Никогда не поздно...

Интересно, каково это, любить другого человека так, чтобы перехватывало дыхание от одного лишь взгляда в его глаза, чтобы замирало сердце от случайного разговора, а воображение услужливо рисовало будоражащие сознание картины? Возможно ли любить кого-то настолько сильно? О подобных вещах размышлял Масато, сидя у окна в их с Реном комнате. В последнее время он слишком много думал о своём беспокойном соседе. Дзингудзи редко можно было встретить в одиночестве. С ним всегда были его «птички». Он постоянно в центре внимания, причём преимущественно женского. Масато и сам не знал, когда это стало его беспокоить. Он просто злился. На Рена, на себя, на этих девушек. -Дамы, дамы… Мы с вами обязательно увидимся, а сейчас позвольте мне насладиться обществом моего друга. До встречи. - Как всегда галантно выкрутился Рен и, мило улыбнувшись толпе помешанных на нём девиц, закрыл дверь. -Я тебе не друг.- Безразлично произнёс Масато. -И не перестаёшь мне об этом напоминать.- Улыбнулся Рен. Он прошёл к кровати, убрал саксофон и посмотрел на своего соседа. -«И этот человек когда-то был маленьким улыбчивым непоседой, которого я помню. Что ж с тобой стало?» Дзингудзи вдруг захотелось его обнять. Просто подойти и заключить в объятья этого якобы бесстрастного юношу. Совсем как в детстве. Как же давно это было… -Что-то интересное? Масато дёрнулся. Руки Рена легли на подоконник по обеим сторонам от него. Длинные золотистые волосы спадали ему на плечи и щекотали шею. Терпкий запах муската и корицы наполнил лёгкие. Хидзирикава не понимал, что происходит. Его волнами пробивала мелкая дрожь, тело покрывалось мурашками с каждым еле ощутимым движением Рена, а мысли путались и смешивались, рождая смазанные образы. -Что?- Спросил Масато, изо всех сил стараясь скрыть растерянность. -Ты так внимательно куда-то смотришь. Вот мне и захотелось узнать.- Почти шёпотом произнёс Дзингудзи. Хидзирикава держался из последних сил. Только бы не оттолкнуть, не сбежать. Ведь тогда Рен заметит его смятение, а Масато не мог позволить этому случиться. -Ничего интересного там нет.- Он встал, разрывая эту связь. Руки Рена больше не держат его, золотистые волосы не касаются кожи, вызывая дрожь, а запах не окутывает облаком дурмана. Он может уйти. Не оборачиваясь. Не объясняя. Просто сбежать отсюда. -Я смотрел на ночь.- Сказал он.- Красиво. -Значит, больше не друг?- Слова Рена оборвал звук закрывшейся двери. Он улыбнулся своим мыслям и сел у окна. Там, где совсем недавно сидел Масато. -Как скажешь. * * * Утро наступило, как всегда, слишком скоро. Снова обычные будни, занятия…снова Рен. При мысли о соседе, Масато передёрнуло. Он и представить не мог, что когда-нибудь настолько возненавидит этого сияющего юношу. Его раздражало всё, что было хоть как-то связано с Реном. Каждая мелочь выводила из себя. Глупо. Масато стал реже появляться в комнате. Всё свободное время проводил, гуляя в парке, или за фортепиано. Игра всегда успокаивала его и приводила мысли в порядок. Однако сейчас что-то было не так. Он сидел, глядя на листы перед собой. Чёрные закорючки нот сливались в нечёткие образы, заставляя мысли сменяться и путаться. Сознание заполнилось картинами далёкого прошлого, пальцы дрожали, едва касаясь чёрно-белых клавиш. Окружающее потеряло всякую значимость. Остались только Масато, расплывчатые образы прошлого и льющаяся из далека мелодия саксофона. Вторя своим мыслям, он стал подыгрывать незримому саксофонисту. Сейчас он полностью погрузился в игру. Пальцы привычно пробегали по гладкой поверхности клавиш. Инструмент послушно воспроизводил в звуках мысли музыканта. Две мелодии сливались, как сливается дыхание в поцелуе, рождая что-то новое, сладкое, как горный мёд, и манящее, как самый строгий