Кто виноват?

В темном-темном городе, на темной-темной улице, стоял темный-темный замок. В нем была темная-темная комната, в которой собрались представители нечисти. Тишину комнаты нарушало потрескивание сотен свечей и всхлипы убивающейся вдовы. Вампиры собрались вокруг небольшого возвышения, на котором стояла урна с прахом покойного. Звучала заунывная музыка, лившаяся из кассетного магнитофона. - Сегодня мы собрались в этом зале, - говорил монотонный голос Алека Вольтури, - чтобы почтить память нашего отца, собрата, основателя клана великих вампиров. – Юноша замолчал, чтобы перевести дух и смахнуть невидимую слезу. – Верному мужу, и не побоюсь этого слова – другу. – С придыханием закончил он. – Это был поистине великий вампир, который, не жалея живота своего, боролся за нас – бедных и обездоленных. Нам будет не хватать его… Сульпиция Вольтури, которая стояла рядом с юношей, не выдержала и зарыдала в голос, из глаз текли кровавые слезы, которые она смахивала белоснежным платочком. Рядом с ней на полу сидела Джейн и мерно раскачивалась из стороны в сторону, бубня что-то не разборчивое себе под нос. Всегда обворожительная и сексапильная Хайди нынче была одета в монашескую рясу, что доходила до самого пола. Она постоянно теребила деревянные четки и заунывно читала молитву, вознося слова Господу о прощение души представившегося Аро Вольтури. Рядом с ней стоял Деметрий и нервно дергал глазом. Все были очень опечалены тем, по какому поводу собрались здесь. После того, как клан распался из-за неудачи на поле битвы с Калленами, каждый вампир умчался в неизвестном направлении, чтобы не видеть и не слышать истерики Аро. И все бы было хорошо, если бы на днях каждому из них не было прислано смс с печальной новостью: «Аро Вольтури покончил свою вечность самоубийством». Кто-то из них запрыгал от радости, кто-то всплакнул ради приличия, но ни один не сказал, что опечален этим событием. - Аро был мне, словно отец, - продолжил Алек, - всегда помогал советом и приходил на помощь. Без него стало пусто и уныло в этом мире. - На что же ты покинул меня, - завыла Сульпиция, судорожно сморкаясь в платок и падая на колени перед урной мужа. – Как же ты так… драгоценный мой… В этот момент неожиданно открылась дверь, и вошел высокий вампир в традиционной одежде тибетских монахов бордового цвета. Его голова была гладко выбрита и блестела, явно натертая парафином для эффекта. Он шел плавной семенящей походкой, сложив руки домиком перед собой. Это был Маркус Вольтури собственной персоной, он прошел в центр зала и поклонился присутствующим. У находившихся в комнате вампиров, в прямом смысле этого слова, отвалилась челюсть и поздоровалась с громким стуком с полом. - Маркус?! – удивленно спросила Сульпиция, когда немного пришла в себя. – Ты ли это? - Я, сестра моя! - пропел Маркус. - Что с твоими глазами? – вновь удивившись, спросила женщина. – Почему они нежно-розовые? - Живя с тибетскими монахами, приходится придерживаться их диеты. – Грустно произнес мужчина. – Если бы ты знала, как мне надоели их каши и яйца. - И поэтому у тебя такой цвет глаз? - Эх, сестра, - потупив взор, произнес он. – Приходиться грешить иногда и разбавлять воду кровью. Вновь зал наполнила зловещая тишина. Сульпиция резко вскочила и, размазывая сопли по щекам, вмиг оказалась около мужчины. Схватив его за дхонки*, она злобно прошипела: - Это все ты виноват, чертов Будда. Если бы ты тогда не поехал на свой Тибет, то мой Аруша был бы жив. - Постой, сестра. – Звучно пропел Маркус. – Причем тут это? - Как же, - продолжила Сульпиция, – ты же словно Имхотеп жаждал воскресить свою Анксунамун. - Ты явно насмотрелась фильма «Мумия» и не знаешь, что говоришь, - покачал головой Маркус. - Это был любимый фильм Аруши, - всхлипнула женщина и приложила платочек глазам. – Ты мне зубы-то не заговаривай, - прошипела придя в себя Сульпиция. – Если бы не твоя одержимость воскресить Дидим, то все было бы как прежде. - Сестра, сестра, - покачал лысой черепушкой Маркус и прицокнул языком. – Я искал путь просвещения. Хотел прикоснуться к прекрасному, раскрыть свою карму и обрести счастье с моей возлюбленной Дидим. Пропев это все на одном дыхании, Маркус уселся на пол в позу лотоса, положил руки на согнутые колени ладонями вверх. - Амммм… - затянул он, прикрыв глаза и погружаясь в нирвану. Все еще больше удивились этому, Алек судорожно вздохнул, Джейн