Недосказанное

      Сердцу не прикажешь. А жаль.       "- Эй, братец, ты же знаешь, что я тебя люблю?       - Я и не сомневался, - смеялся он. - Меня все любят.       - А меня?       - Тебя тоже все любят, мы ведь одной крови.       - И ты тоже?       - Что тоже?       - Любишь меня?       - Конечно, сестричка, что за глупый вопрос..."       Он вошел в их комнату, в очередной раз причиняя одним своим видом новую боль её измученному сердцу. А Эмили наивно верила, что надежды избавиться от наваждения воплотились в действительность. Читая книгу в стареньком кресле, она воссоздала мнимый мир, где могла укрыться от бремени, которое свинцовой тяжестью ежедневно проламывало ей спину. Так тяжело. Каждую минуту, каждую секунду, так чертовски тяжело. Оставалось бежать. От действительности и от самой себя, от людей, которые не поймут. От постыдных чувств к брату. На какую-то жалкую единицу времени Эмили поверила, что у нее все получилось. Но стоило снова увидеть Грегора, как душевная рана открылась и начала кровоточить, извергая из себя все больше боли, которая постепенно вновь укутает собой все естество. Ее мнимый мир, как и любая другая иллюзия, по прошествии небольшого промежутка времени, рассеялся в ничто. И на его место возвратилась реальность во всех своих обременительных красках.       "- Ты прекрасна в этом платье, Эмили. Все парни, наверное, табунами в ряд выстраиваться будут лишь за то, чтобы ты обратила свое внимание на них, - улыбнулся Грегор, успешно попытавшись успокоить сестру перед выпускным.       - Я все равно волнуюсь, - тихо ответила та.       - Брось. Ничего страшного не произойдет. К тому же, - подмигнул он, - я буду рядом.       - Я так сильно люблю тебя.       - Я тебя тоже..."       Сколько времени понадобится для того, чтобы избавиться от любви? От любви к тому, с кем быть не можешь. Сколько еще ее сердце будут пронзать острые иглы? Оно и так превратилось в решето. Изо дня в день пить глицин и валерьянку, лишь бы заглушить все чувства, лишь бы стать спокойной и ко всему равнодушной. И каждую ночь утыкаться в подушку, сдерживая внутри немые крики, эхом проходящие через каждый уголок прогнившей души. Насколько меня хватит?..       Одиночество ощущалось в разы сильнее от того, что нельзя никому раскрыться, нельзя произносить то, что так гложет и угнетает. Потому что никто не поймет. Потому что не принято. Неужели мои чувства погребут вместе с телом в могилу? Неужели это бремя я буду нести всю оставшуюся жизнь одна? Кто-нибудь, разделите мою скорбь, кто-нибудь, помогите...       Люди совершают суицид, умирают от старости, от болезни, от того, что кто-то другой пробил им череп пулей. Все дороги ведут к одному, как бы человек не рыпался дожить до тысячи лет. Так зачем вообще начинать этот путь, к тому же, если заранее знаешь, чем он пропитан и как он закончится?       "- Я не знаю, из-за чего у тебя депрессия и почему ты не говоришь о ней. Но кончай с этим. Разве ты не знаешь, что из-за постоянного стресса организм запускает механизм саморазрушения..."       "- Если тебя кто-нибудь обидел, только скажи. И я сломаю ему кости."       Грегор был прекрасен, как и всегда. И внешне, и внутренне. Он был сильным, добрым, смелым - точная копия принца на белом коне. С детства Эмили считала его идеалом мужчины, считает и до сих пор. Чтобы избавиться от своих непозволительных чувств, она пыталась видеть в нем только плохое, но не получалось. Она, конечно, находила в Грегоре недостатки, которых было не счесть, но... Она полюбила и их тоже. Грегор бесшумно сел за письменный стол и начал писать курсовую. Девушка оторвалась от книги - глаза уже минуту как пробегались по строчкам, не вникая в их смысл, - и прикрыла глаза, отдаваясь воспоминаниям.       Как-то раз у Эмили поднялась температура и учительница отправила девушку домой. Родители на работе. Грегор должен был заниматься в университете, но не был там. Тогда она слегка отворила дверь и тут же закрыла, чуть не упав от темных пятен перед глазами, появившихся перед тем, как она восприняла картину, царившую в пределах стен ее комнаты. Она видела обнаженную девушку в объятьях брата. Они были увлечены своим занятием и не заметили ее. Тем временем Эмили спряталась на кухне.       Тот день стал для нее кошмаром. Ее душили слезы, она еле сдерживала вопль своего отчаяния. В попытках заглушить эту всепоглощающую муку, она использовала все. Раздирала зубами губы, душила себя руками. Все что угодно, только не чувствовать моральную боль. Эмили старалась перекрыть ее физической. Тогда она впервые порезала себя. Нож был острым и быстро разодрал тонкую кожу, словно масло. Кровь полилась на кухонный стол, и ей вдруг показалось, что ее отпустило. Разум отвлекся от мыслей о брате и ненадолго подарил девушке иллюзию свободы.       С того момента она пообещала себе, что рано или поздно разлюбит его. Эмили часто повторяла сама себе: "Я ненавижу его, я ненавижу его". Девушка почему-то верила, что, если постоянно твердить какую-то фразу, то она может стать явью. Она врала себе и ждала, когда сама, наконец, поверит в свою же ложь.       "- Дура! Зачем ты порезала себе ладонь?       - Я нечаянно.       - Я все видел!       - Иди к черту, Грегор.       - Да что с тобой происходит?!"       Однажды он увидел, как Эмили делает себе надрезы на теле. Тогда он все время кричал, что его сестра - дура, напрочь лишенная мозгов. Его всегда окутывал гнев, когда он чувствовал беспокойство, поэтому девушку мало задели его слова.       Он ломал голову, выискивая причины, из-за которых Эмили вела себя подобным образом. Она все чаще грубила ему, тонко оскорбляла. Она относилась к нему с пренебрежением, взамен получая от брата то же самое.       Эмили открыла глаза, гоня прочь эпизоды из своей жизни. Взяв со стола, за которым сидел брат, тетрадь и ручку, она вернулась в кресло и начала писать, заранее зная, что сожжет свою рукопись сразу после того, как закончит ее.       Я люблю тебя, и это дрелью просверливает мне очередную дыру внутри. Ее можно залатать, но я не знаю, чем. Я пробовала ненавистью, но она мне не помогла. Я хочу измениться, поменять свои вкусы, любить тебя по-семейному, как положено младшей сестре. Сейчас я хочу лишь одного - покоя, с помощью которого в моем сердце вновь нашлось бы место всему прекрасному, что есть в мире. Но я не знаю, как этого добиться. И помочь мне некому...       Впоследствии, она всю жизнь будет видеть лицо своего брата в каждом мужчине. Будет выбирать того, кто наиболее четче являлся бы воплощением дорогого ей человека. Ее боль никуда не денется, она будет сопровождать Эмили всегда. На ее глазах брат будет влюбляться в разных девушек, прекрасных и ярких. Выберет ту, которой предложит руку и сердце. С которой создаст семью.       А в один день появится он, тот самый, копия брата. И быть может, мглу рассечет луч света, и она обретет надежду на счастье. Быть может.