Детдомовец

На часах было уже 11:38, а я всё ещё метался по комнате, терзаемый мыслями о выборе. Оставалось меньше получаса до заданного времени. Марк… Эрик… Они ждут, что я выберу того, кто больше всего дорог моему сердцу. Но я и сам не могу разобраться в этом. Как бы я ни рассуждал, сердце бьётся в умеренном ритме, не давая своему хозяину понять, к кому оно сильнее привязалось. «Тик-так», - раздаётся в тишине. Внутри пустота, даже сейчас, на последних минутах, никто не хочет дать мне подсказку. А я очень сильно боюсь ошибиться в выборе. «Тик-так», - я поднимаюсь с постели, на которую плюхнулся ещё днём, и выхожу из комнаты. В коридоре не слышно часов, здесь слишком тихо. Прислоняюсь к стене, передо мной две двери: моя и Эрика. Стою. Почему-то вспоминаются слова Стаса, сказанные сегодня утром: - Ал, я не очень хорошо понимаю, что происходит между тобой и ребятами. Мне понятно лишь то, что ты должен выбрать одного из них. Тебе очень трудно, но ты постарайся, хорошо? Я вижу, что и Эрик, и Марк очень сильно дорожат тобой, ещё я вижу, что ты мечешься от одного к другому. Но знаешь, сегодня вечером просто следуй за зовом сердца, пусть ноги сами отведут тебя туда, где тебе будет уютней. По зову сердца… куда ноги отведут… Ну вот, я стою, пусть ведут. Что же это они топчутся на одном месте? Ладно! Плевать! Была, ни была! Я зажмурился и открыл дверь. Да, думаю, здесь будет уютно. Как говорится из двух зол… - Ал, ты пришёл! – меня обнимают и жадно целуют. Почему-то чувствую неправильность происходящего, как будто я совершил огромную ошибку, и если сейчас её не исправить, то потом будет уже поздно. Так вот, значит, каков выбор моего сердца. - Эрик, подожди! Послушай! – я распахиваю всё ещё зажмуренные глаза. Он отстраняется, с удивлением уставившись на меня. А я лишь бездумно шепчу, опустив голову: - Прости… Прости меня… Я люблю Марка… Прости, брат… - слёзы струятся по щекам и опускаются с подбородка, а я уже вылетаю из комнаты и бегу по коридорам. Прости! Прости меня! Но сейчас я ни за что не хочу потерять Марка. Что бы меня ни ждало за порогом его комнаты, я люблю его и больше не буду убегать и прятаться. Я пойду ему на встречу, широко раскрыв свои объятья. Для него. Лишь для Марка. А вот и дверь в его комнату. Одним быстрым движением распахиваю её. Марк стоит и с удивлением смотрит на меня. А я подбегаю и утыкаюсь лицом ему в грудь. Всё ещё плачу. Не знаю почему, просто реву. Мне плохо и одновременно хорошо. Всё же у этого человека получилось привязать меня к себе. Слышу, как бьётся его сердце, и кажется, слишком быстро, прямо как у меня. От осознания того, что он испытывает сейчас то же, что и я, становится лучше. Хотя, может, он просто злится и сейчас оттолкнет. Будет смеяться над моей глупостью и утерянным шансом на свободу, а потом снова будет бить и издеваться. Вздрагиваю, тело всё ещё помнит, каким жестоким может быть этот человек. Но я его люблю, и пусть мне будет больно, зато он рядом. Сильней сжимаю объятия, а в сердцах прошу дать ещё хотя бы минутку постоять вот так, почувствовать биение сердца и тепло чужого тела. Неожиданно чувствую руки у себя на плечах. «Ну, вот и всё», - проносится в голове. Но меня лишь в ответ обнимают, плотнее прижимая к себе. Тепло и хорошо, не хочется думать ни о том, что будет дальше, ни о том, почему меня обнимают, а не отпихивают. Кладу голову на плечо парню. Хочу ближе. Ещё ближе и сильнее. Сильные ладони скользнули под футболку, чуть поглаживая грудь. Я поднял голову и, наконец, встретился взглядом с этим огромным пылающим вулканом. Не успел даже пискнуть, прежде чем он обжёг меня поцелуем. Схватив ртом воздух, я надеялся на передышку, но мне не суждено было спастись. Марк повторил действие, на этот раз нежно захватывая сначала нижнюю, а потом и верхнюю губу. Горячая волна возбуждения обрушилась вниз и разлилась где-то внизу живота. Я не мог спастись от его губ, а он мучил меня, покрывая поцелуями все, до чего мог дотянуться. Мои слезы оставались на его губах, и я чувствовал их соленый привкус. Уже через минуту я каким-то образом оказался лежащим на полу и полностью обездвиженным. Чувствовать на себе эту пылающую страстью тяжесть было приятно, я впился пальцами в поясницу, попрощался со всем на свете, несколько раз глубоко вздохнул и показал ему, что такое поцелуй… Руки сами скользнули под футболку, прикосновения к его груди доставляли мне особое удовольствие. Создавалось ощущение нереальности происходящего. Никогда ещё я не был так смел в действиях рядом с Марком. Он всегда подчинял меня своей воле и не давал что-либо делать, хотя я особо и не стремился к активным действиям. Страстный поцелуй в губы отвлек мое внимание, поэтому я даже не понял, в какой момент он расстегнул на мне джинсы. А потом я вообще перестал что-либо понимать, отдавая всего себя сладкой пытке. Возбуждение перехлестывало, пульсировало во мне. Мой мучитель уверенно ласкал меня ниже пояса, при этом не переставая целовать в губы. Проводит ладонью по яичкам, потом обхватывает ствол и слегка сжимает у основания. Теребит двумя пальцами нежную головку и, почувствовав ещё больший прилив крови, тихо вздыхает. Чувствую боль от впившихся в ладони ногтей – так сильно я сжал кулаки, чтобы не сорваться на крик. Пытка становилась невыносимой. Его ласки передвигались ниже, он обжигал мою кожу теплым дыханием, касался губами сосков. Я же не знал, куда деть руки, и, не найдя другого варианта, принялся гладить его волосы, в самые сладкие моменты слишком сильно за них дёргая. Марк продолжал опускаться ниже. Не знаю, сколько лет или веков это продолжалось… К тому моменту, когда его губы, наконец, сомкнулись вокруг моего члена, я уже совершенно не владел собой. Каждое касание было таким сладким, таким приятным, и было настолько все равно, как это будет выглядеть… Я летел к оргазму со скоростью человека, падающего со скалы. В какой-то момент все остановилось, но в следующую секунду его пальцы предательски нежно обхватили головку моего члена и сделали несколько быстрых движений вниз и вверх. Этого было достаточно. Я кончал, не стесняясь эмоций и громких криков. - Тебе хорошо? – слышу тихий шёпот на ухо. Внутри всё переворачивается от того, с какой нежностью и чуть заметными нотками волнения спросил Марк. Снова просыпается желание. Хочу его. Хочу его и всё! - Да-а, - ответил я за секунду до того, как вновь впился в желанные губы. Не отрываясь, нежно потерся бедрами о красноречивую выпуклость на его джинсах. Я повернулся на бок и прижался к нему бедрами, а он покрывал поцелуями мои плечи, горячие ладони гладили меня по спине. Это было последнее, что я запомнил. Дальше перед глазами плясали круги, изо рта рвались стоны, стремительно срывающиеся на крики. Внутри всё горело от удовольствия, граничащего с болью. На мгновение вся эта дикость остановилась, но за ней последовала самая сильная и обжигающая волна неописуемого удовольствия. Мир растворился, и я вместе с ним.