Влюби меня в себя: Наши Летние каникулы.

Принятое якудза решение оказалось правильным. В клинике их приняли быстро и без лишних вопросов. Якудза подозревал, что этому поспособствовал Фейлон, но претензий не проявлял. Важнее было то, что происходило потом. После оказания первой помощи и проведения быстрого обследования, он выслушал неутешительный вердикт врачей… "Множественные закрытые переломы, внутреннее кровотечение, травма грудной клетки, повреждение внутренних органов и позвоночника… Мы сделаем всё, что возможно, чтобы спасти жизнь девочки, но прошу принять во внимание что эти травмы могут быть несовместимы с жизнью.… Даже если она выживет, последствия травмы могут лишить её возможности передвигаться самостоятельно…" Серьезный седоватый мужчина поправил очки, перебирая бланки с полученными результатами и ожидая ответной реакции от собеседника. Асами выглядел изможденным, в мятой белой рубашке, которая была местами мокрой и в пятнах крови. Не его крови, а Рин... Пока они ехали, он прижимал её к груди хрупкое тельце, медленно холодевшее в его руках. Она была жива, Рюичи чувствовал её тихое и прерывистое дыхание, которое вот-вот готово было угаснуть. Её кровь пачкала его белоснежную рубашку, но ему было все равно. Лишь бы побыстрее доехать. — Делайте всё, что возможно. О средствах не беспокойтесь… Мой секретарь вызовет дополнительно врачей из Японии, — сказал хриплым тоном Рюичи, бросая короткий взгляд на Киришиму, который тут же принялся выполнять указания. … Врачи назначили несколько операций. Первая заняла у них почти пять часов из-за своей сложности. Врачи сменяли друг за друга, проделывая кропотливую работу над маленьким тельцем на операционном столе. — Асами-сама, вам стоит отдохнуть, — решил все же заговорить Киришима, который всё это время безмолвно наблюдал за метавшимся, словно дикий тигр в клетке, боссом. — Не… — договорить бизнесмен не успел, телефон в кармане завибрировал. Опять. Уже в который раз Акихито пытался дозвониться до него, словно он всё чувствовал. Асами понимал, что не может больше скрывать происходящее от любовника. Как бы трудно ни было, но нужно сказать о случившемся Акихито. Он должен знать… Асами нажал на зеленую кнопку «принять» вызов — Асами? — раздался веселый голос Такабы, а фоном слышался звонкий смех Кимико. Да, он теперь часто видит улыбку своей дочери и её звонкий смех звенит в доме благодаря семье Такаба. Особенно Рин… Нет. Нельзя по телефону сообщать об этом. Асами это понимал, поэтому его голос звучал тихо и без эмоций: — Акихито, собери вещи, я отправил Киришиму, он заберет тебя и привезет ко мне… — секретарь согласно кивнул, дожидаясь когда босс закончить разговор по телефону. — Э? Что-то случилось?! — Такаба все еще не понимал, но начал волноваться. — А Кимико и Исами?.. А Рин?.. Асами, что происходит?! — Ты все поймешь, когда приедешь… А детей оставь дома, — это было всё, что сказал Асами перед тем, как отменить вызов.  … Вопросы Акихито так и остались без ответа. Даже сопровождавшего его Киришиму он не смог разговорить. Но от бывшего журналиста не укрылись сочувствующие взгляды.  Лишь когда автомобиль, в котором он находился, остановился у ворот большой частной клиники, он всё понял. Его беспокойное сердце забилось чаще, когда он прочел крупными буквами китайские иероглифы (благо, был опыт проживания в этой стране) на стене клиники — «Здоровый ребенок — счастье в семье» и «Мы спасаем детские жизни». Оказавшись внутри, Акихито словно всё понял по взглядам подчиненных Асами. Они без сомнения сочувствовали ему, когда он пытался выпытать у них что-нибудь о Рин. Асами не отвечал на звонки… Молодой мужчина так и застыл в дверях, привлекая внимание маленьких пациентов и их родителей. Детские голоса, плач, гомон всяких звуков и голоса родителей, что утешали плачущих детей, которые боялись врачей… все это заставило мужчину на миг оглохнуть. Он словно перестал что-либо осознавать. — Рин…— прошептал он, приходя в себя. Отец все понял… он понял всё еще в Токио, парой дней ранее, когда родительское сердце забилось чаще.  — Акихито, — вышедший его встретить Асами выглядел не лучше. Обменявшись взглядами, Акихито убедился… … Молодой мужчина стоял перед большим окном, за которыми проходила кропотливая работа врачей чуть ли не всех специальностей. Вызванные сюда особым поручением, они не могли позволить себе расслабиться, чтобы сохранить жизнь и излечить искалеченное тело. Это была наитруднейшая операция в многолетней практике этой клиники. От спасения жизни этой девочки зависела и их жизнь и репутация. — Такаба… ты должен быть сильным… Пришедший подбодрить Фейлон искреннее сочувствовал мужчине. А сам Такаба словно и не слышал никого… Лишенный каких-либо чувств и эмоции, он просто застыл у окна, наблюдая за ходом операции, благо это было позволено.  — Она ведь такая маленькая… — дрожащим голосом шептал Акихито, словно разговаривая сам с собой, — Почему ей приходится так страдать… я… я, действительно, никчемный отец… я не смог уберечь её… своего маленького ангела… Отцовское сердце разрывалось на части от боли. Мужчина готов был страдать сам, лишь бы его маленькая дочурка не страдала так. Оказавшийся рядом Асами прижал Акихито к груди, пытаясь унять его боль. Но возможно ли это? … Не смыкая глаз и не поддаваясь уговорам отдохнуть, Такаба ждал, когда все это закончится. Ждал, когда ему разрешат войти в палату. Состояние девочки нормализовалось лишь на четвертые сутки. Вовремя принятое решение ехать в больницу и оперативная помощь врачей сделали свое дело. — Операция прошла успешно, — успокоил родственников врач, пуская их в палату, — Но дальнейшее не в наших силах…. Рин была в коме и должна была сама проснуться, тут ни врачи, ни кто-либо другой кто-либо другой никак не могли помочь. — Сколько это может занять времени? — спросил Такаба, подойдя к Рин. Он коснулся её бледного лица, чувствуя её слабое дыхание. Рин выглядела так, будто погрузилась в беззаботный глубокий сон, если бы не трубки и кислородная маска, поддерживающие её жизнь. — Кома еще не до конца изучена. Она может длиться от нескольких минут до десятилетий. — То есть…она может и не проснуться?! — Это… Но врач не успел что-либо сказать, их прервал шум в коридоре, гомон голосов и резко открывшаяся дверь. — Исами?! — Так это правда… — прошептал мальчишка, застыв у дверей. … Несколькими днями ранее: Оставшись без строго надзора, Кимико и Исами, думая, что могут позволить себе пошалить, устроили эпичные бои с подушками прямо в спальне предков. Казалось, они отрывались по полной, но все же чего-то не хватало… или кого-то. Например, маленькой белобрысой взрывчатой близняшки. Вспоминая о ней, Исами невольно впадал в уныние, хотя и пытался мужественно это скрыть. Ха, от кого, но уж точно не от Кимико. Возвышаясь над мальчишкой, с подушкой под рукой, Кимико устало упала рядом. Благо кровать родителей была огромной для них обоих. Прямо целое поле, где можно играть в футбол… ну, почти… Для детей всё кажется огромным, пока они маленькие (Золотой цитатник Кличко). — Было весело… — Ага, есть такое — Но, кажется, на самом деле ты так не думаешь, Исами-кун?.. — повернувшись к братишке, Кимико пристально уставилась на мальчишку своими пронзительными карамельными глазами. — Есть такое, что скрывать, я чувствую беспокойство… От них нет вестей… Когда мы пытаемся дозвониться, Киришима-сан каждый раз отфутболивает нас… Тебе это не кажется странным и волнительным? — задумчиво ответил он. — Ну как бы да…— резко усевшись, Кимико хмуро начала размышлять, не сразу решаясь озвучить свою мысль, — Может тогда сами туда поедем? — Хм… я уж думал, ты и не предложишь! — одарив сестренку довольной ухмылкой, Исами словно ждал этого. …