Чужое

      Сидя на удобном диване, Гарри посмотрел вверх на Ника, протягивающего ему кружку с чаем. — Спасибо, — его голос дрожал, а из глаз готовы были хлынуть слезы, но он давно зарекся не плакать при ком-то. — Я не удержался и плеснул тебе немного коньяка туда. Стоит мне посмотреть на твои грустные глаза, и я готов горы свернуть ради того, чтобы тебе было легче, — мягко улыбаясь, произнес Гримшоу и присел рядом, чуть повернувшись к Гарри. Он ждал, когда тот будет готов рассказать ему о том, ради чего приехал, хотя и так знал причину визита.       Гарри сделал глоток, обжигающий горло, и почувствовал, как тепло разливается в груди. — Мы с Луи снова поссорились. Ты уже догадался, наверное. Ты не против, если я останусь у тебя в этот раз? Не хочу пугать маму, она все слишком серьезно воспринимает. — Ты же знаешь, я всегда готов помочь тебе. Гостевая спальня в твоем распоряжении. Сразу пойдешь спать? — Не думаю. Посидишь со мной? Просто все это так тяжело. Мы прячемся, убегаем от самих себя. Доходит до того, что нам запрещают сидеть рядом. За каждый взгляд нас ругают. Мне уже все равно, но Луи очень дорожит чужим мнением. Я хочу прекратить это все, просто открыться и плевать на то, сколько фанатов мы потеряем. Но он еще не наигрался, он получает удовольствие от этого внимания — безобидного и невинного. Но он знает, что, стоит нам открыться, журналисты, как стая голодных акул, набросятся на нас. Я тоже это понимаю, но готов пойти на это ради возможности просто держать его за руку на людях, ходить на свидания, не боясь, что кто-то увидит нас. Мне кажется, что я просто схожу с ума. Наши семьи нас поддерживают, но мне этого недостаточно — мне нужна поддержка Луи. Он с каждым днем отдаляется от меня, тоже не выдерживает того давления, но держит все в себе и избегает разговоров, делая вид, что все в порядке. Стоит мне заговорить о каминг-ауте он либо запирается в себе на несколько часов и не разговаривает со мной, либо устраивает скандалы, как сегодня. Это ранит меня, я чувствую, как внутри меня что-то умирает каждый раз, — Гарри сделал паузу, пытаясь справится со слезами.       Ник поднялся, прошел в кухню и принес оттуда бутылку коньяка и две рюмки. Наполнив их, он протянул одну другу. — Возьми. Алкоголь хоть и не выход из ситуации, но способ на время забыть о ней.       Гарри взял свою порцию и разом выпил. Ник лишь сделал небольшой глоток. Стайлс продолжил. — Я уверен, что он понимает, насколько мне больно. Я хочу надеяться, что он просто не может противиться менеджменту, соглашаясь на эти запреты и постоянное присутствие Элеонор. Ник, мне так больно смотреть на них. Я знаю, что он к ней ничего не чувствует, достаточно лишь посмотреть в его глаза, полные отчаянья. Но она влюблена в него по уши. Эта ситуация причиняет боль всем нам. Даже остальным парням в группе — они хотят помочь, но не знают, как. Понимают, что являются одной из причин, из-за которых мы скрываемся. Одной из многих, — Гарри горько усмехнулся и принял новую рюмку, сразу опрокинув жидкость шоколадного цвета в себя. Под действием алкоголя ему все трудней стало сдерживать поток слов, и слезы все-таки потекли у него по лицу, — Ведь если мы откроемся, фанатки перестанут любить не только нас, и поток грязи выльется на всех. Парней будут подозревать и доставать так же, как и нас. На карьере и группе придется поставить крест.       Ник осторожно взял руку Гарри, боясь, что тот отрицательно отреагирует на чужое прикосновение. — Гарри, малыш, вы слишком себя накручиваете. Современное общество вполне толерантно. Перед тобой сидит живой пример. Разве мне пришлось распрощаться с карьерой? Нет. Да, конечно большая часть ваших фанатов — молоденькие девушки и они вряд ли перенесут такой удар, зато с вами останутся самые преданные поклонницы, — придвигаясь ближе, Ник постарался успокоить Гарри, — Но подумай, разве он не понимает, что на самом деле вас не будут как-то ущемлять? Разве других звезд-геев ненавидит весь мир? Нет. В твоей головке играет песенка, заведенная Луи. Может стоить переосмыслить ценности, найти человека, с которым тебе не придется скрываться?       Гарри непонимающе посмотрел на него. — Ник, что ты несешь?

