Протез вечности

Быть таким, как все, и чувствовать, что это не так. Словно тебя все обманывают.

      Бессмертное общество говорит: «Пока нет индивидуальности, нет зла, боли, смерти». И твои глаза подтверждают это. Тебя окружает одно и тоже лицо, и любой незнакомец кажется старым другом, близким, который никогда не покинет. Ты идешь по улице и видишь в каждом встречном себя, как в зеркале. Те же черты лица, ту же одежду, все приветливо улыбаются тебе, а ты в ответ. Но делаешь ты это уже бессознательно, машинально, просто потому что так принято. И однажды понимаешь, что все так делают, что на самом деле у тебя нет друзей и близких - только бессмертное одиночество. ***       У него не было имени, были только должности, и каждый день они менялись. Сегодня великая Лотерея приказала ему быть уполномоченным секретарем Ангелиции и мужем. Жесткие простыни терзали тело. Он ещё раз перевернулся в кровати и уткнулся лицом в подушку. Белое облако из перьев и хлопка ударило в нос ворсистой пылью нового белья. Обессиленный борьбой с собой мужчина разомкнул глаза, спать он не мог совершенно точно. Он поднялся. Солнце уже встало, пронзительно заливая светлую комнату, новую, но давно знакомую. Всё же ещё было слишком рано. Темноволосый мужчина бросил взгляд на свою сегодняшнюю Жену. В голове никогда не возникало вопроса, отчего ему так естественно каждый день просыпаться с новым человеком в кровати? Девушка, лежавшая рядом, не выглядела незнакомкой. Он видел это лицо везде и всюду, все девушки и женщины на Панте выглядели так же, как она. Светлая кожа, даже чересчур идеальные черты лица, аккуратный нос - у него был точно такой же. Если уж на то пошло, он и сам был на неё похож, как брат. Явно различались они только цветом волос и глаз. Мужчины в бессмертном обществе обладали темными волосами и ореховыми глазами, женщины же взирали на мир серыми с зеленой искрой, а волосы их имели теплый оттенок золота и мягко вились. Сотню лет назад чья-то властная рука постаралась, чтобы они стали такими как есть, похожими друг на друга. Мужчина встал и отправился на кухню, чтобы выпить чашку бодрящего напитка. Когда он вернулся, Жена уже проснулась. Сев на кровати, она рассеянно осматривалась. Золотые волосы были очень мило взъерошены. -Доброе утро, - приветливо улыбнулся он. Девушка косо бросила взгляд на нового Мужа, нахмурилась, поднялась и покинула комнату, не говоря ни слова. Он же остался в недоумении, глупая улыбка продолжала растягивать губы, чашка в руках обжигала пальцы. Случившееся не укладывалось в голове, оно нарушало его привычный утренний ритуал и выбивало из колеи. Умываясь, он строил догадки, почему Жена вела себя так. Воспоминание о её хмуром лице не выходило из головы, цепляя и привязывая к себе. Смотря в зеркало, он внезапно увидел, что улыбается сам себе - неестественно, слащаво, некрасиво. «Может, моя улыбка оттолкнула её?» - подумал он, но никто до сих пор не отвергал его радушие. Мужчина выпрямился и с усилием попытался расслабить скулы. «Странное ощущение», - мышцы на лице заныли. Зеркало показало ему, как он на самом деле устал. Тёмные мешки под глазами, морщинки от постоянной улыбки. Мужчина поймал себя на мысли, что не узнает человека за стеклом. Пантийца смутило то, что сейчас он не был похож на остальных. Но это был точно он: эта усталость чувствовалась внутри уже давно. Дверь открылась, девушка, не стесняясь его, в одном полотенце прошла мимо. Мужчина дёрнулся, как будто бы его застали за чем-то неприличным, и поспешно растянул губы в очередной улыбке. Девушка проигнорировала его, как будто бы он был предметом мебели, разделась и начала принимать душ. В каком-то смысле это равнодушие обрадовало: «Она не заметила!» Рассматривая её силуэт и изгибы под струями воды через полупрозрачную перегородку, он спросил: - А ты кто сегодня?