запрет. Мир вокруг перестал существовать. Плавные звуки саксофона быстро приближались, становясь резкими и надрывными. Масато вздрогнул. Казалось, в напряжении застыли даже мысли. Он резко повернулся, захлопнув крышку фортепиано, и увидел их. Невообразимо яркие голубые глаза смотрели на него в упор. Сердце колотилось, как сумасшедшее, дыхание сбилось, пальцы вцепились в полированную крышку инструмента. Секунда острого напряжения и взрыв. Всё, что не давало покоя, уже понято. Главное, не раскрыть карты. Азарт игры подхлёстывал, но бегство всё равно оставалось единственно правильным решением. И укоренившейся в сознании привычкой. Бежать… - Давно мы не играли вместе. – На лице как всегда лучезарная улыбка. Нет. Это должно остаться в прошлом. Хидзирикава срывается с места. В глазах снова холод и отчуждение. Быстрыми шагами Рен настигает его у двери, поворачивая ручку обратно, не давая сбежать. Он хватает его за плечи и обнимает, прижимая спиной к себе. Нет. Это слишком…Только вот слишком что? Раздражает? Слишком неожиданно или приятно? Так тепло… Нет! Хидзирикава дёрнулся, пытаясь высвободиться из неожиданно тёплых объятий Рена. -Масато. – Шепчет Дзингудзи, наклоняясь к самому уху соседа. Это было последним, что он мог выдержать. Вырвавшись из рук парня, Масато вылетел в коридор. Он бежал, не разбирая дороги. Просто бежать. Как можно дальше. От Рена…От мелодии…От всего… * * * Холодный осенний ветер резким порывом ударил в лицо, до отказа заполнив лёгкие. Масато закашлялся. Он бежал без остановки по запутанным коридорам академии и остановился, лишь оказавшись на улице. Сейчас Хидзирикава судорожно хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. Сердце колотилось как сумасшедшее, кровь пульсировала в висках, отдаваясь ударами в мозг. Мысли не покидали парня даже сейчас. Словно рой маленьких полосатых пчёл, жаля, но не умирая, кружили в голове, подыскивая самое уязвимое место. А уязвимым оказалось сердце. Масато даже не усомнился. Просто принял как факт. Он улыбнулся своим собственным мыслям. Бежать… Не в сад, не в другой кабинет академии, нет. Далеко. Как можно дальше от Рена, на другой конец света, пока ещё не поздно. Пока это ещё не причинило боль им обоим. Но что если Дзингудзи тоже..? Нет! Забыть! Любая крохотная возможность обречена на провал. Если надежда умирает последней, то он, Масато, умер в ту самую минуту, когда впервые услышал завораживающую песню саксофона. * * * «Как две яркие голубые льдинки среди солнечных лучей, эти глаза… Он чувствовал на себе этот взгляд. Он обжигал его ледяным огнём, превращая в горстку пепла, смешивая с ветром. Мягкие, нежные губы становились настойчивее. Дыхание смешивалось, рождая новую, невиданную ещё мелодию. Постепенно в эту музыку вплетались другие звуки, они будоражили сознание, томили душу ожиданием новых нот, более высоких, более резких, надломленных, превращая всё действие в единую симфонию чувств. Всё окружающее сливалось и путалось в однородной массе и только эти глаза ещё держали сознание на границе реальности и отчаянного бреда. Всё происходило слишком быстро, слишком внезапно. Но вместе с тем такими желанными были эти небесные глаза, светящиеся любовью лишь в этот краткий миг помешательства. Таким желанным было тело рядом с ним и золотые пряди между пальцами, тяжёлое дыхание на шее…и…» -Чёрт! Какого?.. – Масато убрал со лба влажные пряди. – Что за..? Он выглянул в окно. Было ещё совсем темно. Проснуться от такого среди ночи. Он уже забыл это. Давно. Сколько времени прошло? Лет 10? Нет, не вспоминать. Он забыл, так было нужно и точка. Почему вдруг сейчас? -А что сейчас? – Он уставился на огни ночного города. – Ничего и не было. Послышался шорох одеял, комнату залил тусклый свет ночника. Хидзирикава