмолвно наблюдая за мной: что ты здесь делаешь?.. почему не бежишь? Ты боишься? Ты тоже мертв?       Фрау...       В груди все кололо, ноги дрожали, я едва сдерживал себя, чтобы не шагнуть вперед в пустоту к нему. Эти глаза, которые прожигали душу. Я не мог выносить, мне было так больно! Больно за него, невинного мальчика, которого уже давно убили... - Уходи, - на мгновение мне показалось, что в его глазах зажглась искра эмоций, которая тут же сменилась бесчувственным холодом. - Я спасу тебя! - Меня уже никому не спасти, - произнес он бесцветным голосом и, повернувшись ко мне спиной, стал подниматься по лестнице, к черной косе Ферлорена. - Не ходи туда!       Вдруг острые клинки, появившиеся из ниоткуда, вонзились в тело Фрау. Его лицо в мгновение побледнело, из глаз потекли алые слезы. - Нет! - крикнул я, вытянув руку вперед, но лестница подо мной исчезала, и я стал падать в бездну тьмы, захлебываясь кровью.       Резко распахнул глаза, я хотел уже позвать Фрау, как тут-же поперхнулся водой. Как долго я уже находился в ней в бессознании? Не знаю, но видимо этого хватило, чтобы перестать чувствовать свое тело.       Неужели я умру такой глупой смертью?       Глаза вновь стали закрываться, темнота стала обступать меня со всех сторон.       Пустота.       Толчки в области груди, а затем вкус чужих холодных губ на моих собственных, таких горьких из-за алкоголя, таких сладких, из-за мяты, будто бы воскресили меня. - Тейто, - Фрау тяжело дышал, его тело дрожало, как и мое. - Пожалуйста, не делай так больше!       Он не успел договорить - он оказался в моих объятиях. - Я в порядке.       Он улыбнулся. Руки, которые с легкостью могли убить, нежно прикоснулись к моей щеке и подвели к лицу Фрау, а затем его губы снова коснулись моих, но не прошло и секунды, как они неожиданно отстранились. - Это на всякий случай,- будто отчитываясь произнес епископ-извращенец. Чувствовать его холодное тело рядом с собой для меня так странно приятно и опасно, как чувствовать холодное лезвие, скользящее по коже плеч по направлению к шее - немного волнительно. - Как ты узнал? - спросил я осипшим голосом. - Не знаю, почувствовал.       С того момента, как он спас меня от Айянами, он постоянно был зол на меня. Сейчас было лучшее время, чтобы спросить у него, почему. - Ты злишься на меня? - С чего ты так решил? - Это видно по твоему лицу.       Он замолк, его давящий взгляд, наполненный злобой вдруг изменился, стал теплее. - Я злюсь только на себя, что не могу как следует оберегать тебя.       Я был поражен его словами, неужели он действительно все это время корил себя? - Не надо... - только и произнес я. - Пожалуйста, не вини себя ни в чем.       Губы Фрау исказились в горькой ухмылке. - Поцелуй меня снова, пожалуйста, - прошептал я, чувствуя, как лицо мое становится багровым. Его взгляд, в которых отражалось противоречивые чувства, отчетливо читались, словно название книги: уйти прочь или остаться. - Хорошо, - выдохнул он и наклонился ко мне.       Его лицо было так близко от меня, что захотелось прикоснуться к нему руками, но, почувствовав нежное прикосновение его губ, я полностью забыл обо всем, уносясь куда-то далеко от этого места. Желая растянуть эти секунды еще дольше, я обхватил его за шею. - Тейто, - тяжело выдохнул он в мои губы. - Нам нельзя. - Почему? Я тебе не нравлюсь? - Не в этом дело, просто, - он замолк, укусив свои губы и отводя глаза, тихо произнес. - Я не хочу сделать тебе больно. - Больно? - недоуменно повторил я. - Почему мне должно быть больно?       Фрау покраснел и тут же встал с меня. - Чертов молокосос, вставай уже, иначе заболеешь, - хмуро произнес он, бросив мне свой плащ.       Тут я вспомнил, что все это время был голым и вспыхнул.       Покидая ванную, я так и не снял его одеяние с себя. Укрываясь им, как одеялом, я представил себе, что меня обнимают крепкие руки Фрау, а его грубый, но в то же время мягкий голос шепчет мне на ушко: спокойной ночи, чертов малец.