Follia

      Мертвые, затянутые белесой дымкой глаза неотрывно смотрели вдаль. Для мертвецов мир более не имел красок. Блеклый, тусклый, слишком холодный, как и их изуродованные тела. Огонь жизни, некогда полыхающий в их глазах иссяк, навсегда потух, не оставляя после себя и следа.       Неспешно бродя по окутанной густым туманом земле, мертвецы не чувствовали ничего. Ни ломящего кости холода, ни страха, ни грусти. Они были пустышками, оболочками, наполненными лишь жгучим голодом, разрывающим их остатки сознания.       Однажды ступив на земли Белиц-Хайльштеттена, никто из них не знал, что отворяя дверь госпиталя, на деле закрывал собственную крышку гроба. Она была тяжелой, забитой тысячами ржавых, окровавленных гвоздей. Сколько бы люди не кричали, не скреблись, сдирая пальцы до костей, они не могли более выбраться из собственной могилы. Лишь громкий стук земли о крышку говорил о том, что судьба захоронила их достаточно глубоко. И пока дикий крик срывался с обкусанных до крови губ, нечто темное, незримое тянуло к ним свои руки. Оно ломало, беззвучно смеялось, наблюдая, как очередной человек захлопывал за собой крышку гроба. Тонкие, подобно ветвям иссохшегося древа, пальцы тянулись к живым телам. Пронзая плоть, оно с упоением закатывало глаза, ощущая в пасти еще теплые воспоминания и волю к жизни.       А после приходили они. Другие несчастные души, что когда-то захлопнули за собой крышку гроба. Их необузданный голод, словно смертельный вирус, вливался в сознание, стоило окровавленным зубам вцепиться в плоть.       На этой земле сама концепция смерти казалась глупой шуткой, несбыточной мечтой, до которой так отчаянно тянулись утопающие в крови души. Погребенные заживо, они могли лишь скрипеть зубами в желании вцепиться в горячую плоть. Единственное, что говорило об еще трепещущей, бьющейся в гробу душе — оглушающий крик, что срывался с их изъеденных червями, окровавленных губ.       В давящей тишине карканье ворона показалось оглушительнее выстрела. Застывшие изваянием, мертвецы отреагировали моментально, поднимая головы к небу. Черные, словно смоль вороны кружили над мертвецами, скользя своими бусинками глаз по изуродованным телам. Они знали, чувствовали, как очередные глупцы ступили на мертвые земли.       Сквозь густой туман, вдали показалась огромная тень. Звон цепей эхом прокатился по лесу, обращая на себя все внимание мертвецов. Вслед за звоном послышался тяжелый, хриплый рык, а после воздух пронзил оглушающий вой.       Это было предупреждение.       Не медля и секунды, мертвецы завыли в унисон неизвестной твари и рванули прочь. Душа с небывалой силой забилась о крышку гроба, утопая в кровавом, липком страхе, она твердила лишь одно: «Бежать!».       В наступившей тишине снова послышался звон цепей. Существо не сводило взгляда с госпиталя, буквально прожигая взглядом. Оно слышало их, чувствовало живых людей, что сумели одолеть мертвецов. Это, несомненно, будоражило. А еще оно чувствовало, как демон лени очнулся ото сна.       Люди явились за кольцом ада… Самоуверенные твари.       — Бона…рио хо…роший маль…чик.       Тихие, хриплые слова потонули в утробном рычании. Растворившись в тумане, оно направилось прочь от госпиталя.       Ваал-Фегор не покинет мертвые земли, как бы эти жалкие людишки не старались. Лишь душа без злых умыслов, сможет завладеть кольцом ада. Таковы правила. Такова воля хозяина, что однажды принес Рог в Белиц-Хайльштеттен. ***       Завидев Бельфегора, Рокудо закатил глаза. Просидев в холле чуть больше часа, иллюзионист уже клевал носом. Никто и никогда не заставлял его так долго ждать. Даже бывшие пассии из светских кругов собирались быстрее, чем шел потрошитель.       — Ку-фу-фу. Устал, наверное. Так торопился, — едко подметил иллюзионист.       — Ши-ши-ши. С ног валюсь, — в тон ему ответил Каваллини, смахивая воображаемый пот.       