болезненно поморщился. -Масато? – Голос обеспокоенный. Так часто в последнее время. – Ты не спишь? Что-то приснилось? -Ммм… - Его передёрнуло, но ни один мускул не дрогнул на прекрасном лице. – Просто захотелось воды. Ты спи. Он склонился над женой, чтобы поцеловать в лоб и потушить ночник, который так ненавидел. Вот так. Вот оно настоящее, спит с ним рядом в постели. Смирись, одержимый псих! Он улыбнулся. Глядя на проезжающие где-то внизу машины, прижавшись лбом к холодному стеклу, он сидел на полу в гостиной и ловил рукой капли дождя через приоткрытую створку. Лёд в стакане медленно таял. Совершенно не нужный в этот холод. * * * -«Ты думаешь, это забавно? – Спросил он резко. Это безразличие в любимых глазах. Страшно. Единственное, чего он так боялся, сбылось в одну секунду. Просто в один миг рухнул привычный мир. Нет, это никогда и не входило в привычку. Он всегда был таким, всегда держался на расстоянии вытянутой руки, всегда отталкивал. - Нет. Я так не думаю. Глупо… - Тогда зачем ты… - Просто так нужно! – Почти крик. Масато сжал кулаки, до боли впиваясь пальцами в ладони. Так нужно. – Просто пойми. -Что я должен понять?! – Рен не мог сдержать эмоции. Только не сейчас. Не в этот раз. Это было слишком. – Чёрт! – Их снова разделил звук захлопнувшейся двери. Только теперь это не было непонимание или страх. Это было решение Масато. Рен прижался спиной к двери. Он молча смотрел в окно. Смотрел на ночь…» - Да ты издеваешься! – Рен сел на кровати. За окном лил дождь, уныло завывал холодный осенний ветер. С тех пор он всегда спал напротив окна. -«Привычка смотреть на ночь, наверное, покинула Масато.» - Подумал Дзингудзи. - Вот же! Нет его здесь! – Рен рванулся к выключателю. Комнату залил яркий свет. – Видишь?! Нет его здесь. И не будет никогда. Пора бы уже успокоиться. - Рен? – Этот сонный голос вырвал его сознание из размышлений и вернул обратно на землю. Да, именно здесь он и должен быть. Здесь ему и место. – Рен, что случилось? Дзингудзи обнял светловолосого юношу. - Всё хорошо. – Он поцеловал его в щёку. – Спи. - Ты уверен, что всё нормально? Тебе что-то приснилось? - Да. Далёкое, печальное прошлое. Парень напрягся. Пару минут он колебался, но потом всё же спросил: - Ты хотел бы его вернуть? Дзингудзи поморщился. -Нет. – Он отговаривал сам себя. Уж этого он допустить не мог. Слишком долго привыкал к жизни без прошлого. Пустой и бессмысленной. Слишком долго учился жить не живя по настоящему. – Это невозможно. Рен выключил свет и обнял парня. Вот и всё. Это моё настоящее. Без тебя. Без нас. В этом мире видимо просто нет места для НАС. * * * - Ты всегда так спешишь на работу. – Голос был, как всегда взволнованный и, как показалось Масато, немного обиженный. - Это ведь моя работа. – Безразлично ответил Хидзирикава. Он понимал, что должен был сказать совсем не это, но ни желания, ни сил что либо объяснять сейчас не было. Он был вымотан и даже измучен. В последнее время у него было слишком много работы, он уходил рано утром, а возвращался поздно ночью, если вообще получалось. Да ещё и эти сны. За последние месяцы ему всё чаще стал сниться Рен. Это убивало и давало силы одновременно. Будто бы в беспамятстве он поддерживал Масато. -«У тебя получится! – Улыбнулся Рен. – Просто постарайся мягче. Вложи в мелодию чуть больше чувств. Это не страшно. Смотри…» - Хидзирикава Масато! – Голос теперь стал не обеспокоенный и даже не обиженный. Скорее раздражённый. Неожиданно. – Кто я для тебя? Что за вопрос? Она ведь знает, что я скажу. - Ты моя жена! – Слишком. Это конец. Нет, он настал давно. Даже скорее ничего и не начиналось вовсе. Это всегда было так. Всегда было трудно. - Жена? В смысле печать в паспорте, или возлюбленная? – Она смотрит испытующе. Забавно. Почему именно