- девушка не спешила отвечать, и он сообщил, - А я уполномоченный секретарь Ангелиции! Жена кинула вызывающе колкий взгляд поверх перегородки и ответила с пренебрежением: - А я - это я. Наконец он услышал её голос, он был глухим и обволакивающим. Мужчина продолжил улыбаться. Что ему ещё оставалось? Только сделать вид, что сегодняшняя супруга обладает незаурядным чувством юмора, так не свойственным людям, не имеющим индивидуальности. Вернувшись в комнату, он переоделся. Его новой должности соответствовал новый костюм - серый френч с лиловым отливом, чем-то напоминавший мундир. Застегнув последнюю пуговицу под горлом, мужчина ощутил торжественный момент принятия нового сана и выпрямился. Да и по-другому нельзя было: воротничок так туго сдавливал шею, что приходилось держать осанку. Покидая квартиру, он подошел к новой любимой, вскользь поцеловал в щёку и сказал: - Так где ты работаешь? Может быть, пообедаем вместе сегодня? Жена как будто неприятно поморщилась, ощутив его прикосновение, и сообщила: - Я никуда не пойду, буду дома. - Плохо себя чувствуешь? - догадался мужчина, в голосе звучало сожаление и тревога, но губы неизменно улыбались, что у него самого уже вызвало неприязнь. С чувством какой-то недосказанности произошедшего уполномоченный секретарь покинул дом. *** Цветами города были белый и так сильно контрастирующий с ним тёмно-серый. Белый, как перламутр, имел множество градации, серый же был неизменно тёмен и шершав, как мокрый асфальт. Словно под светлой краской города скрывается бесцветное нутро. Чувствовался темп. Стройные и высокие дома с гладкими стенами из стекла стремились в небо. Машины двигались ровно с одной умопомрачительной скоростью, так что остановки их, хлопки дверей держали один ритм. Люди, как сплошные, непересекающиеся линии, двигались по улицам города. И он среди них, радушно улыбаясь собственным отражениям в стёклах и лицах прохожих. На улице всё было как всегда, что успокаивало, но, и подчеркивало неординарность произошедшего дома. В новом офисе ему предстояла серьезная работа с бумагами. Войдя в здание Ангелиции, он тут же обзавелся неимоверно важной папкой, полной документов. Кабинет, который ему предстояло исследовать, гордо именовался: «Секретариат Свободной Ангелиции Панты». За стеклянной дверью скрывалось обширное помещение, по которому сновали люди. На первый взгляд работа секретариата выглядела слаженно и организованно, и мужчина выдохнул в успокоении. Все эти люди, которыми ему предстояло управлять, тоже были здесь впервые. Уполномоченный секретарь натянул улыбку чуть сильнее и сделал первый шаг в свои владения. Внимательный мог заметить, как на его висках поблескивали капли пота. Мужчина торжественно занял свое место в центре комнаты за большим столом. Вытащил тяжелую перьевую ручку из подставки и приготовился подписывать бумаги. Так, словно исполнял важный ритуал. Он не был честолюбив и талантами не обладал, впрочем, отсутствие этих качеств только ценилось в обществе, лишенном индивидуальности. Так что каждый новый день он старался забиться в тихое место и делать вид, что работает. Иногда и этого удавалось избегать, бездельничая. Предположение, что другие поступают так же халатно, пугало, однако, их общество не рушилось, всё было так, как и должно быть. От осознания того, что он день за днем бесцельно сжигает свою жизнь, погрязая в бессмысленной рутине, его спасала только надежда на завтра, на новую должность. Вначале дело с бумагами шло тяжело, он по несколько раз перечитывал один и тот же лист, чтобы понять его содержание. Потом начал лишь бегло просматривать строчки, откладывая то, что казалось слишком сложным и ответственным, чтобы оставить эти бумаги завтрашнему исполнителю должности. Вдруг тот окажется более осведомленным. Чуть больше часа ему понадобилось, чтобы неимоверно устать. Оторвав голову от бумаг, он попытался отдохнуть и очистить замутившийся разум. Он размышлял о только что прочитанных делах, о каких-то глупостях: пойманных космоплавателях, обвиненных в провокационной деятельности, о партии преступно-индивидуализированных калькуляторов, о кукурузе... Выныривая из своих мыслей, он заметил, что беспардонно смотрит на девушку за столом напротив. Она же в ответ бесстыдно улыбалась во все тридцать два зуба. Уполномоченный секретарь, извиняясь перед ней, поджал губы. И его мысли опять уперлись в утренний образ хмурой Жены. Радушно оскалившаяся блондинка, его секретарша, казалась такой не похожей на неё. Какая-то тоска охватила его, и уполномоченный секретарь понял: ему хочется увидеть Жену прямо сейчас, хотя бы просто услышать голос... Он резко поднялся с места, все присутствующие в комнате замерли, оглянувшись на начальника. Не верилось, что