Оглядев парня с ног до головы, Мукуро вопросительно изогнул бровь.       — Где Рог?       — Ши-ши-ши. Он весь твой, можешь не возвращать.       Вытянув руку вперед, Каваллини потряс перед собой детской тушкой, что даже и не думала просыпаться. Демон что-то недовольно промычал и тихо хихикнул во сне. Торчащий из черноволосой головы стилет, смотрелся довольно пугающе, но учитывая то, что ребенок являлся демоном, смысла беспокоиться не было.       Поймав брошенного ему ребенка, Мукуро удивленно посмотрел на Бельфегора, а после на свою ношу.       Остальные сразу же подошли к старшему иллюзионисту. Всем было интересно, с каким демоном им на этот раз придется иметь дело. Конечно же, никто не ожидал увидеть маленькую девочку.       — Дети — рассадник проблем. Убейте ее, сенсей, — протянул лягушонок, стоило ему увидеть демона. Удобно расположившись на плече юноши, Мистер черный кот громко заурчал, почувствовав, как ему выдернули несколько усов. Кажется, впервые за несколько часов, проведенных в компании принцев, Велиар смог блаженно прикрыть глаза.       — А она довольно милая. Хотя выглядит ужасно. Ею как-будто полы мыли, — брезгливо проговорила француженка, проведя пальцем по черным волосам. На коже остался слой пыли.       — Ты себя видела? На чудовище похожа, бьен, — Джошима громко рассмеялся. Видок у ведьмы и правда был не самый опрятный. Словно она сыграла в Санту, прокатившись по дымоходу.       — Тебя вообще не спрашивали, животное!       Почувствовав, как щеки пылают от стыда, девушка не медля направилась к Джошиме, желая оторвать его тупую головешку. Кто же знал, что стоит ей покинуть комнату страха, как она резко проснется в ней же, да еще и рядом с остальной командой. Благо, тогда никто не обратил внимания на потрепанный вид француженки. Придавленные волчьим телом Джошимы, ребята изо всех сил старались сделать хоть глоток спасительного воздуха. Кому-то повезло оказаться под лапой, кого-то угораздило попасть под самого оборотня и кажется, в тот момент небезызвестный всем иллюзионист практически испустил дух под радостные крики демонов.       Но больше всех не повезло Мармону. Стоило бывшему Варийцу прийти в себя, как в нос ударила адская смесь запахов. Почувствовав на себе что-то тяжелое и мокрое, Мармон открыл глаза и какого же было его удивление, когда он обнаружил высунутый из открытой пасти, длинный волчий язык. Буквально утопая в луже слюней, иллюзионист впервые в своей жизни не мог произнести и слова, разрывая уши окружающих своим криком.       — И что это за демон? Выглядит жалко, — брезгливо протянул Мармон. С балахона до сих пор тянулись капли волчьих слюней. О запахе, так вообще стоило умолчать. Но иллюзионист стойко терпел, не желая снимать своего излюбленного балахона. Внешний вид девочки вызывал у него нехорошее предчувствие. Особенно ободранное, грязное платье. — Я чувствую растраты, — уже более недовольно проговорил иллюзионист, сложив руки на груди.       — Она жива? Семпай, ты ей голову вообще-то продырявил, — выдернув стилет, Фран без особого интереса отбросил его в сторону, чем вызвал недовольное бурчание со стороны потрошителя.       — Ши-ши-ши. Надеюсь, мой прекрасный стилет убил эту тварь. Лучше бы он никогда не просыпался.       На лице старшего иллюзиониста мгновенно появилась злорадная усмешка.       — Ку-фу-фу. Ваше Высочество что-то расстроило? Теперь я просто обязан разбудить эту милую леди.       Схватив демона за грудки, Рокудо со всей силы затряс детское тельце, словно вытряхивая пыльную тряпку.       — Не-не-не! Соглашусь с принцессой! Не буди этого идиота! — Мистер черный кот сразу же вскочил, словно ошпаренный. Он был рад встретить старого друга, но слушать очередной, бесконечный шквал нытья не собирался. Учитывая характер Ваал-Фегора, от второго подобного пробуждения излучать он будет, отнюдь, не счастье и радость. Реакция Велиара позабавила Франа. Окинув кота не предвещающим ничего хорошего взглядом, лягушонок сделал шаг в сторону демона лени.       — Сенсей, думаю нам и правда не стоит его будить, — серьезно протянул Харибел, хлестая девочку по щекам без остановки.       — Ку-фу-фу. Ты прав, мой немилый ученик. Оставим демона в покое, — согласился с ним Рокудо и затряс ребенка еще сильнее, под протестующие крики Несчастья.       Пробуждение демона не заставило себя ждать. Кажется, даже мертвый проснулся бы от такого шквала ощущений и окружающих криков.       Стоило Рогу открыть глаза, как иллюзионисты замерли. Янтарные, подернутые сонной дымкой глаза, заскользили по окружающим. Брови сразу же поползли к переносице, выдавая не самый доброжелательный настрой. Остановившись на виновниках его пробуждения, Ваал-Фегор раздраженно цокнул.       — Что за мерзкая жаба и ананас посмели прервать мой королевский сон?       Кажется никто не ожидал услышать вместо писклявого, девчачьего голоска, грубый, мужской баритон.       Шум и гам, что царил в холле в мгновение стих. Все присутствующие устремили свои взгляды на Рокудо, над которым, казалось, собралась грозовая туча. Угол его губ дрогнул, прищурившись, иллюзионист мило улыбнулся. Хотя, милого в ней мало что было, скорее невероятная жажда крови и убийства.       Прыснув в кулак, Фран быстро отвернулся, заметив на себе убийственный взгляд разноцветных глаз.       — Ку-фу-фу. Какой мерзкий ребенок, — схватив Ваал-Фегора за воротник платья, Мукуро поднял его перед собой, словно нашкодившего щенка. — Мое имя Рокудо Мукуро. И я посоветовал бы тебе выбирать выражения, наша будущая ручная собачка.       Смерив иллюзиониста насмешливым взглядом, демон лени широко зевнул.       — Да будь ты хоть самим Соломоном, мне плевать. Такое обращение к королевской персоне непозволительно.       — Королевской персоне? Где-то я это уже слышал, бьен, — инстинкты в голове Джошимы забили тревогу. Попахивало очередным самолюбивым идиотом, что с легкой руки будет выедать окружающим мозги.       — Еще один двинутый на голову, — страдальчески вздохнула М.М., пройдясь рукой по лицу.       — Я и цента не вложу в этот пылесборник, — категорично заявил Мармон, сложив руки на груди.       — Я не пылесборник! Выбирайте выражения, мясные мешки! Принцу нужно подобающе представиться перед подданными! — воодушевленно воскликнул демон лени. Велиар на его слова автоматически закатил глаза. Ваал-Фегор слишком сильно любил внимание и даже привычная лень отходила на второй план, когда требовалось покрасоваться перед кучей народа. Хотя, можно ли назвать семерых человек кучей народа? Для Ваал-Фегора, что сто лет и с одним человеком не разговаривал, это было, бесспорно, целым стадионом.       Вырвавшись из захвата иллюзиониста, Ваал-Фегор подбежал к стоящему неподалеку Бельфегору. В мгновение оказавшись на потрошителе, демон уселся на его шее, свесив ноги по обе стороны от головы.       — Какого черта ты творишь?! — зашипел Каваллини, норовя скинуть с себя наглого демона.       — Молчать, ручная собачка! Принцу нужно представиться, — похлопав ручкой по блондинистой макушке, Рог смерил окружающих высокомерным взглядом. Зрачок в янтарных глазах сузился, положив руку на грудь, демон заговорил, — Великий принц тьмы одарил вас своим вниманием, внемлите! Я есть Лень и я же прогресс. Величественное шумерское божество, архидемон Ваал-Фегор, но вы, простолюдины, можете звать меня Бельфегор.       Закончив, Рог блаженно прикрыл глаза, готовясь услышать радостные возгласы и мольбы заключить с ним контракт. По-другому ведь и не могло быть.       Но на удивление демона, восторженных возгласов он не услышал. Вообще ничего. Открыв глаза, демон недоуменно склонил голову набок. Нынешние люди показались ему крайне странными. Почему на их лицах нет эмоции? Где восхищение? Да и смотрят они даже не на принца тьмы… а на какую-то ручную собачку?       — Сочувствую, семпай. Твои родители были редкостными извращенцами, — еле сдерживая смех, Фран с сочувствием похлопал потрошителя по плечу.       — Если захочешь поговорить об этом, я выслушаю тебя, — словно доктор, диагностирующий скорую смерть, проговорил старший иллюзионист. Хотя, подрагивающие от сдерживаемого смеха плечи выдавали его с головой.       — Яблочко от яблони. Оно и видно, в кого ты такой бешеный пошел. Ох уж эта древняя магия имен, — со вздохом произнесла М.М.       — Даже мне тебя немного жаль, — проговорил Мармон, покачав головой.       — Не грусти. Всегда можно сменить имя и начать новую жизнь, — не остался в стороне Кен.       — Ши-ши-ши. Завалитесь. Какого черта вы меня жалеете? — недовольно проговорил Бел, совершенно не понимая реакции окружающих. Да, мать назвала его в честь демона, но это не значило, что Бельфегор был копией этого ленивого куска дерьма. Он — принц, гений и невероятный красавчик, а то, что сейчас сидело у него на шее… Кстати, об этом. — Немедленно слезай с меня, малявка.       Всякая попытка скинуть с себя наглого демона была провалена с треском. Огорченный нынешним отношением людей к великим демонам, Ваал-Фегор вцепился в потрошителя, словно тот был последним спасательным кругом на тонущем плоту. Желание продолжать беседу с этими грубыми кусками мяса совсем отпало.       — Не слезу. Ты должен радоваться, человечишка, что Мое Величество выбрало тебя в качестве носилки. Я устал и хочу спать, так что побудь хоть немного человеком, а не сварливой собакой и не дергайся.       — Отвали и слезай уже!       — Не-е-ет, — сонно протянул демон лени. Не прошло и секунды, как голова ребенка коснулась блондинистой макушки, а сам так называемый ребенок уже во всю засопел видя десятый сон.       — Оя-оя. Рад, что ты нашел себе головную боль, — проговорил Рокудо, явно наслаждаясь страданиями потрошителя.       — Ши-ши-ши. Это ваша головная боль, а не моя. Сами же разбудили его, чего теперь на меня сваливаете?       — Но, семпай, заметь, прицепился он именно к тебе. Демоны редко к кому испытывают симпатию, не грозя при этом забрать душу. Просто потаскай эту ленивую задницу еще денек, а после сенсей наденет колечко и Ваал-Фегор заживет с ним долго и счастливо.       Фран прекрасно понимал недовольство потрошителя, сам каждый день таскал на плече вечно недовольного кота. Но Белу, в отличие от самого Франа, не приходилось платить за это душой. С него не убудет, если пострадает еще денек в компании демона лени.       Что за магию использовал Фран, никто не знал, но на всеобщее удивление, Бельфегор даже возражать не стал. Раздраженно цокнув, потрошитель смерил лягушонка пронзительным взглядом.       — Один день, жаба, иначе твои кишки украсят купе очередного поезда, — более не проронив и слова, Ураган направился к выходу из госпиталя.       — С какой это стати, я должен заключать еще один контракт? Не давай идиотских обещаний, глупый ученик.       Словив увесистый подзатыльник, Фран тихо ойкнул.       — Но сенсей, не мне же заключать контракт. С меня и одного идиота в голове хватает. Хотите, чтобы моя бедная детская психика не выдержала?       — Ку-фу-фу. Ты уже давно не ребенок. Второй контракт хуже не сделает, точно не тебе. Так что не ной.       — Аре? Как не красиво сенсей, так недвусмысленно называть человека сумасшедшим. Почему Мармон не может заключить еще один контракт?       Взглянув на бывшего Аркобалено, Харибел заметил, как тот сложил первые три пальца и потирает их, как бы намекая на оплату будущего контракта.       — Серьезно? Он даже за это требует деньги? Что за мерзкого скупердяя вы пригрели на своей груди, сенсей? — раздосадованно протянул лягушонок, бросив на Мармона раздраженный взгляд.       — Ку-фу-фу. Все ради благих целей, — незамедлительно ответил Рокудо, всем своим видом показывая, что цели эти ну о-о-очень благие и ради них стоило терпеть подобных личностей, как Мармон.       