сейчас ему вдруг захотелось сказать правду? Это так глупо. И не такое он раньше выдерживал. Когда-то он смог оставить своё солнце. Так что мешает ему оставить и луну? Нет, тогда в этой жизни совсем не останется света. - Ты моя жена. – Повторил Масато. Он наклонился к жене, чтобы поцеловать в лоб. Как всегда. И вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Больше он никогда не захлопывал её с силой. * * * - Ты снова уходишь в такую рань? Рен вынужденно улыбнулся. Он не хотел обижать это маленькое чудо. -Да. У меня много работы. Парень шумно вздохнул. Дзингудзи передёрнуло. Сейчас что-то будет. Неужели понял? - Ты холоден в последнее время, Рен. – Он что, обиделся? Вот ведь чёрт. Он наклонился и поцеловал парня в щёку. - Разве я был холоден прошлой ночью? – Рен лучезарно улыбнулся. Светловолосый покраснел и зарылся в одеяло. Если бы Масато мог показывать свои чувства так же легко, всё сложилось бы иначе? Плохо. О чём это он думает. Ты должен забыть об этом Рен. - Знаешь, я, пожалуй, мог бы задержаться минут на двадцать. - Правда? – На него смотрели самые счастливые глаза, которые он когда-либо видел в своей жизни. Жаль, не самые любимые. - Правда. – Улыбнулся Дзингудзи. – Но только двадцать минут. Парень рассмеялся и обнял Рена. С ним всё просто, даже слишком. Нет сложностей, нет проблем. Тебя просто безоговорочно любят, как когда-то ты и сам любил. Нужно только делать вид, что ты этому рад. Это не трудно, если бы не воспоминания, которые мучили в последнее время, пожалуй, слишком часто. Надо с этим завязывать. * * * Работа навалилась на Масато, как голодный зверь. Её было слишком много. Времени не было ни на семью, ни на отдых, ни на что, собственно. А тут ещё и эта командировка. Жена его съест. -«И почему ехать должен именно я?» - постоянно спрашивал себя Масато. Это пугало. В последнее время ему всё меньше хотелось работать. А ведь когда-то работа казалась ему спасением, лишь поэтому он и стал президентом огромной компании. - Чёрт! Когда же это прекратится? – Масато посмотрел на себя в зеркало. Он должен выглядеть идеально. Он обязан. Ради компании, ради себя, ради жены. -Ради этой грёбаной спокойной жизни, в конце концов! Ты должен Масато! – Сказал он себе и вышел. Самолёт уже ждал его, когда они подъехали к аэропорту. Отдельная полоса, личный самолёт и целая куча репортёров. -Как всегда. – Вздохнул он. -Это твоя работа! – Его заместитель. Он всегда поддержка и опора. Если бы он ещё мог полететь вместо него в Австрию. -Да, знаю. Он вышел к репортёрам, ответил на три вопроса, после чего сказал: «На остальные ваши вопросы буду рад ответить на пресконференции!», попрощался и сел в самолёт. Наконец-то, можно выдохнуть и просто поспать. * * * -У тебя какая-то важная встреча? – Парню было интересно. Он лежал на краю кровати, болтал ногами и чертил пальцами на полу какие-то причудливые символы. -Да, что-то вроде того. – Улыбнулся Рен. -С кем? -Это президент одной крупной компании. Я его не знаю. Светловолосый пристально разглядывал Рена. -Хм… -Что? -Ты совсем не умеешь завязывать галстук. -Ну тебя, ты поэтому так на меня смотрел? Парень встал с кровати и в мгновение оказался перед Реном. Он обнял его своими тонкими руками и прошептал на ухо: -Тебе помочь? -С галстуком? – Улыбнулся Дзингудзи. Отражение обнажённого тела в зеркале не могло не заводить. Вот бы ещё обладателем этой голой задницы был Масато. Чёрт! -Иди ко мне! – Рен повалил парня на пол. -Эй! У тебя же встреча с мистером президентом! Отстань! -Сам виноват. -Я???!!! На встречу Рен пришёл в хорошем настроении. Галстук отсутствовал в принципе. * * * -«Когда мне сказали, что меня встретят в аэропорту, то забыли, пожалуй, упомянуть про парад в мою честь» - Усмехнулся про себя Масато. У трапа его