ТК (Тёмное Королевство)

Сил не хватало. Уранус внизу творила невозможное, но Уран всей душой желала, чтобы та делала это поскорее, иначе они умрут вместе с будущим, а не на тысячелетия раньше. Она видела, как Нептун закусила краешек губы, чтобы не позволить себе упасть в беспамятстве в волнующиеся внизу волны, а продолжать отдавать последнее, что нужно для жизни им самим. Но они готовы были умереть ещё до того, как поднялись на эту высоту. Они знали, на что шли. Однако хорошо бы успеть исправить то, ради чего вышли на этот обречённый поединок со временем. Кажется, бывший дворец под ними уже сравнялся с землёй и начал застывать, но сила планет, вытягиваемая Уранусом, всё так же уходила вниз. Значит, ей нужно. Значит, надо отдать. А держаться в воздухе всё сложней. Отдать и эту силу, а потом упасть? Высота большая, боли они не почувствуют. Хорошо бы. Погруженная в преодоление самой себя Уран какое-то время краем сознания констатировала открывшийся рядом портал, но не осознавала его: все силы и мысли уходили на то, чтобы ещё немного поддержать ту, что им доверилась. Но внезапно что-то яркое мягко толкнулось под ноги, и Уран ощутила вокруг дополнительную сферу силового поля, удерживающего их с Нептун в воздухе, позволяя не тратиться на борьбу с собственным весом. Облегчение разошлось волной по костям, наполняя каждую клеточку. Когда страх падения отступил, сил оказалось больше, чем казалось, и Уран, подняв глаза, увидела встречную улыбку Нептун. Улыбку. А говорят, чудеса может творить только Серебряный Кристалл. Улыбаться за мгновение до смерти, и быть такой неприлично счастливой – вот истинное чудо. Висеть так близко к ней, держать её за руки, чувствовать, как под кожей перчаток течёт одна сила на двоих – это самое крамольное, что случалось с ней за всю помнимую жизнь. Нептун... Когда Харука говорила «Нептун» её глаза становились колючими, что твой репей, настолько она старалась отодвинуться от женщины, которую назначила чужой. А когда произносила «Мичиру», взгляд становился мягче пуха и улетал в недоступные для постороннего дали. С первым Уран уже успела познакомиться. Она столько времени мешала себе даже всего лишь допустить мысль о союзе двух хранителей сол-границы, что каменный взгляд в сторону такой же одинокой души, как сама, стал вросшей в мозг привычкой. Что ей мешало признать, что рядом с ней будет легче? Ничего. Абсолютно ничего, кроме голого упрямства. Так что ничего удивительного, что разрешив себе о ней думать, она не может остановиться лишь на мыслях. Потребность в близости когда-то неосознанно давно переросла в потребность гораздо большего, чем общение двух воинов о долге. И едва уловив в ментальном голосе Нептун новые интонации, когда та говорила о пришелице из будущего, в груди что-то противно перевернулось, словно пустота в душе собралась превратиться в чёрную дыру и всосать её в себя, вывернув на изнанку бытия. Но, даже понимая весь абсурд отказа от того, что готово было упасть ей в руки, она по-прежнему отказывалась от полёта, слышимому в «Мичиру» Харуки. Зачем? Ну зачем, почему она так и не нашла времени произнести «Нептун» так, как мечталось? Отпустить саму себя на свободу, расправить внутренние крылья и поверить ветру, многие века зовущему её прочь от одиночества. И главное, зачем понимать это так поздно, когда нет сил даже разлепить губы и произнести то, что рвётся изнутри. Лишь взгляд в взгляд на краю жизни. Услышь мой взгляд, Нептун, рассмотри моё сердце. Я не скажу словами, но видишь, я выбиваю это сердечным ритмом. Неп-тун, неп-тун, неп-тун. Сердце билось сильно и ровно, выстукивая самое важное имя, и Уран нахмурилась, одновременно замечая ответное недоумение в глазах напротив. Слишком сильно и ровно, словно силы не оставляют их, перетекая черту жизни и смерти, а вливаются обратно, вытягивая с того света. Окружающая их сфера сияла ярким светом, отчего ночная темнота казалась