Как бы не так.       — Знаю я ваши благие цели, — отмахнулся от очередной промывки мозгов лягушонок. — Вернемся лучше к прошлой теме. Сенсей, мне кажется, вам очень пойдет третье кольцо. Сейчас это в моде.       — Ку-фу-фу. За что ты меня так не любишь?       Стрелка на часах стремительно приближалась к шести утра. Еще пара минут и госпиталь вернется в свое нормальное состояние. Без мертвецов, моря крови и раздирающих перепонки криков. Бесспорно, для ребят эта ночь стала прекрасной возможностью выплеснуть все накопившиеся эмоции, отыгравшись на давно почивших людях. Но усталость никто не отменял, да и одежда вся пропиталась кровью, неприятно прилипая к телу. Бельфегору почему-то подобный вид не приносил никакого удовольствия. Если раньше он купался в крови врагов и с чувством эйфории от проделанной работы оглядывал свои алые одеяния, то сейчас ему хотелось как можно скорее смыть с себя всю грязь и упасть на кровать. Но что-то подсказывало Белу, что так просто уснуть ему сегодня не удастся.       Стоило принцу коснуться ручки двери, как снаружи раздался дикий, громкий рев. Словно невиданных размеров чудище оповещало незваных гостей об их скорой кончине. Стены слабо затрясло, обрушивая на головы дождь из побелки. Не успел стихнуть рев чудища, как мертвецы завыли ему в унисон.       Застыв, словно вкопанный, Каваллини так и остался у двери, не решаясь дернуть ручку на себя. Мельком взглянув на часы, Бельфегор удивленно приподнял бровь. Стрелка уже давно пересекла отметку в шесть часов. Неприятное, тянущее чувство появилось у принца в груди. Почему он слышал мертвецов? Разве госпиталь не должен был вернуться в нормальное состояние с рассветом?       Разозлившись от собственной нерешимости, Бельфегор дернул дверь на себя. Какие-то глупые крики не должны вызывать у принца-потрошителя страх. Это недопустимо. Но почему же все инстинкты кричали об обратном?       Парень уже собирался выйти из госпиталя, как над ухом раздался тихий голос демона.       — Стой. Вам нельзя разделяться.       Только Бельфегор открыл рот, чтобы задать Рогу парочку вопросов, как за спиной послышались встревоженные голоса.       — Кен, что случилось?       — Да что на тебя нашло, животное? Успокойся!       Обернувшись, Бельфегор буквально влип в стену, завидев бегущего на него огромного волка. В дверь такая туша явно не прошла бы, Бел предполагал это, но никак не ожидал, что оборотень решит проломить стену. Вовремя отскочив в сторону, потрошитель аж покраснел от возмущения. Закашлявшись от поднявшейся в воздух пыли, он метнул злобный взгляд в сторону Джошимы.       — Какого черта ты творишь?!       Кен на его слова и ухом не повел. Выбежав наружу, оборотень начал озираться по сторонам, не переставая рычать.       — Кар! Совсем с катушек слетел! Кар!       — Запуталась бы эта собачка в моих лозах.       Гаденько хихикая и не переставая комментировать происходящее, ворон и лиса снова сидели на плечах иллюзиониста. Стоило реву чудища прокатиться по госпиталю, как демоны среагировали моментально, готовые к бою. Внутреннее чутье кричало об опасности, но демоны не были бы собой, если бы не превращали все происходящее в нелепую комедию.       — Может оставить вас наедине, шуты сраные? — раздраженно шикнул Велиар, на что получил с десяток презрительных взглядов алых глаз.       — Мнения никчемного мазохиста никто не спрашивал, — махнув пушистым хвостом, Лоза скрипуче засмеялся.       — Кар! Никчемность! Бесполезное животное! Кар!       Раскрыв крылья, Малфас полетел к выходу, не переставая вещать об одной небезызвестной никчемности.       — Глазастый ублюдок. Я убью тебя, — прищурившись, прошипел Мистер черный кот. Сорвавшись с плеча француза, кот рванул за вороной на улицу.       — После драки вы обязаны зализать друг другу раны, — недобрый, похотливый блеск появился в белесых глазах. Не желая пропускать все веселье, Асмодей устремился вслед за демонами.       