встречали многочисленные заместители, эксперты, специалисты, целый полк секретарш (все как на подбор), были даже официантки, которые постоянно предлагали тарталетки, воду и шампанское. Не хватало только главы компании собственной персоной. Но, как ему объяснили, господин Дзингудзи будет ждать его в зале заседаний. -Кто? – Переспросил Масато. -Глава компании. – Пояснили ему. – Не волнуйтесь, он вам понравится. -«Да уж не сомневаюсь. Нам предстоит заключить сделку на миллиарды долларов, конечно, он мне понравится!» К счастью, в зал заседаний они шли уже не такой пышной компанией. Масато сопровождали два заместителя, специалист по юриспруденции и переводчик. Это не могло не радовать. Больших скоплений людей он никогда не боялся, просто не любил. -«Всё должно быть просто. Я убеждаю его в необходимости подписания этого контракта, фотографируюсь на память, пожалуй, небольшой фуршет и уезжаю домой. Да, всё просто. Даже слишком». Огромный зал встретил их спокойней, чем ожидалось, фанфар и красной дорожки не обнаружилось. * * * - Масато. – Глаза Рена распахнулись в удивлении и немом восторге. Но он тут же одёрнул себя. – Добро пожаловать! - Теперь мне понятен размах мероприятия. – Улыбнулся Масато. – Надо сказать, я удивлён отсутствием красной дорожки. - Ха, если бы я знал, кого встречаю, достал бы всё самое лучшее. -Прошу прощения! – Вмешался заместитель Рена. – Вы знакомы? -Немного. – Масато поправил галстук. – Ну что, приступим? -«Немного значит?» - Мысленно возмутился Рен. – «Ну, это мы ещё посмотрим». -Да, конечно! – Сердце билось как сумасшедшее. Масато, его Масато здесь. Так близко. * * * -«Да, это оказалось труднее, чем я думал. Но ведь! Чёрт! Я никак не ожидал увидеть его! Рен… Чёрт!» Масато расхаживал по своему номеру. Он злился на самого себя, хотя толком не мог понять за что? Откуда ему было знать, что главой этой компании окажется его первая любовь? Да и единственная. -Чёрт! Что за? – Он отшвырнул галстук в сторону. За ним полетел и пиджак. -На кого ругаешься? – Рен наблюдал за ним со стороны двери. На прекрасном лице улыбка. Как всегда. -Рен… - Он отвернулся к окну. – Я не одна из твоих девочек. Прибереги заигрывания для них. -У меня больше нет девочек, как ты и хотел. – Он подошёл вплотную. Дыхание щекотало шею, золотистые волосы спадали ему на плечи. – Масато. Этот шёпот выбил из него все остатки сдержанности и здравого смысла. -Зачем? – Еле смог выговорить Хидзирикава. -Я так давно мечтал об этом. -Мечтал о чём? Включаешь недотрогу? Что ж. -Прикоснуться к тебе. – Снова шепчет светловолосый. -Рен… - Чёрт, что это за? – Мы расстались. Давно. Очень давно. У меня жена. -Зачем ты ищешь отговорки? – Шепнул Рен, касаясь губами кончика уха. Масато вздрогнул. -Это не отговорки. Это правда. Всё давно кончено. – Он отвернулся от окна. И это стало первой и главной стратегической ошибкой. Небесные глаза пленили его, как и когда-то давно. Он тонул в них. Масато никогда не мог сопротивляться этим глазам, сколько себя помнил. Один лишь взгляд этих «океанов» лишал Масато рассудка: быстро, эффективно, с гарантией. И сейчас было невыносимо трудно смотреть в эти любимые ледяные глаза и понимать, что ты вынужден держать себя в руках. Ты сам выстроил эту стену, старательно, камешек за камешком. И что, столько лет стараний насмарку? Нет! Он не позволит. -Рен… -Нет! – Светловолосый не дал ему договорить. Он взял его лицо в ладони и поцеловал. Вот так вот просто. Масато не мог сопротивляться. Рен целовал нежно, но в то же время уверенно, не давая ему возможности опомниться, швырнуть ему в лицо очередную тираду и уйти. Он больше не потеряет это вредное создание. Масато слишком строг к себе и никогда подобного бы не позволил, и Рен знал это. Знал, потому и делал всё быстро. Строгий