ещё темнее, и воины, не сговариваясь, посмотрели вниз. Такая же точно сфера охватывала и фигуру Урануса, почти скрывая её с глаз за интенсивностью свечения. Глазам стало больно, и Уран снова сосредоточилась на лице Нептун. Она для пробы шевельнула языком, ощупав зубы изнутри. Тот шевелился. Губы тоже. Значит, ничто не мешало их раскрыть и сказать о... О, хаос, лучше бы она и дальше умирала! - Нептун..., - голос получился хриплым, и под откашливанием удалось спрятать львиную долю смущения. Нептун послушно подняла глаза, в очередной раз встречаясь с ней взглядом. Хотелось кашлять ещё лет сто, но воин Урана не может позволить себе бегство. Во всяком случае, после того, что поняла разницу между ним и наступлением. – Нептун, что ты думаешь о Харуке? Та удивлённо расширила свои полные тайфунами глаза, и Уран захлебнулась в них, снова благополучно потеряв мысль. - Я, в смысле, о тебе и Харуке, то есть, о Харуке и её Мичиру, то есть, о нас с тобой, о хаос, что я несу? Глаза напротив снова поменялись, заискрившись смешинками, словно солнечными бликами на воде, полной весёлой ряби. Уран качнуло приливом, и она сглотнула. - То есть, я хотела сказать, ну, в общем, Нептун, я... – окончательно запутавшись, Уран смогла только беспомощно моргнуть, когда пожатие рук в её руках стало нежнее и каким-то невероятно хрупким. Нептун погладила большим пальцем указательный Урана и прошептала: - Я тоже. И как-то вдруг всё вокруг для них перестало существовать на серию робких, вдумчивых, изучающих, нежных, страстных и счастливых поцелуев. - Что за дела, во все времена на меня никакого внимания! Ау, озабоченные, я здесь! Урануса спасать будем, или как? Нептун отстранилась первой, Уран же сначала неосознанно тянулась следом, потом сказанные слова дошли и до неё. Она обругала себя за поднятую решетку в крепость своего духа, немедленно провела мысленную мобилизацию и послала дозоры на обход стен в поисках врага. Тот обнаружился в виде сейлор-воина, светящегося от них чуть в сторону и вверх с длинным жезлом-ключом в руках. Уран почувствовала, как холодеет на лишь недавно отогретом сердце. Плутон. Они хотели конца света? Что ж, дождались. Легкое движение на грани сознания, и перед Уран возник Космический меч. Перед грудью Нептун зависло Глубоководное Зеркало. Плутон хмыкнула и сняла с жезла верхнюю часть, протягивая Гранатовую Сферу к остальным талисманам. Какое-то время подержала её на вытянутой руке, потом со скучающим лицом покачала вверх-вниз, наслаждаясь смесью тоски, обреченности и ожидания логичного окончания жизни на лицах Урана и Нептун, трогательно взявшихся за руки, и снова хмыкнула. - Лапочки же, как вас не любить? Вы, случайно, ничего не забыли? – и кивнула вниз, на продолжающую мерцать золотыми сполохами Уранус, над которой разгонял ночь ещё один талисман. Плутон провела ладонью по лицу, выравнивая его выражение до более подобающего бесстрастного и всей мудростью безграничного времени в гранатовых глазах посмотрела на держащихся за руки воительниц: - Сатурн пробудится в сиянии трёх талисманов, а если это произойдёт в присутствии члена Лунной династии, то будет разбужен и Святой Грааль. У нас же четыре талисмана, и Сатурн продолжит свой сон до появления в ней настоящей необходимости. И, кто знает, может, проживёт дольше одного дня. - То есть, мы не умрём? - Переиграть? – Плутон снова сбилась с возвышенной речи на насмешку. Уран не нашлась с ответом, и Нептун мягко пожала ей руку, отодвигая в сторону от разговора. - Приветствуем тебя, Плутон, и благодарим за своевременное появление. Сложно вспомнить, когда мы виделись в последний раз, и мы рады видеть тебя. - О, этикет, вторая кожа. Я редко позволяю себе сходить с рельсов сдержанности, но две мои соседки за пару лет и святого из себя выведут. - Харука с Мичиру? Плутон кивнула. - Они. И одну из них надо, всё-таки, спасать. Мне удалось замедлить изменение её тканей, но