в этом кипящем работой кабинете может повиснуть такая тишина. В снисходительных улыбках всех этих людей скользило осуждение. Он опять нерешительно поджал губы и, покорный толпе, занял своё прежнее место. Он впервые осознал до смешного нелепый фарс происходящего в этом кабинете, в его жизни. *** Ему отвечали лишь гудки в трубке, от волнения уполномоченный секретарь жмурил глаза, не забывая криво улыбаться. Она не брала трубку. Конечно, Жена могла выйти из дома, вот только он почему-то не верил в это и не мог остановиться, набирая домашний номер снова и снова. Неожиданно всё прекратилось, кто-то снял трубку. Секундная тишина, долгая и удушливая, короткие гудки, сообщающие, что человек на том конце не желает ни с кем говорить... Или что-то случилось? С губ сползла улыбка. Он не помнил, как вслепую добрался до дома, как в тёмном коридоре искал замочную скважину. Распахнув дверь, он ощутил свежий воздух и, захлебнувшись в нем, понял, что не так - сквозняк гулял по их дому. Споткнувшись, он увидел на полу золотой локон, тот одиноко лежал, скрутившись вопросительным знаком. Кухня. Настежь открытые окна, шторы, как крылья птицы, хлопали на ветру. Она была там, она стояла босыми ногами на обеденном столе, белоснежная тюль слилась с легким платьем. Казалось, её хрупкая фигура объята облаком и утопает в его пене. Она уходила в небо осторожной поступью, как канатоходец по нитке. Выдохнув, мужчина рванул к окну и схватил девушку. Путаясь в его руках, она осела на стол, ножки того заскрипели. Девушка рвалась вперёд, чтобы продолжить путь в пустоту. Бессильно рычала в его руках, а те крепко держали. Он лишь сейчас заметил тяжелые ножницы, сверкающие и норовящие цапнуть его или её саму. Он объятиями сковал плечи Жены, окончательно лишив возможности вырваться. Уткнувшись в светлые волосы лицом, он понял, что забыл о привычке улыбаться, слишком страшно всё это было. Жена наконец успокоилась, он поднял голову и посмотрел ей в лицо. Красные глаза и кожа, непривычные мокрые дорожки на щеках, он даже не знал, что так бывает. Слёзы, как что-то запретное и непристойное должны были вызвать у него отвращение, но мужчина осознал, что просто не может испытывать к ней отвращение. К любой другой улыбающейся кукле - да, но не к ней. - Почему? - всё, что он смог выдавить из себя. - Потому что ты - не он, - проговорила Жена тихим сломленным голосом. Пробежав взглядом по его лицу и не найдя понимания, она начала подниматься. Контрастно спокойно убирать его руки от себя. Ошеломленный её поведением мужчина не возражал, покорно отпуская её. Лишь сейчас он заметил, что волосы Жены были неаккуратно обрезаны. "И это - почему? " Она как ни в чем не бывало покинула комнату. Мужчина же, чувствуя на щеках жар, остался. Тяжесть всего этого сломила его. Он, сомкнув веки, откинулся спиной на стол. Холодный ветер тронул его кожу. Он открыл глаза и увидел, как белая тюль развивается над его головой. "Потому что ты - не он! Что за глупости, я же её Муж! Кто тогда этот Он, и почему... Почему Он - не я?" - мужчина неожиданно для себя стиснул зубы в гримасе. Было необъяснимо больно, да так сильно, что он не сумел удержаться. Резко оттолкнувшись от стола, он поднялся и направился вслед за Женой. Найдя самый тёмный угол в квартире, она просто села на пол и обняла колени. Муж опустил ладонь ей на голову, аккуратно провел рукой по волосам. Девушка подняла измученные глаза. - Они отрастут, - отчего-то сказал он. - Знаю... Завтра я буду как все, - ответила она. Он в первые увидел птицу, посаженную в клетку. Он сел рядом, запрокинул голову и долго молчал. - А ты хочешь быть не такой, как все? - горькая насмешка, тайное стремление защитить самого себя от неё и этих странных поступков, слов. Словно он догадывался уже: она права - но не имел сил признать это. - Хочу быть собой. Снова чересчур очевидный ответ, такой верный, что звучит наиграно. Как он может прислушиваться к словам человека, ломающего этот мир одним движением ресниц, девушке, способной переступить все законы и правила, просто шагнуть в открытое окно, когда прочие не имеют сил просто перестать улыбаться. Он попытался растянуть вымученную улыбку - не получилось, действительно, разучился. - Это преступление, - сказал он тихо, бесцветно. Жена впервые