Exchange

Я не знаю, где я, кто я - первые мысли, которые пришли ко мне, сразу как я начала понимать, что просыпаюсь. Меня что, украли инопланетяне и вынимают мой мозг? Какого хрена так болит голова и почему тошнит? - мысли после того, как я начинаю вообще ощущать своё тело. Что вчера было? - последующие мысли. ТВОЮ МАТЬ! - мысли после того, как я открыла глаза и увидела, что нахожусь у себя в комнате. РОДИТЕЛИ! - одно слово, а сколько эмоций и содрогания. Я просто не могла волшебным способом залететь к себе в комнату, да еще в таком свинячьем состоянии. Ну, конечно, если меня в лесу нашел Эдвард и принес сюда, то у меня вопросов нет. Надеюсь, он меня обратил, ибо мне бы сейчас не помешало быть бессмертной. От безысходности я выпустила стон умирающего кита и уткнулась головой в подушку. Это был очень глупый поступок, от такого контакта с подушкой моя голова напомнила о себе, и я скрючилась от боли. Вообще, последнее, что я помню, так это только то, как мы с Эштоном пили на брудершафт, причем много раз. Мы пили и курили. И пили. И курили. Чееееееееееерт. Не желая больше оттягивать час убийства, я приподнялась на кровати, собираясь встать и идти валяться в ногах родителей, унижаясь и плача. Меня удивило два факта, когда я осмотрела свою комнату. 1. Мой ноутбук, мой телефон, все постеры любимых групп были целы и лежали на месте. Я же ожидала, что после такого поступка я проснусь в пустой комнате на раскладушке. 2. Второй факт меня не то, чтобы удивил, он меня умилил. На кресле напротив кровати уместился Ирвин, который мило свернулся, поджимая ноги, чтобы не упасть с кресла. Какого фига он спит здесь? Посмотрев на тумбу, стоящую по правую руку от моей кровати, я удивилась и обрадовалась, не знаю, чего там было больше, всё-таки учитывая моё состояние, скорее всего, больше было радости. На тумбе лежала таблетка и стоял стакан воды. Обычно в фильмах таблетку кидают в стакан с водой. Я разницы не вижу, поэтому, просто проглотила таблетку и запила водой. - Её нужно было растворить, идиотка, - послышался сонный голос Гринча. - Что было вообще? - я не могу ему сейчас ничего грубого ответить, поэтому буду просто вытягивать нужную информацию. - А это сейчас тебе твои родители расскажут, - ехидно ухмыльнулся Эштон. - Как я попала сюда? - Эштон на немного задумался. - Люк увел тебя в палатку за несколько минут до того, как пришли учителя и разогнали всех. А потом он прикрывал тебя в автобусе, говоря, что ты чем-то отравилась. Потом еще на руках тащил до дома твоё обмякшее тело. - А что потом? - взволнованно спрашивала я. - А потом пришел я и рассказал всё твоим родителям, - самодовольно продолжил Ирвин. - Сука, - и тут меня как водой холодной окатили. До меня дошло. Ирвин специально пил со мной, специально подливал мне. - Угу, - довольно промычал он. Я вот смотрю на него и понимаю-ведь я только начала к нему так хорошо относиться, он казался мне человеком, который выделяется из серой массы. Боже, да я только начала осознавать, что он начинает мне нравится! Да, нравится! Эштон Ирвин - придурок, который абсолютно не считается со мной, он начинал мне нравится! Даже несколько минут назад, несмотря на дикую головную боль, увидев Эштона, я немного расслабилась, любуясь им. Но эта ехидная улыбка, этот тон, его поступок - это всё перечеркнуло все мои теплые чувства к нему, даже как к другу. - Я ненавижу тебя, Ирвин, - сквозь зубы прошипела я. - Ты, сукин сын, который думает, что он особенный, - я не знаю, откуда у меня взялось столько сил и ненависти. Я вскочила с кровати и направилась к нему. - Почему ты, когда я поступила плохо с Люком, так разочаровался во мне, а? Ты сам такой же, Ирвин! - на что он вскочил с кресла и направился в мою сторону. - Тебе пора остановиться, - прошипел Эштон. - А тебе пора смыться из этого дома, из этого города, из моей жизни, ты всё портишь! - от обиды я говорила всё, лишь бы сделать ему так же обидно. - Тебе нужно спуститься к родителям, Дэйл! - шипел он, когда я подходила к нему. - Я спущусь, но запомни мои