чтобы изгнать камень из её тела, понадобится ваша помощь. Особенно твоя, Уранус прошлого, как полного двойника, по образцу которого она сможет снова себя собрать, и Нептун прошлого тоже, как женщину, которую она не посмеет ослушаться. - Просто Уран и Нептун, мы уже привыкли. – Уран нахмурила брови, оценивая проблему. Нептун смотрела туда же, в сторону свечения, и тревога в её глазах не вызывала ревности. Наверное, потому, что в её собственных застыло то же чувство. Хаос! Пока они увлечённо целовались, Уранус умирала. Воин скрипнула зубами. – Что надо делать? - Окутай силой Урана, её собственной уже совсем не осталось. Она опрометчиво впустила в себя эту заразу, позволив слиться с собой, а сейчас не может избавиться, так как та стала её частью, и изгоняя её, она изгоняет саму себя. Уран снизилась, подхватила Уранус на руки, и запретила себе отчаиваться, когда поняла, что вместо неё обнимает каменное изваяние. Пора было заканчивать с воздушными эскападами, и четыре фигуры плавно опустились на землю в стороне от лужи бывшего дворца. Воин уложила Уранус на спину, и та нелепо вытянулась маковкой куда-то на восток, держа перед собой разведённые полукругом зацепеневшие руки. Уран сглотнула и положила ладонь на брошь в форме сердца. Сверху легла рука Нептун, делясь уверенностью, которой было маловато. Свет вокруг них потух, оставив лишь едва заметное свечение вокруг Урануса, погасить которое значило бы дать ей умереть. Когда сияние спало, а глаза привыкли к новому уровню освещенности, стало очевидно, что ночь вовсе не такая тёмная, как казалось. Мертвая луна, разогнав облака, сияла так ярко, словно в залах Серебряного Тысячелетия продолжали кружиться беззаботные танцующие пары, и вовсе не её погасили, словно свечу, одновременной смертью обеих властительниц, прошлой и будущей. Словно никто не умирал сейчас на Земле в её бледном свете, едва находя в себе силы на новый едва ощутимый вдох. Уран молилась, Нептун звала, Плутон ждала. «Сила Урана, тебя хватит на двоих, троих, пятерых Уранусов, ты планета, а мы твои воины. Теки-струись по рукам моим, держи её, не дай уйти. Для смерти в ней слишком много жизни. Она не простит нам, если умрёт так глупо.» «Сила Нептуна, помоги дозваться-дотянуться до неё, которую обязательно нужно вернуть той, что ждёт. Той, чьим именем она изменила вокруг себя целый мир и в настоящем и в будущем. Какими глазами я буду смотреть в Зеркало, если допущу её смерть?» Четыре талисмана забыто раскачивались на лёгком ветру где-то над их головами, в то время как внизу ничего не происходило. Три склонённые фигуры над четвёртой и никакого движения ни в одну сторону. Статуя отказывалась оживать, но где-то в глубине ещё трепетал огонёк жизни, но надолго ли его хватит? Чужеродная материя отказывалась отслаиваться, являя собой единое целое с Уранусом, вытягивая её жизнь, и исход противостояния радужных чувств не вызывал. Уран зажмурилась. Пришедшая ей в голову мысль была слишком похожа на очередную сумасшедшую идею Харуки, а как раз из-за одной из них они застыли сейчас посреди убитого Королевства и не знают, как замаскировать горе под надежду. Однако, настырная мысль вернулась. Если получится, все останутся живы. Если нет – она станет самоубийцей, растянутой во времени. Или даже не растянутой. Потому что Нептун никогда её не простит, и не будет никакого общего будущего, ради которого Харука сунется в бездну прошлого. Проще сразу. Но с другой стороны, будущее уже есть, осталось сделать его действительным. И если путь времени предполагает такой риск, значит, он оправдан. Значит, всё получится. Ведь так? Чувствуя, как её снова засасывает в пучину сомнений, Уран вскинула руки вверх, призывая два из четырёх плавающих над ними талисманов. Меч и меч. Свой и не свой. Который всегда готов прыгнуть в руку, и который по приказу хозяйки уже ослушался её приказа. Два идентичных меча, которые по сути один. Как