Рецессивный признак

        «Почему у всех фей есть крылья, а у тебя нет?» — как-то спросила Аврора, и это был тяжёлый разговор.         «Почему у всех фей нет рогов, а у тебя есть?» — неделей позже спросила Аврора… и Малефисента задумалась. Она сама не знала ответа.                  Малефисента с торжествующей улыбкой расправила новообретённые крылья; в зале что-то рушилось, кричали и ругались люди; со звоном разлетелось витражное окно… Она метнулась вперёд, не оглядываясь по сторонам — очень зря, потому что, заложив круг по залу, внезапно оказалась нос к носу с драконом.         И это был не тот дракон. Диаваля она узнавала в любом облике.         Малефисента резко затормозила и практически упала на пол, складывая крылья: это был единственный манёвр, который позволял не врезаться в чешуйчатую тушу.         Ящер неспешно обвёл взглядом толпу солдат у неё за спиной, дохнул на них пламенем поверх её головы, а потом, обдавая фею жарким дыханием, дребезжащим старческим голосом проворчал:         — А что это ты, внученька, тут творишь? Только отлучился на полсотни лет, а она уже с толпой мужиков дерётся!         — Простите?..         Малефисенту, королеву болот, ничто не могло напугать. И, как она думала до этого момента, ничто не могло удивить. О, как она заблуждалась! Сейчас она удивилась настолько, что просто не находила слов.         А ещё чуть-чуть — пожалуй, могла и испугаться. Всё-таки дракон, пусть и старый: чешуя помутнела и потрескалась, перепонки крыльев все в шрамах, оскал страшной пасти изрядно щербат. Хотя на её стороне тоже дракон… где его там, собственно, носит?!         «Дедуля» придирчиво разглядывал её, водя массивной головой из стороны в сторону.         — Какая красавица выросла… Я тебя ещё в колыбельке помню, как ты хныкала и пелёнки пачкала…         Малефисента чувствовала себя более не в своей тарелке, чем когда-либо в жизни.         За спиной зазвенело железо, но, прежде чем она успела оглянуться, дракон рявкнул: «Не мешайте мне с внучкой говорить!» — снова дохнул огнём, и всё затихло.         — За язык меня укусила, заноза, — с ворчливой нежностью продолжил он. — Я её, значит, лизнуть решил, ласково так — а она кусаться! Вижу, выросла — спокойнее не стала. А глаза-то зелёные, папины. Зато крылья — прямо как у дочки моей… А рога-то, рога… Кто бы мог подумать, что из тех шишечек на лбу такая роскошь вырастет! Твоей бы бабушке такие — и не было бы никого красивее на свете, — дракон шумно вздохнул, окатив Малефисенту волной тёплого пара. — Но у фей не бывает рогов, у матушки твоей тоже не было. Зато ты — вся в меня, внученька!         Позади ещё что-то затрещало, а потом и вовсе рухнуло с грохотом. На этот раз Малефисента всё-таки оглянулась: дракон-Диаваль отряхивался посреди кучи обломков. Рухнул, кажется, балкон, но спина у превращённого ворона оказалась крепче, чем старые деревянные балки.         С ним, значит, всё в порядке (даже никто не атакует: два дракона оказались чрезмерным испытанием для нервов солдат, а король Стефан... фея поморщилась, потому что попасть в железных доспехах под струю огня…), Аврора — вон, выглядывает из-за колонны, невредимая. Малефисента повернулась обратно к «родственнику» и строго поджала губы:         — Так, — сосредоточиться, стоя перед мордой огнедышащего ящера, который ещё и вспоминал про то, как она пачкала пелёнки, оказалось неожиданно трудно. — Ты говоришь, что приходишься мне дедом. Почему я должна тебе верить?         — А от кого ещё у тебя такие прекрасные рога? — старый дракон почему-то выглядел сейчас крайне гордым собой. — Вот, посмотри, — он повертел головой, — форма точь-в-точь похожа!         — Правда похожа, — робко подтвердила Аврора, выходя из-за колонны.         Малефисента с трудом удержалась, чтобы не рявкнуть на неё: мол, немедленно спрячься обратно!         — Это кто? Дочка твоя, что ли? Неужели я уже прадед?         — Это моя крестница, принцесса Аврора, — сухо представила девушку Малефисента. — Аврора, пожалуйста, стой, где стоишь.         «Тебе не стоит видеть своего беспутного папашу, заживо испекшегося внутри доспехов». К счастью, принцесса послушно остановилась. Подходить ближе к незнакомому дракону она, надо понимать, и не стремилась.         — Крёстная фея! — сварливо буркнул ящер. — Вот и звёздочка моя всё с какими-то детишками возилась… Не довело её это до добра, — внезапно он замолчал и, подслеповато прищурившись, уставился куда-то поверх головы колдуньи. С подозрением поинтересовался: — А это ещё кто такой?!         Подобравшийся на всякий случай поближе Диаваль попытался спрятаться за спину Малефисенты, но толку от этого не было ни капли: в этом облике даже за расправленными крыльями феи он не помещался. Хоть и был в полтора раза меньше «дедушки».         — Это мой подручный, ворон Диаваль, — произнесла Малефисента громко и чётко, чтобы перекрыть скребущие звуки: нервничая, ворон-дракон дёргал хвостом из стороны в сторону, и пластины брони скребли по каменным плитам.         — Ворон? За дурака меня держишь, внучка? Что я, ворона от дракона не отличу?         — О, — фея не сразу сообразила, что все эти превращения являются простыми и понятными только для неё и, наверное, для самого Диаваля. — Секундочку, — она небрежно дёрнула кистью руки, отпуская волну волшебства…         — Теперь он похож на человека, — проскрипел дракон, и Малефисента резко оглянулась — чуть не сбила ворона с ног крыльями, к габаритам которых ещё не привыкла до конца. Странно, но магия, направленная на него без жёсткого контроля, действительно вернула его не в родной птичий облик, а в человеческий.         — Это что, твой кавалер? — ворчливо продолжил старый ящер. — Не связывайся с кем попало…         — Нет! — Малефисента и Диаваль открестились от предположения одновременно и одинаково возмущённо.         Дракон будто и не услышал. Задумчиво проскрипел:         — Хотя он не так уж плох… Не человек ведь, да? Здоровый вроде, и не старый. И как на тебя смотрит…         — Да откуда тебе, с твоей близорукостью, разглядеть, кто там как на меня смотрит?! — не выдержала Малефисента; сердито взмахнула рукой и крыльями.         — Госпожа, превратите меня обратно, — полушёпотом попросил Диаваль у неё за спиной.         — Во что, в дракона? Зачем?         — Во что угодно, что лишено дара речи. Пожалуйста! А то я не удержусь и ему нагрублю, — он говорил всё так же шёпотом.         Малефисента после пары секунд раздумий прищёлкнула пальцами, возвращая ему исконный облик. Грубить старому вздорному дракону, действительно, не лучшая идея…         Кто бы ещё её саму превратил!

05.06.2014