Облик дождя

Тому, кто все потерял, некуда торопиться и бежать от дождя особого смысла нет. Хёкдже стоит посреди улицы и отстраненно наблюдает за тем, как тяжелые капли, словно пробивая воздух насквозь, срываются с неба и равнодушно ложатся на плечи, чтобы впитаться в одежду и оставить на коже холодный след. Хёкдже слушает дождь. Его шум чем-то похож на музыку, в нем чувствуется особый ритм. Каждая капля - дождевая нота. Общий фон - безучастный, далекий, но отдельные ноты складываются в гармонию, округлую, обволакивающую. Хёкдже начинает постукивать пальцами и тогда кажется, что каждая капля - па. Шаг вперед, шаг в сторону. Танцы и музыка - все, что осталось у парня. Он двигается, слившись с дождем, становится его частью, яркими всплесками под ногами, звонкими каплями на стеклах окон. Дождь, как хороший партнер, увлекает все дальше, ускоряя ритм. Хореография возникает из ниоткуда, и в танце Хёкдже забывает обо всем. Останавливается он только после того, как с головы падает шляпа, и течение ручейков медленно утаскивает ее вдоль улицы вниз. Хёкдже тяжело вздыхает, вынырнув из мимолетного забытья, и устало запрокидывает голову назад. Дождь кажется совершенно безликим, а холод пронизывает насквозь. Если смотреть снизу вверх, небо похоже на решето. Хёкдже медленно моргает, а открыв глаза, вдруг видит над собой ярко-красный зонт. Капли ударяются о ткань с глухим стуком, музыка совершенно меняет тон. - Идем? - с легкой улыбкой спрашивает незнакомец, только что распахнувший над Хёкдже зонт. Танцор уверен в том, что видит этого человека впервые, но по большому счету ему все равно - идти так идти. Он кивает, немного помедлив, и, спрятав руки в карманы, трогается с места. Парень не спрашивает, куда ему нужно, Хёкдже не спрашивает по пути ли им. Они просто идут, незнакомец отстает на полшага и держит над их головами раскрытый зонт - абсолютно не нужный по сути - Хёкдже давно уже вымок до нитки, да и с одежды попутчика стекает вода. Кажется, что зонт он открыл только для Хёкдже. Странный парень, но с ним уютно молчать. Пальцы Хёкдже замерзли настолько, что он никак не может найти нужный ключ. Незнакомец смеется и ловко подхватывает с пола металлическую связку, когда блондин все же умудряется ее уронить. Он осторожно вкладывает в ладонь Хёкдже рукоять зонта - прикосновение короткое, но теплое - и быстро открывает дверь, угадав с ключом. Хёкдже включает в прихожей свет и вешает зонт на ручку двери. Незнакомец заходит следом, возвращая ключи. Похоже, он не собирается уходить, а Хёкдже не хочется его выгонять. Впрочем, приглашать тоже не хочется. Вот и остается только что стоять на пороге, переминаясь с ноги на ногу, и думать о чем-то своем. О том, что больше нет ни коллег, ни работы. Ненужные мысли, лишние. Кажется, самое время представиться тому, кто увлеченно ковыряет рваные обои мыском сапога. - Я Хёкдже, - решительно протягивая руку. - Я знаю, - с улыбкой в ответ. - А ты... - Донхэ. - Спасибо, Донхэ. Хёкдже пожимает парню руку, не зная за что, собственно, благодарит - за зонт или больше за компанию в тоскливый момент. А может, просто за то, что не назвал психом, увидев его танцующим под дождем. - Я заварю чай. Тебе нужно согреться. Донхэ разувается и идет прямиком на кухню, шлепая по старому линолеуму босыми ногами. Оставляет за собой мокрые следы. С ним, оказывается, просто - его даже не нужно приглашать войти. Хёкдже провожает парня взглядом, слышит, как он ставит на плиту чайник, и отправляется в душ. Выходя из ванной через добрые полчаса, Хёкдже почти уверен в том, что не обнаружит в квартире ни Донхэ, ни своих скромных пожитков, однако немногочисленные вещи на прежних местах, а Донхэ, скрестив ноги, сидит на стуле и отпивает из высокой кружки чай. На парне - пижамные штаны и теплый свитер Хёкдже, на табурете рядом - горка похожих вещей для него самого. Даже не потрудившись отлучиться в другую комнату, Хёкдже быстро надевает сухую одежду, в последний раз вытирает волосы полотенцем и садится на освободившийся стул. - Я добавил немного мяты, - говорит Донхэ, наливая блондину полную кружку чая. Хёкдже молча кивает и делает небольшой глоток - вкус действительно мятный, а еще почему-то чувствуется аромат малины, спелой, будто только что умытой росой. Вкусный напиток, согревающий изнутри. Донхэ свой чай уже выпил, поэтому теперь просто сидит, раскачиваясь на стуле, и с улыбкой наблюдает за Хёкдже. Как ни странно, его улыбка не раздражает, даже наоборот. Хёкдже только теперь пытается внимательно рассмотреть незнакомца - у него правильные черты лица, темные, едва вьющиеся волосы и печальный взгляд, слабо вяжущийся