чёрный жилет Хидзирикавы полетел на пол в первую же минуту. -Рен. – Масато запахнул рубашку, которую светловолосый уже успел расстегнуть. – Нет. Мы не должны. Мы… Мы не можем. -Почему? Кто против? Общество? – Рен не мог понять, что происходит в голове у его любимого и от этого злился ещё сильнее. – Очнись! Таких, как мы больше не гоняют с вилами. Никто не осудит тебя. -Я против! – «Что? С каких пор? Ты любишь меня, чёрт возьми!» - Я женат в конце концов. -Опять отговорки. Ты сам выбрал этот путь. Ты сам захотел оставить меня. А я нуждался в тебе, как нуждаюсь и сейчас. Масато, я люблю тебя, чёрт побери! -«Любит? О чём он? Почему вдруг сейчас?..» Хидзирикава сильнее сжал полы расстегнутой рубашки и повернулся к окну. Ночь всегда успокаивала его. А звёзды здесь были гораздо красивее чем в Нью-Йорке. За спиной хлопнула дверь. -«Вот и всё. Так будет лучше». Первый раз за свою жизнь Масато плакал. Прислонившись лбом к холодному стеклу, он оплакивал свою единственную любовь. * * * Утро выдалось не лучшим. Самолёт задержали, домой Масато прилетел около обеда. Как и ожидалось, ссора с женой состоялась. Точнее, ссорилась она, Масато же молча слушал. Ему ещё никогда не было так наплевать на её крики, как сейчас. Всё стало не важным и не значительным. Он потерял свою единственную любовь. Потерял по своей же собственной глупости. Рен забыл его поступок, он простил его и сам сделал первый шаг. Но Масато его отклонил. Почему? Всё просто, он до дрожи в коленках, до какого-то необъяснимого безумия боялся его потерять. Он был уверен тогда, что рано или поздно Рен оставит его. И он знал, что не переживёт этого. Уж лучше он оставит его первым. Рен справится, он сильный. Масато обнял жену и поцеловал. Поцеловал по настоящему, чего уже давно не делал. Ссора затихла. Однако, легче на душе не стало. Следующее утро тоже было не из приятных. Встал он поздно, к чему не привык, и чувствовал себя на редкость погано. -Милый, тебе письмо! -«Отлично. Новости сейчас не помешают». -Это из академии. -«Что?» «Ув. Хидзирикава Масато, имеем честь пригласить Вас на ежегодный отчётный концерт для выпускников нашей академии. Надеемся Вы составить компанию нашему жюри. Будем рады Вас видеть». -Здорово. – Он смял письмо и выбросил в урну. «-Только этого ещё не хватало.» -Что там было? -Ничего милая. – « - Ничего». * * * Рен приехал на эту встречу из любопытства. Ему было интересно, что изменилось в их старой академии, в которой они провели столько времени, какие сейчас студенты, сменились ли преподаватели. Ну и, конечно же, он в тайне надеялся увидеть Масато. Хоть тайком издали взглянуть на любимое лицо. Он сходил по нему с ума. Каждую ночь ему снился его любимый Масато. И, наверное, не стоит объяснять, какого содержания были сны. Он хотел его. Хотел до безумия, до скрипа зубами, до изнеможения. Он не хотел терять его и уж тем более отпускать добровольно. Маленькая светловолосая «грелка» уже не спасала. Он расстался с парнем под предлогом переезда в США, естественно по работе. Ничто уже не спасало от долгих одиноких вечеров, кроме крепкого скотча. Но хуже алкоголя на него действовали воспоминания. Он находился сейчас в той самой академии, где начались их отношения с Масато. Ходил по тем коридорам, по которым они гуляли, пусть и такой недолгий срок. Он зашёл в ту самую комнату, где они жили с ним вместе, где он каждую ночь засыпал рядом с любимым. Он прошёлся по саду, в центре которого, у фонтана рос раскидистый дуб. Дерево было настолько древнее, что срубить его ни у кого просто не хватало духу. Рен любил этот дуб. Как выяснилось однажды, Масато тоже. «Он сидел, прислонившись спиной к холодной коре, и думал. За последние недели произошло многое. И, откровенно говоря, его это многое пугало. Рен