Мой личный дракон и мальчик с пальчик

Аврал во дворце оказался очень даже кстати. Военные бегали как угорелые, везде сновали слуги, и вообще, было такое чувство, что в муравейник сунули увесистую дубину, разворошив его до основания. Я проскользнул в сторону своего крыла, но на середине пути, слушая вездесущий треп об экспансии злобных-презлобных эльфов, решил сразу пойти к отцу. Мой батя — шестой принц — был самым молодым среди всех детей короля. И умудрился меня сварганить в свои шестнадцать лет. Посему, по моим скромным подсчетом, ему должно было через месяц стукнуть тридцать три. И никак иначе, даже я его никогда не воспринимал как собственного отца, а скорее развеселого шутливого братца. А вот дед, м-да, я его как раз и боялся. Как обычно дети-хулиганы страшатся своих злобных папа. Дверь в покои шестого принца оказалась нараспашку. Я заглянул в них и, покричав: — Отец?! Можно тебя? — прошел внутрь. Мне всегда нравится бывать здесь. Отец привез из своей зарубежной учебы удивительные вещи. Своеобразные мечи, луки, украшения, ножи... кубки. Необычные ткани, которые в нашем королевстве никогда не производили. Мои руки к ним так и тянулись. Но отец всегда шипел, чтобы я ничего не порвал и не сломал. А сейчас, когда его не было на месте, появилась прекрасная возможность все пощупать и опробовать, не отвлекаясь. Я прошел к полыхающему камину и прикоснулся к коротким, инкрустированным мечам. И только огладил один, как услышал ругань своего деда. Почему я скользнул за толстую портьеру? Я и сам не понял. Осознал уже торчащим в нише у огромного стрельчатого окна в обнимку с тем самым мечом, что крутил до этого момента в руках. — Это не моя вина. Король. — Мой отец говорил четко, но... не повышая голоса, когда как дед полыхал откровенным гневом. — А чья? Или думаешь, это бесцветное отродье мне подсунули случайно? Как бы не так. Я не полный идиот! Я чуть выглянул в небольшую щель между портьерами и обалдел от вида своего раскаленного деда. Он был буквально черен лицом, вышагивая по отцовской каминной комнате, и совершенно не обращал внимания на застывшего у входа моего отца. — Но в этом нет и моей вины, — снова заметил сухо мой отец, сложив изящные руки себе на груди. — Да неужели? — замер король на середине комнаты и швырнул на пол свои инкрустированные королевские рукавицы. Те сбрякали глухо драгоценными каменьями, а потом по ним запулили от злости королевской ногой. — А скажи-ка мне, дорогой, где твой разлюбезный сыночек, а? Педагог мне доложил, что он ушел с этим засранцем-эльфом прямо с занятий! Как раз до того, как в стране произошел настоящий потоп эмигрантов. Уж не он ли стал первым ебалем этой эльфийской сучки, что своим зловонием собрала в моем королевстве неуправляемую орду одурманенных нелюдей? — Твой названный сын и мой ребенок — друзья с пеленок, — холодно уточнил мой отец. — Ага! Угу! А тебе не приходило в голову, что кто-то специально подбросил к нам эту текущую сучку, а? И именно по душу твоего смазливого сынка! Перчатки со злости буквально запинали в живой огонь, совершенно не волнуясь о их безмерной цене. — Нет... — Надо было Гертруду женить на Михаэле еще в прошлом году! Мой отец от такого передернул плечами: — Они же ненавидят друг друга... это даже видно издалека. — И что? А ты никогда не задумывался, почему все дети мужского пола моего старшего сына умирают, даже не достигнув годовалого возраста, а? — Вы еще и это предъявите мне в претензию?! — вот тут голос отца действительно дрогнул. — И предъявлю! Или может быть Гертруду выдать замуж за этого ублюдка Леля? — король подошел властно к моему папе и сжал его подбородок ладонью. — Скажи мне... что ты прячешь на своей груди? То... что когда-то принадлежало моей королеве, или то... что тебе дали с твоим сыном в довесок, а? — Отец отвел взгляд, от чего король его ударил по скуле наотмашь. — Молчишь... сученыш, — а потом плюнул прямо своему сыну в лицо. — Когда ты из-за границы принес в подоле, я принял твоего ублюдка, тем более бумага подтверждала, что он законный твой сын. Прижитый в браке! Вот только с кем? Ты сказал, что твоя жена почила вечным сном, а правда ли это? Насколько этот мифический сон вечен? — Отец... — прошептал шестой принц, вытирая рукавом плевок короля. — Не называй меня так! — заорал король во всю свою