Колокольчики

Дом Поттеров всегда был светлым и уютным. Во многом, это была заслуга Лили, и только благодаря ей Джеймс иногда мог забыть, что идет ужасающая война. Благодаря ей и маленькому Гарри, уже год как появившемуся на свет, но все равно еще слишком маленькому и беззащитному. Даже Сириус, угрюмый и мрачный, уставший от многочисленных сражений между Орденом и Пожирателями, улыбался сразу, как только пересекал порог их дома. Глаза Лили сверкали настолько ярко при виде него, а Гарри смеялся настолько заразительно, протягивая маленькие ручки к крестному, что на время забывались все тяготы войны. Потом они, конечно, возвращались, но если бы не было этих коротких передышек – можно было бы сойти с ума. О новостях Сириус не рассказывал никогда – не хотелось видеть, как яркие искорки в глазах Лили меркнут, как начинает мерить шагами комнату Джеймс, как малыш Гарри, увидев реакцию родителей, перестает лопотать что-то на своем языке и замолкает, крепко прижавшись к матери. Одна мысль об этом была неприятной и мучительной, поэтому Сириус с радостью слушал веселые рассказы Лили о Гарри, изредка вставляя комментарии и стараясь не думать о том, что после посещения солнечного дома Поттеров его ждет мрак и холод внешнего мира. Засиживался он обычно допоздна, и к тому времени Гарри обычно засыпал. Сириусу нравилось смотреть, как Джеймс осторожно забирает сына у Лили, немного держит у себя на руках, а затем кладет в кроватку. Колокольчики, висевшие над ней вместо привычной детской карусельки, тихо звякали, словно обещая хранить сон мальчика, после чего взрослые покидали комнату и спускались вниз, чтобы поговорить еще немного. В этот же раз все пошло наперекосяк. Сначала мотоцикл не хотел заводиться, а после того, как упрямая техника все-таки согласилась работать, небо заволокли тяжелые тучи. Сириус выругался и резко газанул. Плевать на сильный ветер; эта неделя была безумно тяжелой для него, и если он сейчас же не увидит Джеймса и его маленькое семейство, то не выдержит такого количества негативных эмоций. Полет был не особо примечательным. Небо словно ждало, пока Сириус пойдет на посадку: одновременно с колесами мотоцикла земли коснулись первые капли начинающегося дождя. Сириус порадовался тому, что уже почти добрался: после ливней здешние дороги были абсолютно невыносимыми. Однако уже спустя минуту слегка расслабленное выражение его лица сменилось настороженным, а затем и откровенно напуганным. Над таким знакомым домом не было Черной метки, которая бы свидетельствовала о непоправимом, однако окна были темными и пустыми, чего Сириус прежде никогда не замечал. Время было еще слишком раннее для того, чтобы предположить, что Поттеры просто легли спать, поэтому Сириус прибавил скорости и спустя несколько мгновений уже был на подъездной дорожке. Резко затормозив, он поспешно слез с мотоцикла и кинулся к двери, уже приготовившись ее выламывать. К его удивлению, она оказалась незапертой. Тихонько скрипнув, она отворилась, едва он толкнул ее вперед. В прихожей свет не горел, впрочем, это было понятно с самого начала. Голос Сириуса дрожал, и наколдовать маленький трепещущий огонек на конце палочки ему удалось только с третьего раза. И лучше бы он этого не делал. На ступеньках ведущей наверх лестницы, в странной, неестественной позе лежал Джеймс. Сириус на мгновение остановился на пороге, а затем рванул вперед, почти мгновенно оказавшись рядом с неподвижным телом друга. Сириус привык смотреть правде в глаза, однако в этот раз она оказалась слишком жестокой. Он видел много смертей: гибли его бывшие однокурсники, товарищи и просто знакомые, но его друзей несчастье всегда обходило стороной. До недавнего времени. До сегодняшней ужасной ночи. Глаза Джеймса были широко распахнутыми и пустыми, а на лице застыло решительное выражение. Ему было за что умирать, и он не колебался ни секунды. Наверное, ему было страшно. А может, он даже не успел испугаться. В глазах предательски защипало, и Сириус шумно выдохнул. Едва наступая на ступеньки, он прошел мимо него наверх, страшась того, что может увидеть. Он знал, что Пожиратели не оставляют никого в живых. Он знал, что ждет его на втором этаже, в некогда уютной детской спаленке. Конечно, Сириус оказался не готов. Он остановился в дверном проеме, не в силах двинуться дальше. В детской было тихо, и только когда он зашел, звякнули колокольчики. Звякнули тихонько, вот только Сириусу показалось, что звук отдался в голове раскатом грома. Перед ним в неестественной позе лежала Лили, и он не мог приблизиться к ней, потому что боялся. Боялся увидеть ее глаза такими же пустыми, как и у Джеймса, оставшегося внизу. - Это оберег, на счастье, - Лили, отвечая на его вопрос, нежно улыбается. – Чтобы у Гарри все было хорошо. - Это же глупо, - Сириус старается понять, но попытки не увенчиваются успехом. – Как они могут защитить его? - Ох, Сириус, - Джеймс задорно улыбается, хотя в его словах нет ничего смешного. Но только так, с улыбкой на лице, можно пережить весь ужас войны. – Вряд ли нас спасут наши палочки, если нам доведется встретиться Сам-Знаешь-С-Кем. Только если удача нам улыбнется. А они ее приманивают. Точно-точно. Сириус тогда только покачал головой, удивляясь их оптимизму, не в силах поверить в чудо. Но справившись с собой и подойдя поближе, он заметил в кроватке Гарри, до сих пор тихо сидящего и прижавшего кулачки к груди. Он неотрывно следил за крестным и, видимо, наконец убедившись, что это действительно он, протянул ручки вперед и разревелся. Мертвая тишина теперь уже мертвого дома разбилась вдребезги, заставив Сириуса вздрогнуть и пересечь комнату, чтобы взять его на руки. На Лили он так и не посмотрел. И ее зеленые глаза так и остались в его памяти яркими и солнечными. В доме оставаться Сириус больше не мог. Сбежав по лестнице, он быстро вышел во двор и тут же налетел на Хагрида. Великан стоял, набираясь смелости, и, увидев на руках Сириуса Гарри, выдохнул с облегчением. Сириус плохо помнил, что тогда говорил ему. Кажется, просил оставить Гарри ему, но, получив отказ и смирившись, предложил свой мотоцикл. Хагрид согласился и осторожно забрал у него мальчика. Сириус, повернувшись к дому спиной, равнодушно наблюдал за тем, как он улетает. И только после того, как маленькая точка окончательно исчезла вдали, он трансгрессировал. Он уже знал, кто во всем виноват – оставалось только найти его. Маленькую крысу - Питтера Питтегрю. Найти и отомстить. И он сделает это, несмотря на то, что ему придется провести остаток жизни в Азкабане. Сделает, несмотря на то, что считал его другом. Потому что нет на свете такой вещи, которая оправдала бы предательство.