Follia

      Секундное замешательство, а после, Фран заходится в приступе смеха. И плевать на нож, приставленный к собственному горлу. Лягушонка еще никогда так не смешила собственная глупость. Какой же он дурак, развел тут сопливую драму, хотя на деле все было настолько просто и очевидно, что от этой простоты становилось тошно.       Почувствовав бьющееся под ладонью сердце и одновременно ледяную сталь, Харибел облегченно выдохнул. Это без сомнения был настоящий Бельфегор. Только он мог выкинуть нечто подобное. С одной стороны, его жизнь была в опасности, ведь ладонь иллюзиониста находилась прямо на сердце. Но с другой стороны, это он держал контроль над ситуацией, приставив нож к горлу лягушонка.       Тут особого выбора нет. Либо глядишь в глаза правде, либо умираешь.       Да и этот черноволосый безумец не настолько умен, чтобы выкинуть подобное.       - Довольно оригинально. Семпай, вы просто мастер, выбирать шаблонные моменты из сопливо-драматических фильмов, - уже более менее успокоившись, проговорил Туман. – Но, тем не менее, я вам верю. Пожалуй, я выберу реальность.       Реакция кохая несколько удивила принца, но он решил не обращать на это внимания. Фоллия кого угодно до сумасшествия доведет. Главное, что этот обалдуй понял, что к чему, остальное сейчас было не так важно. Ответ и легкая улыбка успокоили Бела. Пропустив колкость мимо ушей, он удовлетворенно кивнул и убрал нож от шеи юноши.       - Давай вернемся обратно. Я бы хотел кое-что обсудить, - сразу сказал потрошитель, опередив поток слов, так и рвущихся с губ иллюзиониста.       - Хорошо, - безо всяких «но» и «если» согласился Фран. Несмотря на то, что несколько минут назад он смеялся, его все еще колотило. Этот безумец умел проехаться по нервам. – Только перед этим, я сделаю еще кофе.       Безразлично пожав плечами, Бельфегор оперся спиной о кухонную тумбочку и, скрестив руки на груди, стал наблюдать за кохаем. Франа бросать никак нельзя, в этом потрошитель только что удостоверился на все сто процентов.       Достав из шкафчика новую кружку и насыпав в нее кофе, Харибел стал ждать, пока чайник снова закипит. Как вода так быстро остыла, ему оставалось только гадать. Оперевшись руками о стол, Фран опустил голову.       - Почему вы молчите? – не отрывая взгляда от рук, спросил он. Липкое ощущение крови до сих пор не исчезло. Пусть руки были чистыми, но юноше все еще казалось, что те были по локоть в алой жиже.       - Даю тебе время.       - На что? – повернув голову в сторону Бела, француз непонимающе посмотрел на него.       - Чтобы собраться с мыслями.       Лягушонок еще пару секунд неотрывно смотрел на своего семпая, а после отвернулся, принимаясь опять разглядывать свои руки.       - Думаю, спрашивать меня о чем-либо будет не лучшей идеей. Вы ведь сами все видели в кабинете босса. Я ничего не знаю.       - Я не собираюсь задавать тебе вопросы. Ты сам все расскажешь.       - Даже если и так, то много я не расскажу.       - Это уже не так важно, - все так же спокойно проговорил Каваллини и, подойдя к лягушонку, достал из шкафчика еще одну кружку. – Сделай и мне, ночь будет долгой.       Выпрямившись, Фран посмотрел в глаза Бела, ну или туда, где они по идее должны быть. Вечно длинная челка скрывала его глаза, что иногда начинало раздражать, но и одновременно, вызывало интерес. Иллюзионист никогда не видел их. Слышал только то, что Ураган не показывает их, кому попало. Интересно, почему?       Каждый Вариец уже давно удосужился чести лицезреть их, но рассказывать о них отказывался. Молчали, как партизаны. Даже когда лягушонок ну о-о-очень сильно уговаривал их, киллеры лишь отмахивались от него и говорили, что это секрет. Придет, время, и Бел сам их покажет. Любопытного юношу это несколько раздражало. Но, тем не менее, он ждал и надеялся, что когда-нибудь Его Высочество снизойдет до низшего земноводного, и откроет ему свои очи.       