глотку. — Ибо все это... пустой звук. Если хочешь моего признания, женись вновь! — Раньше своих старших братьев? — И снова ложь... — король схватил себя за волосы, рвя их с мясом. — Почему я сам не могу второй раз взять в жены новую королеву и должен довольствоваться только бесконечными любовницами. За что мне все это? Почему все мои дети не хотят серьезных отношений и упираются как могут? Ведь каждый помолвлен и что? — Я не могу жениться вновь... — Мой отец отступил от беснующегося короля. — Значит... эта тварь все еще жива, — Король хотел налететь на своего шестого сына вновь, но в последний момент передумал и отступил. — Тебе повезло... в том, что твоя умершая мать всегда любила только тебя. Иначе! И король, рыча умчался прочь. — Иначе ты бы не стал королем этого государства... Отец! — горько хмыкнул шестой принц ему вслед, застывая и разминая помятую щеку. Я понял — вот оно! Само то, когда можно поймать своего папа за его скользкие яйца. И я вышел из-за портьеры с вопросом на устах: — Почему, папа? Он вздрогнул и повернулся ко мне, а потом тупо уставился на тот клинок, что я держал в руках: — Значит... все это время ты был здесь... Мой отец подошел к двери своих покоев и закрыл их плотнее. Так, что по створкам заструился необычный черно-синий огонь с вкраплениями золотых медовых всполохов. Видно я сильно вытаращил глаза на такое чудо, от чего мой отец криво усмехнулся. — Сегодня я отвечу на все твои вопросы, сынок. Видно, и твое время уже пришло. — Но это же магия... эльфов, правда... странная, только не говори мне, что моя мать... — Эльф? Да, впрочем... я и сам, как видишь, не совсем человек, — усмехнулись натянуто мне, а потом указали взглядом присесть рядом с собой. И когда я сел, отобрали зажатый в моих руках клинок. — Это очень опасная вещь, тем более в твоих неумелых руках. Я хлопал неумело глазами и ртом, а потом выдавил из себя: — А моя бабушка, она тоже... — Эльф? Нет, но она из очень старинного рода. Который с изначальных времен отдавал своих благородных дочерей замуж за эльфов. Таким образом, этим краем волшебства правила всегда смешанная пара. Пока не произошла опустошающая война между эльфами, и мой истинный отец не погиб в ней. Тогда теперешний пришлый Король помог восстановить безжизненные земли, за что получил мою мать в жены. — Так ты самый старший сын? Да? — Ну да. Священные девы — невесты эльфов — жили более тысячи лет. Оставаясь юными и прекрасными. Я внутренне похолодел, а потом коснулся его руки. Мой отец с черными волосами и практически золотыми глазами был очень красив. Чем-то я, конечно, походил на него, но мне все время говорили, что я вылитая почившая королева. — Сколько тебе? — Более двухсот лет... как только нынешний король взошел на престол, меня сослали по договору в соседнее государство. И там я и жил, пока не сочинили утку про младшего сынишку и не позвали обратно домой. Вернее, моя мать не приехала ко мне и не умерла от вечной тоски на моих же руках. — А мне... сколько? — с ужасом прошептал я, уже ничего не соображая. — Столько, сколько и есть, или думаешь, я тебе тоже подправил метрику? Так вот, я такого не делал, да и зачем? Хотя эльфы взрослеют раньше простых смертных. Но я не мог тебя оставить там... на твоей родине. — Почему? — Потому что ты необычный эльф, впрочем, как и твой второй родитель. Я попытался собрать мысли в кучу: — Только не говори мне, что сам родил меня! Отец рассмеялся, а потом, расстегнув свою одежду, оголил шею, показав мне тонкое ожерелье из совершенно черного металла с темно-синими сапфирами. Сияющими потусторонним светом. — Нет, у меня нет вагины, ведь я наполовину человек. Он коснулся своей цепочки, и она легко снялась с него, как живая обвила запястье. — Надень ее... эта будет твоей защитой похлестче, чем любая сверхсильная эльфийская магия. А когда Лель забеременеет от тебя, повесь ему. — Но... — я распахнув себе рубашку, показал ответно ему грудь, от чего у отца отпала челюсть. — Так быстро? Сколько же вы провели у Кирия? — Наверное... недели две, хотя Лель еще от меня не понес... а если он не сможет? Мою руку накрыли своей, и я с удивлением увидел, как ожерелье, словно змея поднялось к моей шее и переплелось там с ожерельем Леля. — Не волнуйся. Для короля эльфов нет ничего невозможного. — Что? — наверное мои