она с Уранусом. Мечи с готовностью скользнули в протянутые ладони. Который из них из какого времени? Не важно. Уранус перехватила рукояти, стряхнула ножны, и одним резким движением вонзила лезвия в каменную грудь, один ближе к шее, а второй над ладонью ушедшей в транс Нептун, что не пришла в себя даже от порыва ветра, лишь отняла от груди Урануса руки, чтобы переплести их перед собой в молитвенный замок. Оно и к лучшему. Со лба Уран исчезла диадема, открыв знак планеты. Теперь предстояло не менее сложное, чем решиться пырнуть саму себя двумя клинками: срезать всё лишнее одним талисманом и скопировать с образца здоровую плоть другим. Будущее – это небо. Прошлое – это земля. Небо всегда падает на землю и становится ею, чтобы было куда упасть новому небу. Они всегда напротив друг друга, всегда вместе. Всегда одно. Каменная плоть дымилась под первым светящимся лезвием, и сползала коркой, когда следом проходил второй. Нептун открыла глаза и потрясённо смотрела на расцветающее перед ней чудо. Она с нежностью огладила взглядом сосредоточенное лицо Уран, улыбнулась и снова закрыла глаза, продолжая звать душу Харуки из неведомых глубин. Восстановить тело мало, нужно вернуть её саму. Плутон словно даже не следила за происходящим, но стихии вокруг неё закручивались в спирали, не позволяя реальности ворваться в их крошечную операционную. Ещё немного чуда, и Галатея оживёт. Пожалуй, даже, и правда удастся вернуть Мичиру её Харуку в подарочной коробке с бантиком, а не в гораздо более грустном цинковом аналоге. Мир рушился, опадая по кирпичу в невидимую бездну, и душа Харуки стремилась следом. Для неё мир обваливался не в первый раз, но никогда так основательно. Когда стены окружающей действительности рухнут, что будет вместо них? Вечная пустота? Она не хотела пустоты. Она помнила, что что-то было в её жизни очень важное, но не могла вспомнить, что именно, а потому цеплялась за каждый отлетающий камень, стараясь удержать их в надежде, что если хоть что-то останется, то она сложит этот пазл и поймет, что потеряла. А вдалеке часть пустоты полыхала аквамарином. Взгляд волей-неволей притягивался в сторону свечения. Оно отвлекало, и руки пропускали новые кирпичи очередного здания памяти. - Отпусти, Харука. Не держись за них. - Но это же я! - Нет, не ты. Разрушение всё ближе, и ты должна отпустить его, иначе умрёшь. Ты должна жить, Харука. Иди ко мне, ты мне необходима. - А кто ты? Свечение приобрело форму, получив ладное тело в чем-то коротком и миловидное лицо, опушённое волнистыми волосами. - Я та, кому ты важнее жизни. Рушится не только твой мир. Мой тоже погибнет вместе с тобой, Харука. Не уходи, вернись. Сражайся. Только ты сможешь остановить это. Без тебя мы не справимся. О чем она говорит? Глупость какая-то. Когда вокруг одни руины, чего эта светящаяся от неё хочет? С кем сражаться? - С камнем, Харука. С камнем в твоем сердце. И ты вспомнишь. Меня вспомнишь. Во все времена помни меня, Харука. Глупости какие. Только откуда это странное чувство, словно всё это: и разруха, и зеленоволосое явление, и отчаянный призыв, в её жизни уже было? Откуда она помнит это? Кирпичи продолжали улетать в непознанные глубины, но за краем разрушения вставало солнце. - Ты моё будущее, Харука. Не лишай меня его. Останься... Её всё ещё тянуло вниз, но солнце продолжало набирать силу там, откуда мир уже осыпался. Может, стоит прислушаться? Может, стоит пойти за ней? Она выглядит грустной и совсем не опасной. Неправда, конечно, Мичиру очень опасна, но когда дело касается... Мысль оборвалась. Мичиру. Конечно, Мичиру! Это Мичиру зовёт её, это уже всё было, так же она звала её в преддверии пробуждения Мессии. Сердце глухо бухнуло, и солнца стало больше. Харука с нежностью посмотрела в сторону окутанной свечением девушки и протянула к ней руки. - Я иду к тебе Мичиру. Я всегда приду к тебе. И останусь. -- Следующая глава: Навстречу будущему