Останься...

В минуту изменившийся мир, балансирующий некогда на грани, принес вовсе не облегчение, как многие маги могли бы подумать. Нет, для одной из семей это было настоящей трагедией, даже несмотря на то, что они смогли все-таки изменить будущее, смогли спасти ребенка от мерзких и похотливых лап Зла в лице одного хитрого и подлого Старейшины. И поначалу верили. Верили, что смогут спасти и еще одну жизнь, ведь этот мир у него в долгах, ведь он столько отдал за то, чтобы все жили в согласии. Но сука-Судьба была иного мнения и строила свои грандиозные планы на этот счет. Сердце отца заходилось в бешеном ритме, когда он стоял у дверей спальной комнаты, держась за дверную ручку. Боится. Так страшно открыть и увидеть, что опоздал... Ведь, как говорится, за двумя зайцами погонишься... И он погнался. Со всех ног, чтобы успеть, чтобы спасти, чтобы помочь... Даже Вайет, сидя на руках отца, чувствует его волнение и тревогу, видит его секундное замешательство, почти телом ощущает исходящий от Старейшины страх. Эти чувства по-своему пугают малыша: он не знает, что прячется за этой дверью. И правильно пугают, ведь за дверью их ждет Ангел - Ангел Смерти, темная мантия которого так заботливо укрыла лежащего на мягкой перине паренька. Невидим чужим глазам, но ощутим напряженным и сухим воздухом в помещении так, что тяжело дышать. И грудь вздымается быстро-быстро, чтобы набрать побольше необходимого кислорода. Но малышу интересно. Интересно знать, что скрывает та комната, почему волнение отца ощущается, когда касаешься его рук, почему так сильно потеют ладони и катится пот с его напряженного и расстроенного лица? Распахнувшаяся дверь открыла все тайны... Холодный, бессердечный вечер заглянул в окно, словно спрашивая, когда все закончится. И грустный, пропитанный печалью и тревогой взгляд устремлен в окно, где тусклые блеклые звезды, рассыпанные по небосводу, словно вычертили силуэты тех, кого он успел потерять... Все скоро окончательно встанет на свои места: вечер превратиться в ночь, жизнь станет смертью. И холодные пальцы, сжимающие простыню, кажутся просто ледяными. Касание к ним лишь пугает хранителя, и он поворачивает голову. Рядом те, кто всегда был для него далек. В том его будущем... Те, к кому всегда хотелось быть ближе, те, кого хотелось обнять и просто побыть рядом, те, кого всегда не хватало. Они сейчас здесь. Какой же долгий путь он прошел, чтобы в конце этого пути все же достичь своей цели! Целую жизнь. И гладящая его рука, такая маленькая, теплая, родная... и детские, такие наивные слезы... - Не плачь, маленький... Все хорошо. Ты рядом. У нас получилось, - взгляд чуть выше и слабая, но искренняя улыбка. - Спасибо, - звучит слишком тихо, но проникает глубоко в сердце, которое будто пронзила стрела. - Ты поправишься, - совсем неуверенно, но звучит убедительно, что не кивнуть в ответ невозможно. Не ради себя - ради них. - Клис, - тихо и как-то слишком робко, а изумрудный взгляд хранителя полон любви, устремлен к нему, - ты холосий, я люблю тебя, - шепчет малыш, прижимаясь ближе к спасителю. - Побудь со мной... - просит он, смотря на него, складывая губы в тонкую полоску. Тепло. Теперь оно повсюду. Согревает незаметными лучиками неземного счастья. Так тепло, что, кажется, бросает в жар. "Побудь со мной..." - хочется прошептать в ответ, но силы покидают. Спасенный малыш прижимается к своему брату, пытаясь согреть его, помочь, раз спасительная магия еще слишком слаба, но подарить надежду не получается. И ведь ощущается нечто родное и такое близкое, хоть и не совсем понятно, что именно это такое. И не спросить... А во взгляде страх. Из-за выступающих слез отца, что стоит на коленях перед кроватью и, держа сына за руку, шепчет слова молитвы, призывает всевышних спасти его кровинку. Тщетно. В ответ лишь немая тишина и протяжный горький стон. Ему больно. Вновь сжатые в кулак простыни и зажмуренные глаза. "Не плачь, скоро все закончится..." - мелькает у кого-то в сознании... Не понять. Может, он сам это думает, может, Ангел, нетерпеливо переминаясь, ждет его душу... "Я рядом..." - совсем детская мысль, но по-особенному взрослая и даже мудрая. "Ты снова их увидишь..." - теперь голос Ангела, и его уже, кажется, слышат все, находящиеся в комнате. И ведь понятно, про кого он, и эта фраза такая двусмысленная. "Хочешь, я поговорю с тобой?" - и Крис слышит его мысли. Совсем детские, но они так ласкают слух. Больше никто не чувствует их - только брат. И Вайет говорит... Рассказывает, что видел, где был, что слышал, как радовался первому закату, как боялся крика чаек, когда мама с ним гуляла по набережной, как опасался самого Криса, когда тот приходил в его комнату, потрепанный, уставший, и сидел у кроватки, пока никого нет, пока, как он думал, Вай спит... Как потом привык к нему, к его голосу, и ждал, когда наступит ночь... или просыпался от знакомого тембра и просто лежал - слушал. Минуты слились в одну длинную полосу, в один протяжный и нудный писк, и если бы были подключены приборы, это услышали бы все... Рука разжалась, отпустив простыню, глаза закрылись, с тихим, еле слышным выдохом опустилась грудь, и трепещущее сердце прекратило свою тяжелую работу, подарив хранителю покой. Мир замер, превратившись в вечность. Его не стало. Голова упала на подушку, не ощутив под собой опоры. - Клис...? - позвал малыш друга, почувствовав пустоту. - Его больше нет. Он ушел, - голос словно чужой. Пропитанный болью, горечью, виной... - Засыпай, - просит он, не зная, как пережить эту потерю. - Засыпай, он будет рядом... Пожалуйста, - то ли просьба, то ли утверждение. Он сам еще не знает. - Папа, а ты? - Я останусь, - говорит он, гладя ладонью мятую простынь, пропитанную кровью. - Спи, мальчик мой... Твой ангел тебя хранит, - взгляд в сторону и легкий кивок головы, словно прощание, и будто видит он очертания двух растворяющихся силуэтов.