глаза распахнулись на пол-лица. — То, что ты слышишь. Мой супруг — король всех эльфов, что живут в этом мире и других параллельных мирах. И ты его единственный сын, как и мой. О чем говорит твой белоснежный знак на спине. — А Лель? Почему его называют все похотливой сукой? Он ведь совершенно не такой! — Конечно, нет. Просто про Лунных Эльфов уже все позабыли, кто они есть на самом деле. А ведь они одни из изначальных и ведут свой род не менее древний и почитаемый, чем сами эльфийские короли. Боюсь, Лель последний в своем роде. Но когда-то именно Лунные Эльфы отдавались замуж только Эльфийским Королям. Ибо первые изначально были принцессами, а вторые принцами. — Но почему же потом принцессы стали шлюхами? А короли? Я вообще впервые слышу о таких. — Я уже совсем ни черта не понимал. — Длинная история и запутанная... могу только сказать одно. Мой супруг последний из изначальных Королей главной ветви. А ты его сын. И ты не представляешь, сколько мне потребовалось времени найти своего единственного и завоевать его ответную любовь. — Значит... отец Леля. — Троюродный брат моего любимого, — подтвердили скупо мне. — И судя по этому ожерелью, — коснулись переплетенных теперь практически намертво нитей. — Он скорее мертв, нежели жив. Ибо пережить смерть Лунного Эльфа, его истинной пары, хотя и возможно, но крайне трудно... А если он все же пока жив, тогда Королей сейчас трое, — пробормотали себе под нос, а затем, поцеловав меня в висок, пояснили. — Я научу тебя всему, что знаю сам. И хотя я не могу открывать тропу эльфов, но ты сможешь. В тебе мало человеческой крови. И это хорошо, — заверили радостно меня. А потом целых два часа рассказывали... рассказывали... Открыть тропу получилось только с пятого раза. И дело было не в моих малых силах, нет, просто отцу было сложно объяснить то, что он сам никогда не умел. А когда синие антрацитовые огни осветили нам проход, то до Кирия мы дошли вдвоем. Над заколдованном местом снова был закат. Колдун опять смолил и издевательски смотрел на нас. — В первый раз вижу такие огни, хотя кроме одного мелкого паршивца, который до последнего момента вообще ничего не умел, я никогда не видел истинных Черных Королей. Отец схмурил брови и навис над Кирием: — Не зли меня, приговоренный! — Ну что вы, ваше величество, как можно. Хотя ваш эльфийский род не такой знатный, как вашего сынка... или его сладкой девочки. — Не лезь в дела Королей и их истинных Принцесс! Кирий закашлялся в дыму и откровенно заржал: — Ой ли, Лерилас! Про то, что Лунные Эльфы принцессы истинных королей, помним только ты да я. Хотя не спорю, из них вышла красивая пара. Я бы сказал классическая. Черный демон и белый невинный ле-блядь! — Тогда чего ты наплел моему сыну? — Уж и пошутить нельзя. Хотя он так трогательно переживал. Только из-за мысли, что лишится свой любимой текущей пизденки. — Кирий! — Глаза моего отца полыхнули красным. — Я не шучу. — Прости, прости! — Игриво помахали под носом у моего злобного папа. — И помни... только я могу отменить твое наказание. Когда закончится твой путь искупления, — а потом повернулся ко мне. — Позови мысленно Леля, пусть он увидит твои крылья во всей красе. Я позвал, как меня только что научили, и даже чуть не рухнул от того, что через какое-то время... четко услышал в ответ робкое от своего Лунного Эльфа «Я иду...», и пока мой любимый спускался, я обнажился до пояса и расправил то, что узором выросло на моей спине. Крылья вспыхнули белым и налились темно-синим, практически черным пламенем, чем напугали вышедшего к нам Леля. — Что ж, деточки, объявляю вас мужем и женой! — хихикнул Кирий и получил от моего отца увесистый пинок под упертый зад. — Лель, подойди к моему сыну, — прошипел мой отец, и когда тот, отмерев, прошептал «Да, милорд», объявил. — Теперь ты принадлежишь Михаэлю до скончания веков. И постарайся ответить ему как можно быстрее взаимностью. Ибо только это! — Отец указал на черную цепь, что переплела лунное колье. — Спасет тебя от насилия со стороны других эльфов. Мне всунули совершенно трясущегося ничего не понимающего любимого. И я, обняв его, накрыл нас своими черными крыльями. — Не бойся ничего, любимый. Оказывается, я король эльфов. Кто бы знал это? — Ну я знал, как только увидел твою вязь на спине, а толку-то. Тем более она какая-то