улыбнулась, но нерадостно, честно и горько. Он, посмотрев на неё, не стал продолжать упреки. Захотелось даже ей помочь. - Я могу тебе помочь, я уполномоченный секретарь. - Это только сегодня, да и преступницей я пробуду всего день, - проговорила она так, как будто вся эта история с ней происходила уже не раз. Протяжно выдохнув, она поднялась с пола и снова постаралась сбежать от его общества. Он смотрел ей вслед, как маленький брошенный ребёнок, и не мог понять, почему чувствует себя сломленным и уничтоженным, будто бы это он нуждается в её помощи. Он вернулся на кухню и подошел к окну. Вдыхая холодный уличный воздух, он с замиранием сердца смотрел вниз: "Может быть, тоже сделать шаг?" Зажмурившись, он захлопнул окно, давя в себе это дьявольское желание сбежать. Он поднял со стола ножницы, только сейчас оценив весь их вес. Мужчина вернул их на место в ящик. В протест своему внутреннему хаосу хотелось навести порядок дома, разложить всё по местам. Шагая по квартире, он поправлял сдвинутые вещи. Снова увидев золотые волосы на полу, он поднял их, чтобы выкинуть в мусор. Только в ванной, встретившись взглядом с самим собой в зеркале, мужчина остановился - кого он обманывает?! Лицо его никогда не станет прежнем. *** Он вошел в спальню. Теперь комната казалась самым тёмным местом в квартире, лишь одинокий луч закатного солнца пробивался через плотно сдвинутые шторы. Жена лежала, свернувшись на кровати. Мужчина аккуратно, чтобы не нарушать её одиночества, сел на край. Он молчал, пытаясь примирить свои стремления с её. - Кем был Он? - наконец тихо спросил. Девушка, открыв глаза, выдохнула. И он согласился с ней - какая разница, кем тот был в день, когда она его встретила. Тот человек остался в её сердце навсегда и навсегда стёр с её лица фальшивую улыбку. Мужчина опустился на кровать: "Действительно - ты не он!" Он повернулся к ней лицом, в таком полумраке еле улавливая её черты. Она же смотрела на него бесстрастно, спокойно, ожидая нового глупого шага. Он взял девушку за руку. - Я никогда не стану для тебя тем человеком, - прошептал он. Девушка сглотнула, почувствовала, что напряглась от его честных слов. - Но я хочу остаться с тобой навсегда. - Ты не сможешь,- ответила она таким же шепотом. - В твоём сердце смогу,- проговорил он. - Я хочу дать тебе то, что останется с тобой навсегда, то, что сделает тебя собой и будет напоминать обо мне. Она смотрела на него, не зная чего ждать, девушка боялась поверить в его самонадеянные слова. То, что он обещал, было невообразимо в их мире. - Я не знаю имён, - голос его выдал слабину и дрожь, что такие решительные слова вызывали в его душе. - Но я хочу дать тебе имя. Девушка затаила дыхание. "Не сможешь", - пульсировало её сознание, будто на самом деле она боялась, что у него получится забраться в её сердце. Он же, еле дыша, подбирал слово для этой девушки, это действительно не было лёгким делом. Ему нужно было выбрать из мириады такое, чтоб даже она согласилась с ним. - Ты Искра, спалившая за одно мгновение всего меня и исчезнувшая. Она мысленно повторила это слово: "Искра". - Это не имя,- она боялась принимать такой подарок. - Если ты захочешь, оно станет именем,- ответил он. Девушка влажно сморгнула, понимая, что хочет этого. Искра подалась вперёд к нему и обняла. Он же, прижимая её к себе, осознавал, как горько врал себе и ей. Он не хотел, чтобы этот день кончался, он не имел сил расстаться с ней. Мужчина знал, что стоит ему только сомкнуть веки, как великая Лотерея подкрадётся к ним, раскидывая в разные концы мира. И он никогда не встретит её больше, хотя в каждой встречной будет искать её хмурое лицо и жадно цепляться за женские голоса, схожие с её обволакивающим и тихим. *** Утреннее солнце снова заливало спальню, новые шторы были раздвинуты. Он открыл глаза и затаил дыхание, в его объятиях лежала светловолосая девушка. Это так походило на ночную сцену, и он хотел верить, что в этот раз в их мире ничего не изменилось, они остались на своих местах. Она проснулась и, улыбнувшись радушно, сказала: - Доброе утро! Услышав её мелодичный и незнакомый голос, он нахмурился, не говоря ни слова, поднялся и вышел, оставив за спиной чужого ему человека. Этот протез вечности никогда не будет сломан, а он сегодня навсегда приобрёл новую роль.