10 shades of lust

Коричнево-зеленый – выражает чувственную пассивность. Цвет спокойствия и повиновения. Такие люди хотели бы наслаждаться состоянием, благотворно влияющим на чувства и содействующим отдыху; ищут возбуждения посредством наслаждения.

Телефонный звонок. Длинные музыкальные пальцы лениво тянутся к кнопке. — Да, Линдси. — Мистер Уэй, к Вам тут Фрэнк Айеро... — Впускай. Ручку дёргают вниз, дверь открывается, и в светлую просторную комнату входит невысокого роста парень с забавно торчащими во все стороны тёмными волосами. — Мистер Уэй? Не помешал ли я Вам? — фамильярно передразнивает парень писклявым голоском секретарши. — Конечно, помешали, мистер Айеро. У нас тут с моими коллегами консилиум мировой важности, не так ли, мистер Скучно-до-пиздеца? Или же Вы, мистер Делать-нехуй, что скажете? Оба парня сделали умные лица, но, не выдержав и двух минут, залились дружным хохотом. — Ну что ж, мистер Айеро, какими судьбами к нам? — отсмеявшись и утерев слёзы, игривым тоном поинтересовался блондин, закидывая ноги на стол. — Да так, знаете ли, соскучился по одному самодовольному придурку с белой обкорнанной шевелюрой, ага, — как бы в подтверждение сказанного кивнул Фрэнк, вызывающе ухмыляясь. Непроизвольно поднеся руку к выбеленным волосам, "обкорнанный" чуть не задохнулся от возмущения. — Да ты... Вы... Вы свою-то шевелюру видели, а? Давно причёсывались, мистер Айеро? Фрэнк прыснул: — Прекрасно, "лохматый" и "обкорнанный" - идеально, — парень громко захохотал, и блондин, так же найдя это до жути комичным, поддержал. Отсмеявшись, темноволосый стал неспешно двигаться к Джерарду, пока тот заинтересованно следил за ним взглядом. Встав за спину последнего, Фрэнк опустил руки на его плечи, прикрытые тонкой хлопчатобумажной рубашкой, и начал мягко разминать их. — Сегодня в колледже профессор толкал нам речь о психологии цвета. Говорят, о человеке можно многое узнать по цвету, который он выберет. Небольшой психологический тест, так сказать, — сдавил чуть сильнее, спустился к лопаткам, с силой надавливая на нужную точку. Джи чуть прогнулся в спине и ухмыльнулся. "Айеро знает, куда надавить." — Существует даже школа исцеления светом, представляешь? — шепнул он, наклоняясь к макушке Джера и с обожанием вдыхая запах его волос и шампуня. — Яблочный... - пробормотал парень, прикрывая глаза от удовольствия и зарываясь носом в короткие белесые волосы любовника. Темноволосый пробежал проворными пальчиками по плечам, шее блондина, ключицам, достигая ворота рубашки. Нежно посасывая чувствительную кожу за ушком, Фрэнк расстёгнул несколько верхних пуговиц, сразу же ныряя руками под рубашку. — Знаешь, Джи... — томный шёпот на ухо Джерарда, татуированные мозолистые пальцы обводят ореол соска, дразня. — Сегодня Брайан подарил мне одну книжку... — Пф, боюсь подумать, какую, — фыркнул Уэй, но сразу же заткнулся и вздрогнул, когда прохладные пальцы сильно сжали затвердевшую бусину соска. — А вот угадай, — дразня, темноволосый лёгкими укусами приблизился к кадыку, засасывая и облизывая его. Джерард откинул голову назад и громко выдохнул: — Фрэнки, блять, я похож на Вангу, вот скажи мне? Парень приглушённо хихикнул ему в шею, расстёгивая руками ещё больше пуговиц. — На ланче мы сидели в кафетерии... И Брайан поделился со мной неким опытом... Ну, знаешь, мы сидели за столиком и сплетничали "о своём", совсем как девчонки, — парень снова хихикнул, представляя, как это выглядело со стороны. Провел носом по шее, поднимаясь к уху, и прикусил мочку, — Так вот, он рассказывал о том, как они со Стэфаном занимались сексом. Немного нестандартным сексом, знаешь ли... Ох, ты бы видел его, — мечтательно вздохнул, — Молко рассказывал об этом так, словно сам Господь Бог спустился с Небес и выебал его в попку... Знаешь, он предложил нам попробовать. И книга, Джи-Джи, ты догадываешься, что это за книга, м-м, сладкий? — запустил свой язык в ушную раковину Уэя, мелко подрагивающего под ним, — Правильно, мальчик мой, ка-поцелуй-ма-поцелуй-сут-поцелуй-ра, — последний слог Айеро выдохнул прямо в губы блондина, и тот, не медля, сократил жалкие миллиметры и впился в его губы своими, изворачиваясь в руках последнего так, что теперь Фрэнк прижимал его к себе за плечи, а сам же Джерард мял его