недоделанная, — пыхнул своей вечной трубкой Кирий. — Хватит нести вздор! Когда Король со своей истинной парой, вязь всегда сияет лунным светом. А вот когда нет — черная, как беспробудная ночь. — Опять его прервал мой отец, а потом подобрел. — Пусть они побудут у тебя. В Длани. Пока цепь моего сына не перейдет к Лелю. — Я-то не против, а что ты будешь делать со всеми теми безумными эльфами? — криво ухмыльнулся Кирий в ответ. — Ничего, когда молодые обменяются своими цепочками, даже самый ненормальный не сунется между ними, — заверил колдуна мой отец. — Но ведь его дядя погиб, — пыхнули трубкой в сторону меня. — Это пока неизвестно. Погиб ли отец Леля или нет, я знаю только, что умер Лунный Эльф. То есть мать Леля. Но отец может выжить. Хотя это трудно, найти новую цель в своей жизни. И потом, крылья демона передаются только по главному роду. Отец Леля был слабее моего сына на порядки. — Значит, все просчитали, да? — сузил по недоброму глаза колдун. — Вернее... Постарались все учесть, — оскалился мой отец. — А по мне, так обженили бы Михаэля на Гертруде. Делов-то! — только начал Кирий и задергался в железных тисках Лериласа. Задыхаясь и между тем расплываясь в лукавой улыбке. — Ты не получишь так просто свою вожделенную смерть. Презренный! — Кирия шваркнули об крыльцо так, что разнесли к чертям собачим все ступени в щепки. Отец глянул, как я крыльями прикрываю своего любимого, попросил. — Открой мне путь в замок. И погостите здесь. Пока не зачнете ребенка или хотя бы на первое время. Теперь тропа появилась с первого моего взмаха. А когда отец ушел, я обернулся к помятому, кряхтящему Кирию. — И в чем ты таком провинился перед моим народом? — «Моим народом!», ишь как заговорил. А ведь еще вчера не знал не хера о себе и своем ебнутом роде. — Кирий сплюнул, потер ноющую спину. — Придется теперь сращивать ребра и пару позвонков. Хотя для меня это, увы... не смертельно, но больно адски. — Ты не ответил, Кирий. — А что тут говорить... дурак был, охочий до денег, вечной жизни и славы. Ума пока не набрался, а сил колдовских было много. В общем, это моя вина, что в этом королевстве пропали все эльфы... и власть перешла к человеческому королю. Ни одного не осталось даже для твоей практически вечной бабки. Вот она с тоски и того... Впрочем... судя по всему, Гертруда унаследовала ее тягу к эльфам через собственную кровь. Ведь обычные смертные женщины никогда не поведутся на чудного мужчину, будь он хоть трижды божественно красив, — глянули хмуро на меня. — Так это ты развязал между ними войну? — догадался наконец-то я, опуская беседу о своей бабке и Гертруде. — Ну да, кстати, если хочешь, убей меня за это. Ибо ждать полного возрождения государства таким, каким оно было при твоем настоящем деде: богатым, знаменитым и вечным и прочее и прочее — тоска смертная. Ибо то, как я одинок, не познать никому. — Ты будешь жить, пока тебя не решит убить мой отец, — схмурил я брови и сложил себе крылья. Те снова приняли белоснежный рисунок на моей спине, перестав зудеть, болеть и чесаться. Я же, обняв Леля, повел его обратно в Длань. — Ну, спасибочки. Как жить — так пожалуйста! Как помочь — так прогнитесь, Кирий, раком перед нами, всемогущими эльфами! Как трахаться — проходите и ебите! А как смерть заслужить... полный облом. Кирий что-то еще бухтел в нашу спину. Но я его не слышал, ибо был занят совершенно другим. И как лип ко мне Лель, говорило и обещало многое. Сегодня будет самая сладкая и обжигающая близость с моей возлюбленной и ненаглядной принцессой. Я взял его сразу, как только мы оказались среди серебристых листьев. Подавляя его взбрыки на корню и накрывая в экстазе нас обоих темнотой крыльев. Теперь, после того, как я узнал их секрет, я их стал интуитивно распускать, чувствуя, как волна оргазма нас накрывает обоих. Лель охал, хватался за меня, но послушно раскрывался, раскидывая ровные ноги в сторону. Пока я наслаждался попеременно то его нежной пизденкой, то не менее сладкой задницей, совершенно не думая уставать. — Почему ты мне не сказал... что тоже эльф? Я главным образом волновался, что тебя могут убить, если ты отдашь предпочтение мне. — Мои крылья нежно оглаживали, пока я, не хохотнув от щекотки, не прижал их обратно к спине. — Я и сам этого не знал, пока не схватил своего батю за его хитрожопые