начала раскачиваться в такт завываниям Маркуса, а Хайди нервно креститься. - Чертов, фанатик, - шикнула экс-королева и, пнув Маркуса под зад, обратились к Алеку. – Продолжай. Повернувшись к урне, Алек вновь продолжил свои стенания. - Он был самым гуманным вампиром в мире. Всегда… Но и тут ему не дали договорить. Дверь резко распахнулась, и в зал ввалился, именно ввалился, толстый, с обвисшим подбородком и тяжелой одышкой, но с белкой в руке – Кай Вольтури. Он шел, переваливаясь, как неваляшка, некогда красивые белокурые волосы висели обсосками и болтались из стороны в сторону при каждом шаге. За ним следом бежала Афинадора, таща на себе клетку с теми самыми пресловутыми белками. Алек не выдержал этого зрелища и, шагнув назад, оступился и свалился на пол. Хайди, стала еще остервенелей теребить четки, Деметрий резко начал икать, прикрывая рот ладошкой, а у Сульпиции задергался левый глаз. Лишь только Маркус и Джейн ничего не замечали вокруг и продолжали мычать. Кай тяжелой походкой прошел к стоящим в зале стульям и водрузил свое тучное тело на один из них. Стул жалобно заскрипел и сломался под тяжестью туши, увлекая экс-правителя на пол. Раздался оглушительный треск, и в воздух поднялся столб пыли, вампиры закашлялись и увидели, что пол под Каем слегка проломился. - Матерь Божья, - подлетела к мужу Афинадора, пытаясь поднять его. – Ты не ушибся, солнышко мое? Нигде ничего не болит? – она причитала над ним, как курица над цыпленком. – Как же ты так не аккуратно-то? Кай лишь отмахнулся от жены, и, подняв белку к губам, осушил ее полностью, после чего отшвырнул ненужную тушку и громко рыгнул. На лицах присутствующих был шок и недоверие, они для приличия проморгали несколько раз, прежде чем понять, что все это не сон. - Это тебя на животной диете ТАК расперло что ль? – не выдержав спросила Сульпиция. Кай ничего не ответил, а только показал пухлыми пальчиками Афинадоре, что еще хочет есть. Жена быстренько метнулась к клетке и достала из нее очередной десерт. Кай следил за действиями осоловевшим взглядом, при этом облизывая языком пухлые губы. Женщина подала ему зверька, но тот оказался слишком прытким и выскочил из толстых пальцев мужчины. Зал огласил громогласный рев, от которого все присутствующие подпрыгнули. Кай истерично верещал, пока Афинадора бегала по залу и ловила сбежавший десерт. Наконец дело бы сделано, женщина поймала свою добычу и передала в руки мужа, который тут же успокоился и начал с жадностью поглощать «ароматную» кровь. Все смотревшие на это, как по команде сморщились и брезгливо отвернулись. - И давно это с ним? – спросила Сульпиция. - Да почитай, как покинули клан, - блаженно ответила Афинадора. – У Каюшки нервы то совсем сдали. Человеческая кровь, она же какая?! Грязная, ядовитая, пропитанная цинизмом и злобой, вот он и озлобился. Глаза Сульпиции широко распахнулись от услышанного, еще чуть-чуть и зенки выпали бы из глазниц и укатились бы прочь. - Мы и в лес то переехали только из-за того, чтобы Каюшка нервы подлечил, - продолжила блондинка, вытирая платочком уголки губ мужа. – Кровь животных очень чиста и вкусна. Кто же знал, что от нее толстеют?! – Огорченно вздохнула женщина. – А первое время, знаешь, как здорово было: он играл в лесу в догонялки с местными жителями, а когда удавалось их поймать, то издавал такой победоносный клич. Афинадора мечтательно прикрыла глаза и углубилась в воспоминания. Алек, который уже успел подняться с пола, тихонько подошел к белкам и стал их рассматривать. - Брысь, паршивец! – рыкнул Кай на юношу, отчего тот дернулся и нечаянно задел клетку, которая упав, раскрылась. В тот же миг из нее вылетели все белки и с громким криком бросились в рассыпную. - Убью! – заорал Кай и бросился на обескураженного Алека. Афинадора, очнувшись от своих воспоминаний, всплеснула руками и поскакала за мужем. - Вот еще один виновник в смерти моего драгоценного, – наблюдая этот балаган, произнесла Сульпиция сверкая глазами. - Нет, моя дорогая Сули, - воскликнул Кай, пытаясь поймать Алека. - Не называй меня так, жирдяй! - взвизгнула Сульпиция и швырнула в собрата камнем, что лежал у ее ног, после падения Кая. К ее удивлению, мужчина с проворной легкостью отскочил, и камушек угодил прямиком по темечку Маркуса, заставив последнего открыть один глаз. - О, очнулся! – воскликнул Кай, улыбаясь во все зубы. – Доброе утро, бритоголовый! Маркус