Выключив чайник, Туман коротко кивнул и залил кипятком обе кружки.       - Все настолько плохо? – спросил он у шедшего впереди блондина.       Резко остановившийся Ураган вызвал у юноши легкое недоумение. Повернувшись, он несколько секунд посверлил француза взглядом, а после ответил:       - Ты даже не представляешь насколько, - и более ничего не сказав, зашагал обратно в гостиную.       Франу ничего не оставалось, как молча последовать за ним.       Сев в мягкое кресло, Харибел забрался на то с ногами, подтянув колени к груди. Поставив кружку на колени, он отпил немного, чуть поморщившись от горького привкуса.       - Твое незнание принесло нам немало проблем, - снова заговорил блондин, усевшись обратно в кресло. – Как так вышло, что ты ничего не знаешь?       - Сенсей мне ничего не рассказывал, да и от вас я услышал о ней впервые. Босс что-то упоминал о лекарстве, которое принимают в такой же ситуации, что и у меня.       - Так же он упоминал, что смертность при применении Ликуры составляет девяносто девять процентов. Тебя будет легче сразу пристрелить, чем давать эту вакцину.       Чуть нахмурившись, Харибел задумчиво обвел взглядом гостиную. На ум ничего дельного не приходило.       - А может, я где-нибудь тихо посижу? А вы дверь запрете, - выдвинул последнее, что пришло в голову, лягушонок.       Потрошитель на это отрицательно покачал головой.       - Двадцать восемь лет показали, что такой способ не прокатит. Пойми, во время Фоллии иллюзионистом управляет демон. Здесь есть только два варианта. Либо Ликура, либо смерть...       Франу не понравились слова Бела. Совсем. Это тупик какой-то получается. И как из него выбраться, если во всех возможных случаях выходом является лишь смерть? Туман старался не показывать своих эмоций, но руки, сжимающие кружку до побеления костяшек, выдавали того с головой.       - И что мне теперь делать?       - Мы что-нибудь придумаем... - блондин хотел сказать еще что-то, но замолчал.       Эта резкая пауза заставила лягушонка усомниться, в недавно сказанных семпаем словах. Было стойкое ощущение, что Бельфегор чего-то явно недоговаривал. Так-то, это не имело особого значения, но учитывая ситуацию, Фран не хотел бы, чтобы от него что-то скрывали.       - Не думаю, что секретничать в данной ситуации будет уместно, семпай, - с легким укором проговорил иллюзионист.       - Ши-ши-ши. Для вас будет полезней, не знать об этом, - перекинув ногу на ногу, Бел откинулся на спинку кресла. Пустая кружка уже давно одиноко покоилась на журнальном столике.       - Вы что-то придумали, - иллюзионист скорее утверждал, чем спрашивал.       С одной стороны, Фран не имел ни малейшего понятия, что скрывал от него Бельфегор, но с другой, примерная картина так называемой «недоговоренности» была уже известна. Сам того не подозревая, Ураган дал ясный намек… Или же, он хочет, чтобы Фран понял, но сказать об этом прямо не может? Тогда, этому есть лишь одно объяснение…       У стен есть уши. Они слышат все, знают каждого и все секреты. Чтобы ты не скрывал, они узнают об этом первыми. Эти твари впитывают в себя всю тошнотворную правду, покрытую тонкой, гнойной корочкой лжи. И эта правда воняет. Она разлагает вместе с собой носителя, уничтожает того и заставляет пасть.       Стены, именуемые внутренними демонами... Они с удовольствием пожирают каждую мысль, вспыхнувшую в человеческой голове, выкрикнутую в гневе и произнесенную в уныние. Они знают вас насквозь и не один секрет не утаить от них.       Эти твари живут в каждом из нас, но не каждому дано услышать голос собственного демона.       Ты ведь все слышишь, верно? - мысленно произносит лягушонок.       Ответ не заставляет себя жать.       Надо же, ты сам заговорил со мной       Издевки в голосе было хоть отбавляй.       