яйца. А сам-то, ты же чистокровный эльф и не почувствовал во мне ничего такого? — Ну... — замялись и, перевернувшись на нежный живот, задрали розовые пятки вверх, игриво ими размахивая. — Эльфов столько самых разных... и потом, я слишком молод, чтобы знать что-то о королях или опознать одного из них в своем давнем друге. «Друге» — резануло неприятно и болезненно. Я отодвинулся от Леля и уставился в небо в просвете серебристых ветвей. Моя черная цепь пока была при мне, а значит мой Лунный Эльф пока меня не полюбил. Во всяком случае, по-настоящему. И это было больно и печально. *** — Может, уже свалите? Сегодня Лель попросился погулять по полянке. И то верно, торчать в Длани на протяжении более месяца, ебясь как кролики, легким не назовешь. У Кирия дергался глаз. Еще бы, он переживал который раз разговор с моим отцом, вернее его проекцию. И каждый раз с одним и тем же исходом. — Торчать у меня вечно тоже не выход. — Но? — я указал пальцем в переплетенную у себя на горле цепь. — Эльфы тоже не дураки и умеют считать волшебное время, — только выдавил из себя Кирий, как на полянке открылось несколько троп. Минута, и меня с Лелем окружила кровожадная разношерстная перевозбужденная толпа. — Ну, в общем, разберетесь сами. Прости, Михаэль, но твой отец задерет кого угодно. — Ну, надо же! Даже маг свалил! — начал кто-то особо дерзкий. А я задвинул за себя бледного как снег Леля. — А шлюшка, и правда, впечатляет! — Смазливая бестия, а как сладко пахнет своей первой кровью. Послышалось со всех сторон, как кто-то особо глазастый обратил внимание на мою обнаженную грудь. — Что это ты, засренец, сделал с ожерельем доступной девки? — Он моя жена по праву, а не девка и не шлюха! — озверел окончательно я. — Ой, какой бойкий! А справишься с двадцатью в раз? А мы уж так твою женушку пометим, только ты ее ожерелье и видел! Я почувствовал, как в мою спину со страхом вжимается испуганный Лель, но, уверенно отодвинув его рукой подальше, попросил: — Постой в сторонке. Я быстро! — Ага, красотка, это не займет много времени. Скоро мы тебя все повеселим! И поимеем во все твои текущие щели, — развратно заржал другой, и за ним пошло захихикали все остальные. Как я, сорвав с себя рубашку, распустил черные крылья, закрывая ими вид на трясущегося Лунного Эльфа. — Ну, и кто первый? — сощурил я глаза, как удивленно уставился на совершенно пустую поляну. — Не понял? — А чего не понять. Они тут же сдрыснули, когда узнали, кто их противник. Извини, Михаэль, но с демоном воплоти ни один нормальный эльф связываться не будет. — Кирий попивал вынесенный в чашке горячий чаек. И поучительно вещал. — Хотя и ненормальных тоже хватает. Сплюнули чаинки себе под ноги и ухмыльнулись на то, как Лель, ревя, кинулся в мои объятья. Я прижал его к себе, закрыв крыльями. — Успокойся. Я с тобой! — Я... думал, нам конец... у-у-у! — взвыли на моей груди. — М-да, а он стал очень эмоциональным в последнее время. Раньше за Лелем такого не водилось. — Кирий усмехнулся, а потом, сходив в дом, вынес наши оставшиеся вещи. — Валите-ка вы в свой замок. Мне задрало находиться в одном и том же дне. А особенно озлобленная проекция твоего отца. — То есть, пока мы тут, ты застрял вместе с нами? Во временной петле, — оскалился понимающе я. — Это место предназначено только для меня. Так что валите из моего карцера, это моя тюрьма, придурки! — швырнули нам наши же тряпки. — Ты говорил... есть и ненормальные эльфы. Я, сложив крылья, натягивал на себя куртку, помогая параллельно натянуть верхнюю одежду и плачущему Лелю. — Есть... но пока, слава богам, ни один из них не прибыл в ваше королевство... — задумчиво уставились на нас. — Откуда знаешь? Мы были полностью одеты, и Лель продолжал липнуть ко мне, тихо хныкая на моей груди. — Да уж, если бы хоть один заявился... начался бы настоящий Эльфийский Армагеддон. И вам пора валить отсюда. Ибо как только станет известно, что здесь появился демон... как тут же появится и дракон. — Дракон? — начал было я, но нас буквально силком выставили со своей территории, захлопнув перед носом громко дверь. — Ты что-нибудь знаешь о драконах? — Я стоял в обнимку с Лелем на тропе, освещенной черными огнями. — Нет... — прошептал Лель, успокаиваясь в моих руках. — Думаю, Кирий прав, пора нам двигать домой, а то что-то загостились. И