не знал, как ему вести себя с Масато и поэтому делал слишком много глупостей. Стоило только темноволосому появиться в его поле зрения, он начинал с удвоенной силой флиртовать со своими «птичками», чем кажется совсем не задевал юношу. Он влюбился в Масато, в чём, наконец, смог себе признаться. И это, мягко говоря, было трудно. Он игнорировал его во всех проявлениях. Даже привычные «опоздаешь» и «я тебе не друг» больше не всплывали в привычной речи Масато. Он вообще с ним не говорил. Полный и тотальный игнор. Рен взъерошил волосы. На улице было холодно, но возвращаться в комнату совсем не хотелось. Опять смотреть на прекрасное бесчувственное лицо, на этот надменный взгляд, так и говорящий: «Ты мне ни кто!» Рен ударил затылком по дереву и сильнее сжал кулаки. Это было невыносимо. Он достал саксофон и хотел было играть, когда с другой стороны послышался нервный вздох и возмущённое бормотание. Под дубом с другой стороны сидел Масато. Рен стоял у дуба и смотрел на парня. Тот сидел, прижавшись затылком к дереву, глядя куда-то вдаль и перебирая пальцами воздух. Привычка пианиста. Ему не хватало сейчас инструмента. А Рену не хватало его. Он безумно хотел сейчас просто подойти и обнять этого равнодушного непоседу. Но ведь он снова вырвется, снова сбежит, не сказав ни слова. Просто уйдёт, ведь для него он ничего не значит. Или… Рен вышел из тени большого дерева, в бледном свете луны его золотые волосы казались пепельно-серебристыми, а глаза блестели небесно-голубым. Масато передёрнуло, как от резкой боли. Он снова попытался сбежать, но Рен схватил его за плечи, вжал спиной в дерево и поцеловал. Хидзирикава сначала сопротивлялся, но отступать было некуда. Он впервые в жизни поддался эмоциям. Руки взлетели к волосам Рена, перебирая длинные серебристые пряди. Его пробивала мелкая дрожь от соприкосновения с холодной корой дерева. Он всем телом приник к Рену, тяжело дыша, чем вызвал у того низкий протяжный вздох. Дзингудзи просто не мог больше терпеть. Он слишком долго хотел к нему прикоснуться, хотел поцеловать, и от такой реакции любимого ему сносило крышу. Он опустил руки на талию Масато и резко прижал его к себе, углубляя поцелуй. Теперь это не было нежное аккуратное касание губ, это был настоящий страстный поцелуй. Масато била мелкая дрожь. Он, казалось, боялся, но всё же продолжал пылко отвечать на каждое движение Рена. Тот надавил коленом между ног парня, немного разводя их в стороны. Хидзирикава вздрогнул и отвернулся, протяжно вздохнув. Светловолосый целовал его шею, ключицы, спускаясь на живот и ниже. Масато задохнулся, пальцы вцепились в серебристые локоны, дыхание прерывалось, превращаясь в неровные всхлипы, сердце пропускало несколько ударов, чтобы в следующую секунду забиться с бешеной силой. Всё происходило быстро. Рен не давал ему опомниться, да Масато и не хотел. Сейчас он хотел только быть с ним, чувствовать его дыхание, целовать его, пропускать между пальцами мягкое серебро, чувствовать бешеный ритм чужого сердца. -Ах!.. -Ма-а-са-а-то…» * * * Масато вспоминал тот же момент их прошлого, когда стоял у старого разросшегося дуба в центре сада. Был уже поздний вечер, церемония завершилась, и банкет был в самом разгаре. Весь вечер Рен не спускал с него глаз, он наблюдал за каждым движением. Масато знал, что он злится. Но ничего не мог с этим сделать. Он слишком сильно любил его и боялся. С банкета он куда-то исчез и Хидзирикава смог вздохнуть свободно. Однако, позже он стал беспокоиться, не встретил ли Рен кого-то из своих «птичек». -Это не твоё дело! Его личная жизнь тебя не касается! Замолчи глупое сердце! Резкий порыв ветра взметнул разноцветные листья и пыль. Масато закрыл глаза. -Я бы не делал поспешных выводов. – Прозвучал над ухом любимый голос, как