Куриный бог

-Фокс! -задумчиво произнесла Скалли, точно пробуя слово на вкус. Привлеченный звуком нелюбимого имени Малдер недовольно взглянул на напарницу. Но словно не замечая его, Дана опять сказала: «Фокс». На вкус это слово было как взрывающаяся конфета.. Р-раз! И уже нет её, только на языке остается сладко-кислый привкус. Малдер теперь всем корпусом повернулся к своему партнёру, и выжидательно на неё уставился. «Какая-то она странная сегодня»,- подумал спецагент,- «Рассеянная? Мечтательная? Да, нет, не то». Малдер не мог подобрать подходящее слово, способное описать состояние его дорогой напарницы. Но определенно что-то было не так. За годы, проведенные вместе, они стали способны различать малейшие нюансы настроений друг друга. Фокс прислушался к себе. Нет, вроде никаких дурных предчувствий. Он еще раз взглянул на Дану. Она сидела, опершись локтями на стол, подперев голову руками. Вид у нее был немного отстраненный, а на лице застыло выражение какой-то светлой грусти. Малдер только приготовился спросить, что же все-таки происходит, как Скалли сама заговорила. -Знаешь, я подумала, что твое имя и не такое уж уникальное или редкое, как мы думаем. - С чего вдруг?- встрепенулся Малдер. Хотя его имя ему всегда не нравилось, но подвергать сомнению его исключительность он не собирался. - Да, так.- Скалли продолжала смотреть вперед, и даже не повернула голову в сторону напарника.- Вчера была у мамы. Мы с ней разбирали всякий хлам в кладовке, и я нашла коробку из-под обуви с моими детскими сокровищами. Ну, знаешь, всякое разное. Засохшие цветы, открытки, стекляшки, девчачьи украшения, записочки, в общем ты понимаешь о чем я. - Более или менее, я все-таки мальчик. Дана не отреагировала на попытку Малдера пошутить, и задумчиво продолжила. - И я там нашла кое-что, что заставило меня вспомнить кое о чем из моего детства. Даже странно, почему я все эти годы никогда не вспоминала это, а тут вдруг. Фокс навострил уши. Дана не часто рассказывала о себе, как-будто держала дистанцию или боялась, что он сочтет ее сентиментальной, что в ее понимании ассоциировалось со слабостью. Поэтому такие моменты он собирал как драгоценные камни, чтобы потом рассматривать их со всех сторон, пытаясь вплести их в знакомый образ, от чего его друг становился ему еще ближе и чуточку понятней. -Мне было лет семь или восемь, около того, точно не помню. В то лето меня пригласили погостить дядя и тетя по материнской линии. Мы с ними путешествовали, а потом на несколько недель задержались на каком-то острове. Название теперь и не припомню. Дана обернулась и глянула на напарника, но как-то вскользь. Опять уставилась перед собой. Она словно всматривалась в даль, пытаясь разглядеть прошлое. - Там было море, и леса, не то чтобы большие, но для семилетней девчонки просто сказочные. Вот там-то я и познакомилась с одним мальчиком и его сестрой. Точно не знаю, жили ли они там, или тоже гостили. Мальчик был старше меня на несколько лет. Но в детстве это весомая разница. Мне он казался взрослым и таким умным. Сестренка его была, наверное, примерно моего возраста. Я как-то сразу с ними сдружилась. Даже не знаю, почему они запросто приняли меня в свою компанию. Помню только, что я проводила с ними дни напролет. Мальчишка был такой выдумщик. Постоянно что-то фантазировал, и нас втягивал в свои фантазии. И это было прекрасно. Дана улыбнулась своим воспоминаниям, и от этой улыбки у Призрака сильней забилось сердце. Он подвинул свой стул ближе к напарнице, но она казалось, не заметила его манёвра. - Я помню, что мы представляли себя в какой-то волшебной стране, и каждый день пускались на поиски приключений. Сегодня мы искали в лесу следы великана, завтра выслеживали гномов в траве, а послезавтра караулили русалок на морском берегу. И один день не был похож на другой. Я чувствовала себя такой счастливой! Я это хорошо помню. У меня никогда не было таких