эту правоту подтвердил тот факт, что все эльфы в одночасье ушли, поставив в еще больший тупик все местное население, нежели их внезапное появление из ниоткуда. Отец нас встретил на подлете к замку, буквально заставив Леля силком открыть тропу эльфа. Он нес три походные сумки, и когда мы оказались в районе волшебного озера, заставил нас переодеться в одежды путешественников, торопливо объясняя на ходу. — Еще одну битву между драконом и демоном наша страна не выдержит. — Так кто такие драконы, отец? — Так называют огненно-красных демонов, которые давно отмежевались от главной ветви Королей. Леля мой отец одел в женские одежды, сунув ему прикупленный запас волшебных прокладок. Ибо даже они не справлялись с его кровяным потоком вне Длани. И требовали периодической замены. Как же было удобно в Эльфийской Длани, подумалось мне отрешенно. — Как-то в семье истинных королей появился краснокрылый Эльф. Он был на главной линии и претендовал на трон. Но сообщество эльфов ему отказало. Его объявили бунтарем и изгнали, положив начало тысячелетней войне за власть короны. — Так значит, эти драконы изгнанники и ни в чем не виноваты? — начал было я. — Все было бы так, но первый краснокрылый эльф был ужасного нрава и безудержной агрессии. Его изгнали за убийство своего отца, матери и трех братьев. Кстати, именно Кирий виноват в том, что на нашу страну напал дракон. Мой отец был всегда сторонником истинных королей. Более того, наши предки по его линии стоят на их боковой ветви. — Значит, колдун... — начал было я, как меня снова перебили. — Не зная того сам, своим колдовством помог проникнуть огненнокрылому Эльфу через наши закрытые границы. И тот буквально выкосил всех эльфов подчистую. А теперь нам пора уходить. Голову Леля прикрыли особенно тщательно капюшоном и кивнули вглубь леса. — Жаль, никто из вас не бывал еще там, а значит вы не сможете проложить тропу. Но с другой стороны, нас будет сложно вычислить другим эльфам, — пробормотал мой отец, передавая каждому по заплечному мешку. — Ты все продумал, отец? — я попробовал на вес нелёгенький мешок. — Я предполагал и такой исход, посему приготовился заранее, даже запасся прокладками для Леля, — выбирая уверенно дорогу среди деревьев, окутанных туманом. — И куда мы идем? — я пропустил за ним Леля и встал замыкающим в цепочку. — А разве ты не догадался? Я думал, ты более прозорлив, мой сын, — рассмеялись мне с издевкой и добили. — Ко второму твоему родителю. Моему супругу. Ибо больше учить тебя мне нечему. А с драконом так просто без должной подготовки не совладать, — заверили уж больно весело меня. Я словно в трансе поплелся следом за этими двумя, в ужасе соображая. Неужели я увижу свою маму... Ох... ё... Вот такого я точно не ожидал. Тем более от своего своенравного отца. Продвигались мы в сторону нужной границы медленно, но верно. Хорошо быть сыном шестого принца, впрочем, как и самим шестым принцем. Ибо, как я понял, в нашей стране все, кто по цифре больше чем один, совершенно не известны на лицо для простого люда. В каждой таверне нас пытались либо развести на деньги, либо совратить нашу «попутчицу». Лель с покрытой головой выглядел, как замужняя молодая девица, мужа которого как раз играл я. Почему "играл", спросите вы? Потому что мое ожерелье до сих пор было при мне. Впрочем и Леля тоже. Отец же выбрал роль моего старшего брата, ибо как папочка и сынок мы с ним со стороны никак не смотрелись. Обычно, мы после того, как ели в таверне, останавливались спать там же, если сдавались номера. Или же шли в местную гостиницу. Отец всегда снимал две комнаты. В одну загонял нас с Лелем и оставлял наедине, сурово зыркая на Лунного Эльфа. — Постарайтесь осчастливить меня и как можно быстрее, — вякали нам напоследок, и это было практически спусковым крючком. Ибо я набрасывался на Леля, как одержимый, и его женские одежды еще больше распаляли мой пыл. — Единственное во всем этом замечательного — прибыль. Говорили нам обычно на утро и под красные уши и мордашки постояльцев показывали увесистый мешок денег. Почему-то никто не мог поверить, что я могу трахать безостановочно Леля сутками напролет. Может из-за внешней утонченности моего тела? Кто знает, и мой папа, ставя на нас с Лелем как на гоночных лошадей, практически все время срывал неплохой куш, отстегивая