Я думал, ты еще часа три будешь этой блондинке в жилетку плакаться       - Даже если и так, я тебе ничего рассказывать не буду. Думаю, твои мозги не совсем отсырели, сам все понимаешь, - ответил потрошитель. Было видно, что больше на эту тему он говорить не собирается.       Фран понимал, и возражать не стал. Он только что удостоверился в своей небольшой догадке и продолжать размышлять на эту тему, более не было смысла. Хотя… стоило бы обговорить еще парочку моментов.       Харибел узнал о Фоллии немного, но достаточно, чтобы понять, насколько это состояние опасно, как для самого Франа, так и для окружающих. Многое для него так и осталось неизвестным. И пока стрелка на часах показывала полдень, у лягушонка еще было время узнать побольше об этом безумце и о многом другом.       - Понимаю, - согласился иллюзионист.       Не смотря на то, что эти двое работают вместе уже четыре года, общий язык они так и не нашли. Подколки и перепалки были у них обычным делом, но чтобы просто так заговорить, о чем-то обыденном… нет, до такого они еще не доходили. Так и сейчас. Темы для подстебки друг друга у них не было, не то время, а просто заговорить у них не особо получалось. Кажется, судьба решила подшутить над ними, поставив в такую ситуацию.       Но, тем не менее, что Ураган, что Туман, были в некоторой степени товарищами, правда, сами они об этом слабо догадывались. Постоянно ругаясь и издеваясь друг над другом они и сами не заметили, как стали ближе. Их характеры были слишком похожие и одновременно, слишком разные. На поле боя они понимали друг друга без слов, но в обычной жизни все оказывалось намного сложнее.       Возможно, Фоллия – прекрасная возможность узнать друг друга получше, а может и нет. Кто знает? Но с чего-то начинать им все равно придется. Пусть это и будет поначалу выглядеть чертовски нелепо.       - Может, выйдем на улицу? – предложил иллюзионист, не выдержав этой игры в молчанку. – Там солнце и довольно тепло.       Почему-то сейчас, Фран понял, что в замке он ощущает себя неуютно и даже скованно. Воздух ему казался холодным, а само пространство слишком тусклым и давящим. Юноша предпочел бы провести свои последние часы разумности на улице, под лучами солнца, чем здесь.       - Пошли, - Бел безразлично пожал плечами. – Во всяком случае, это лучше, чем сидеть в четырех стенах и ждать смерти.       Стоило им выйти за дверь, как Туман сразу же почувствовал облегчение. Солнце приятно пригревало, а не жгло. Распростертый в несколько сотен метров сад, казался ярче, чем обычно. Да, Бельфегор оказался прав. Это действительно лучше, чем сидеть в четырех стенах. Погода была даже слишком хорошей, чтобы где-то отсиживаться. К тому же, после такого напряжения, Франу требовалось хоть немного душевного покоя. А отсутствие людей и всяких крикливых капитанов, делало небольшой отдых для лягушонка, еще более эффективным.       Спустившись по ступенькам, офицеры направились вдоль по одной из дорожек, что по бокам окружали кустарники и деревья. Кажется, даже потрошителю эта прогулка пришлась по душе. Он более не выглядел столь напряженным, как несколько минут назад. Он расслаблено и не спеша, вышагивал по выложенной из камня тропинке и кажется, снова задумался о чем-то своем.       Фран на него, за это, больше не обижался. Все же, он понимал, как тяжело сейчас Варии. Внезапно навалившаяся на них Фоллия принесла кучу проблем, от которых нервы не успевали восстанавливаться. Так что, Харибел был рад, что Бел согласился пойти на улицу, все же, это оказалось полезным для них обоих.       - Лягух… а ты видишь своего демона?       Фран вздрогнул, не ожидая, что Каваллини так скоро заговорит.       - В смысле, демона? – вопрос Бельфегора вывел его из колеи.       - Ши-ши-ши. В прямом. Из-за Фоллии у тебя мозг совсем высох, что ли? Я про того демона, что тебя последние три дня достает.       Иллюзионист на секунду задумался. Столько противоречивых мыслей в его голове еще никогда не крутилось.       - Ну… я не думаю, что это демон, - задумчиво произнес француз.       Он даже понятия не имел, к какому разряду отнести этого психованного безумца, что уже три дня выедает ему мозг. С одной стороны, он был чертовски похож на демона. Эти кровавые глаза, темная аура, что окружала его и безумный оскал на пол лица. Несомненно, демон. Но с другой стороны, это было нечто иное… Оно было настолько пугающим, что ни один демон рядом не стоял.       - Тц. А кто это может быть еще? Не твоя же бабушка засела в твоей земноводной головешке.       - Вот только бабушку мою не надо трогать. Она ангел по сравнению с этим ублюдком, - Туман недовольно посмотрел на Бельфегора.       - Ши-ши-ши. Неужели настолько сильно достает тебя? – блондин и сам не заметил, как успел нахамить, подстебнуть и вернуться в обычное, спокойное состояние.       - Вы даже не представляете, насколько, - иллюзионист тяжело вздохнул. Было приятно хоть кому-то пожаловаться на то, что творилось в голове и при этом знать, что тебя не упекут за честность в психушку.       - Тогда, в кабинете босса ты из-за него сорвался? – как бы невзначай спросил Бел.       - Вот козлина, даже сейчас он печется о своей ущемленной недокоролевской гордости, - пронеслось у Франа в голове, но сказал он, естественно, другое. Он еще не настолько чокнулся, чтобы такое потрошителю говорить, когда они остались наедине.       - Да. Вы тогда с ним, почти одно и то же сказали.       - Ши-ши-ши. Радуйся обстоятельствам, в следующий раз, я тебя за такое на месте выпотрошу, - на лице у блондина появилась привычная всем безумная улыбка. Это как бы был намек, что он не шутит.       - Да вы мастак угрозы кида~ть, - специально растягивая последнее слово, проговорил юноша.       - Ши-ши-ши. В отличие от твоих, мои хоть правдивые.       - И когда это мои угрозы были не правдивыми? – Фран вопросительно приподнял бровь.       - Я устану перечислять, - отмахнулся от него Ураган.       - Да ладно? Просто признайте, что вам лень признать правдивость моих угроз.       - Ши-ши-ши. Начинаешь повторяться, а это явный признак того, что ты нервничаешь. Боишься признать поражение?       - От пары одинаковых слов в предложении вы не умрете, да и нечего мне признавать. Вспомните хотя бы тот случай, когда я пообещал обкорнать вашу ненаглядную челочку, - Фран усмехнулся, его глаза победно сверкнули, уже мысленно ставя блондину шах и мат.       - Ах, ты мелочь, - стилеты опасно сверкнули в руках Урагана. – Как жаль, что капитан тогда не дал мне выпустить тебе кишки.       Тогда был только первый месяц, пребывания Франа в Варии. Они с Бельфегором опять что-то не поделили, и Фран пообещал обкорнать его челку. Принц не воспринял это в серьез и лишь пригрозил мальчику парочкой десятков стилетов во всем теле. Но на следующее утро пожалел, что не сделал из него ежа. Половина челки была бессердечно и рвано обрезана, так, что был виден лишь один глаз. Видимо что-то спугнуло лягушонка и он не успел закончить свой «шедевр». Крик потрошителя, тогда было слышно во всем замке. Фран еле сумел спастись от разъяренного принца, благодаря вовремя появившемуся Скуало.       Но и это не спасло мальчика. Блондин выслеживал его еще месяца два, желая намотать кишки на люстру, а иллюзионист не найдя другого выхода, скрывался по всему замку, изучив под конец почти все тайники и подвалы.       - Как бы это странно не звучало, но сегодня у вас будет такая возможность.       - Ши-ши-ши. С чего ты взял, что я буду пачкать руки в лягушачьей крови? Не неси всякий бред.       Фран удивленно посмотрел на своего семпая. Он думал, что потрошитель только рад такой возможности. Ведь не каждый день тебе разрешается распотрошить иллюзиониста.       - Чего ты так смотришь? Я не собираюсь тебя калечить, а уж тем более убивать. Это не тот случай. Тут и удовольствия как такового не получишь, ведь это будешь не совсем ты.       Значит, меня ты в серьез не воспринимаешь       В голове снова возник голос копии, но Фран просто проигнорировал его. Говорить с ним не было никакого желания. Хотя бы не сейчас.       - Тц. Я так и думал. Вы все та же маньячная принце… Ай! – вскрикнул Туман, получив не слабую затрещину. – За что~?       - За принцессу, тупоголовое земноводное, - отозвался Ураган.       Лягушонок и сам не заметил, как на его лице появилась улыбка. От чего-то на сердце у него стало сейчас очень спокойно. Приятное чувство окутывало изнутри и разливалось успокаивающим теплом. Фран испытывал такое только в детстве. Тогда Мукуро впервые похвалил его, и радости мальчика не было предела.       Но сейчас… Ситуация была другой, но ощущения те же. Кажется, впервые за эти четыре года Фран смог найти с Бельфегором общий язык. И пускай, сейчас они только и делали, что язвили друг другу. Возможно, это только начало чего-то более крупного и нерушимого. Может в будущим они будут отлично ладить. Кто знает? Но в данный момент, что Ураган, что Туман, чувствовали эту тоненькую ниточку, связывающую их. И каждому от этого становилось по-своему тепло на душе.       Солнце было в самом зените и уже не пригревало, а припекало. Сойдясь на том, что солнечный удар, это не круто, офицеры устроились под раскинувшим свои огромные ветви, деревом. Тень от дерева причудливо играла своими темными ветвями на земле, иногда пропуская сквозь себя настойчивые солнечные лучи.       Оперевшись о ствол дерева, Харибел спокойно наблюдал за игрой теней. Примостившийся рядом потрошитель, прокручивал в руке стилет, наблюдая за растянувшимися по небу облаками.       - Что он показал тебе, тогда, на кухне? – спросил, не отрывая взгляда от неба блондин.       - Он заставил Луссурию, освежить свою голову в кипящем масле, - спокойно ответил лягушонок. Прежнего страха уже не было, только дикое умиротворение. Фран чувствовал себя несколько странно, даже слишком спокойно для того, кого через несколько часов настигнет Фоллия. Но это было не важно. Главное, что мысли были чисты, а в голове не звучал этот противный голос со своим излюбленным «Франни». Тумана аж передернуло от одной мысли, как копия произносит его имя.       Малыш Франни, если ты этого хочешь, то я буду постоянно тебя так называть       - Помяни черта, он появится, - мысленно проговорил Туман и недовольно закатил глаза.       - Ши-ши-ши. И все? Я думал, у него фантазия получше будет. Какой-то демон банальный у тебя.       - Семпай, давайте вы оставите советы профессионала на другой раз? Он ведь вас слышит, - сразу же остановил того иллюзионист. Не хватало еще, чтобы черноволосый решил устроить лягушонку еще один раунд с более реалистичной расчлененкой.       Фран прекрасно знал, что копия все слышал, но то, что он до сих пор не вставил свои пять копеек, было странно. Неужели опять что-то задумал?       - Думаешь, он сделает еще хуже, чем сейчас?       Лягушонок на вопрос потрошителя кивнул.       - Вначале он показался мне хорошим. Я даже поверил ему, а потом понял, что освободил нечто страшное… Семпай, а у вас было ощущение, что вы что-то знаете, но никак не можете вспомнить, а если и вспоминаете, то мгновенно забываете?       Бельфегор непонимающе посмотрел на парнишку. Вопрос был довольно непростым. Хорошенько подумав, Бел не припомнил из своей жизни таких моментов. У него была отличная память, но что-либо похожее он не припоминал.       - Нет. У тебя было нечто похожее? – блондин посмотрел на сидящего рядом кохая. Было очень непривычно сидеть вот так, плечом к плечу с этой язвой. Хотя, сейчас его было сложно назвать таковым, француз был даже слишком спокоен, для своей привычной роли дерзящей лягушки.       - Ну… Мне все чаще начинает казаться, что я что-то забыл. Босс недавно говорил, что с моего контракта прошло десять лет, хотя это не так. А этот безумец говорит… Да он чертовски много говорит. При каждом появлении он говорит, что я забыл его.       Ураган сразу же припомнил недавние события. Перед поездкой в Рипозо, он зашел в комнату к Франу и увидел его спящим. Лягушонок говорил с кем-то во сне и утверждал, что «не помнит его». А после, это странное поведение кольца и шрамы на руке. Некая картинка стала складываться в блондинистой голове. Белу нужны были ответы, еще, хотя бы, на парочку вопросов.       - И каждый раз, когда я говорю, что не помню его, он слетает с катушек. В тот момент, когда его гнев достигает предела, рука начинает болеть, и я все вспоминаю. Но стоит мне проснуться, как все воспоминания исчезают.       - Может с тобой действительно что-то не так? Твое незнание Фоллии уже что-то, да значит. Рокудо не мог умолчать об этом.       Харибел посмотрел на Бела, вздохнув, он перевел взгляд на небо.       - Вы правы, семпай. Недавно я понял, что со мной действительно что-то не так. В очередной раз он заговорил со мной, и, кажется, его терпению подошел конец. Тогда он показал мне нечто странное. Это было воспоминание из моего детства, но я совершенно не помнил этого. Словно из памяти вырезали кусок.       - Думаешь, кто-то стер твои воспоминания о детстве?       - Да кому это нужно? Мое детство было заполнено одними лишь тренировками, да буднями с ребятами из Кокуе. Там нечего стирать.       - Но может, что-то все же было? Как ты можешь быть уверен в этом, если часть твоих воспоминаний утеряна?       Задумавшись, иллюзионист не заметил, как полностью погрузился в воспоминания. Он старался вспомнить каждый момент, каждый нелепый случай или же наоборот, приятные и даже веселые моменты своего детства. Пока что все было нормально, но вот образ бабушки, Фран уже видел не четко. Да и что было, пока он жил с ней? Харибел пытался вспомнить дни в Кокуе, но в голове всплывало лишь несколько моментов тренировок.       Стоило подумать об этом, как дальнейшие воспоминания становились не четкими. Все было слишком размыто и непонятно. Единственное, что Фран помнил отчетливо, это недавно показанный черноволосым момент из детства. Комнату, медвежонка, голос сенсея… и его.       Заметив, как кохай нахмурился, Бел понял, что не зря заставил того покопаться в собственном прошлом. Поначалу никто не обращает внимания на такие мелочи, как воспоминания о детстве. Всем кажется, что ничего выходящего за рамки не было и вспоминать там совсем нечего. Но на самом деле, всем есть что вспомнить.       Пробелов в воспоминаниях было немало и уже через несколько минут, голова у лягушонка начала нещадно болеть. Перед глазами стояло лицо копии из того воспоминания. Этот взгляд… казалось, еще секунда и лягушонок все вспомнит, но ничего не происходило. От этого хотелось вцепиться в собственные волосы и завыть, подобно раненому зверю. Столь сильной была эта безысходность и невозможность вспомнить.       - Так понимаю, я оказался прав? – спросил Ураган, заметив, как парнишка ерошит собственные волосы.       Тяжело вздохнув, Харибел прикрыл глаза и кивнул. Он и не думал, что Бельфегор окажется прав. Нет, Фран знал, что что-то не так, но не думал, что часть его воспоминаний действительно куда-то пропала.       Облокотившись затылком о дерево, Туман чуть приоткрыл глаза. Солнце было еще в самом зените, до вечера оставалось не менее шести часов, а юноша уже чувствовал сильную усталость. Почему-то вместе с головой загудела рука. Неприятная тяжесть окутала все тело, а глаза так и норовили закрыться, чтобы унести в мир Морфея.