***

      Нервно шагая по комнате, Луи сжимал в руках трубку. Он снова обидел Гарри. Как же ему хотелось вернуть назад то время, когда они свободно могли касаться друг друга, обмениваться взглядами и дурачиться! Сейчас они словно заперты внутри зеркального ящика — они видят всех, но никто не видит их настоящих. Несмотря на то, что их семьи и друзья знают о том, что они вместе, от них тоже приходиться скрываться. Прятать под масками всю боль, которую им приносят, заставляя молчать и избегать друг друга. Гарри это дается с трудом, и Луи чувствует, как тот медленно рассыпается на кусочки. Он хочет помочь, хочет открыться, наконец, но стоит Гарри заговорить об этом, Луи охватывает паника и все чувства сковывает ледяной страх. Он не знает, чего боится. Может все еще не может принять тот факт, что он встречается с парнем. Самым прекрасным и нежным парнем на свете, но все те предрассудки, заложенные обществом, дают о себе знать. Луи любит своего малыша до потери пульса и все испытания не погасили его чувства, а только разожгли их. Но, к его большому сожалению, лед страха не дает этому огню разгореться в полную мощь.       Сегодня Гарри вновь заговорил о каминг-ауте. Вместо обычного страха Луи охватила ярость. Не на Гарри, который все время прокручивает в голове все возможные выходы из ситуации и их последствия. А на самого себя, за свой страх и глупость. Но от его злости пострадал лишь Гарри, и Луи места себе не находил, думая, куда же ушел тот в порыве эмоций.       Томлинсон позвонил семье Гарри, искренне надеясь, что он все-таки поехал к ним. Но ни Энн, ни Джемма не знали, где Стайлс, и Луи корил себя за то, что заставил женщин волноваться. Набирая предпоследний номер из списка, Луи молил Бога, чтобы это оказалась та самая, верная ниточка. Напротив номера стояло имя — Эд Ширан. — Хей, Эд. Тебе Гарри случайно не звонил? Или, может, он у тебя? — стараясь придать голосу беспечность, произнес Луи в трубку. — Прости, Лу. Не слышал от него ничего с тех пор, как рассказал ему о записи нового альбома. Он жутко вежливый парень, пока не узнает, что я закончил самую важную часть, не объявится. Вы что, опять поссорились? — Ничего серьезного. Прости за беспокойство, — не дожидаясь ответа, Луи повесил трубку и нервно постучал пальцами по столу. Осталось только одно место, где он может быть — у Ника. И Томмо очень надеялся, что Гарри просто скитается по улицам.       Гарри близко общается с Гримшоу, что жутко не нравится Луи. Ник отличный парень, если брать его в отдельности от Стайлса. Но когда они вместе, ревность просто захлестывает Томмо, не давая дышать. Он доверяет Гарри, знает, что тот его не предаст. Но Луи замечал, что Ник относится к Гарри не просто как другу. Он замечал влюбленные взгляды, которые бросал тот на Гарри, и оценивающие, направленные на Луи. Гарри слишком привязывается к людям и безоговорочно им верит, поэтому лишь обижается на просьбы Луи прекратить общение и уверяет его, что они с Ником просто друзья.       Из трубки слышались нескончаемые гудки. После нескольких попыток Луи попал на автоответчик — Ник просто выключил телефон. Что ж, значит Гарри все-таки у него и просто так Гримми отпускать его не собирается. Взяв ключи от автомобиля и на ходу одевая куртку, Луи вышел из дома и направился к Нику.

***

— Я? Я просто пытаюсь открыть тебе глаза. Луи просто играет тобой. Если бы он хотел, он бы давно согласился раскрыться. А со мной тебе не придется прятаться. Да и одного гея из пяти парней все переживут. — Как ты можешь так говорить? Я люблю Луи и знаю, что он просто боится. А ты хочешь просто воспользоваться ситуацией? — Гарри, глупый, неужели ты не понимаешь? Я пытаюсь заполучить тебя уже давно. Но ты все время снова убегаешь к своему Томмо. — Который все-таки был прав насчет тебя. Пока, Ник, — Гарри попытался встать с дивана, но из-за выпитого алкоголя он почувствовал головокружение и пошатнулся. Ник с легкостью поднялся с дивана и подхватил его. Гарри попробовал вырваться, но Гримшоу, крепко ухватив его за талию, прижал к стене. — Никуда ты не уйдешь. Знаешь, сколько времени я на тебя потратил? Сейчас ты пьян, вот и сопротивляешься. С утра обдумаешь все хорошенько и поймешь, какой вариант для тебя лучше.       Гарри снова попытался вырваться, но тело не слушалось, а Ник, будучи трезвым, держал его слишком крепко. Смотря прямо в глаза Гарри, он медленно приблизился к Гарри и осторожно коснулся его губ. Тот отвернулся. В дверь постучали. — Ник? Гарри у тебя? Почему ты не берешь трубку? Гримми?       Ник недовольно поморщился и зажал рот Гарри рукой. — Все время он мешает. Но в этот раз я тебя ему не отдам.       Продолжая крепко удерживать лицо Стайлса, он требовательно впился в губы парня поцелуем. Полностью обездвиженный, Гарри лишь тихо мычал. Чья-то рука оттащила Ника. Гарри упал на колени. Луи, схватив Ника за ворот рубашки бил его по лицу. — Сукин сын, я так и знал! Но прежде чем пытаться изнасиловать кого-то, не пробовал проверить, заперты ли двери? — Луи. Стой, — Гарри медленно поднялся, опираясь на стену. Луи посмотрел на него. Глаза Стайлса были красные от слез, кудри спутались. Томлинсон отпустив Ника, подошел к Гарри и, нежно обняв, повел на улицу. — Луи, прости, я не хотел, он заставил меня, — прошептал Гарри в машине, все еще плача.       Луи крепко сжал его руку. — Думаю, надо будет всем объявить, что ты мой. Так, на всякий случай.

***

— Ох, Ник, кто тебя так? — спросила какая-то женщина, работница радио BBC, увидевшая Гримми перед эфиром. Под глазом у него расплылся огромный синяк, а разбитая губа заставляла болезненно морщиться, когда он говорил. — Неважно. Просто попытался присвоить кое-что чужое — Слава богу, у нас радио эфир, иначе гримерам пришлось бы хорошенько поработать.