неплохой процент хозяину очередной забегаловки. Ну, а то, как орал от моей полировки Лель, причем на всю округу, ни у кого не вызывало сомнения, что мы наедине вышиваем отнюдь не крестиком. Да и дрожащая дева с розовой мордашкой прилагалась, стыдливо прикрывая себе лицо и запинаясь ногами, вися на мне. Однако когда мы взошли на корабль, дело стало куда опаснее. Матросы на Леля пялились и лезли так, с подначивания хитрожопого капитана, что как только показался берег в видимости, и появилась возможность проложить эльфийскую тропу, мы по ней и ушли. Оставив этого придурка с носом, естественно не заплатив ни монеты за такой паршивый сервис. — Чертовы эльфы! — орали нам вслед, но ничего поделать уже не могли. А когда мы оказались на суше, мой отец протянул нам солнцезащитные очки, объяснив. — Здесь чудного народа намного больше, чем в других, прилегающих к нашему королевству, странах. И не стоит вам никому показывать цвет ваших глаз. Ни тебе, Лель, ни тем более тебе, Михаэль. — Но запах Леля... — начал было я нервничать. Ибо кровь продолжала течь, и обе цепи висели смертельной удавкой, и именно на мне. — Я не зря потратил столько денег, останавливаясь каждый день в тавернах и оставляя вас надолго наедине. Запах Короля Эльфов полностью нейтрализует запах Лунного Эльфа. Так и наоборот его запах твой. И благодаря вашим глубинным изысканиям, вы замкнуты друг на друге. Лель даже не светится в темноте. Разве вы не заметили? Поэтому вас могут выдать только глаза и волосы. Нас осмотрели на сокрытие «улик» и обнадежили. — Что ж, внешне вы просто парочка женатиков, которых выдали силком с раннего возраста, и не более того. Так что держите головы покрытыми и на глазах очки. А все остальное не так уж и страшно. Тем более до Зачарованного Леса не так и много осталось. Хотя этот путь и самый сложный... А там уже никто не посмеет тронуть сына Короля и тем более его истинную невесту. И нас повели. То, что эльфов тут много, бросалось в глаза. Они были повсюду: в торговых лавках, в барах, в отелях. Работая и живя бок о бок с обычными людьми и не особо выделяясь. Даже в публичных домах всегда в вывесках числилось «Женщины, дети и эльфы на любой вкус!», что не могло не коробить меня. Это сожительство было странным. И каким-то болезненно ненормальным. И через какое-то время я не вытерпел и спросил у отца. — Почему? — "Почему" что? — ухмыльнулся он, уточняя, что же меня так удивило. — Я думал, у эльфов свой стиль жизни... что ли... свои принципы и свое королевство. — Оно и есть... свое. Отец тяжело вздохнул и, посмотрев, как трясет от бордельных вывесок Леля, пояснил. — Когда-то все это королевство было Зачарованным Лесом. И в нем правили Истинные Короли. Волшебные деревья росли повсюду и было просто прекрасно. Но с появлением Дракона Королевство разделилось. Небольшая часть, куда мы и направляемся, все еще живет по истинным законам эльфов. А большая... вот так, как вы и видите. Они сами решили поддержать дракона. А когда он расколол страну, попытались его убить. И у них бы получилось, если бы он не позорно сбежал к нам и не устроил со злости настоящий эльфийский геноцид. Отец оглядел огромные поля бурьяна, выжитой до последнего тощей почвы, и тяжело хмыкнул. — Деревья вырубили... и никто не знал, что почвы тут без волшебного леса крайне скудны и превращаются в пустыню. А потом пришли люди и поработили эльфов, навязав им свои привычки и стиль жизни. Эльфы попытались пойти с поклоном к последнему Королю. Но он их попросту послал. Теперь в Зачарованный Лес нет входа никому... — Но как же тогда... ты проник туда? И как встретил своего любимого? — удивился я, смотря на то, как Лель хватается за мою руку и шарахается от какого-то громилы человека, который попытался к нему пристать. — Простите! Это ваша девушка? Детина оказался датым, но незлобным, нам отвесили низкий поклон и, не дожидаясь ответа, протопали, изрядно шатаясь, в первый попавшийся бордель. — Ну-у-у... — протянул мой отец и вспыхнул щеками. — Это была очень длинная история. И если ты думаешь, что твоя мамочка тонкая и нежная, как Лель, ты будешь в полном шоке... от первой вашей встречи. Тем более... к-хм... — заалел отец щеками, потупив золотые очи. — "Тем более" что? — не понял я, удивляясь, что мой весельчак отец в коем разе смущен и весьма. Что за