футболку, яростно сжимая и разжимая ладони на талии. Ведущего в поцелуе было определить достаточно сложно, так как это даже поцелуем толком и не назовёшь: яростная борьба языками, губы, истерзанные, с мелкими кровоточащими ранками от укусов, вжимающиеся друг в друга с такой силой, что порой можно услышать звук сталкивающихся зубов. Руки Айеро, подобно змеям, ползли ниже по телу партнёра, очерчивая выпирающие рёбра и плоский напрягшийся живот. Со звонким хлюпаньем губы оторвались друг от друга, оставляя между собой тонкую ниточку слюны, которую пошлым движением языка оборвал темноволосый. — Могу ли я расценивать это, как положительный ответ? — рука парня скользнула ещё ниже и смело сжала пах напротив сидящего. Уэй охнул: — Ах, Фрэнк, да, ох, да, м-м-м... — темноволосый медленными движениями массировал головку через ткань, и Джерард подавался бёдрами вперёд, широко раздвигая ноги. — Прелестно, — парень ухмыльнулся, убрал руку и вытащил из сумки небольшую книжку, — Ах, да, кстати, книжка немного необычная, "специальная", так сказать, — открыл определённую страницу, удовлетворённо хмыкнул. — Фрэнки, чтоб тебя, долго ты ещё копаться будешь? — ворчал блондин, нетерпеливо расстёгивая ремень брюк. — Ещё минутку, мистер Не-могу-удержать-в-штанах-свой-член, — закончив, вернулся к парню, возящемуся уже с пуговицами рубашки и чертыхая их, на чём свет стоит. Отдёрнув руки Джера от ненавистной рубашки, Айеро с силой потянул края в противоположные стороны; пуговицы отлетели и с характерным звуком покатились по паркету. Джи притянул партнёра за шею, глубоко и жадно целуя; проталкивая свой скользкий и горячий язык в его рот, параллельно с этим пытаясь одной рукой стянуть с Фрэнка такой мешающий сейчас кардиган. Руки последнего блуждали по оголённой груди Уэя, нарочно задевая соски и надавливая на все чувствительные точки, про которые он только мог знать. Засасывая нижнюю губу блондина, темноволосый буквально вжимал его в дорогое кожаное кресло, протестующе поскрипывающее. Нервным движением скинув-таки с парня напротив дурацкий кардиган, Джерард упёрся руками ему в грудь, призывая немного отойти. Не разрывая поцелуя, Уэй обнял темноволосого за плечи, поднялся на ноги и начал толкать его назад. Пятясь вслепую, прерывая поцелуй лишь на восполнение запаса кислорода, парни исследовали руками тела друг друга, иногда натыкаясь на какие-нибудь предметы, посмеиваясь и продолжая свой путь. Блондин прижал Айеро к стене, упиваясь скользкими движениями губ и языка возлюбленного, и начал расстёгивать его джинсы. Отрываясь от желанных алых губ, он перешёл на шею партнёра, засасывая татуированную кожу, покрывая её лёгкими укусами и иногда причмокивая. Фрэнк наклонил голову набок, открывая больший доступ к шее, с каждым укусом Уэя заходясь мелкой дрожью и судорожно выдыхая. Вскоре джинсы первого с глухим звуком упали на пол, а их обладатель, утробно зарычав, перевернулся, и теперь уже последний оказался прижатым к стене. Снова впившись в губы Джи, Фрэнк полной грудью вдохнул запах яблок и карамели, исходящий от блондина, и сорвал еле держащуюся на его плечах рубашку. Обхватив крепкой хваткой его запястья, темноволосый прижал их к стене на уровне головы их обладателя и подался бёдрами вперёд, трясь сильно выпирающей эрекцией о пах парня. — Мхм-ах, Фрэнки, я, ох, не могу больше, сделай что-нибудь, пожа-ах-луйста... — умолял Джер, жалобно всхлипнув на последнем слове. Айеро же решил поиграть в "дурачка", хотя сам находился не в лучшем положении. — Хм, Джи, что сделать? — наигранно непонимающим голосом вопрошает он, невинно хлопая глазками. Немного сместившись, "дурачок" потёрся бедром об эрекцию блондина, плотно обтянутую тканью боксеров. — О-ах, блять, с-сука, Фрэнк... Трахни меня уже, мать твою, член я хочу твой почувствовать, ох, член, понимаешь? — Ну, если ты настаиваешь... Освободив запястья Джерарда, темноволосый начал стаскивать с него боксеры. Эрегированный член, освободившись, шлёпнулся о подтянутый живот Уэя, боксеры спали до щиколоток, а сам он принялся стаскивать с Фрэнка футболку, ворча что-то про то, что "какого хуя на тебе футболка делает вообще, блять". На скорую руку стянув заодно и боксеры, Джер запустил пятерню в лохматые космы партнёра, пробегаясь по смуглому