друзей. Ведь братья всегда заставляли меня чувствовать себя слабой, ни на что не годной девчонкой, издевались над моим ростом и рыжими волосами, и то, что я подчас бывала неуклюжей. Из-за этого я всегда была как на соревнованиях, постоянно доказывая, что я ничуть не хуже их. Старалась даже превзойти их во всем, вела себя как мальчишка, научилась стрелять, нырять с высокой скалы и оставаться под водой так долго насколько было возможно. И все равно они не воспринимали меня как ровню, я для них всегда была всего лишь младшей сестренкой, над которой только и можно, что подтрунивать, да подшучивать. Но с моими новыми друзьями я чувствовала себя совсем не так. И мальчик, и его сестра восприняли меня как товарища, равного им и по уму и по силе. Мальчик никогда не смеялся над тем, что я говорила, и обсуждал со мной все планы наших похождений со всей серьезностью, интересуясь моим мнением. А мне это очень льстило. И никто не издевался над моими рыжими волосами. По-моему, они ему даже нравились. Он как-то сказал, что я похожа на солнечный зайчик. Дана помолчала, как-будто погружаясь в воспоминания всё глубже, пытаясь вернуть утраченные с годами ощущения. Малдер сидел рядом с ней сам не свой. Откровения напарницы будили в нем глубоко запрятанные картины детства. -За те несколько недель мы стали неразлучны. И когда пришла пора расставаться, я была сама не своя. Наверное, это была первая серьезная потеря в моей жизни. Но я старалась не плакать, боясь, как бы мой друг не счел меня маленькой и слабой. «Да, ты всегда была такой, моя девочка»,-пронеслось в голове Фокса. «Никаких слабостей для других, вся боль только для себя». Он и не заметил как от нежности и жалости к ней у него на глазах выступили слёзы. Но Дана по-прежнему не поднимала взгляд на напарника, и не заметила столь бурного проявления эмоций. -Я помню как в последний вечер перед отъездом, мы сидели на берегу моря вдвоем. Мне было так грустно, что, боясь все же расплакаться, я не произносила не слова. Становилось прохладнее, и я уже начала дрожать, но не хотела уходить, оттягивая момент расставания. Тогда мой друг молча отдал мне свою куртку, и, вложив свою ладонь в мою, торжественно предложил мне поклясться, что мы навсегда останемся верными друзьями, и что обязательно встретимся в следующем году, и будем встречаться каждый год. Дана посмотрела на свою руку, будто пытаясь вернуть утраченное ощущение рукопожатия своего юного друга. Малдер был весь внимание, и казалось, забыл, что нужно дышать. -Мы поклялись, и в знак нерушимости нашей клятвы мой друг подарил мне кое-что. То, что я нашла вчера, и что заставило меня вспомнить все это. На следующий год моя тетя заболела, и мы никуда не поехали, а через два года, когда мы вернулись на остров, там уже не было ни мальчика, ни его сестры. Вот так!-Скалли как-то неловко смахнула со щеки невесть как появившуюся там слезинку, и грустно улыбнулась. – Конец истории. Малдер судорожно выдохнул сквозь зубы, и коснулся ладони напарницы. - Мальчика звали Фокс,- не спросил, а констатировал факт. Дана повернулась к нему и, не отрываясь от зеленых, затянутых слезами глаз своего напарника, кивнула. - А подарил он тебе камешек с дыркой посередине. - Да,- голос Даны дрожал и срывался.- «Куриный бог», на счастье. Большая мужская ладонь сжала изящную ручку женщины. - Дана, я думаю, что, как это невероятно и неправдоподобно прозвучит, но судьба не дала нам нарушить нашу детскую клятву. Скалли легонько потянулась вперед и уткнулась в теплую грудь своего горячо любимого напарника. – Почему мы сразу не вспомнили того, что знали друг друга давным-давно? Фокс улыбнулся и потерся щекой о рыжую макушку. -Да нет, мы всегда чувствовали это, просто может, было не время узнать истину. Дана приподняла лицо и улыбнулась рядом с его губами. - А теперь время? - Ты и сама знаешь ответ,- прошептал Малдер в раскрывшиеся для него губы любимой.