Воздушный змей

Каждый раз после дождя смотрю я в небо чистое, Вспоминаю времена, когда ребенком был я... Когда я слепо следовал за кем-то с одной лишь мыслью: "Я хочу быть сильным". Срывает ветер с губ моих "спасибо тебе"... The Rootless "One day"

— Догоняй! Ослепительный диск солнца, пшеничное поле, ясное небо с россыпью облаков, похожих на взбитые сливки. Разноцветный ромб на фоне небесной лазури. Луффи кажется, что всё это уже когда-то было. Или нет? Все мысли, если они и были, растворились в этом солнечном дне и взлетели ввысь на хвосте воздушного змея. — Луффи, где ты там застрял? Догоняй! Голос. Детский голос из далеких воспоминаний. Родной... настолько, что каждый звук заполняет изнутри приятным теплом. Луффи щурится, прячет глаза от ослепительного солнца, пытаясь разглядеть впереди источник голоса. И кажется, будто ничего важнее этого нет сейчас на свете. Наконец, вдали, над золотыми пшеничными волнами показывается черная макушка. Ноги сами срываются с места. Луффи бежит, бежит по залитому солнцем полю так, как никогда раньше не бегал. Земля горит под его ногами, но огонь не ранит. А глаза всё смотрят вперёд, и страшнее всего сейчас моргнуть и потерять из виду брата, бегущего перед ним и тянущего за собой воздушного змея, как яркого экзотического зверя на поводке. Почему это так важно? В голове сразу рождается незатейливый ответ: «Если я отстану, Эйс опять будет меня дразнить». Поэтому Луффи только усиливает темп, бежит быстрее огня, пока, наконец, за очередной волной золотых колосьев перед ним не возникает спина в старой белой майке. Спина, которую он пытался догнать большую часть своей жизни. Спина, которая всегда возникала между ним и опасностью. Самый близкий человек… Тот, с кем когда-то в детстве Луффи дышал одной мечтой. — Догнал, наконец, — ухмыляется Эйс, немного сбавляя темп и оглядываясь на брата. А в следующий миг — снова разгоняется и в прыжке вскидывает вверх руки, сжимающие опутанную толстой нитью катушку. – Смотри! – кричит он Луффи и поднимает взгляд ввысь, полный ликования и восторга, будто этот бумажный ромб и есть зенит его славы, его жизни. Луффи следит за взглядом брата – и забывает, как дышать. Воздушный змей парит, устремлённый вперёд, вздымается на волнах ветра и рассекает небесную гладь. Он совсем как живой — беспокойный, упрямый, и если он хоть на миг остановится… — Дай мне! – просит Луффи. Он просто должен сам попробовать задать ему направление и проложить путь – этому красивому бумажному зверю, несущемуся в небесах. — Ну нет, — вредничает старший. – Упустишь ещё. — Не упущу! – клянётся Луффи. – Эйс! Ну, пожалуйста! Дай мне! Брат какое-то время медлит, всматривается в глаза Луффи, будто оценивая — и всё же сдаётся, останавливается и протягивает катушку: — Ладно. Только осторожно! — Угу! — радостно кивает Луффи, вцепляясь пальцами в леер так, будто это самое ценное сокровище в мире. И глаза его сейчас, несомненно, сияют ярче полуденного летнего солнца... — И чего стоим? — недовольно вскидывает бровь Эйс и легко толкает брата в спину. — Вперёд! — и сам срывается с места. Луффи по привычке бежит следом. Змей, почти коснувшийся колосьев, вновь легко взмывает в небеса, повинуясь воле нового хозяина. Луффи не может не оглядываться на него, хоть и знает, что ни за что его не упустит. Как же необычайно красив этот зверь, сшитый из пёстрых лоскутов! — Быстрее! — кричит Эйс, и Луффи охватывает еще большее волнение. Хочется смеяться, петь и главное — бежать. Бежать. Бежать! Ноги стремятся оторваться от земли. Взлететь в небо — к его воздушному змею! И вместе с ним лететь навстречу приключениям, к неизведанным берегам! Теперь есть только они вдвоем — и вечное небо для них! Нет больше ни солнца, ни поля, ни... Резкое, почти болезненное осознание. Ноги прирастают к земле. Обернуться назад и встретить взгляд брата. Добрый и слишком взрослый взгляд на детском лице. И безмятежная улыбка. "Теперь я точно знаю — ты справишься". Родной силуэт растворяется в воздухе, рассыпается на струи огня. Луффи тянет руку на встречу, но касается лишь безвредного для его пальцев пламени. Имя брата умирает на его губах... Снова перед глазами небо. Привычный спокойный шум волн, бьющих о борт корабля. Пронзительный крик чаек острым пером вонзается в глухое умиротворение и заставляет пробудиться окончательно. Сон ушел и забрал с собой брата, пшеничное поле и воздушного змея, оставив Луффи лежать на "голове" Санни. Лежать и зачем-то вглядываться в небеса. Что интересного может быть в небе? Разве что причудливой формы облака да птицы, знаменующие приближение к земле... — Поднимай его! Поднимай! — вдруг раздаётся с палубы голос канонира. — Давай, Чоппер! Подними его выше! Яркий цветастый ромб разрезает монотонное небо. Луффи удивленно моргает, протирает заспанные глаза — и вновь поднимает взгляд ввысь. Только небо. Небо и чайки, словно белые росчерки на лазури... С палубы доносится восторженный смех Чоппера, и воздушный змей, будто мираж, снова является взору капитана, быстро набирая высоту. Луффи приковывает взгляд к красочному ромбу, приподнимается из-за "гривы" Санни, пытаясь рассмотреть все цвета. Зеленый, оранжевый, розовый... даже хвост из голубых верёвок, сплетённых в подобие тугой косы. — О, Луффи! Вот ты где был, — отзывается Усопп, замечая капитана с палубы. — А мы тебя искали, хотели показать... Эй, всё в порядке? — лёгкое волнение в голосе. — А? — произносит Луффи, не отводя глаз от плавно парящего в небе ромба. — Что с тобой? Ты что, никогда не видел воздушного змея? — Видел, — задумчиво отвечает Луффи, по-прежнему не глядя на своих накама, тем самым медленно зарождая у них внутри неприятное чувство беспокойства... Ситуацию спасает возглас с кухни: — Обед! — простое слово, которое всегда действует на капитана пиратов Мугивары сильнее самого мощного заклинания. Мгновение — и Луффи исчезает за дверью камбуза. Усопп и Чоппер, одновременно выдыхая, понимающе переглядываются и следуют за капитаном. Палуба, нагретая полуденным солнцем, пустеет — лишь воздушный змей, привязанный к главной мачте, ловя разноцветными боками потоки ветра, мягко рассекает небесное полотно. Корабль плывет навстречу новым берегам.