всегда с усмешкой. – И сердце, пожалуй, самый разумный твой орган. Масато растерялся, он попытался развернуться, но, чуть было, не упал. Сильные руки подхватили его и вернули равновесие. -Ты что, ревёшь, Хидзирикава? – Улыбнулся Рен, прижимая любимого к себе. -Пыль. – Промямлил Масато. Дзингудзи рассмеялся: -Ты ревновал? Темноволосый задохнулся от возмущения: -Что? Да с чего ты… Рен резко отпустил его и отошёл к дереву. -Тоже вспоминаешь? – Он улыбнулся и провёл рукой по потрескавшейся коре дуба. – Наш первый поцелуй. Это ведь именно здесь. На этом самом месте. Я так мечтал тогда о твоих поцелуях. Чёрт, просто с ума сходил… -Прекрати! – Хидзирикава дрожал, глаза судорожно искали пути к отступлению, сердце билось как сумасшедшее. Он тоже помнил их первый поцелуй. -Масато. – Рен приблизился к парню. -Нет! – Теперь он действительно плакал. -Глупый. Прекрати убегать. – Столько грусти в небесных глазах он не видел ещё никогда. – Я ничего не сделаю против твоей воли. Проблема была как раз в том, что Хидзирикава совсем не был против. Он набросился бы на Рена прямо здесь. Но, было слишком много «НО». -Масато. – Дзингудзи подошёл к нему и протянул руки. – Скажи, наконец, правду самому себе. И мне. Я и сейчас о твоих поцелуях мечтаю. Чёрт, да я брежу тобой! Я люблю тебя. Я хочу тебя. И это не изменится. Масато, не плачь. -Я не… - Он прижался к Рену, сам не осознавая, что делает. – Я… я тебя… нет! -Масато. – Рен наклонился и поцеловал его. Он целовал сильно и напористо, пока темноволосый не обмяк в его руках, отдаваясь на милость победителя. – Я люблю тебя! -Ах… - Масато вскрикнул и задрожал. Руки Рена снова блуждали по его телу, как и тогда, в первый раз у этого дуба. В этот раз Хидзирикава позволил стянуть с себя рубашку. – Да, и я… Рен вздрогнул. Глаза его распахнулись. -Скажи это нормально. – Он целовал его губы, шею, живот. -Нет, Рен. Остановись! Я… - Дзингудзи опустился ниже. – Ах! Рен, я… Ветер шуршал разноцветной листвой старого дерева. Масато уже было всё равно, что кто-то может увидеть. Рен вытворял с ним такое. – Я… люблю тебя! Он выкрикнул это в последний миг. -Мой Масато. – Рен снова целовал его губы, язык пробирался всё глубже, заставляя темноволосого извиваться и вздрагивать. Дзингудзи хотел доставить любимому удовольствие, хотел его всего, такого сладкого, извивающегося под ним. Они лежали на мокрой от росы траве, но холода не чувствовал ни один. Масато сейчас принимал всю любовь до последней капли и сам жаждал отдавать. Он целовал Рена с такой страстью, что тому просто срывало голову окончательно. Он не мог больше сдерживаться. -Прости. – Одним слитным движением он вошёл в Масато и замер, целуя всё, до чего мог дотянуться. -Аааах! – Масато выгнулся и вцепился в спину светловолосого. Всё происходило как во сне. Он был с любимым, как когда-то очень давно. Как же ему этого не хватало. Каким же глупцом он был всё это время. – Ах… Рен! Мммм… -Хааа… Масато. Больше никогда не убегай! – Рен увеличил темп, не давая ему ответить. – Я тебя больше не отпущу. И снова поцелуи… Масато забыл, как дышать. Да и это было не важно. Рен был необходим ему больше, чем кислород. Всё ушло на задний план, был только Рен, его руки, поцелуи, размеренные движения, хриплый шёпот. -Совсем как тогда. – Улыбнулся Рен. Масато раскраснелся и зарылся в ворот рубашки. -Не прячься. Я люблю тебя! Сейчас на Рена смотрели самые милые ошарашенные глаза в мире. -Я…Я тоже. -Да, знаю. -Рен. Ветер всё усиливался, продолжая взметать в воздух охапки листьев. -Да любимый. -У меня жена. – Рот ему опять заткнули поцелуем. -Ещё слово и я свяжу тебя, закрою в башне и никогда не выпущу. Начался дождь. Мелкие частые капли звонко падали на землю, прибивая осеннюю пыль. Масато улыбнулся: -Где ты найдёшь башню?