Запах на память

Сколько можно стоять возле открытого окна высотки и смотреть на ночной город? Вечность. Можно целую вечность смотреть на то, как внизу снуют люди, как мерцают вывески, как из-за поворота появляется очередная машина. Смотреть на этот пылающий неоном город и чувствовать себя ангелом, вознёсшимся над этим урбанистическим адом. - Смотри, смотри! – на фоне городского шума в тёмной комнате раздаётся восхищённый шёпот. – В том доме зажёгся свет… Видишь? - Где? – тёмная фигура двигается ближе к другому силуэту, сидящему на подоконнике. - Там… - палец юноши указывает в ночную даль. – Прямо впереди. Лёгкий ночной ветер врывается в распахнутое окно и оставляет свой прохладный поцелуй на его коже. - Кажется, там живёт какая-то девушка, - неуверенно звучит низкий, чуть хриплый голос. - С чего ты взял? – взгляд тёмных глаз, блеснувших в свете городских фонарей, скользит по красивому лицу собеседника. - Я иногда замечал, как она уходит по вечерам… - в голосе юноши появились ностальгические нотки. - Тао… - усмехнулся тёмный силуэт и потрепал парня по светлым волосам. – Тебе грустно? На его лице появилась улыбка, но она не была радостной. Юноша опустил взгляд на белый подоконник, который освещался огнями улицы, и начал постукивать по нему пальцем: - Нет, мне не грустно. Мне не грустно, когда ты рядом. Тао взглянул на лицо парня, сидевшего на подоконнике, и заметил его широкую улыбку. - Иди ко мне, - Тао сделал шаг навстречу зовущему голосу. Тёплые руки обвили его тонкую талию, мягкие губы коснулись его лба. Тао доверчиво обнял парня и прижался к его груди. - Я никогда не позволю тебе грустить, - низкий голос звучал возле уха, а горячее дыхание обжигало нежную кожу на шее, разгоняя мурашки. Тао снова улыбнулся, но на этот раз улыбка была счастливой. Он закрыл глаза и покрепче обнял юношу, пахнущего чем-то сладким. Запах сирени или малины – Цзытао плохо разбирался в этом. Но он точно знал, что этот запах – самый лучший, самый вкусный, самый родной. - Ты вкусно пахнешь, Ифань, - протянул парень, уткнувшись носом в его плечо. – Ты всегда вкусно пахнешь. Эти слова прозвучали по-детски искренне. - Хочешь, чтобы этот запах остался на тебе? – Ифань погладил Тао по волосам, продолжая глядеть на светящееся окно напротив. Юноша закивал головой, и Ифань ощутил, как кончик холодного носа младшего несколько раз коснулся его оголённого плеча. - Зачем тебе это? Ведь ты можешь всегда придти ко мне и ощутить этот запах, - улыбнулся парень, чувствуя, как руки светловолосого крепче обнимают его за шею. - Пусть останется. Вдруг завтра что-нибудь случится? А на мне не останется твоего запаха… - слова Тао звучали глухо на фоне разрывающегося автомобильного клаксона. Ифань заметил, как погас свет в том окне, где жила девушка. Затем он перевёл взгляд вниз и увидел, как она в чёрном пальто села в такси, которое мгновение назад пронзало слух громким сигналом. Ифань снова посмотрел на соседнее окно, которое теперь казалось чёрной пастью, где навсегда исчезли яркие вечерние краски. Ощутив острую пустоту внутри себя, юноша отвернулся от окна и поцеловал Тао в висок: - Не говори глупостей. Я всегда буду рядом... Сколько можно стоять возле открытого окна высотки и смотреть на ночной город? Вечность. Можно целую вечность смотреть на то, как внизу снуют люди, как мерцают вывески, как из-за поворота появляется очередная машина. Смотреть на этот пылающий неоном город и чувствовать себя ангелом, загнанным в этот урбанистический ад. Одинокий силуэт стоял возле открытого окна и смотрел куда-то вниз. Всё, что было там, казалось таким мерзким, чрезмерно ярким, невыносимо громким. Эти светящиеся окна высоток, словно горящие глаза сотен дьяволов, смотрели прямо в истерзанную душу и выжигали в ней горькие воспоминания. Там, где должно биться сердце, была большая чёрная дыра, которую теперь ничем нельзя заполнить. Чувство сломанного робота охватывало со всех сторон и проникало даже в клетки крови. Сломанный робот, которому невозможно заменить неисправную деталь. Сломанный робот, брошенный в этой неоновой бездне. В распахнутое окно по-прежнему врывается лёгкий ветерок, целующий кожу своими холодными губами. В соседнем доме всё так же горит свет. Иногда он гаснет, и в такси всё так же садится девушка в чёрном пальто. Только что-то изменилось. Что-то исчезло, растворилось в этой городской суете. Больше не звучит низкий хриплый голос, обжигая шею своим дыханием. Вместо него - невыносимый шум, который давит на перепонки, проникая в мозг. Люди внизу продолжают куда-то спешить, натыкаясь друг на друга. Но ни один из тех людей не способен заменить тепло рук, которые когда-то обнимали так нежно. «Интересно, этим людям так же больно, как и мне?» Обещания всегда быть рядом – единственное, что осталось от него. Он исчез внезапно. Эти руки, прикосновения и поцелуи – всё теперь кажется красивым сном, который разбился о холодный асфальт этого города на миллионы осколков. Он исчез, никому ничего не сказав. Его голос растворился в невыносимом крике сигналящих машин. Теперь в воспоминаниях есть лишь стук сердца, которое билось так сильно, что готово было вырваться из груди, замереть от бешеного ритма. Но это нисколько не пугало, потому что любовь могла защитить его. Он ушёл, не пытаясь обернуться назад. Может, у него были на это причины. Винить его можно было лишь в том, что он оставил после себя слишком много воспоминаний. Воспоминаний, которые остались красными следами на коже, яркими фотографиями в рамке, красивыми словами в песнях. Невозможно прикоснуться к его тёплой нежной коже, ощутить его чудный запах. Без него стало труднее дышать. Воздух стал каким-то твёрдым, сдавливающим горло тисками. Можно протянуть руку навстречу возникшему перед глазами лицу. Но она застынет в пустоте. Да, сначала больно. Мир рушится под ногами, а город поёт, и жизнь продолжается, какой бы она ни была. «Ты ушёл, а на мне не остался твой запах…»