Проводив недоуменным взглядом кучку животных, Бел перевел взгляд на идущих в его сторону ребят. Жуткий рев, что они недавно услышали, естественно, не предвещал ничего хорошего. Но банда Кокуе слишком привыкла к неожиданным проблемам, чтобы удивляться очередному монстру или обезумевшему убийце. Правда, реакция Кена их несколько обеспокоила. У оборотней инстинкты намного острее, чем у человека. И если они твердили Джошиме, что поблизости нечто опасное, значит остальным стоило напрячься.       — Что-то не похоже на территорию госпиталя, — недоуменно проговорила М.М., выйдя на улицу. Окружающая местность стала совершенно другой. Густой, зеленый лес сменился редкими, голыми деревьями. Длинные, чернеющие ветви раскинулись в разные стороны, приютив на себе множество воронов. Птицы порой расправляли крылья, делая несколько больших взмахов. Они громко каркали, не сводя своих бусинок глаз с непрошеных гостей.       Оглядевшись, Рокудо нахмурился. Ему не нравилась здешняя атмосфера. Густой, плотный туман покрыл собой всю местность, не позволяя разглядеть что-то дальше пары деревьев. Застоявшаяся тишина неприятно давила на уши, лишь карканье воронов порой разрезало воздух, заставляя вздрагивать. Это был не их мир. Что-то явно пошло не так, раз они до сих пор пребывали по ту сторону.       — Разве мы не должны были вернуться с рассветом? — пройдясь носком ботинка по клубящемуся на земле туману, лягушонок вздрогнул и выдохнул облачко пара. Воздух буквально обжигал холодом. — Ты знал, что так будет? Почему ничего не рассказал? Или ценник оказался недостаточно высок для более точной информации? — буквально прошипел Харибел, смерив стоящего рядом Мармона ледяным взглядом.       — Хватит плеваться ядом, мальчишка, — в тон ему ответил бывший Аркобалено. Объемный капюшон не позволял увидеть его лица, но по сжавшимся в полоску губам стало ясно — Мармон в замешательстве. — Вам же было сказано: все, что попадает на земли Белиц-Хайльштеттена, остается по ту сторону с рассветом.       — Не увиливай. Тебя явно дезинформировали, — скорее утверждал, нежели спрашивал Рокудо. Мармон на его слова раздраженно цокнул. — Вещи и правда могут оставаться по ту сторону, но не люди. Если бы каждый, кто ночевал в госпитале пропадал без вести, эта территория уже давно принадлежала бы властям с их самопровозглашенными учеными.       — Тем не менее, люди уже больше ста лет пропадают в этих стенах. Ничего удивительного в том, что мы не смогли попасть обратно.       — И ты говоришь об этом только сейчас? — окинув Мармона презрительным взглядом, Фран сделал шаг в его сторону. Почувствовав враждебный настрой, Фантазма приоткрыла глаза и тихо зашипела. — Может есть еще что-то, что ты случайно не знал?       — Не смей так разговаривать со мной, психованный мальчишка.       Казалось, между иллюзионистами заискрилась молния. Их враждебный настрой по отношению друг к другу можно было ощутить кожей, не прилагая особых усилий. Фран не знал, что сделало из Мармона такого эгоистичного ублюдка, да и узнавать желанием не горел. Бывший Аркобалено вызывал у лягушонка шквал негативных эмоций. Слишком подозрительный, слишком скрытный в своих намерениях. Действительно, ему, как никому другому шло его настоящее имя. Вайпер. Дрянная гадюка, что так и норовила пустить ядовитые корни и разрушить их изнутри. Если случится беда, Фран уверен, Вайпер предаст их первым.       Склонив голову набок, Харибел окинул иллюзиониста безразличным взглядом. Такой жест не предвещал ничего хорошего. Тихо вздохнув, Рокудо схватил ученика за шиворот, оттаскивая назад. Встретившись со взглядом разноцветных глаз, Фран еще несколько секунд не разрывал зрительного контакта и лишь когда кивнул, почувствовал, что пальцы сенсея отпустили его.       — Ку-фу-фу. Мы поговорим об этом позже, — стальные нотки в голосе Рокудо не укрылись от внимания Мармона. — Чикуса, что говорит Кен? — обратился иллюзионист к стоящему неподалеку парню.       