татуированному телу голодным взглядом, и, притянув к себе, атаковал его губы своими. Начав активно отвечать на поцелуй, Айеро подхватил парня под задницу, и последний, посасывая его язык вне ротовой полости, обернул ноги вокруг талии парня, предварительно ухватившись руками за плечи. В таком положении член блондина оказался зажатым между их телами, и с каждым движением тёрся о живот темноволосого, от чего сам Джерард хрипло постанывал. — М-м-м... Ох, Фрэнк, диван... Аккуратно уложив Джи на диван, татуированный потянулся к тумбе, достал оттуда смазку и кинул её рядом с собой. Блондин широко раскинул ноги, поглаживая руками набухший, налившийся кровью член, и мягко постанывал. Его каре-зелёные глаза смотрели на Фрэнка с немой просьбой, с желанием; они буквально сверкали этим каре-зелёным оттенком. Такой открытый, готовый буквально на всё, со сверкающими глазами и раскрасневшимися щеками, он был так прекрасен, одновременно чист и порочен, и это всё так чертовски охуенно, что Айеро был готов умереть прямо здесь и сейчас от грёбанного спермотоксикоза. Поэтому он практически вдавил Уэя в обивку, слава Богу, кожаного дивана, устроился между его ног, целовал, кусал его шею, оставлял болезненные любовные метки, которыми потом будет гордиться. — Закинь... Одну ногу на плечи мне закинь, вторую – на талию, — хриплым полушёпотом выдохнул он куда-то в подбородок Джерарда. Парень покорно выполнил все требования, пока темноволосый размазывал охлаждающую смазку по своему члену, откинув голову, жмурясь и постанывая от удовольствия. — Тебя... — начал было Фрэнк, но блондин, тяжело дышащий и сжимающий ногой его талию сильнее, перебил его: — Нет... Нет, мы только вчера... Айеро два раза повторять не надо, поэтому он, больно впившись зубами в ключицу партнёра, резко протолкнул обильно смазанный член на всю длину. — А-ах, ах, чёрт, Фрэнк, Фрэнк, Фрэнки, Фрэнк... — больно вцепившись короткими ноготками в спину любовника, словно в бреду, отчаянно полустонал-полушептал Уэй. — Мхма-а-ох, да-да, Джи, да... Подхватив нижнего под бедро, татуированный сделал ещё один глубокий толчок, и ещё, и ещё, постепенно увеличивая темп. — Фрэ-э-ах, да, блять, ёбаный в рот, да-а-а, м-м, Фрэнки, Фрэнки, да-ах, здесь! Чувствуя, как член Айеро скользит внутри него, растягивает упругие стенки ануса своим по-настоящему огромным размером, с каждым глубоким толчком, чёрт, да ему и глубину особо регулировать не нужно, с его-то членом, с каждым глубоким толчком задевает внутри него особо чувствительный комок нервов, Джерард Уэй просто сходил с ума, потому что это, ах, так круто, что у него в голове буквально пустота, ничего, вакуум, внутри его черепной коробки член Фрэнка просто устроил ёбаный салют, и теперь тысячи разноцветных искорок мерцают перед глазами парня. Он жмурился, царапал спину темноволосого, закусывал губу до крови, блондин даже не думал о том, что за дверью в приёмной сидит Линдси, да блядь, он вообще ни о чём не думал! И когда он на пределе, когда он в жёстком экстазе кричал об этом Фрэнку, когда этот же самый Фрэнк оборачивал свою потную горячую ладонь вокруг его члена, когда он изливался, белой струёй изливался прямо на своего любовника, даже тогда перед его глазами мириады цветных вспышек, звёзды проецировали в его мозгу водоворот, чёртов водоворот мыслей, но ни одну из них, ни одну он не мог разобрать из этого стога сена. Это то же, что и, если бы мыслей не было вообще - всё равно ни одну не ухватить за хвост, настолько они быстры и неуловимы. Мысли, они спутались в один сплошной, не рассортированный клубок ниток, и он мог только чувствовать, чувствовать, как Фрэнк сбивается с ритма, почти сразу после того, как кончает он сам, как самозабвенно шепчет, иногда переходя на хриплые крики, как выходит из его обмякшего тела и спускает прямо на всё ещё открытую влажную дырочку. Как тёплая, практически горячая сперма Айеро покрывает нежную кожу ягодиц, ануса. Как сам темноволосый отпускает его ноги, раздвигает их шире и широкими мазками слизывает собственную сперму. Как щекочет скользким кончиком языка наружные стенки, как припадает губами, вылизывает, проникает, целует. Тогда у Уэя хватает сил только на то, чтобы жмуриться от удовольствия и одними губами шептать: "Спасибо, спасибо".