с улыбкой. Ничего особого, но что-то все же цепляет, чувствуется какая-то особая глубина, какой-то скрытый узор. Закончив с чаем, Хёкдже не знает что делать. Он ставит кружку в раковину и, прислонившись к столешнице, смотрит на часы. Начало второго - еще вся ночь впереди, а сна ни в одном глазу. Впрочем, делать ничего и не приходится - Донхэ снова берет инициативу на себя. Встает и целует Хёкдже, упершись ладонями в столешницу по сторонам от него. Без лишних предисловий, без нелепых расшаркиваний, он просто делает то, чего хочется, и именно это кажется правильнее всего. Возможно, по этой же причине Хёкдже не возражает, когда незнакомец осторожно берет его за руку и уверенно ведет в спальню. Донхэ закрывает дверь и ложится на кровать, увлекая за собой Хёкдже. Оказавшись сверху, парень на секунду теряется, но подумав, что оторопь вовсе не к месту, закрывает глаза и, набрав полные легкие воздуха, подается вперед, вслепую тычется носом в шею Донхэ. Судорожно вздыхает - незнакомец пахнет дождем: свежестью листьев, ветром и легкостью. Хёкдже ведет губами по его скулам и дергается, когда парень кладет на его затылок ладонь, притягивает к себе и снова целует. Все лишние мысли исчезают, словно утекают вместе с дождевой водой. Донхэ обнимает блондина за талию и перекатывается в сторону, подминая его под себя. Хёкдже даже не замечает, как обхватывает его ногами и сдавленно стонет. Поцелуй нежный, но в то же время распаляет как никогда. Хёкдже хочется чувствовать все на грани. Посасывать губы, раскрывающиеся под его, скользить языком по кромке и вздрагивать, коснувшись чужого языка. Они никуда не торопятся, не подгоняют друг друга и в этом все наслаждение - в смешанном дыхании и гулком сердцебиении, кажется, одном на двоих. Донхэ проводит ладонями по ногам Хёкдже, подсовывает руки под его поясницу и коротко сжимает ягодицы, большими пальцами подцепляя резинку штанов. Хёкдже податливо льнет к партнеру, скрещивая ноги за его спиной, так, что Донхэ толкается пахом в его зад. В том, что они оба до крайности возбуждены, не остается и тени сомнений. Незнакомец стягивает с Хёкдже свитер и, опираясь на локти, наклоняется к его груди, целует ключицу. Он перемещается ниже, касается языком твердого соска, а затем скользит по животу вдоль темной дорожки, утыкается в пах. Хёкдже вскидывает бедра, Донхэ резко сдергивает его штаны к коленям и - уже медленнее - до щиколоток. Парень видит, как меж разведенных ног мелькает ладонь незнакомца и чувствует, как он обхватывает его член, ведет пальцами вверх вниз, а затем касается головки губами. Блондин зажмуривается и прогибается в спине, когда Донхэ стонет - звук вибрирует, обволакивая. Отстранившись, Донхэ раздевается. Хёкдже садится на кровати, чтобы помочь ему избавиться от свитера и чувственно поцеловать, а затем откидывается назад на подушки. Наблюдая, шире разводит ноги. Сосредоточенно закусив губу, Донхэ заполняет его осторожно, неторопливо. На его скулах играет румянец - яркий штрих оттенка растертой малины. Хёкдже вытягивает руку и касается щеки Донхэ, легко гладит и, переместив ладонь на его шею, притягивает партнера к себе. Поцелуй сочный, как спелая ягода поверх листа мяты. Незнакомец обхватывает член Хёкдже и движет рукой в ритме глубоких толчков. Все это уже слишком. Хёкдже крепко обнимает Донхэ и, прижавшись к нему всем телом, с громким стоном выплескивается на живот. Донхэ кончает следом и, разделив с партнером последний поцелуй, выскальзывает и ложится рядом, накинув теплое одеяло поверх их разгоряченных тел. Чувствуя руки незнакомца на своих плечах, Хёкдже засыпает со странным ощущением уверенности в следующем дне. На рассвете Хёкдже просыпается один. В окна бьет яркое солнце, а на стеклах подсыхают последние капли дождя. События прошлой ночи кажутся парню слишком далекими, слишком странными и какими-то ирреальными. Он выходит на кухню, но не видит ничего, что могло бы доказать былое присутствие здесь Донхэ. Впрочем, доказательств обратного на кухне тоже нет. Зато в коридоре есть зонт. Ярко-красный, на ручке двери. Зонт, в складках которого все еще собраны частички дождя, того, что, возможно, в один вечер изменил жизнь Хёкдже. Дождь для него всегда был чужим и безликим, теперь же дождь - это тепло Донхэ и ветер, запутавшийся в его волосах. Через несколько дней снова начинается ливень. Кто-то запирается дома в компании телевизора, кто-то прячется в благоухающих ароматами выпечки кафе. Хёкдже, вместо всего этого, берет зонт и отправляется гулять под дождем. В поисках незнакомца, с которым уютно молчать. Того, над кем пришла его очередь распахнуть красный зонт.