Дом, в котором дурдом.

Оглушающая музыка, означающая, что по телевизору начинаются новости. А они идут в пять часов утра. Сегодня я точно убью Акиру. Скидываю с себя одеяло и томно вздыхаю, все еще не разлепляя глаза. Слышится возмущенный то ли вскрик, то ли визг. — Да чтоб тебя! — Койю. Широяма щипнул его за задницу. Как по расписанию. Каждодневная утренняя традиция, мать его. Топот, кажется, тысячи слоновьих ног, но на самом деле шести и человечьих. А это еще не все встали — двое человек до сих пор еще как-то умудряются спать в постельке, а третий вообще не пришел. Мама, купи мне дробовик, я спасу этот мир. Ну ладно, хотя бы эту бренную квартиру от таких ужасных жильцов. «Сегодня ночью, в 3:45 на острове Хонсю произошло землетрясение, 4 балла по шкале...», — орут, нет, ревут новости, чуть ли не захлебываясь словами. Почему я не там, не на острове? Хотелось бы хоть как-то разнообразить свою жизнь. Оглушающий грохот. Тупица Акира снова уронил огромный таз Эми-сан, нашей хозяйки. Ох, если бы она не спала, то задала бы акировской заднице жару. Он его постоянно роняет, раза три в неделю точно, и постоянно огребает. «Со-о-о-о-о-ок! Лучший фруктовый со-о-о-о-о-ок, освежае-е-ет!», — реклама. Сука, я скоро вскроюсь от этой шизоидной песни. Каждый божий день она орет на всю квартиру. — Мама, мы все попадем в ад, — хрипло пропел я и понял, что сколько ни валяйся, а вставать все-таки придется. Даже в единственный выходной. Который и выходным считать-то нельзя. Скоро на нашей гребанной коммунальной квартирке повешу табличку «Welcome to hell, bitches!». Да у нашей квартиры и номерок почти соответствующий: 606. Так и манит шестерку подрисовать. Встаю с кровати и, взяв с кресла шорты и майку, натягиваю на себя. Ну что ж, пора покидать свою комнатенку и выходить на честный бой со своими соседушками. Тем более, сегодня день коммунальных услуг, как мы его называем. Это значит, что мы все садимся за круглый стол и мутузим друг друга до смерти. Да ладно, шучу, мы просто обсуждаем и делаем подсчеты, кто сколько будет платить. Только все это в очень грубой и суровой форме. С силой распахиваю дверь. — Горите все в аду! — мой возглас, который квартира слышит каждое утро. — Привет, Така, — приветливый Койю. Видимо, Юу больше не домогался. — Утро доброе! — типичный Акира. — Привет, тебе насыпать в кружку кофе? — Уке. — Боги, а я думал, ты сдох во сне! — ну а это Юу. Тащусь медленно, словно на плаху, по коридору. — Да, Уке, пожалуйста, — говорю дружелюбно. Почти. Затем тише добавляю: — Кажется, я до самой смерти буду хлебать противный растворимый кофе. — Тогда желаю сдохнуть завтра! — вставляет мимо проходящий Юу. На шее у него полотенце, а на языке одна грязь. На мой апатичный взгляд он продолжает: — Ну а что? Пытаюсь облегчить тебе жизнь. — Тебе можно зубы и не чистить. Все равно от тупых фраз свой рот не избавишь, — по ходу говорю я, пока расчесываю волосы. Зеркало у нас располагается в узком коридоре, и расчесываться приходится только там. В ванную комнату не прорвешься и к тому же мне лень. — Бла-бла-бла! — многословно парирует Юу и, толкнув меня своим тощим задом, уходит на кухню. Кладу расческу на место и иду на кухню. Я сначала завтракаю, ругаюсь, бывает, дерусь, а потом уже умываюсь. Эх, а когда-то было просто завтракаю и умываюсь. На кухне царит хаос, ад, жаровня Сатаны, МакДональдс в особо удачные для него дни. — Спасибо, Акира, что как всегда включаешь свой долбаный телевизор так рано и громко, — говорю я, проталкиваясь сквозь толпу неспящих задниц. — Ну мне не спится! — бубнит Сузуки где-то со стороны холодильника. — Таканори, я налил кипятка в твою кружку! — сообщает Ютака, и тут понеслась. — А дайте мне чайник. — Отойди от холодильника! — А включите кто-нибудь микроволновку в розетку! — Заткнись и хватит тереться об мой зад! — Уймись сам, мы все здесь как во время оргии, только в одежде! — А подайте мне нож, я зарежу Сузуки! — А хватит острить, Мацумото! — Вы что развопились, оруны проклятые!!! Я сейчас вас всех в окна повыкидываю, гады маленькие! А это хозяйка проснулась и нас приветствует. Мы все заткнулись, но тут же принялись здороваться, снова создавая гвалт. — Да заткнитесь вы уже! Зачем здороваться, если я ваши рожи каждое чертово утро созерцаю! Я вас чаще вижу, чем себя в зеркале! Уке, как обычно, протянул Эми-сан большую кружку с горячим чаем и тарелку с яичницей. Хозяйка широко улыбнулась, чуть поклонилась Ютаке и развернулась, чтобы снова уйти. — Только попробуйте разораться снова. Услышу из комнаты — выселю! И так каждое утро. Только фразы меняются. Эми-сан сама по себе добрая, но только не по утрам. Но об этом попозже. Мы кое-как в полном молчании растолкали друг друга и принялись делать себе завтраки. Так получается, что завтракаем мы все вместе, ибо уходить к себе в комнату и «гадить там, словно свинья в хлеву!» нам не разрешает Эми-сан. Я, конечно, пробовал питаться в ванной комнате, но оттуда я быстро вылетел. Такие дела. «Пять тридцать утра, мы желаем всем доброго утра!» - вещают новости. — Боже, меня сейчас вырвет! — сказал я, размешивая мюсли в сливках. Под мерное постукивание вилок о тарелки это звучало довольно резко. — Круто, — буркнул Сузуки, но не со злом. Я вздохнул, оглядел всех едящих и понял, что ничего в этой жизни почти и не меняется. И возможно ли такое вообще? Через пять минут мы все услышали, как скрипнула дверь комнаты Хитоми. Не считая хозяйки, у нас в квартире по соседству проживает лишь одна девушка. — Ой, ну надо же, я все проспала, — саркастично сказала она, появившись на пороге кухни. Я не особо ее люблю. Хотя я всех здесь ненавижу, кроме Ютаки, но ее особенно. И все же с Уке я тоже моментами ругаюсь в пух и прах. — Ой, ну надо же, ты проснулась, — изобразив ее голос, сказал Юу. По утрам он любит шутки типа «О, ты не умер во сне!», «Боже, да ты выжил после вчерашней жизни!», «Хитоми, почему ты еще жива?». Днем и вечером он этими фразочками не бросается, но как утро, так и начинается. Хитоми взяла из холодильника пакет молока и уселась на отдельный стул у окна. Пару минут мы все молча пережевывали еду вперемешку с ненавистью друг к другу. — Масуми что-то нет, — нарушив ядовитую тишину, задумчиво сказал Койю. — Задержался, — ответила Хитоми. И про этого парня я расскажу потом, а сейчас... — Я в туалет! — заорал я и ломонулся вон из кухни, оставив пустую тарелку на столе и кричащих соседушек позади себя. Сегодня я правитель ванной, ха-ха-ха!