с невозмутимым видом поднялся и поклонился названому брату. - И я рад видеть тебя, мой собрат, - тихо пропел бритоголовый, на его лице не дернулся ни один мускул от увиденной картины. - Как видишь, Сули… - поймав себя за язык, поправился Кай, - Сульпиция. Не я первый свалил из клана. Все началось с Калленов, с этой чертовой битвы, когда мы бежали точно страусы от опасности. Говоря все это, мужчина схватил пробегавшую мимо белку и впился зубами ей в шею, чем вызвал укорительный взгляд Маркуса. - Пищу надо принимать в тишине и спокойствие, брат мой. – Произнес он, смотря, как Кай, насытившись, отшвырнул тушку от себя. Пропустив высказывание бритоголового мимо ушей, Кай вновь обратился к Сульпиции. - Ведь если бы тогда состоялась битва, то Маркус не покинул бы клан, чтобы искать пристанища у шайки сектантов, я не ушел к психотерапевту в лес, а Аро бы не свихнулся бы, хоть он и до этого был еще тот параноик. - Сам ты параноик лесной, - проворчала неожиданно Джейн, вставая с пола и подходя к запыхавшемуся от бега Алеку. – Иди тушканчиков лови. - Смотрите, кто заговорил, - протянул Кай и кладя ручки на объемный живот, подошел к девушке ближе. – А ты ничуть не изменилась, все такая же безжалостная козявка. Девушка буравила его взглядом, но ничего не происходило, будь ее воля, то она бы испепелила его своим даром, но… не могла. - Ути-пуси, козявочка, - смеялся Кай и шевелил толстыми пальцами перед лицом Джейн. – А где же твой убийственный дар? Ну, же, сделай мне больно… Джейн от обиды закусила губу и выскочила из зала прочь. - Дар пропал, когда клан распался. – Тихо произнесла Сульпиция. – С тех пор она сидит и смотрит в одну точку, да еще раскачивается из стороны в сторону. - Да, я как погляжу, сие событие на всех повлияло, - протянул Кай, окидывая взглядом окружающих. Хайди еще ниже опустила глаза, и попятилась назад, Деметрий стоял и ковырялся в носу, доставая козявки и рассматривая их, Алек спрятался за спину Сульпиции, Маркус вновь был погружен в нирвану, лишь Афинадора носилась по залу, ловя последних белок. - Н-да… - протянул Кай. – Картина маслом, а все Каллены виноваты. Как говориться: «Вспомнишь го… травоядных, придут и они». Дверь с грохотом отоварилась, и в зал влетела семейка Каллен, правда не полным составом. Впереди шли Карлайл и Эсми, выглядели они гламурно и кричаще, их костюмы иначе, как «а-ля, придурки», назвать нельзя было. Ярко-красные штаны в полоску, что облегали их ноги, лиловые майки и сапоги ботфорты, с кучей шнурков и клепочек. За ним следовали Эдвард и Белла, что недалеко ушли от приемных родителей, только расцветка была ярко-салатовой. Каллены остановились в дверях, Карлайл провел мизинцем по уголку губ, стирая маленькую капельку крови. Когда присутствующие перевели взгляд на глаза гостей, то обомлели – на них смотрели насыщенные рубиновые глаза. Сульпиция от неожиданности села на стул, который вовремя подставил ей Алек. В помещении воцарилась звенящая тишина… - Только мертвые с косами стоят, - неожиданно произнес Карлайл, - и тишина… Услышав это, Каллены согнувшись пополам, истерически засмеялись своей шутке, при этом громко хрюкая. Веселье накатывало на них волной, отпуская периодически и вновь накрывая их с головой. Они были похожи на укуренных нариков. - Черте что твориться! – возмущенно раздалось от двери. Все удивленно повернулись на звонкий голос и столкнулись с взглядом шоколадных глаз, что недовольно буравили всех. Глаза вампиров пробежались по симпатичному лицу рыжей девушки, замечая все веснушки на лице. На лицах присутствующих засветилась радостная улыбка, пока Несси не произнесла: - Может, хотя бы стул предложите будущей маме?! Она переваливающейся походкой утки прошла мимо шокированной родни и уселась на стул, на котором только что восседала Сульпиция. Любовно погладив животик руками, она обвела взглядом окружающих, отмечая, что они стали похожи на изваяния. Даже Джейн вернулась ради такого обратно в зал. - Несси… ты… как так-то… - с кровавыми слезами на глазах воскликнула Белла и потеряла сознание. Эдвард, прибывавший в ступоре, даже не заметил пируэта Беллы, и молодая Каллен упала на пол, звеня своими костями на все лады. У всех на лицах было сперва удивление, которое постепенно сменилось недоверием и злобой. А в глазах стоял немой вопрос: «Кто посмел оприходовать их всеобщее солнышко?». Проще говоря: кто же все-таки отец?