слова, придурок. Ты никогда и никому не будешь нужен такой! Ты - зазнавшийся мальчик, который думает, что если он будет корчить из себя не такого как все, то он будет особенным! Ты ничего из себя не представляешь, Ирвин! - я тыкала пальцем в его грудь. Ирвин же только сжал зубы, отчего стали четче видны скулы. - Знаешь что, Дэйл, - он схватил меня за запястье, - я уже жалею о том, что сделал, - плюнул он, резко отпуская моё запястье, - немедленно спустись вниз и больше не смей ко мне подходить! - Ты не умеешь жалеть, бесчувственное чмо! - выкрикнула я и хлопнула дверью, оставляя Ирвина одного. Пока я спускалась по лестнице, я поняла, что мне уже абсолютно наплевать, сколько обидных и грубых слов я услышу сейчас в свой адрес от родителей. Меня волнует всего два вопроса : Почему он так? И почему он такой мудак? Излучая злобу и ненависть я прошла на кухню, откуда слышались тихие голоса родителей. Когда я зашла на кухню, они переглянулись, сидя за столом, и кивнули друг другу. Ну и что это значит? - Ну, - грубо и требовательно начала я, сложив руки на груди. - Сядь, - тихо и холодно сказал отец. - Не хочу. Хочу успеть увернуться от ножей, которые в меня полетят, - не меняя раздраженного тона сказала я. - Хэлла, садись, - как-то мягко начала мама. Я боюсь таких моментов, вот правда. Просто в книгах и фильмах, всё именно так и начинается, когда ребенку говорят: а) Милая, прости, но ты приемная. б) Милая, ты смертельно больна. в) Милая, мы смертельно больны. - Милая, - начала мама. Тааак, мне это не нравится. Остановитесь. Я послушно села, не зная, что ожидать. Я тут как бы в 16 лет пьяная пришла. Ну как пришла, Люк притащил. А они мне: "Милая, присядь" . - Знаешь, сначала мы хотели тебя повесить, расчленить и отдать на корм собакам, - продолжил папа. Надо мне ему меньше включать " Сверхъестественное", - а мы бы так и сделали. - Но потом пришел Эштон, - умиляясь подхватила мама, - и он нам всё рассказал. Вернее, сказал. И знаешь, сначала мы даже не хотели его слушать. А потом поняли, что он прав, - да что происходит-то! - Мама! Объясни мне, что тут происходит, - не выдержала я. - Скажи спасибо Эштону. Он объяснил нам, что напоил тебя, - сказал папа. - И? - взвизгнула я. - И то, что он нам объяснил, что вот так вот ты бы оттягивалась, если бы хотела. Но каждый раз ты приходишь в адекватном состоянии, что мы не может долго тебя держать, что не можем запрещать тебе жить молодой жизнью. Он прав, Хэлла, мы сделали всё, что смогли, мы заложили в тебя всё то, что должны были. Теперь твое время совершать ошибки. Он проговорил с нами около двух часов, убеждая нас, - закончила мама. О. МОЙ. БОГ. Еще несколько секунд я пребывала в некотором шоке, а потом запинаясь об ножки стула, на котором сидела, вскочила и побежала наверх. "Я ненавижу тебя, Ирвин." "Ты, сукин сын, который думает, что он особенный." "Ты никогда и никому не будешь нужен такой." Эхом отдавалось у меня в голове. Черт, я опять всё испортила. Он ведь помог мне, а я ему :" Ненавижу". Я влетела в его комнату и выдохнула, когда увидела его лежащим на своей кровати. Я думала, что он уже ушел куда-нибудь злой и ненавидящий меня. Но нет, он лежит на кровати, такой милый и красивый. Его челка неаккуратно раскидана по его лбу, его чуть пухлые губы слегка приоткрыты. Так, что-то я залюбовалась, говорить сейчас и просить прощения у него бесполезно, ведь он спит. Не хочу уходить сейчас из его комнаты. Пускай, когда он проснется, он наорет на меня за то, что я в его комнате. - Эштон, я не ненавижу тебя, - прошептала я, садясь на свободный край кровати. - Ты и правда особенный, - продолжила шептать я, смотря на него. Он всё так же мирно спал. - И ты кому-то нужен, Эш, - закончила я. Но то, что я сделала потом, не поддается не под какое объяснение. Я прислонилось своими губами к его щеке и аккуратно поцеловала его в щеку. От своих мыслей я улыбнулась :" Он такой мягкий и теплый". Но оставаться в этой комнате я не решилась. Всё-таки мне надо привести себя в порядок, поблагодарить Люка, расспросить Иззи.