Осторожно поглаживая оборотня по шерстке, Какимото что-то тихо говорил ему, на что Кен изредка кивал головой.       — Нам здесь не рады. В том рычании чувствовалась враждебность. И кажется, местные мертвецы очень напуганы. Кен говорит, что запах уходит глубоко в лес и оттуда веет нашим миром, — почувствовав, как оборотень ткнул носом в руку, Чикуса тихо заговорил с ним. Кивнув, парень снова обратился к Рокудо. — Но это не точно. Кен говорит, что чувствует наш мир, но запах слишком слабый из-за тумана.       — Не страшно. Этого достаточно, чтобы найти выход. Малфас!       Ворон не заставил себя ждать. Вылетев из тумана, демон сразу же примостился на плече иллюзиониста.       — Чертовски аномальное место. Кар! Здесь тысячи мертвецов.       — Они собираются напасть?       — Нет. Они напуганы и прячутся. Кар! — раскрыв крылья, демон устремил все свои взгляды на застывших воронов. — За нами в наглую следят. Крайне не разговорчивые твари, даже для мертвых кусков дерьма.       — Они не смогли бы тебе ответить, даже если бы захотели. Они знают все об этом месте, но без языка много не расскажешь, — послышался недовольный голос Мистера черного кота. Сев поодаль от Мукуро, демон метнул злобный взгляд в сторону Дурного глаза.       — Хочешь сказать им вырвали языки? Это же бессмысленно.       М.М. не понимала таких мер. Мертвецы только и делали, что пытались сожрать их. Вряд ли оглодавшая тварь будет останавливаться посреди битвы и вдаваться в подробности этого мира и своей несчастной судьбы.       — Глупая девчонка. Ты не можешь слышать их крики. И я не о тех, что сотрясали стены госпиталя. Многие люди попали сюда насильно. Их души заперты в гниющих, вечно голодных телах. Если бы ты слышала их крики, не говорила подобной херни. За возможность умереть, они расскажут все, что захочешь.       — Ты слышишь их? — проигнорировав язвительный тон Несчастья, спросила француженка.       — Я же демон, — дернув усами, кот устремил взгляд вглубь леса. — На вашем месте я бы поспешил свалить отсюда. Это место слишком странное для обычного потустороннего мира. Людям здесь не место.       — Ку-фу-фу. Надо же, обычно из тебя и пары слов не вытянешь. Неужели беспокоишься за свою шкуру? — иллюзионист окинул демона внимательным взглядом. Хитрая усмешка появилась на его губах. — А может…       — Заткнись, человечишка, — злобно шикнул Несчастье, явно не настроенный на продолжение диалога. Дернув хвостом, он побрел обратно к Франу. Разговаривать с контрактором Дурного глаза ему было не о чем. Что демон, что хозяин стоили друг друга. Так и норовили вывести из себя бедного, слегка неуравновешенного котенка.       Только иллюзионист открыл рот, как его прервал громкий, раскатистый рев, доносящийся из глубины леса. Вороны, как по команде, сорвались с деревьев, громко каркая и улетая прочь. Черные перья взмыли в воздух, медленно оседая на землю. Кажется, туман стал еще гуще и плотнее, и лишь дорога в лес стала видна отчетливее, обнажая небольшую тропинку. Ветер, вместе с яростным ревом, ледяным потоком хлынул из леса, чуть не сбивая ребят с ног.       Что бы не обитало в лесу, оно ждало их, зазывало в свое логово, чтобы в скором времени разорвать тела наглецов на множество кусочков. Крышка гроба захлопнулась над ними. Занеся молоток, неизвестная тварь уже била по первому кровавому гвоздю. Ваал-Фегор отчетливо слышал, как падают комья земли на их могилы. Он привык к этому звуку, так сладостно его не убаюкивала еще ни одна колыбель. Но отчего-то на душе у демона было тяжело.       Янтарные глаза скользнули по белобрысой макушке. Снова проваливаясь в сон, Рог впервые за долгие годы хотел, чтобы эти руки не скребли беспомощно крышку гроба, а проломили ее к чертовой матери. Вдыхая ледяной аромат души, Ваал-Фегор слабо улыбнулся и окончательно заснул.