ним и вовсе не водилось. — Нет... ничего. На меня глянули как-то даже испуганно, а потом заулыбались, видно прочитав что-то в наших изумленных с Лелем ликах. — Правда. Ничего такого! Нам как можно быстрее надо добраться до священного моста через полноводную реку Миражей. И чересчур браво потопали вдаль. Идти приходилось по открытому пустырю с сухими холодными ветрами ночью и испепеляющей жаре днем. Чем дальше от моря, тем поселений становилось все меньше, пока они не пропали вовсе. Как я понимаю, люди и эльфы этого проклятого края оставались теперь на небольшой полосе около соленых вод, не углубляясь в созданную ими же смертоносную пустыню. Я думал теперь, что мы попали в ад. Лель себя чувствовал неважно, он хватался за меня все время, и его сильно вело в стороны. Пока земля не стала пересекаться огромными оврагами, разрывая то и дело тропу, через некоторые вели наведенные на скорую руку подвесные мосты. Через другие вела дорога по низу. И иногда под защитой оврага, мы пережидали палящее зенитное солнце или промозглый ночной ветер. — Если бы тут не было настолько сухо по утрам, мы точно были бы в инеи, — заметил как-то отец, а через пару дней обрадовано тыкнул в наше походное одеяло, под которым мы укрывались втроем, укладывая Леля посередине между собой. Оно все было в измороси. — Река уже близко. И правда, в следующем овраге журчал небольшой струйкой ручей. Стал появляться скудный кустарник, колючие цветы и чуть позже странные, изогнутые, в наростах полуживые деревья. — Все овраги ведут в сторону реки. Она настоящим барьером отгораживает Зачарованные земли, но вход в царство твоей матери только один, и мы направляемся к нему, — поведали в очередной раз, а потом, резко подпрыгнув, выхватили свой меч, но практически сразу расслабились. — Вот не ожидал, что кто-то отправится нас встречать. — Моя Королева! — трое в серых, как морок, одеждах, соткались буквально из промозглого воздуха и, приклонив по одному из колен, низко поклонились буквально до земли. И после крайний заговорил чудесным голосом. — Наш Король так без вас одинок, что мы всем королевством переживали за его нерадужное настроение. Когда вы покинули нас... — Встаньте, стражники Моста. — Королева Лериас! — снова отдали честь, но, подчиняясь, приняли вертикальное положение. — Мы рады, что вы добрались до наших границ в целости и сохранности. Дракон ходит уже несколько недель по их периметру. И мы по всем границам выставили дополнительные заставы, ожидая вашего прибытия. Все трое стянули с себя капюшоны, показывая нам богоподобные лики и выжидающе воззрились на меня и на Леля. Молча спрашивая — а это кто? — Это молодой Король. Мой сын — Михаэль и его истинная невеста — Лель. У эльфов буквально глаза вылезли наружу, и они в ужасе снова упали ниц, теперь уже приклоняя оба колена и вжимаясь лбами в сухие кочки земли. — Некогда лбами землю протирать! Что я вам говорил? Если встретите — тут же провести по эльфийской тропе до моста. Над нами нависла черная тень, и прежде, чем я что-либо разобрал, кто-то высокий и безумно сильный заключил меня в свои жаркие объятия. Я столкнулся с синими глазами. Точно такими же, как и мои. А изумительный изгиб властных губ прошептал. — Что ж... Здравствуй, мой сын. Наконец-то я и дождался твоего взросления. Черные крылья закрыли кажется полнеба. И мы практически тут же все скопом оказались на узком мосту, что висел в глубоком каньоне и соединял, казалось, два края безумно рокочущей бездны. Причем противоположный край не был виден из-за такого плотного тумана, и эта шаткая дорога буквально утопала в бескрайнем млечном пути водных капель. — Вы дома! Меня осторожно поставили на ноги и, кивнув своим подчиненным, что растворились в пустынном крае, опять приступая к своим обязанностям стражей. Теперь уже прижали к себе моего отца. И я осознал, насколько мой отец хрупкий и тонкий в руках этого высокого божества, который обращался с ним, как с настоящей фарфоровой изящной статуэткой. И то, как Лериаса осторожно и нежно подняли на руки, откровенно целуя, и все эти многочисленные и неоднозначные «Моя Королева...», «К-хм...» и «Тем более...». Говорили только об одном. Именно мой отец был в этой изумительной по красоте паре любимой девочкой. Хотя выносил и родил меня... высокий, мускулистый, волшебный мужлан.